471; а также поэта и издателя Дмитрия Кузьмина, который эмигрировал из Москвы в Латвию. Все они являются представителями растущего класса уже сложившихся русскоязычных авторов, которые – главным образом по политическим мотивам – предпочитают жить за пределами России, однако продолжают активно участвовать в российской литературной жизни.
Вместе с тем необходимо отметить, что эта вторая группа экстратерриториальных писателей чрезвычайно разнообразна по способу взаимодействия с локальным контекстом: если, скажем, необычайно успешный и космополитичный Акунин живет за границей, потому что может себе это позволить, и предпочитает держаться подальше от Кремля, но еще (пока) не «влился» в новое социальное окружение и не сделал его элементом своего публичного имиджа, то Кузьмин целенаправленно участвует в литературной жизни Латвии, он выучил латышский язык и последовательно транслирует свое географическое местоположение как элемент своей авторской личности. В связи с этим можно вспомнить, что он стал основателем проекта «Литература без границ», в рамках которого издаются книги, предоставляется «резиденция» для поэтов и переводчиков, а также проводятся фестивали в латвийском поселке Озолниеки. Это и есть один из альтернативных проектов бытия русской литературы в мире. На сайте проекта «Литература без границ» говорится:
Условия существования современной литературы – свобода творческого поиска и включенность в единое пространство диалога без границ между людьми и культурами. Наш проект помогает авторам найти дорогу друг к другу и к читателю через совместную работу над переводами и разноязычными книгами. Особое внимание мы уделяем русской литературе, обязанной пережить нынешнюю политическую катастрофу и проложить путь в посттоталитарное будущее472.
Здесь также уместно процитировать стихотворение Кузьмина 2018 года «Удобно ненавидеть Россию…»:
Удобно ненавидеть Россию из Латвии.
Удобно ненавидеть Россию из Америки.
Более или менее удобно ненавидеть Россию из некоторых районов Украины,
но из Крыма и из Донбасса не очень удобно.
Сравнительно удобно ненавидеть Россию из Москвы.
Гораздо неудобнее – из Перми или Омска,
где горожан развлекают моделью виселицы в натуральную величину.
Очень неудобно ненавидеть Россию из Лабытнанги.
Голова кружится, сильная слабость,
покалывания в пальцах, онемение рук.
Сухость во рту постоянная, не получается напиться водой473.
Стихотворение посвящено украинскому кинорежиссеру Олегу Сенцову, который был осужден в России по обвинению в террористическом заговоре и на момент написания стихотворения отбывал наказание в исправительной колонии в городе Лабытнанги, где объявил бессрочную голодовку. Риторическая структура этого стихотворения, в котором перечисляются места, откуда «удобно ненавидеть Россию», начиная с Латвии, явственно отражает всю сложность отношения Кузьмина к культурной жизни метрополии. И хотя в самой структуре стиха возникает всеобщая оппозиция «России», которая выстраивает свое бытие-в-мире как «иная всемирная Россия», эта иная Россия может обрести единство благодаря общему неприятию российского политического режима. Пользуясь терминологией Паскаль Казанова из эпиграфа к этой главе, можно сказать, что Кузьмин определенно «позиционирует [себя] эстетически», с помощью этого стихотворения и посредством своего проекта в целом подчеркивая «стратегии, определяющие [его] позиции, [его] письменный язык, [его] положение в литературном пространстве». В то же время он занимает позицию последовательного сопротивления авторитету национального литературного центра. И как в этом случае мы должны трактовать тот факт, что Кузьмин сам обладает немалым авторитетом в сфере экспериментальной русской литературы как внутри, так и за пределами Российской Федерации? Проект «Литература без границ» можно считать альтернативным «центром авторитета» для конкурирующего с метрополией русского литературного мира. Таким образом, стихотворение «Удобно ненавидеть Россию…» максимально драматизирует сложное географическое положение экстратерриториального писателя в эпоху подвергаемых сомнению национализма и глобализации, когда литературная персона и транснациональное сообщество могут в той или иной степени строиться на противоречивых принципах принадлежности к социальным, культурным и политическим реалиям национально определяемых государственных образований наподобие Российской Федерации – и отчуждения от них.
Для изучения литературной деятельности экстратерриториальных авторов нужна аналитическая матрица, достаточно гибкая для того, чтобы выразить текучесть таких понятий, как глобальный, локальный и экстратерриториальный; необходим аналитический подход, способный учитывать динамику множественных форм географического воображения, а также экономических и институциональных связей, в которых в настоящее время существуют русские культуры и созидающие их авторы. В этой главе я попытаюсь предложить такого рода матрицу, построенную на анализе творческой карьеры двух в чем-то схожих, но при этом совершенно разных экстратерриториальных авторов, а также произведений, принесших им известность в постсоветскую эпоху, – русскоязычной израильской писательницы Дины Рубиной и ее чрезвычайно популярного романа 1996 года «Вот идет Мессия!» и русскоязычного узбекского поэта Шамшада Абдуллаева и стихов, которые он публиковал в издаваемом в Ташкенте литературном журнале «Звезда Востока», где он был редактором отдела поэзии в начале 1990‐х годов. Выбор этих двух авторов связан с их известностью (они добились успеха не только вопреки, но и во многом благодаря своей экстратерриториальности) и с различиями между ними, как в их географических перемещениях, так и в характере их литературного творчества, которые станут очевидными из дальнейших рассуждений. Известность пришла к обоим авторам в первой половине 1990‐х годов, именно тогда, когда начинали складываться новые формы географического воображения и институции постсоветских глобальных русских культур.
Моя конечная цель – описать современные варианты идентичности русскоязычных авторов в глобальном мире и провести различия между ними, а также показать динамику развития русских литературных институций. Объект моего исследования отчасти совпадает с объектом исследования Паскаль Казанова в рамках предложенной ею концепции «Мировой республики литературы». Однако в отличие от нее я намерен сосредоточиться не на взаимоотношениях между различными национальными литературами в системе Мировой литературы, а на внутренней проблематичности одной, формально «национальной» литературы в момент, когда она становится глобальной и разнородной, а отдельные литературные миры, независимо от их связи с географическим местоположением, начинают конкурировать и взаимодействовать друг с другом474. Какие институции и читательские аудитории предопределили успех таких авторов, как Рубина и Абдуллаев? Насколько их пример показателен для зарождения современной, рассеянной по миру, но в то же время единой глобальной русской литературной среды? Какой особый литературный капитал получают экстратерриториальные авторы? Иначе говоря, как можно описать взаимосвязь между писательской репутацией и литературной ценностью, с одной стороны, и территориальным рассеянием и фрагментацией читательской аудитории, с другой? Какие преимущества и проблемы возникают в процессе письма и чтения на расстоянии у читателей и таких авторов, как Рубина, Абдуллаев и других упомянутых выше, а также у многих писателей и поэтов, находящихся в аналогичной ситуации? В конечном счете, как будет показано далее, изучение творчества таких авторов проливает свет на растущую в настоящее время изменчивость структурных связей в глобальной литературной жизни, исследованию которых посвящены работы Паскаль Казанова.
Дебютный роман Дины Рубиной «Вот идет Мессия!» занимает особое место не только в ее творчестве, но и в постсоветской русскоязычной литературе в целом. Этот роман стал не просто первым по-настоящему успешным произведением Рубиной после ее эмиграции из Советского Союза в период «Большой алии», когда в конце 1980‐х и начале 1990‐х годов более миллиона евреев иммигрировали в Израиль, но и первым по-настоящему большим успехом в ее карьере вообще. Кроме того, что более важно для целей данного исследования, он был, пожалуй, первым литературным произведением, появившимся в контексте постсоветской эмиграции, которое стало бестселлером в России и разошлось сотнями тысяч экземпляров. Именно благодаря его публикации и последующим переизданиям Рубина превратилась в успешного постсоветского автора, и, возможно, для огромного числа читателей именно этот роман способствовал формированию институции экстратерриториального русскоязычного автора больше, чем какое-либо другое произведение. Можно сказать, что роман «Вот идет Мессия!» ознаменовал появление в русской литературе экстратерриториального письма.
Дина Рубина родилась и выросла в советском Ташкенте. Ее писательская карьера в Советском Союзе складывалась довольно удачно: в семнадцатилетнем возрасте она дебютировала в журнале «Юность», в котором потом печатались ее рассказы, одобрительно встреченные критикой. В двадцать четыре года она стала членом Союза писателей СССР, затем на протяжении пятнадцати лет ее рассказы и повести регулярно публиковались в «Юности», а в Ташкенте вышло несколько сборников рассказов, по ее произведениям ставились пьесы и снимались фильмы, и в середине 1980‐х она переехала в Москву. Вершиной ее литературной карьеры в Советском Союзе стала публикация сборника в престижном издательстве «Советский писатель» в 1990 году. Вскоре после этого она уехала в Израиль