— Мне дела нет до твоих развлечений, Финиам, — звенящим ручейком пропел голос советника. — Наслаждайся жизнью, как пожелаешь, но не порти дела. Пищи мне всегда вдоволь. Дагдар так хорош, что и убивать жалко. Слабость его сладка.
— Всё тянешь.
Ула слышала тяжёлые шаги, поскрипывали деревянные половицы. Сама она старалась стоять тихо, точно мышка, не забывая поглядывать вокруг. Ни к чему ей встречи со слугами, которые могут донести Личвардам.
— Ты сам сказал, что мы всегда поймём друг друга. — Раян засмеялся. — С играми подожди. Слуги послушны, особенно те, кто давно в замке. Новые лица создают трудности. Я долго работал.
— Деревенские глупы, ты быстро внушишь им нужные мысли.
— Тебе не кажется, что в последнее время многие уходят или исчезают? Ты же не имеешь к этому отношения, мой мальчик? — Нежность и патока в голосе советника звучали с избытком.
Даже Ула, стоявшая за дверью, сглотнула: горло перехватило от приторности старшего Личварда. Он обволакивал сознание мягко и ласково, преодолевая любое сопротивление. Ула боролась с тошнотой и навалившейся слабостью. Личвард, конечно же, не знал, что за дверью кто-то стоит, но сама его суть и манера говорить делали из человека рядом безвольную куклу. Открыв для себя простую истину, Ула инстинктивно положила ладонь на подвеску — свежие, морозные иголочки кололи кожу. Так пришло облегчение.
— Ты же знаешь! Я их не различаю, — хохотнул Фин. — Убогие и тупые лица. Сладкие девочки попадаются редко.
— Неисправимый лакомка, — звенел и лился голосок Раяна, одобряющий сына, будто взвивающийся счастьем от гордости. — С новыми слугами труднее работать, поэтому мне не нравится, когда что-то меняется. Прежние не пожалели бы своего лорда, так хорошо удалось их выдрессировать, но я умею ждать.
— Словно у тебя впереди вечность, — раздражённо пробурчало младшее чудовище, как Урсула прозвала Фина.
— И не пугай молодую леди. — Старший не счёл нужным реагировать на недовольство сына. — Нутром чую, что наша милая Урсула не такая дурочка, как хочет показаться. Она способна перейти на сторону мужа, если узнает чуть больше. Буду спокоен, когда получу подвеску. Не вовремя утерянное появилось в замке рядом со Скоггардом. Никак не получается взять Бидгар под контроль, пока на ней эта вещица.
— Столько попыток. Два года. Последний раз я почти утопил её. Чуть не угробил план. А девчонка утверждает, что цепочку невозможно снять.
— Неудивительно. А снять можно. Вместе с головой.
Страшные слова, сказанные медовым тоном, заставили Улу содрогнуться.
— Эй, рано, отец! — Казалось, Фин возмутился. — Дай мне насладиться её сладкой покорностью.
— Время и терпение, мальчик. Я позволю тебе натешиться с Бидгар, но вначале пополним запасы и покончим с подменышем. — Ула впервые услышала, как советник вздохнул. — Жаль терять кормушку. Я бы подождал. Приятно наблюдать, как мальчишка мучается. Занятная случайность, которая оказалась нам на руку. Заточённый в слабом теле враг в полной моей власти. Мы поменялись местами.
— Иногда я боюсь тебя, — хрипло выдохнул Фин, его голос действительно дрогнул. — Может, оттого, что собственный отец пожадничал и поделился лишь малой частью знания.
— Не люблю разбрасываться, Финиам.
Ула тонула в чёрном водовороте, куда её затягивал голос советника. Задыхалась, ухватившись за горло, сдерживая внезапный кашель, нашла в себе силы, чтобы тихо проскользнуть мимо двери к лестнице.
Безумие, полное безумие! Она ослышалась или не поняла, о чём они говорят. Она не верила, что нормальные люди могут настолько откровенно обсуждать чёрные дела. Ула и раньше знала о многом, но услышать вот так, напрямую, не рассчитывала. Слуги, Дагдар, сама Урсула — все на крючке у Раяна. Личвард подсылал своего сына, чтобы украсть подвеску. Старик Харви! Личвард упомянул и его. Один из младших советников отравил наставника, потому что тот знал о секретных делах Личварда? Отчего-то она вспомнила и Резло, убитого Финиамом. Дагдар считает, что советник способен уничтожить душу, оставить пустоту и язвы, развратить. Мерзавец и изверг Фин. Негодяй Резло. Убийца старика Харви. Опустошённая, потонувшая в грязи Аласта. Слуги мало интересовали Личвардов, но, возможно, и среди них встречаются подобные примеры. В этом ряду не хватало лишь самой Улы. Пока не добрались, но после смерти мужа…
Ула бежала в библиотеку, будто Фин или все чудовища леса гнались за ней. Влетела в залу, плотно прикрыв за собой дверь.
— Урсула, я приказывал не выходить из комнаты!
Лорд Скоггард яростно отбросил на столик пожелтевшие листы тонкой бумаги, закрыл собой свитки и разложенные карты земель, а Ула всё равно успела увидеть чертежи с планом замка. Рэдвиг и Кодвиг, точно близнецы-братья, были тут же.
— Я бы хотела участвовать в обсуждении побега, — твёрдо произнесла она.
61
Ула выстояла под суровым, тяжёлым взглядом мужа. Смотрела в серые дождливые глаза, доказывая, что настроена серьёзно. Любимые глаза, любимое лицо с мягкими чертами, через которые проступала настоящая сила. Сочетание, которое всегда удивляло её. Без лесного эрргла здесь явно не обошлось. Она запретила себе думать о притяжении к Дару, но уже не отрицала своих чувств. Как жить с ними, Ула подумает позже, после победы над Личвардами.
Скоггард пытался быть холодным, но на светлом лице сменялись тревога, гнев и растерянность. Дагдар возмущённо сложил руки на груди.
— Нет! — пророкотал он. — Здесь нет ничего интересного для вас, леди Урсула. Возвращайтесь в свою комнату и займитесь… Чем там обычно занимаются женщины⁈
— Считаете, что я не заинтересована в собственном спасении? — Она не удивилась его упрямству, привыкла, но вспыхнула. — Слабая женщина не способна на смелые и решительные действия, а будет обузой в тайном предприятии?
— Я не имел намерения вас унизить или оскорбить. — Он занятно сморщился, как будто в сапог попал камешек и Дагдар никак не мог его вытряхнуть, так и мучился. — Ваша безопасность волнует меня гораздо больше, чем… — Не договорив, он поджал губы, не желая продолжать.
— Тогда послушайте, что мне удалось узнать! Почти ничего нового, но весьма убедительно.
Урсула, отметив для себя горячую тираду мужа, не стала тянуть или скрывать факты и подробно пересказала разговор Личвардов, стараясь не упустить ни одной мелочи.
— Видите… — Закончив, она развела руками. — Я не могу оставаться в стороне. Они убили Харви и готовят вашу смерть. Советнику нравится неторопливо мучить вас, но его сын настроен на скорую победу. Последнее нападение — его рук дело, как мы знаем. Вода в кувшине отравлена Фином. Кем же ещё! Я такая же часть их плана, как и вы. Два года Личвард желает получить подвеску. Когда мне исполнилось восемнадцать, он приезжал в замок Бидгар для заключения нового договора о совместном владении Ведьзмарским лесом. Помню, что была за ужином в открытом платье. Раян увидел, что украшение у меня. С тех пор и начались нападения. Не знаю, чем украшение так опасно для чудовища.
— Сила и власть эрргла нуждаются в тайне жизни, — откликнулся Эилис. — Заточить зло возможно, только соединив их.
— Кодвиг! — Дар попытался одёрнуть лекаря, но тот лишь по-отечески улыбался в ответ на ярость лорда.
Эилис снова говорил в присутствии Урсулы о вещах, которые лорд хотел бы скрыть: о тайнах ведьмаков и вожде лесного народа. Почему-то Уле показалось, что Дагдар стесняется своей веры в магию и легенды.
— Остаюсь при своём мнении, милорд. — Эилис поклонился. — Только вместе с женой возможно победить.
— Желаете, чтобы юная леди добровольно влезла в пасть хищника⁈ — грозой гремел Дагдар.
— Понимаю и одобряю вашу попытку защитить жену. — Улыбка Эилиса стала широкой и счастливой, точно ему доставляла радость сама мысль о неравнодушии лорда к супруге. — Но без леди Урсулы ничего не выйдет. В конце концов, Тайну жизни носит она.
Скоггард прорычал что-то неразборчивое в ответ и упал в кресло, всем видом показывая, насколько недоволен, но смиряется перед настойчивостью лекаря. Он только и делал последние годы, что терпел, сдерживался и подчинялся обстоятельствам.
— У Личвардов есть и лес, и подвеска под боком, и они не погнушаются снять её вместе с моей головой. Наш брак, видимо, весьма выгоден Раяну. Недолгий брак, — продолжала рассуждать Урсула. — В лесу ведутся какие-то работы. Харви узнал об этом и был убит. — Она куснула нижнюю губу, не позволяя себе расплакаться. — Если бы вы, Эилис, смогли создать снадобье, способное заглушить запах, это приблизило бы успешный побег.
Ула говорила так спокойно, что в глазах Дагдара появилось удивлённое внимание, будто лорд не ожидал от жены подобной рассудочности посреди подступившей смертельной опасности и постоянного давления со стороны врагов.
— Снадобье почти готово, моя госпожа. — Кодвиг поклонился и ей с самой приятной дружеской улыбкой, где читалась гордость мастера зелий. — Нуждается в проверке.
— Я чувствую запах. Проверяйте.
— Надеюсь, вы не забудете спросить меня, прежде чем обнюхивать.
На ворчание Скоггарда, похоже, никто давно не обращал внимания. Эилис покачал головой, переглянулся с библиотекарем, молча стоявшим рядом на протяжении всего разговора.
— Увы! Подвеска эрргла не позволит вам участвовать в испытании. Снадобье не лишит вас способности ощущать запах. Через подвеску вы связаны с мужем сильнее всех прочих.
«Значит, это из-за украшения я испытываю такие странные чувства и влечение к Скоггарду. Стоит снять цепочку, и всё закончится». Сердце Урсулы отчего-то сжалось, сделалось тоскливо, и решимость покинула её.
— Тайна жизни усиливает истинные чувства и возможности, окрашивает их магией, — с поспешностью разъяснил Эилис, заметив её разочарование. Он прямо повторил её собственные мысли. — Сняв подвеску, вы не прекратите испытывать те чувства, которые есть сейчас.
Дагдар точно не понимал, о чём они говорят, и не очень интересовался. Сидел в кресле хмурый, вертел в руках свиток, взятый со столика.