В более поздние времена мифологема, связывающая женщину со змеей и имеющая сексуальный мотив, сохранялась в Риме, где великая Богиня-Мать Юнона/Уни имела обряд кормления девушками змеи, от которой зависело плодородие года.
Сама мифологема связывалась с сезонным возрождением и умиранием природы, а также с женскими жреческими посвящениями, культом брака и любви. У италиков в честь Юноны/Уни существовал обычай: в Ланувии, при обряде инициаций, в пещеру вводили девушек, которым предстояло накормить змею для проверки девственности испытуемой: поглощение змеей предлагаемой еды доказывало невинность девушки[22].
Отметим, что с потерей девственности, всегда связывали определенную магичность и даже божественность. Отсюда проистекают всевозможные богини-девственницы Древнего мира.
Принятие змеей корма символизировало мистическое оплодотворение самой девушки, и оно должно было оказать магическое влияние на урожай и общее изобилие. С теми же представлениями связаны изображения богинь со змеями в руках, известные на Крите.
Характерно, что у скифов и славян связь женщин и змей также носила культовый, сакральный характер. Упомянем легенду о происхождении скифов от полуженщины-полузмеи Ехидны и самого Геракла, рассказанную Геродотом.
Повсеместный культ змей у славян был связан с плодородием и женской сексуальностью. Кроме этого, одним из основных оберегов у русских вплоть до XIX века были медальоны-«змеевики», на которых часто изображались змеи и женщины или женщины с ногами в виде змей.
Другим, близким древнейшим мотивом создания Мира, сохранившимся еще от родо-племенных отношений, является, по нашему мнению, миф о принесении в жертву мужчины, о чем уже упоминалось выше. Такое жертвоприношение осуществлялось не только для возрождения Природы.
Во многих мифологиях из его останков создавалась вся Вселенная, а подчас – и все живые существа.
Это также может быть тесно связано с мифологемой об умирающем и воскресающем боге, спутнике Богини-Матери, как в случае с малоазийским Аттисом и Кибелой, вавилонскими Думузи и Астартой, древнеегипетскими Озирисом и Изидой, древнегреческими Адонисом и Венерой, этрусской богиней Туран и тем же Адонисом и т. д.
По нашему мнению, мы имеем дело с древнейшим мифом, одинаково представленным у всех индоевропейских и иных народов, начиная с сюжета о расчленении первовеликана Пуруши у веддийцев, затем Йимы – у зороастрийцев, Паньгу – у древних китайцев и Имира – у древних германцев.
В русской народной «Голубиной книге» также представлен подобный миф, где Мир и социум создаются из тела древнего Адамия.
По нашему мнению, мифы о мужских богах жизни и смерти – спутниках Великих Матерей, связанных со смертью и возрождением природы, семантически близки мифам о создании всего Мира. Это также может пониматься как переход Мира из небытия в бытие, при этом если учесть явно выраженную цикличность рождения и смерти Мира, например, в скандинавской и древнеиндийской мифологической традиции, то данная гипотеза приобретает новое значение.
Ежегодное умерщвление и возрождение своего спутника, как было сказано выше, является характерным признаком великих богинь-матерей. Данное обстоятельство дает нам возможность отнести различные варианты создания Мира из тела божества – изначально мужского и мифы о богах смерти – возрождения, спутниках великих богинь к одному классу мифов, относящихся еще ко времени бесклассового общества с матриархально-родовым типом правления.
Древние жрицы, а позже ведьмы почти без изменений проводили подобные обряды.
Во многом из этого проистекали ненависть к ведьмам и опасение, что они могут серьезно повлиять на судьбу, жизнь и смерть человека, в первую очередь мужчины. Кстати, одним из самых ужасных деяний ведьм считается принесение ими на сезонные праздники в жертву некрещеного младенца-мальчика.
Реально эта ненависть появляется изначально из-за реальных жертвоприношений мужчин для возрождения Мира и Солнца. Отметим, что подобные обряды сохранялись в Мезоамерике до прихода туда конкистадоров, а в ряде случаев – и гораздо позже. Есть свидетельства, что такие обряды проводятся и в настоящее время.
Магия превращения оппонента в животное
В мировых мифологиях, особенно в древнегреческой мифологии, боги и их жрецы, а чаще жрицы за различные провинности, но часто просто из озорства и по настроению, превращали людей во всевозможные растения и животных.
Согласно «Одиссее», дочь Гелиоса и океаниды Персеиды ведьма Цирцея (Кирка) превращала попавших на остров Эя, на котором жила, моряков в различных животных. Спутников царя Итаки она обратила в свиней. Она же, но уже в римской мифологии, за отказ взять ее в жены превращает царя Пика в дятла.
Сам Зевс за сватовство охотника Актеона к возлюбленной Зевса Семеле превращает несчастного в оленя, а затем его растерзали его же собаки. За самолюбование в одноименный цветок был превращен Нарцисс.
В Древней Греции в ежегодных ритуалах оплакивания Афродитой погибшего и вечно возрождающегося Адониса участники процессии несли кипарис. С кипарисом связывается и одно из имен Афродиты (Киприда), так как название острова Кипр дано по «кипарисовому» признаку.
Сам Адонис был превращен Зевсом по просьбе Афродиты в кипарис, после того как его на охоте убивает вепрь.
Аполлон превращает в цветы гиацинты капли крови своего любовника Гиакинора, убитого из ревности богом западного ветра Зефиром.
Римский писатель Апулей в своих «Метаморфозах, или Золотом осле» (а слово «метаморфозы» как раз и означает «превращения») рассказывает, как ведьма, предстающая в образе ласки, превращает героя в осла, а человеческий облик возвращает ему богиня Изида, которой поклонялись в позднем Риме, после покорения им Египта.
Из иллюстраций к «Метаморфозам» Апулея
В Средневековье и позднее, особенно в период Реформации, о ведьмах, как правило, было принято рассказывать, что в пылу злобы или в мстительном порыве колдуны и ведьмы якобы творят чары и оборачивают своих недругов и преследователей в зверей или птиц – навсегда или на известный срок.
Кстати, данный сюжет широко представлен в фольклоре, преимущественно в сказочном. Например, в сказке Гауфа «Карлик Нос» красивый юноша Яков был превращен ведьмой-травницей в носатого уродца, а его подруга – в гусыню. В сказке А.С. Пушкина «Сказка о царе Салтане» герой превращается девой-волшебницей то в комара, то в шмеля, то в овода. В былине о Волхе Всеславиче, а иногда Вольге, герой оборачивает волками всю свою дружину и т. д.
Известно, что на Украине и в Белоруссии таких невольных оборотней называют вовкулаками, потому что всего чаще их представляют в виде волков.
Вовкулаки – скорее страждущие, чем зловредные существа. Они, как правило, живут в берлогах, рыскают по лесам, воют по-волчьи, но сохраняют человеческий ум и опыт и почти никогда не нападают на деревенские стада, а тем более – на людей. Только нестерпимый голод может понудить их искать себе поживы среди домашних животных. Нередко они бродят возле родного села и, когда завидят человека, смотрят на него так жалостливо, как будто умоляют о помощи. Рассказывают, будто при этом случалось замечать, как из глаз бедного превращенного вовкулака струились в три ручья слезы. Интересно, что сырого мяса, которое ему обычно предлагают, он не берет, а брошенный кусок хлеба поедает с жадностью.
Как уже говорилось выше, ведьмы часто превращают своих любовников в животных, отправляются на них на шабаш, где этих любовников в их зверином облике и съедают. Кстати в романе М. Булгакова «Мастер и Маргарита», Маргарита отправляется на бал сатаны на борове, в которого был превращен ее незадачливый ухажер.
Сказки о зачарованности ведьмой и наведенном ею оборотничестве
Приведем три варианта сказки, содержащие примеры наведенного оборотничества и явившиеся фольклорными первоисточниками сказки А.С. Пушкина «Сказки о царе Салтане». Отметим, что в первом варианте такое оборотничество неявно, но без него не совсем понятны два прочих.
Вариант первый.
«Если б Иван-царевич взял меня замуж, – говорит, красна девица, – я бы родила ему сыновей – по колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре», или: «Во лбу красное солнце, на затылке светел месяц, по косицам частые звезды».
Иван-царевич взял за себя девицу. Пришло время, родила ему царевна сыновей – таких ненаглядных, каких обещала. Однако злую ведьму в некоторых вариантах сказки заменяют ее завистливые сестры: пряха, что с помощью одного веретена может одеть все царство, и искусная ткачиха, обещающая выткать ковер-самолет.
Ведьма подменяет новорожденных щенками и котятами, а настоящих детей прячет в подземелье возле старого дуба.
Царевна родила еще и сына-богатыря, успев скрыть его от ведьм за пазухой. Между тем ее осудили, посадили в смоленую бочку, оковали железными обручами и пустили в океан-море глубокое.
Для понимания такой скоропалительной женитьбы царя на дочери ведьмы, произошедшей сразу после казни законной жены, можем предположить, что кое-что в сказке происходило «по умолчанию». Отсутствие логики, даже сказочной, могло также произойти в результате утраты части текста при пересказе. Попробуем восстановить опущенные при пересказе события, тем более что речь идет о ведьме, которая, казалось бы, свои ведьмацкие навыки и умения в сказке никак не проявляет. Она действует просто как злая, завистливая женщина. Итак, ведьма оборачивает, превращает свою страшную дочь в красавицу и зачаровывает Ивана-царевича.
В результате Иван-царевич женится на дочери хитрой волшебницы. Долго носило бочку по морю и наконец прибило к далекому берегу, а тем временем сын-богатырь растет не по дням, а по часам, как тесто на опаре подходит. Вырос он, потянулся – и вмиг бочку разорвало, железные обручи поспадали.
Мать с сыном выходят из бочки. Богатырь с помощью кремня и огнива, топора и дубинки строит славный дворец, добывает разные диковинки: мельницу, которая сама мелет, сама веет, пыль на сто верст мечет, кота-баюна, который песни поет, сказки сказывает, и золотое дерево с певчими на нем птицами и освобождает из подземелья братьев.