– Чего ждем, гости торговые?
– Сказывают, война у булгар с галичанами, – отозвался мужчина от одного из костров. – Ратники тамошние суда проезжие грабят.
– Вы же вроде не галицкие?
– А то они разбирать станут! Кто плывет, того и обирают, дело известное. Пока князь в поход не уведет, лучше переждать, не соваться.
– Вот проклятие, – сплюнул ведун. – Весь мир ополчился супротив меня одного…
Он положил весло поперек бортов, и течение с готовностью понесло лодку дальше, мимо выстроившихся кораблей, в лапы очередной разбойничьей оравы.
– Вроде же дружили мы с тобой, Стрибог-весельчак, за одним столом сидели, пиво на двоих пили, загадки загадывали, – посетовал Олег. – Что же ты мне теперь препоны ставишь?
– Назад поворачиваем? – спросила ведьма.
– Поворачиваем, да только не назад, – ответил ведун. – На Руси прямых дорог нет, зато кривых завсегда в достатке. За Сурой в одном дне пути налево уйдем, на Ветлугу. Там в верховье волок должен быть, на реку Юг, которая на север течет. Как раз до Двины. Мы не купцы, нам на Булгаре свет клином не сошелся. Коли через Каму на Печору не попасть, обойдем стороной. Тут даже крюка не получится, по расстоянию баш на баш выйдет.
– Откуда ты знаешь?
– Поспрошал у корабельщиков. Я нынешним летом токмо с ними и разговариваю. Еще немного, и сам смогу кормчим подрабатывать…
Олег выгреб на стремнину и стал разгонять плоскодонку, разминая руки и успокаивая нервы. Оказаться в гуще войны ему страсть как не хотелось.
Однако в этот раз боги были к ведуну милостивы – он добрался до устья Ветлуги, не встретив на своем пути ни булгарских отрядов, ни даже их дозоров. А дальше русло повело их на север, прочь от Булгарии и ее неприятностей.
Правда, тут у Олега возникла слегка подзабытая проблема: встречное течение. Теперь, чтобы плыть, ему нужно было грести, причем весьма энергично. И все равно вместо пяти верст в час у него получалось не больше двух.
За первый день, от рассвета до заката, он пробился вверх на двадцать верст, во второй, ближе к полудню, выдохся, свернул к берегу, разулся, выпрыгнул за борт и пошел по мелководью, просто волоча лодку за собой. Так получалось сразу и быстрее, и намного легче. Олег шел и пытался вспомнить, какова Ветлуга в длину. Спросить об этом у корабельщиков Середин не догадался, но если вспомнить школьный атлас, то впереди светил примерно месяц ежедневного бурлачества, плюс-минус неделя[127]. Прикинуть точнее ведун, увы, не мог…
На скорости двести «кэмэ» полет от Кимр до Калязина занял четверть часа. Над мостом через Волгу Роксалана развернулась и прошла низко над водой в обратном направлении. Увы, нигде по берегам реки никаких крупных дубов не стояло. Хотя за многие века дерево должно было вымахать так, что не прозеваешь. Но, увы – пусто, ничего примечательного.
Впрочем, большого разочарования девушка не испытала. Она, конечно, надеялась решить все просто и быстро, однако понимала, что в жизни подобные подарки случаются редко. Хочешь чего-то добиться – нужно приложить усилия. И чем сильнее выложишься – тем лучше результат. Зависнув над макушкой яркой сине-белой церквушки, стоящей на мысу Белого Города, она подняла планшет и закрепила его на дверце, открыла в скайпе список абонентов, вызвала председателя клуба «Старая река»:
– Володя? Привет, это Роксалана. Помнишь, кто вам экспедицию на Баймак оплачивал?
– Что вы, я вас сразу узнал! – Круглолицый, круглоглазый, со сломанным когда-то и до сих пор приплюснутым носом, уфимец был лохматым, низколобым, малобритым, с мятой физиономией, непонятным черно-рыжим окрасом волос и вообще походил на потрепанного невзгодами степного сурка, больного авитаминозом и недавно сунутого мордой в костер. Как и многие другие субъекты, забывающие следить за собой, Владимир направлял свою энергию вовне, организовав в общежитии уфимского института клуб марийского язычества, отягощенного историческим фехтованием, стрельбой из лука и прочим моделированием средневекового кочевого быта. Роксалана вышла на это объединение, когда вернулась со старым колдуном из прошлого в современность и пыталась компенсировать упущенные шансы, обучаясь приемам рукопашного боя, колдовству и прочим полезным навыкам.
С точки зрения язычества и фехтования клуб оказался пустышкой, но зато его председатель – дипломированным археологом и умелым «копателем», готовым продать душу в обмен на возможность найти что-нибудь незаконно историческое. Владимир, взявший себе языческое имя Громобой, был уверен, что законным образом «ортодоксальные историки» ничего действительно ценного и важного исследовать не позволят. Именно этот странный тип и помогал ей в поисках расплавленных где-то в окрестностях Иремеля[128] горных демонов. Найти золотые останки, увы, не удалось. Одноклубники Громобоя нарыли лишь несколько топоров, наконечников копий, ржавый меч и россыпь детских костяных игрушек, немедленно провозглашенных древними сакральными атрибутами, излучающими экстрасенсорную энергию. Роксалана разочаровывать любителей-археологов не стала, а поиски отложила. Для начала решила подробнее разобраться с географией. И, похоже, не зря – раз уж Олег посоветовал искать золото не на Урале, а по берегам Волги.
– Коли узнал, хорошо, – кивнула Роксалана и повернула планшет экраном к окну. – Я нахожусь возле Белого Города, это место впадения реки Хотчи в Волгу. Где-то неподалеку отсюда, на берегу, многие века назад рос приметный дуб. Я так подозреваю, что у кого-нибудь из краеведов или историков где-нибудь какие-нибудь упоминания об этом должны быть. Ты ведь археолог? Найди мне место, где рос этот чертов дуб! Если сможешь – с меня премия.
– Волга? – удивился уфимец. – Я с теми местами как бы совершенно незнаком. Но я, конечно, попробую. Вам когда удобнее перезвонить?
– Вчера!
– Понял! – Громобой тряхнул головой, просыпаясь, разворошил волосы. – Сейчас, копну в «Археологическом вестнике», пробью дубы и поинтересуюсь, нет ли там местных языческих общин. Уж они-то наверняка знают.
– Жду звонка. – Роксалана погасила экран и переложила штурвал влево, уходя в сторону совсем близкого Кашина.
Правда, нужен ей был не сам город. На идущей в сторону Калязина дороге она нашла красно-желтый завиток, отмечающий заправки папиного холдинга, проскользнула низко над его крышей, примерилась к асфальтированной площадке за рабочим корпусом, но побоялась задеть ящик с электрооборудованием. Сдвинулась чуть дальше и аккуратно опустила вертушку на полоску между разноцветной клумбой и некошеной травой на дикой, неухоженной луговине. Заглушила мотор и, не дожидаясь, пока остановятся лопасти, выскочила из кабины.
– Эй, вы кто, что вы тут делаете? – метнулся навстречу курчавый паренек с большими грустными глазами, одетый в фирменный комбинезон холдинга. – Это запретная зона! Улетайте немедленно!
Девушка, похлопав себя по карманам, нащупала фирменный пластиковый бейджик, достала и показала пареньку. Тот прищурился, встрепенулся:
– Чашечку кофе, Роксалана Юрьевна?
– Капучино со сливками, пожалуйста.
– Принести сюда, или пройдете в кафе?
Девушка рассмеялась – быстрая реакция паренька ей понравилась:
– Как зовут?
– Иннокентий.
– Значит, Кеша? Ты ведь заправщик? Тогда, пожалуй, заправь мою игрушку, а с кофе я разберусь сама.
Роксалана метнула пареньку ключи и пошла в рабочий корпус.
– Девяносто восьмым до полного? – спросил в спину Кеша.
Девушка, не оборачиваясь, кивнула.
Больше паренек ничем не поинтересовался, и это ей тоже понравилось. Не тревожить клиента ерундой, самим решать мелкие трудности – залог процветания фирмы. Интересно, горловину бака парень найдет или нет?
В кафе на заправке она заказала капучино и пару пирожков с брусникой, села за пустой столик. Словно дождавшись этого момента, засветился экран планшета. Роксалана активировала его, спросила:
– Что там, Володя?
– В тысяча девятьсот девятом году возле устья Медведицы из реки извлечен ствол дуба длиной семнадцать метров, – начал читать Громобой, глядя куда-то в сторону. – В свое время в толщу ствола были врезаны и успели врасти в древесину четыре кабаньих челюсти, расположенные квадратом. Челюсти принадлежали молодым кабанам. Нижняя часть ствола носит следы огня. Историки полагают, что это остатки священного дерева, посвященного Перуну и стоявшего когда-то в полутора километрах выше по течению. Дуб высоко почитался плавающими по Волге купцами и рыбаками, считался покровителем путников, защищающим от грабежей и непогоды. Возле него проводились языческие обряды, празднества, приносились жертвы, вокруг было организовано капище. В семнадцатом веке, борясь с язычеством местного населения, монахи Троицкого монастыря срубили дуб и бросили в Волгу, а капище уничтожили.
– Отлично! – сжала кулак Роксалана.
– Это пока все, что я раскопал, – перевел взгляд на камеру лохматый уфимец. – Чтобы узнать подробности…
– Подробности не нужны, – перебила его миллионерша. – Собирай свои металлоискатели и дуй сюда. Я закажу тебе билеты на ближайший рейс.
– Не нужно самолет, – попросил Громобой. – Там с оборудованием всегда проблемы при посадке возникают. Могут вообще не пропустить. Давайте я лучше на машине приеду? Тут дороги всего пара дней будет. Наверное, еще и быстрее выйдет. А то пока рейса дождешься, пока от аэропорта доедешь…
– Ладно, только не задерживайся, – кивнула девушка. – Деньги на расходы я тебе на карточку переведу. Номер счета не изменился?
– Нет.
– Тогда собирайся и выезжай.
Она отключила связь, допила кофе, подумала и заказала еще. В кафе зашел паренек с грустными глазами, положил ключи на стол:
– Девяносто три литра. Оплата на кассе. Мы принимаем пластиковые карточки.
– Как ты это сделал? – восхитилась Роксалана. – Ведь от колонки до вертушки ни один шланг не дотянется!