В 1547 году состоялся первый поход Ивана Грозного на Казань. Но хотя русские войска подошли к Казани и простояли под ее стенами неделю, поход закончился неудачей. Во втором походе в 1549 году русские войска снова дошли до Казани и снова вынуждены были вернуться назад.
К третьему походу в 1552 году Иван Грозный готовился гораздо серьезнее. На полпути к Казани построили крепость Свияжск. Разгромили под Тулой крымские орды Девлет-Гирея, лишив этим казанцев поддержки Крымского ханства.
И вот Казань взята. Казанское ханство ликвидировано, и земли его включены в состав России. В 1556 году без значительного сопротивления была взята Астрахань. Все течение Волги оказалось в наших руках. Через Астрахань были установлены торговые контакты со Средней Азией и даже с Индией.
Кстати, Османская империя не оставила без внимания успехи Ивана Грозного. В 1569 году, в наиболее трудное для России время Ливонской войны, после поражений под Оршей и Чашниками, после измены князя Курбского, турки подготовили поход на Астрахань. Им удалось дойти до Астрахани, но взять ее они не смогли. Более того, местное население, на поддержку которого рассчитывали турки, оказалось лояльным к русским.
В целом же присоединение Поволжья увеличило население России с 6 до 9 млн человек и вывело ее в разряд великих держав того времени. Но главное – это не было завоевание чужих земель, это было воссоединение своих даже на взгляд большей части коренного населения.
А что до разорения Новгорода…
В 1564 году на Россию обрушился сразу ряд крупных неудач. На многочисленные военные поражения наложились внутренние проблемы: измена Курбского, открытое неповиновение воевод-бояр, широкое применение «права отъезда», узаконивавшего прямую измену, отказ платить подати с вотчинных земель.
Иван Грозный почувствовал за этим крупный заговор бояр. Он перебрался из Москвы в Александровскую слободу и, укрепившись там, обвинил бояр и высшее духовенство в измене. Посадским же людям царь писал, что «гнева на них и опалы никоторые нет». Иван Грозный решился в борьбе с боярами опереться на простой народ и служилых людей – и не прогадал. Именно это и сделало его Грозным.
Царь, используя давление простого народа на бояр, провозгласил опричнину. Вся Россия была поделена на земщину – общегосударственные владения, на которых действовали прежние порядки, и опричнину, «земли опричь прочих» – владения, напрямую подчинявшиеся царю. С опричных земель были «выведены» все боярские вотчины, и эти освободившиеся земли стали предназначаться для «испомещения» дворян, лично преданных царю. Именно эта часть дворянской конницы и вошла в историю под названием «опричники».
Раскрытый царем боярский заговор, во главе которого стоял боярин Федоров, оказался весьма серьезным. Заговорщики вступили в переговоры с внешним врагом – с польским королем Сигизмундом Августом. Они хотели свергнуть Грозного и возвести на престол своего ставленника князя Владимира Старицкого. Опричники истребили всех заговорщиков. И Иван Грозный во главе опричного войска двинулся в главное гнездо родовитых бояр – в Новгородскую землю. Новгород был взят и подвергнут разорению, а его жители – казням. Это был единственный город, население которого было обвинено в помощи заговорщикам.
Обычно приводятся ужасающие цифры зверски убитых новгородцев – десятки тысяч. Новгородский летописец рассказывает, что были дни, когда число избитых достигало полутора тысяч; дни, в которые избивалось 500-600 человек, считались счастливыми. Разные исследователи упоминают цифры до 10–15 тысяч человек. Но по отчету Малюты Скуратова было казнено 1505 новгородцев. Это, безусловно, страшные жертвы. Но никак не десятки тысяч.
В дальнейшем Новгород служил опорной базой для русских войск, и из него начинались большие походы в 1572 и 1577 годах.
Эта глава не имеет целью рассказать о всем царствовании Ивана Грозного, да в одной главе это и невозможно сделать. Но надо помнить, что именно при Иване Грозном Россия стала царством и великой державой, впервые вышла за рамки земель Киевской Руси.
И именно при Иване Грозном русским стал считаться человек не по крови, а по вере православной, по русскому языку и служению России. Именно поэтому вскоре большинство жителей Поволжья стали считаться русскими, и даже татары-мусульмане воспринимались как «свои».
Глава 9Путь от боярина Кобылы к царю Романову
Накануне Первой мировой войны отмечалось важное событие – 300-летие дома Романовых. А как вообще становятся царями? Ведь откуда-то появилась новая династия, сменившая правившую долго и с перерывом династию Рюриковичей. Что это за семья такая – Романовы? Почему царский престол достался именно им?
Путь Романовых отражает, как в зеркале, весь путь боярства в России. И если мы уже говорили о центростремительных, сплачивающих страну тенденциях, то теперь пришло время поговорить о разобщающих тенденциях – центробежных.
Начало пути отследить удается только с XIV века. В летописях Андрей Кобыла упоминается лишь однажды: в 1347 году он был послан из Москвы в Тверь за невестой великого князя Симеона Гордого, дочерью князя тверского Александра Михайловича. Уже это говорит о том, что Андрей Кобыла был весьма родовитым боярином. Среди бояр были крайне развиты местнические счеты, то есть почетность поста или порученного дела тогда зависела от древности и знатности рода. Привезти невесту от одного великого князя другому великому князю – очень почетная миссия, и неродовитому ее никогда не уступят, как и командование войском.
Какое отношение к Романовым имеет Андрей Кобыла и откуда он взялся? Отношение самое прямое – он предок Романовых. В те времена фамилия не была чем-то постоянным, ее бояре меняли по своему произволу, особенно когда детей было много и генеалогическое древо густо ветвилось. А откуда он взялся, точно не известно. Но тогда было модно выводить своих предков от «культурных западных знатных людей». Если не удавалось показать древность рода большую, чем у Рюриковичей, вроде как у боярина Кучки (на месте его имения Москву основали), то как-то и неприлично было происходить из русских. Так что отец Андрея Кобылы происходит «из немец», из Пруссии. И перебрался он с многочисленными подданными и сыном «под руку Московского князя», воспользовавшись «правом отъезда».
«Право отъезда» – сословная привилегия, которой боярство добилось от князей на пике своего влияния. Это право любого боярина уйти из-под руки одного князя под руку другого, который ему более люб, вместе с чадами, домочадцами и челядью. В общем-то банальное предательство. Но в те времена – священное и нерушимое право для владетеля вотчины. Вот и приехал к нам род Кобыла «из немец», воспользовавшись священным правом. Хотя, по мнению большинства исследователей, род Кобыла ведет свое происхождение из вполне русского города Новгорода.
И было у Андрея Кобылы множество сыновей, от одного из которых, от Федора Андреевича Кошки, пошел род бояр Кошкиных, поднимавшийся до княжеских окольничих, воевод и послов от Великого княжества Московского.
При Иване Грозном окольничим был Роман Юрьевич Захарьин (Кошкин). И дочь этого окольничего Анастасия стала первой женой Ивана Грозного. И именно с этого времени начались регулярные боярские заговоры, ибо сначала нужно было выбиться наверх среди тех, кто хотел руководить малолетним царем, а затем строить заговоры против повзрослевшего царя, «покусившегося на святое». При этом бояре яростно отстаивали и необлагаемость своих вотчин податями, как бы тяжело ни приходилось в это время их стране, и право местничества, как бы плохо более знатный боярин ни справлялся со своими обязанностями, и право отъезда, даже если отъезжали к злейшему врагу, долгие годы ведущему войну с Россией, и право решать дела страны вопреки и воле царя, и воле народа, и даже вопреки их совместной воле.
Но Захарьины (бывшие Кобыла, будущие Романовы) в первых заговорах не участвовали, ибо были при власти через Анастасию Романовну – жену царя. Когда Иван Грозный тяжело болел и назначил наследника и регентский совет, Захарьины даже оказались в противостоянии с родовитым боярством. Сторонник Старицких боярин князь Семен Ростовский во время тайной встречи с литовским послом выразил отношение бояр к Захарьиным, сказав, что «их всех государь не жалует, великих родов бесчестит, а приближает к себе молодых людей, а нас (бояр) ими теснит, да и тем нас истеснил, что женился у боярина у своего (Захарьина) дочер взял, поял рабу свою и нам как служити своей сестре?».
Перед смертью Иван IV назначил регентский совет из пяти бояр, трое из которых были Захарьиными. Но надежды на младшего сына Анастасии, избранного Земским собором на престол царя Федора Ивановича, тоже не оправдались. Всесильный регент Никита Романович (Юрьев-Захарьин) вынужден был искать союза со служилым дворянством, ибо хотя и был родовит и приходился дядей царю, с точки зрения Рюриковичей, вроде Шуйских, был худороден и править права не имел (опять местничество). Вскоре вся власть сосредоточилась в руках не родственников царя по матери, а брата царицы Ирины – Бориса Годунова. Вышедший из опричников Борис опирался не на бояр, а на служилых людей.
Начались гонения на родовитых бояр. А потомки Андрея Кобылы – теперь уже Романовы, – сначала поддерживавшие могущественного царского шурина, примкнули к противникам Годунова.
Кстати, именно в царствование Федора Ивановича было учреждено патриаршество на Руси.
В 1598 году царь Федор умер. Наиболее родовитыми из Рюриковичей и потому претендующими на престол были князья Шуйские. Но в качестве близких родственников на престол претендовали и Романовы, Федор и Александр, бывшие двоюродными братьями царя. Однако Земский собор выбрал царем Бориса Годунова, которого поддержали «меньшие бояре», стрельцы и чернь. И оспорить волю собора напрямую не осмелился никто, ибо «глас народа – глас божий».
Не оспорить напрямую – не значит смириться. Против царя Бориса постоянно строились заговоры и плелись интриги, распускались грязные слухи. Первоначально власть Годунова была крепка, правление разумно. В