После короткого размышления молодой человек вытянул саблю, достал из-за пазухи драгоценный змеиный камень и стал старательно править клинок, восстанавливая его остроту, а заодно – втирая в микротрещины лезвия крупицы колдовского камня.
– У-у-у!!! – земля затряслась. Это один из великанов, заметив постороннего, со всех ног помчался к храму.
– Сосну забыл! – спрятав за пазуху змеиный камень, ведун поднялся, сделал два шага навстречу.
– Ху-у! – великану оружие и не требовалось. Он просто прихлопнул Олега ногой, как таракана.
Но под опускающейся ступней была тень! И едва она накрыла Середина – тот скользнул по ней в сторону и за спину врага, взметнулся на плечо, на свет, ударил под себя саблей…
Не тут-то было! Шерсти на себе гигант отрастил с аршин толщиной, не меньше. К тому же она успела сваляться и теперь больше походила на грубый войлок, чем на волосы. Кроме как копьем – не пробьешь. Да и то – если с размаху бить, а не просто тыкать.
Между тем великан приподнял ногу, посмотрел на землю, потом на подошву.
– Я здесь!!! – заорал Олег.
Гигант, гукнув, развернулся, сделал несколько шагов к своим товарищам, остановился в недоумении.
– Здесь я! – Середин запрыгал на месте.
Голова, размером со среднюю церковь, чуть повернулась, а затем великан со всего размаха попытался прихлопнуть человечка у себя на плече.
– Йо! – ведун прыгнул навстречу, вскидывая саблю над головой.
Ладонь приближалась стремительно, и на миг показалось: все! Сейчас пришлепнет и размажет. Но земное притяжение выручило, и в последний миг ведун успел провалиться ниже, чиркнув клинком по коже у огромного мизинца. Стремительно полетел в бездну, погружаясь в спасительный сумрак, обратился в невесомого невидимку и, держась тени, устремился к остальным великанам, по инерции промчавшись им за спины, и только после этого оглянулся.
Стоящий возле храма великан недоуменно поднес руку к лицу, наблюдая за тем, как из рыжей она становится серой и неподвижной. И, видимо, тяжелой, поскольку быстро опускалась вниз.
Выходит, расчет ведуна оказался верным. Даже через крохотную рану частицы змеиного камня попадают в кровь и приводят к превращению.
Волна окаменения докатилась до плеча и разошлась по телу, захватила голову, спустилась вниз – и на Лысой горе, чуть в стороне от святилища, появилась скульптура из гладкого серого сланца.
Спохватившись, Олег взметнулся по тени на плечо другого великана, замер на нем, думая, что делать дальше. Он бы предпочел разойтись с миром, но… Но как таракашке договориться с человеком?
– Ага-а!!! – его заметили, и соседний гигант, не колеблясь ни мгновения, взмахнул сосной, метясь в Олега растопыренными корнями.
Великан углядел опасность, попытался отпрянуть, и ведун, потеряв опору, полетел вниз перед ярко освещенной грудью исполина! На миг по телу прокатилась горячая волна предсмертного ужаса, но уже в следующую секунду молодой человек, извернувшись, вцепился левой рукой в шерсть на теле великана, в нее же вогнал на всю длину клинок, сполз еще немного, остановился…
И тут сосна вметелилась великану в ухо! Тот шарахнулся назад, резко повернулся – центробежная сила отшвырнула ведуна в сторону. Середин врезался во что-то мягкое – но понять куда, не успел. Его мигом сплюнули, и Олег, кувыркаясь, отправился в долгий стремительный полет…
К счастью, склон горы великанов был пологим, а сугробы – толстыми. Врезавшись в наст, ведун вспорол его в длину шагов на пятнадцать – но до камней так и не дорылся, только саблю потерял. Руки-ноги тоже остались на месте, а от ушибов уберег толстый покров брони, налатников и поддоспешников.
Порывшись в снежной траншее, ведун после недолгих поисков нашел клинок. Упал на колени, достал змеиный камень, тщательно натер режущую кромку – мало ли, прежний слой выгорел или стерся? Спрятал от света в ножны и по-пластунски, чтобы не проваливаться, пополз в сторону тенистой низинки, что начиналась совсем недалеко, за угловатым снежным наносом. А дальше – его бесплотная сущность набрала скорость, скользнула вдоль склона, взметнулась наверх и сразу, не задерживаясь, промчалась по спине великана. Олег воплотился на его плече, опустившись на колено.
Гиганты пребывали в растерянности. Каменных скульптур стало больше, целых три. Как это получилось – Олег и сам не очень понимал. Возле храма, сжимая копье, стояла Магура, покусывая губы.
Ведун посмотрел вниз. Там, этажей этак на пять ниже, лежала тень соседнего гиганта. Можно сказать – мягкая подушка, если не отойдет. Усмехнувшись, ведун лег на живот, прополз чуть вперед и вниз, намотал на руку прядь толстых, как альпинистские веревки, волос. Оттолкнулся, скользнул на две сажени ниже, повис на пряди и тихонько позвал:
– Магура…
Богиня вскинула голову и в тот же миг, не колеблясь, метнула оружие. Олег разжал руку, начал падать. Миг, другой – великан завыл от боли, схватившись руками за грудь, закачался.
Олег очутился в тени, растворился в ней и взметнулся на плечо другого гиганта. Первый же, крича от боли и обиды, схватился за сосну, кинулся на маленькую злотворку. При его размерах – даже копье богини не могло причинить великану особого вреда.
«Отлично, – усмехнулся ведун. – Пока они дерутся, у меня будет несколько минут».
– Гу! – его заметил сосед оседланного гиганта, быстро вытянул руку, чтобы схватить.
Олег обнажил саблю, и когда ладонь смыкалась, прежде чем раствориться в тени и выскользнуть, оставил о себе память в виде неощутимого укола.
Воительница Магура, пока Середин выкручивался, внезапно выросла, сравнявшись ростом с великаном, влепила тому пощечину. Исполин виновато гукнул, понуро опустил голову.
– Да, об этом я не подумал… – вздохнул ведун. – Боги не люди, могут и рост менять.
Магура стремительно повернула голову на голос, прищурилась. Олег отпрянул, спеша спрятаться в тень, – и тут великан, что-то ощутив, ударил себя по плечу. По человечку не попал, но воздушная волна от удара отшвырнула ведуна, он полетел и закрутился, падая вниз. Магура вытянула руки, пытаясь схлопнуть его между ладонями, так же поступил и великан. Промахнулись оба – но от накатывающих ударных волн Середин совершенно оглох и перестал что-либо понимать.
В последний миг перед падением ему повезло – попал в тень. Вот только не до конца – уже внизу он растерялся и вывалился на свет.
Великаны торжествующе взвыли, стали топтать ногами, норовя раздавить опасного червячка. Олег метался, уворачиваясь и выискивая хоть тонкую полоску тени. Нашел, нырнул, взлетел наверх, тут же спрыгнул и, падая мимо чьей-то огромной ладони, рубанул ее саблей, растворился в тени. Но тень вдруг резко отодвинулась, и Середин оказался на свету, на открытом пространстве. Метнулся в сторону, уворачиваясь от одной ступни, потом от другой, благо снег был уже хорошо утоптан, а когда попытались наступить в третий раз – растворился в тени, скользнул по ней наверх, зарылся в шерсть у шеи монстра со стороны солнца. Великан, естественно, щекотное место прихлопнул – накололся и одновременно дал тень, вместе с которой ведун скатился вниз, опять заметался.
Не в силах его затоптать, богиня и великаны опустились на колени, попытались накрыть вертлявого противника ладонями… Что оказалось неправильным решением.
– Ну-ка, не двигаться! – неожиданно рявкнула Магура и выпрямилась.
Вместе с нею выпрямились и двое великанов, вопросительно посмотрели на нее. И у обоих от рук вверх уже катилась волна окаменения.
Воительница сглотнула, скосила глаза вниз – и внезапно исчезла, чтобы опять появиться на крыльце, но уже маленькой, самым обычным человеком. Вытянула руку – в ней оказалось копье. Медленно, мелкими шажками, спустилась со ступеней. Резко посмотрела в одну сторону, потом в другую.
Ее опасения можно было понять. Неподалеку от храма, на сотню саженей ниже верхушки горы, стояли семь гигантских каменных изваяний. И только чудом она не оказалась одним из них.
– Где ты, смертный? – негромко позвала она. – Покажись! Выходи на честный бой!
– Честный? – уточнил Олег, выходя из тени.
– Х-ха! – воительница крутанулась, метнула копье…
Но ведун успел отпрянуть, и сулица прошла буквально сквозь него, не причинив вреда. Магура подошла ближе, вытянула руку. Копье, вонзившееся глубоко в камень, исчезло, снова возникнув в ее кулаке.
– Что же ты прячешься, смертный? Неужели ты меня боишься?
Ее тень падала на наст в полутора саженях от тени храма, и Середин рискнул: вышел на свет и тут же нырнул в темную полоску, идущую от ног девушки. Магура, услышав хруст наста, повернулась, ударила копьем в пустоту, тут же отступила на два шага. Резко повернулась в одну сторону, в другую… Снова чуть-чуть попятилась. Повернулась лицом к свету.
Олег сдвинулся на шаг влево, воплощаясь из полумрака в реальную плоть, и вытянул саблю вперед, прижав сбоку к горлу Магуры.
– Ты знаешь, что это за клинок, воительница? – спросил он. – Не шевелись, можешь порезаться. Хватит здешней горе семи каменных истуканов.
– Чего ты хочешь, смертный? – полушепотом произнесла дочь Перуна.
– Я хочу поцеловать прекраснейшую из богинь, чудесную Мару, – улыбнулся Олег. – И остаться после этого в живых. Для этого мне нужно заглянуть в «Голубиную книгу» и узнать все о тайнах богини. А вот чего добиваешься ты, Магура?
– Ты смертный! Твое вожделение оскорбительно для богов! Ты позоришь мою сестру, ты позоришь весь наш род!
– Это слова прекрасной Мары или твои?
– Это слова богов! Подобное оскорбление можно смыть только кровью!
– Значит, очаровательная Мара обиды не ощутила, – с облегчением сказал ведун. – А ты так оскорблена моей любовью к повелительнице смерти, что готова умереть, лишь бы больше ничего о ней не слышать? – Олег подступил чуть ближе. – А ведь ты тоже красива, Магура. Ты тоже можешь зажечь чью-то страсть. Но тебя, увы, можно целовать, не ожидая гибели.
– Почему «увы»? – повернула к нему лицо воительница.