В этот раз я надела темно-синий комбинезон, рассчитанный на адаптеров — брючины почти подходящей длины. Нацепила свои «счастливые» серебряные браслеты на здоровую руку, благо и вторая уже практически зажила, только розовая молодая кожица еще оставалась ранимой и чувствительной. Засунув ноги в шлепанцы, тихо напевая песенку, направилась к подруге. Мне нужно спуститься вниз и пройти всего один квартал, чтобы добраться до Кирюшки.
Как вчера спустилась на один пролет ниже, по крышам террас перешла на другую лестницу и оттуда добралась до лифта. Нажала панель вызова, и именно в этот момент предчувствие мерзким холодком прошлось по моей спине, от пего встали все волоски на коже. Воздух за спиной теплой волной прошелся по обнаженным рукам, а потом мою шею сжали. Я хотела закричать, но пальцы, сдавившие шею. пропустили лишь хриплый писк. Через несколько секунд темнота заволокла сознание, позволив на мгновение перед обмороком заметить белесую прядь волос сбоку от себя. Это тот же ветерок всколыхнул их, позволив мне еще и услышать знакомый шорох чешуйчатых хвостов, движущихся по камням. Неужели белые? Но ужас не успел завладеть моим сознанием, его опередила темнота.
Не знаю, сколько я пробыла в отключке. Очнулась в кромешной темноте. Ненавижу темноту! Судорожно пошарив руками вокруг себя, выяснила, что лежу в каком-то пластмассовом ящике. И его куда-то несут или везут — меня немного потряхивает и покачивает. Недолго думая, заколотила кулаками по крышке и заорала, что есть сил: «Спасите! Помогите! Похитили!»
В ответ с другой стороны постучали, словно успокаивая, мол, слышим-слышим, но продолжили движение, больше не реагируя на мои дальнейшие вопли и стук. Спустя час, наверное, ящик аккуратно поставили вертикально, причем даже низ-верх не перепутали — я оказалась на ногах, а не на голове. Затем крышку открыли.
Передо мной в красноватом свете подземелья предстал знакомый белый Змей. Ой, боженька… исчадие ада: белесые волосы до плеч, чуть шевелятся на сквозняке подземного тоннеля, жуткие глаза светятся потусторонним светом. Морщит переносицу, сволочь, и пока молчит, не понять, какие чувства испытывает. Лицо Дэнарта и его мимика для меня теперь как открытая книга, а эти… сплошная загадка.
Выйти из ящика я не решилась, так и стояла, прижавшись спиной к стенке, и испуганно таращилась на страшного мужчину, мысленно посылая ему на голову кары небесные. В поле моего зрения появились другие белые: частью на двух ногах, частью со змеиными хвостами. Вторые, помимо ползучей ипостаси, привлекли внимание своими облегающими серо-коричневыми костюмами. Одежда «змеехвостых» штанов не предполагает, вместо них наличествует обтягивающая тело второй кожей юбка до «колен». В отличие от драконов, у ползунов не жилеты, а полноценные, но опять же, плотно облегающие эластичные футболки. Самое примечательное: белые буквально обвешаны различным оружием и все настолько идеально подогнано к телу, что ничего не висит, не болтается и не издает ни единого звука. Воины в камуфляже.
Старый знакомец, чуть наклонив белобрысую голову, посмотрел мне в глаза и спокойно, я бы даже сказала флегматично, произнес:
— Тебе придется прогуляться с нами до станции. — Я в ужасе и отчаянии замотала головой, сдерживая желание заорать, а белый продолжал: — Безопасность от рархов гарантируем. Мы не знаем, где держат женщин, с твоей помощью поиск и освобождение пройдет быстрее. И с меньшими затратами живых ресурсов с нашей стороны. Поможешь — вернешься к своему танцору, а нет — останешься с нами…
«Вернуться туда снова? Услышать цоканье крабьих конечностей, почти всегда предвещавшее чью-то смерть? Нет-нет-нет, я не могу, не хочу…» — мысленно стенала я, а вслух просипела:
— Вы не понимаете, о чем просите! Женщин нет на станции. Если кто-то из них и находится там, то лишь выжившие после выбора эшартами. И тогда они связаны с ними. Только так можно было остаться в живых на станции — оказаться парой эшарту. Остальных держат на кораблях, на орбите, я думаю. И каждый день многие еще там погибали. Нас непосредственно перед выбором на станцию доставили. — Последнее я уже сквозь слезы говорила, которые горячими дорожками заструились по щекам.
Белый молчал, задумчиво глядя на меня и переваривая информацию. Затем спросил:
— Как вас доставляли на станцию? Там же купол?!
— Лифтами-телепортами Нам потом ваши умники объяснили, а у землян нет таких технологий. Вот так мы попали на станцию. Там есть площадки, куда становишься в центр, и на тебя словно светящийся тоннель опускается. Мгновение — и ты стоишь на другой площадке, только уже на корабле или станции. Они и внутри кораблей таким образом перемещаются. Поэтому нельзя точно сказать, где тебя этот чертов лифт выкинет… А самих рархов слишком много, чтобы пройти незамеченными.
— Думаешь, только ваши танцоры хорошие воины? — криво ухмыльнувшись, жестко произнес белый. — Мы так же, как и они, каждый день несем службу у станции. И сейчас гораздо чаще вступаем в бой с рархами. Мы знаем все подземные ходы, контролируем новые, которые прорывают миачи, и уничтожаем их, не давая выйти на поверхность. Но не кричим на всех углах, какие мы герои.
Вспомнив рассказ лилового райса Малуна, я пролепетала:
— Простите, я не хотела вас обидеть, просто хочу, чтобы вы ясно представляли всю картину и…
— Наше решение неизменно! Ты идешь с нами на станцию и показываешь, где держат женщин. Все остальное — наши проблемы! — холодным тоном оборвал меня мужчина.
— Нет, не ваши! Вы не знаете, через что мне пришлось пройти, прежде чем оказаться здесь, на Эшарте. Я не пойду никуда, да лучше здесь сдохнуть, нежели меня там заживо поджарят…
Мои истеричные вопли прервали радикально. Змей закрыл мне рот ладонью, навис надо мной всей своей мощью, заглянул в глаза светящимися ужасом зенками, доведя до икоты, а потом тихо, с невероятной угрозой в голосе выдохнул:
— Уверена? Хочешь умереть здесь? А может, все же попытаешься выжить? А то могу зажарить тебя и тут… мне ничто не мешает. Своей тебя не сделаешь, танцор жизни не даст, пока тебя не найдет. Я видел, что ты для него значишь. По этой же причине и в общий дом на интимные услуги не отослать, слишком много неприятностей из-за тебя в итоге будет. Так самое простое — вдохнуть поглубже и опустошиться. Наше пламя так любит живое…
Угрозы не были пустыми, я всеми фибрами души чувствовала — не врет. Сделает как сказал! Проклятье! Я безмолвно плакала, признав полное поражение. Но все же, упрямо вздернув подбородок, сумела процедить, при этом дрожа от ужаса, что разозлю белого окончательно:
— Я знаю, что пережили те женщины… если, конечно, там кто-нибудь еще живой остался. Они добровольно уходили из жизни… Так зачем мне вести вас туда, не знаю куда? Чтобы вы прибрали их к рукам? Вы ничем не отличаетесь от тех же рархов…
Окружающие нас мужчины гневно зашипели. А белый, стоящий возле меня, помолчав с полминуты, довел до полуобморочного состояния от страха за свою жизнь, прежде чем выдал:
— Белые — такие же эшарты как и твой танцор! И даже связь мы образуем похожую, но цвет не приобретаем. Так что мы так же зависим от своей пары и бережем ее от всех и всего. В связи с гибелью большинства адаптеров, источник поступления женщин иссяк. Так что потребность в них остра… Ни один из нас не причинит вреда своей паре и, поверь, мы также хотим нормальных семейных отношений, как- и летуны. И ради этой цепи готовы на все! — последнее он добавил, явно подчеркнув, что его угрозы актуальны.
— У нас мало времени, Медин! — тихо, но настойчиво поторопил один из незнакомцев, выслушав что-то по наушнику.
Ага, вот, значит, как главного похитителя зовут. Он взял меня за руку и рывком вытащил из ящика, со словами:
— Ты либо сама пойдешь, либо тебя понесут! Но на станции ты будешь однозначно!
Всхлипывая, я бежала за тащившим меня Медином Змеиный хвост белого оказался более скоростным способом передвижения, чем мои ноги.
Через час, когда я уже с трудом двигалась и задыхалась, мы оказались в знакомом тоннеле «метро». И нас там уже ожидал вагон с еще одной группой белых эшартов. Я села в самое дальнее кресло и, внутренне сжавшись, молилась. Молилась, чтобы за мной скорее пришел мой красный дракон.
Вагон плавно, с тихим шипением тронулся с места, но за окнами царила сплошная чернота, и движение ощущалось скорее вибрацией. Я осторожно из-под полуопущенных ресниц наблюдала за похитителями, рассматривая их. К сетке чешуи на коже эшартов уже привыкла, к почти плоским носам и практически безгубым ртам, и даже болтающимся вдоль лица кисточкам бровей тоже.
Вдобавок ко всему этому белые двигались со змеиной пластикой, смотрели странно, иногда перехватывая мой любопытный взгляд. Разговаривали друг с другом на своем чуть шипящем языке. Изредка я замечала их усмешки, скорее всего адресованные мне.
Под облегающей одеждой змеелюдов перекатывались стальные мускулы, стоило тем пошевелиться или поменять положение тела в неудобных жестких креслах. Разгрузка на их торсах сплошь с колюще-режущим оружием, а на талии и под мышками висели загадочные короткие трубки. Как те, что у рархов, которые испускали лучи, — слишком похоже выглядят.
Часто я невольно поглядывала вниз, рассматривая чей-нибудь толстый змеиный хвост с кончиком, похожим на две сомкнутые сращенные ступни. Иногда прямо на моих глазах объект наблюдения трансформировал непривычную для человекоподобного конечность в обычные ноги По хвосту стремительно пробегала волна, разделяя его на две части. В первый раз это зрелище вызвало у меня ступор, и пока я изумленно наблюдала за трансформацией, мужчины смеялись. Потом всю дорогу они так и развлекались, меняя хвост на ноги и обратно. Конечно, досада брала — нашли игрушку для развлечения, вернее, украли.
Их короткие эластичные юбки до колен, привлекали внимание к мощным мускулистым бедрам. Когда вместо хвоста появлялись ноги, ткань натягивалась сильнее, и начинали рельефнее проступать гениталии, дополнительно пугая меня и смущая одновременно. Что тоже не укрылось от мужского внимания. Парочка эшартов не придумала ничего более умного, чем пошире раздвинуть ноги и, чуть задрав подол, ласкать себя, пристально наблюдая за моими эмоциями и реакцией.