Может, дело было в феромонах или в том, как перекатывались мускулы под чёрной кожаной курткой, но Грибо источал какую-то сальную дьявольскую сексуальность в мегаваттном диапазоне. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы в багровом свете захлопали тёмные крылья.
— Э-э-э, Грибо, — позвала нянюшка.
Он открыл рот. Блеснули клыки.
— Ур-р-р-о-ул, — откликнулся он.
— Ты меня понимаешь?
— Да-а-а-ау, няунюшкау.
Нянюшка почувствовала, что ноги отказываются ей служить, и прислонилась к стене.
Послышался цокот копыт. Карета приближалась.
— Отправляйся туда и останови эту карету!
Грибо снова улыбнулся и бросился прочь. Нянюшка принялась обмахиваться шляпой.
— Ого-го, — выдавила она. — Даже вспомнить страшно, я ведь частенько почесывала ему брюшко… Неудивительно, что кошки так орут по ночам.
— Гита!
— Знаешь, Эсме, ты и сама что-то раскраснелась.
— Просто я запыхалась, — ответила матушка.
— Забавно, ты вроде и не бегала вовсе.
Карета с грохотом неслась по улице.
Кучера и лакеи были не совсем уверены, кто они такие. Их мысли дико метались. То они были людьми, думающими о сыре и ветчинной кожуре. А то вдруг становились мышами, удивляющимися, с чего это на них вдруг напялили штаны.
Что же до лошадей… лошади вообще немного безумны, и то, что при этом они были крысами, ничуть не облегчало их положения.
В общем, когда из тени вдруг появился Грибо и улыбнулся им, все участники событий пребывали в довольно неустойчивом психическом состоянии.
— Ур-р-р-о-ул? — осведомился он.
Лошади попытались остановиться, но при наличии несущейся следом кареты это было практически невозможно. Кучера в ужасе замерли.
— Ур-р-р-о-ул?
Карету занесло, и она боком врезалась в стену, стряхнув сидящих на козлах кучеров. Грибо поднял одного из них за шкирку и принялся трясти его, в то время как лошади изо всех сил старались вырваться из упряжи.
— Поуиграем, пушистик? — предложил Грибо.
Позади перепуганных глаз отчаянно боролись за превосходство человек и мышь. Впрочем, они могли бы не напрягаться — всё равно бы проиграли, и тот и другой. Их переключающееся сознание видело либо улыбающегося кота, либо здоровенного, мускулистого одноглазого лыбящегося детину.
Наконец кучеромыш лишился сознания. Грибо на всякий случай похлопал его по щекам, надеясь, что тот придёт в себя…
— Проснись, мяушоночек…
…А потом вдруг потерял к нему интерес. Дверца кареты скрипнула, застряла и наконец после очередного усилия распахнулась.
— Что случилось? — спросила Элла.
— Ур-р-р-о-ул!
Сапог нянюшки Ягг угодил Грибо точнехонько в затылок.
— И думать не смей, дружок, — предостерегла она.
— Хочяу, — уныло сообщил Грибо.
— Ты всегда хочешь, это твоя вечная беда, — ответила нянюшка и улыбнулась Элле. — Выходи, милая.
Грибо пожал плечами и удалился, таща за собой бесчувственного кучера.
— Что тут происходит? — жалобно поинтересовалась Элла. — Ой, Маграт! Это всё ты устроила, да?
Маграт позволила себе на мгновение испытать скромную гордость.
— Я же говорила, что тебе не придется отправляться на бал!
Элла оглянулась на искалеченную карету, а затем снова повернулась к ведьмам.
— А эти две змеи в женском облике случайно не с тобой ехали? — спросила матушка Ветровоск.
Маграт судорожно схватилась за палочку.
— Они ушли раньше, — ответила Элла.
Тут она вспомнила кое о чём ещё, и лицо её помрачнело.
— А настоящих кучеров Лилит превратила в жуков, — прошептала она. — Хотя они ничего плохого не сделали! Но она заставила сестер поймать двух мышек, превратила тех в людей, а потом сказала, что равновесие нарушать нельзя, сестры притащили кучеров, она превратила их в жуков, а затем… затем она раздавила их…
Элла в ужасе замолчала.
В небе разорвался очередной фейерверк, но вокруг кареты висел пузырь ужасной тишины.
— Ведьмы не убивают людей, — наконец сказала Маграт.
— Здесь же заграница, — пробормотала, отворачиваясь, нянюшка.
— По-моему, — вступила матушка Ветровоск, — тебе, юная леди, лучше всего прямо сейчас отправиться отсюда куда-нибудь подальше.
— Они так жалобно хрустнули…
— У нас есть метлы, — перебила Маграт. — Чтобы улететь всем, как раз хватит.
— Она пошлет за вами в погоню какую-нибудь тварь, — угрюмо произнесла Элла. — Я её знаю. Какую-нибудь тварь из зеркала.
— Ничего, справимся, — обнадежила её Маграт.
— Нет, — перебила матушка. — Что бы там дальше ни случилось, это должно случиться здесь. Эту юную особу мы отправим куда-нибудь в безопасное место. А потом… потом посмотрим.
— Но если я исчезну, она сразу узнает, — возразила Элла. — Ведь она уже ждёт меня на балу! И сразу начнёт искать!
— Похоже, она права, Эсме, — согласилась нянюшка Ягг. — Думаю, ты и сама предпочла бы встретиться с ней на собственной территории. Лично мне очень не хочется играть с ней в прятки в такую тёмную ночь. Лучше я буду видеть, как она приближается.
В темноте над ними раздалось хлопанье крыльев. Сверху скользнула маленькая крылатая тень и приземлилась на булыжную мостовую. Из темноты угрожающе сверкнули глаза. Существо выжидающе уставилось на ведьм взглядом намного более разумным, чем если бы это была какая-нибудь сова.
— Это вроде петух госпожи Гоголь, — подметила нянюшка. — Или не он?
— Вряд ли мы когда узнаем, петух это или нет, — фыркнула матушка. — Интересно, что у неё на уме…
— Хорошее или плохое, ты это имеешь в виду? — уточнила Маграт.
— Она здорово готовит, — отозвалась нянюшка. — Не может быть плохим человек, который умеет так вкусно готовить.
— Это та женщина, что живет на болоте? — спросила Элла. — О ней ходит множество разных слухов.
— Слишком уж охотно превращает она всяких мертвецов в зомби, — покачала головой матушка. — А это неправильно.
— Но мы же сами только что наделили кота разумом, то есть, я хочу сказать, сделали его человеком, — поправилась нянюшка, закоренелая любительница кошек. — И это, строго говоря, тоже не совсем правильно. Более того, возможно, это ой как далеко от правильного!
— Да, но мы поступили так по правильным причинам, — возразила матушка.
— Мы же не знаем, какие причины у госпожи Гоголь…
Из переулка донеслось урчание. Нянюшка немедленно ринулась туда, и вскоре из темноты послышался её строгий голос:
— Нет! Оставь его сию же минуту!
— Мой! Мой!
Легба немного прошелся вдоль улицы. А потом повернулся и ещё раз выжидающе взглянул на ведьм.
Матушка почесала подбородок и, чуть отступив от Маграт и Эллы, смерила девушек оценивающим взглядом. После чего повернулась и задумчиво огляделась.
— Гм-м, — протянула она. — Значит, говоришь, Лили тебя ждет?
— Она умеет выглядывать из отражений, — нервно отозвалась Элла.
— Гм-м, — снова выразилась матушка. Сунула палец в ухо и покрутила им там. — Ну что ж, Маграт, ты ведь у нас крёстная… А в чем заключается основная задача настоящей крёстной?
Маграт в жизни не играла в карты.
— Защищать Эллу, — тут же отозвалась она, немало удивленная матушкиным публичным признанием, что не кому-нибудь, а именно Маграт была передана волшебная палочка.
— Неужели?
Матушка Ветровоск нахмурилась.
— Понимаешь, — проговорила она, — у вас обеих почти один и тот же размер…
Озадаченное выражение оставалось на лице у Маграт ещё с секунду, а затем мгновенно сменилось гримасой ужаса.
Юная ведьма попятилась.
— Но кто-то же должен это сделать, — сказала матушка.
— О нет! Нет! Это не пройдет! Нет, правда, ничего не получится! Нет!
— Маграт Чесногк, — торжественно возвестила матушка Ветровоск, — ты должна отправиться на бал!
Карета унеслась за угол на двух колесах, едва не опрокинувшись на повороте. На козлах стоял Грибо, раскачиваясь на ходу, дико улыбаясь и щелкая кнутом. Развлечение было куда лучше, чем надоевший моток шерсти с колокольчиком внутри…
Внутри кареты, зажатая между двумя старшими ведьмами, сидела Маграт, обхватив голову руками.
— Но Элла может заблудиться на болоте!
— Дорогу ей покажет петух. Кроме того, на болоте у госпожи Гоголь она будет в большей безопасности, чем на балу, — сказала нянюшка.
— Спасибо, что успокоила!
— Всегда пожалуйста, — ответила матушка.
— Все сразу поймут, что я — никакая не она!
— Под маской никто ничего не разберёт, — возразила матушка.
— Но у меня волосы другого цвета!
— Это дело поправимое, — махнула рукой нянюшка.
— Но у меня другие формы!
— Мы можем… — Нянюшка поколебалась. — А ты не можешь… ну, это… чуть-чуть надуться?
— Нет!
— Гита, у тебя случаем не найдется запасного платка?
— Думаю, Эсме, я могу оторвать кусочек от нижней юбки.
— Ох!
— На, держи.
— И хрустальные туфельки мне велики!
— А мне в самый раз, — сообщила нянюшка. — Я их уже примерила.
— Да ведь у меня нога куда меньше твоей!
— Ничего страшного, — откликнулась матушка. — Натянешь пару моих носков, и будет как раз впору.
Исчерпав все возможные отговорки, Маграт в полном отчаянии возопила:
— Но ведь я понятия не имею, как надо вести себя на балах!
Матушка Ветровоск вынуждена была признать, что она этого тоже не знает. Тогда она шевельнула бровями в сторону нянюшки.
— Помнится, ты в молодости частенько хаживала на танцульки, — намекнула матушка.
— Ну, — гордо промолвила нянюшка Ягг, преподавательница хороших манер, — главное, что тут надо делать, это хлопать мужчин веером — веер у тебя? — и периодически говорить нечто вроде: «О-ля-ля, сэр!». А ещё хихикать. И, знаешь, этак хлопать ресницами. И надувать губки.
— И как же, интересно, я должна надувать губки?
Нянюшка Ягг продемонстрировала.
— Ох!
— Не волнуйся, — успокоила матушка. — Мы тоже там будем.