Около 17 часов доктор переслал свое заключение судебному следователю Варену с замечанием, что в любой момент готов провести сравнительный анализ волос подозреваемых. Однако, ввиду сложности и кропотливости анализа волос, необходимо, чтобы образцы и пробы волос брал он сам.
Когда первый доклад Бальтазара прибыл в полицию, Варен поручил расследование дела Жермены Бишон коллеге Астрону, который, в свою очередь, передал доклад от доктора Октаву Амару. Случай или закономерность, но Амар получил сведения об анализе волос как раз в тот момент, когда обсуждал с инспектором Сюртэ Долем предварительные результаты расследования, которое вел вместе с инспекторами Сабланом, Дарналем и Груссо, а также с полицейским комиссаром Карпеном с раннего утра 19 июля.
Амар не забыл совет доктора Бальтазара – искать убийцу-женщину, какой бы странной и необычной ни казалась эта рекомендация. На столе перед ним лежал протокол допроса консьержа дома, где произошло убийство, и его жены мадам Дюмон. Опытного сыщика, конечно, насторожило появление неизвестной женщины якобы по имени Адель около помещения, где сидел консьерж, вскоре после убийства. Мадам Дюмон не могла похвастаться превосходной памятью, однако припомнила, что незнакомка высокая, довольно плотного сложения, лет 35–40. Лицо обыкновенное, ничем не примечательное, одутловатое, черный платок на голове, черный корсет, черная юбка в белый горошек, такие часто носила домашняя прислуга. Волосы большей частью скрыты платком, но консьержка уверяла, что они были светло-русые. Пожалуй, женщину можно назвать блондинкой. Инспектор Доль навел справки, опросил жильцов дома, ни в одной семье не было гувернантки по имени Анжела, о которой упоминала незнакомка. Зато, как выяснилось, у одной семьи на втором этаже служит гувернантка Адель, а незнакомка назвалась именно этим именем, значит, неизвестная (если это не случайность) хорошо знает жильцов этого дома.
Амар допросил и кассиршу Урселя – мадам Дессиньоль, как только она появилась в конторе. Это была особа 30 лет, блёклая блондинка, тощая и курносая. Амар убедился в верности показаний домработницы Дюмоше насчет кассирши. Сюзанна Дессиньоль ничуть не была шокирована убийством, произошедшим в квартире ее работодателя, осталась холодна и подчеркнуто вежлива. Она видела Жермену в субботу, то есть в день убийства. Сама кассирша ушла из конторы раньше обычного из-за праздника. Жермена отправилась вместе с ней за покупками. Прогулялись вместе до площади Республики, где народ вовсю праздновал. Жермена скоро заторопилась домой, чтобы успеть вернуться до темноты. Больше Сюзанна Жермену не видела. Встречалась ли горничная на площади Республики с кем-либо из своих поклонников, провожал ли ее кто-то домой – этого кассирша не знала. В кассе конторы оставалось 7 франков, в секретере Урселя – 30. Обе суммы украдены. Что пропало из гардероба – ей неизвестно. Сюзанна особо заметила, что никогда не занималась квартирой мсье Урселя и уж тем более не входила в его спальню. Слово «спальня» кассирша произнесла с таким презрением и отвращением, что Амар даже подчеркнул это ее высказывание в протоколе красным карандашом. Могла ли горничная привести с собой в квартиру кого-либо из поклонников или случайного знакомого с улицы? Кассирша снова заявила, что знать не знает, никогда по вечерам не входила в жилые комнаты мсье Урселя. (Эту фразу Амар снова подчеркнул красным с пометкой «подавленное желание?».) Кассирша добавила, что не хотела бы говорить дурно об убитой, но чего ждать от столь чувственно-примитивных созданий, которым с детства приходится спать в одной кровати с отцами и братьями. (Пометки Амара к этой фразе – «Ненависть? Ревность?») Чем занималась в выходные сама Сюзанна? Гуляла. («Свидетелей прогулок назвать не может», – отметил Амар в протоколе.)
Амар не доверял кассирше. Слишком часто встречал он таких вот невзрачных служащих женского пола, обожающих своего шефа и до смерти ненавидящих соперниц. Урсель был любвеобилен, и все его пассии были вдвое моложе Сюзанны Дессиньоль, гораздо привлекательнее, и бедной кассирше приходилось терпеть, что снова и снова какая-нибудь очередная Жермена вторгается на ее территорию. Может, просто разозлилась? Или решила помочь Урселю избавиться от надоевшей любовницы? Могла ли Сюзанна проникнуть в квартиру при помощи своего набора ключей, спрятаться, а утром напасть на Жермену? А потом скрыться через слуховое окно? Амар внес все эти вопросы в протокол и распорядился выяснить подробности частной жизни кассирши и подтвердить ее алиби на день убийства.
Амар во всем соблюдал систему. Два протокола, которые, с точки зрения доктора Бальтазара, указывали на двоих подозреваемых, он отложил пока в сторону. Действовать надо по порядку. Амар допросил Альбера Урселя, как только тот прибыл на вокзал Сен-Лазар. Опытный Амар не стал исключать из подозреваемых работодателя Жермены Бишон. Сколько таких вот Урселей на свете, которым их слабость и безволие не позволяют расстаться с опостылевшей любовницей и ее ребенком, и убийство кажется им наиболее простым выходом! Ведь мог же Урсель, хорошо знавший всех жильцов в доме, использовать свой визит к матери лишь как алиби, а сам незаметно вернулся домой, убил Жермену, имитировал ограбление и уехал во Флен-сюр-Сен?
Урсель оказался пустым, нервным мужчиной с жидкими волосами и закрученными усами. Когда ему сообщили об убийстве в его квартире, он сильно побледнел. Признался, что Жермена целый год была его возлюбленной. Такие девушки часто становятся любовницами хозяина. Она пришла в его контору вместе со своей сестрой в поисках места службы, в тоненьком летнем платье, в блузке, едва прикрывавшей ее полную молодую грудь. Он не знал, что ей всего 15 лет, клялся Урсель, она же – воплощенное сластолюбие. Ему как раз нужна была горничная, и он, «изнемогая от страсти», взял ее на работу, хотя она и в хозяйстве-то ничего толком не смыслила. Два дня Жермена спала в приемной, потом он взял ее в свою постель, и она его не разочаровала. Они провели вместе пять или шесть месяцев. Да, он ею воспользовался, да, потом она ему надоела, и он велел ей искать другое место. Урсель сам же ей и нашел новое место, и не одно, а несколько на выбор. Однако выгнать Жермену из квартиры не мог по доброте своей. Да, она стала ему в тягость, обузой, и все цеплялась за него. Он перестал с ней разговаривать, она начала писать ему письма и пыталась вызвать его ревность. О ребенке знал, а Жермена пыталась с помощью этого ребенка «на него надавить». Однако Урсель клялся, что ребенок не от него, он «за такими вещами следит» и избегает осложнений. Ребенка Жермене сделал кто-то из случайных знакомых, с которыми она пыталась заставить Урселя ее ревновать. У него сдали нервы, когда он догадался, что Амар подозревает его в убийстве. Немного успокоившись, Урсель по пунктам перечислил свое алиби: отъезд из Парижа в субботу после обеда, прибытие к матери, послеобеденный кофе, вечер с бургомистром и врачом во Флен-сюр-Сене, утром в воскресенье – визит в церковь, затем обед с учителем, трехчасовая велосипедная прогулка с приятелем, игра в карты с учителем вечером.
Амар записал каждый пункт и распорядился, чтобы полиция во Флен-сюр-Сене тщательно проверила все показания Урселя. Амар вместе с ним осмотрел еще раз квартиру-контору. Что было украдено? Выяснилось, что, кроме 37 франков, пропала сумма в русских рублях, 40 франков в переводе на французские деньги, и золотая цепочка от часов. Значит, все-таки ограбление, вот только добыча слишком скудная, чтобы ради такого идти на преступление. Скорее все-таки убийство под прикрытием ограбления. Урсель никого не подозревал и не мог объяснить, как посторонний, кроме хозяина и Сюзанны Дессиньоль, сумел проникнуть в квартиру. Все эти неясности лишь укрепили сомнения и подозрения Амара по отношению к Урселю, но менее чем через час, около 16.00, эти подозрения рухнули, как карточный домик. Подтвердилось алиби Урселя. Полиция Флен-сюр-Сена сообщала: Урсель действительно с вечера субботы и до понедельника находился во Флен-сюр-Сене и в Париж не отлучался.
Амар не удовольствовался допросами мадам Дюмон, Сюзанны Дессиньоль и Альбера Урселя. Он послал Дарналя, Груссо, Карпена и еще нескольких полицейских опросить весь квартал Фоли-Мерикур в поисках свидетелей и случайных знакомых убитой. Прежде всего искали мужчин, с которыми Жермена спала, чтобы вызвать ревность Урселя. От Сюзанны Дессиньоль узнали имена двух старших сестер Жермены, перебравшихся в Париж еще до нее, – Августина Рош, улица Кюстина, дом № 3 и Франсуаза Бруссар, ул. Ланкри. Кассирша назвала полиции и полное имя и адрес предшественницы мадам Дюмоше: Розелла Руссо, бульвар Бельвиль, 56. Карпен и его сотрудники опросили домашнюю прислугу и гувернанток в том квартале, где Жермена делала покупки и вообще появлялась. Кто-нибудь что-то заметил? Пока никаких полезных сведений не поступало. Обе сестры подтвердили, что Жермена жила в Шемере с матерью, а потом перебралась в Париж. Сестры пытались выдать ее замуж за служащего парижского метро, но Жермене хотелось красивой жизни, и она попалась на удочку к этому «грабителю с большой дороги – Урселю». Уже много месяцев ни одна из сестер Жермену не видела.
Розелла Руссо, бывшая домработница Урселя, с 1905 г. жила с рабочим с фабрики гвоздей по фамилии Мартен и именовалась мадам Мартен. Полиция не застала супругов дома, пришлось послать Розелле повестку, чтобы явилась в полицейский участок Сент-Амбруаз и дала показания о Жермене Бишон. Дарналю удалось выйти на некоего Пьера Масона, коммивояжера, с которым Жермена была едва знакома, но полгода назад провела ночь в его квартире. Она переспала с Масоном и в качестве вознаграждения попросила, чтобы тот написал ей любовное письмо на адрес Урселя. Масон счел просьбу шуткой, чудную свою случайную знакомую больше не видал и все выходные провел в Лилле. Больше ничего Дарналь от него не узнал. Сотрудникам Карпена тоже не особо повезло: только одна женщина, Эмили Гриффа, дала любопытные показания. Недавно близ площади Республики к Эмили обратилась одна женщина и попросила проводить ее в контору Урселя по найму домашней прислуги. Якобы там ей должны денег, и ей нужна свидетельница. Гувернантка отказалась. Незнакомку она описала как женщину лет 40, одетую неброско, с опухшим лицом и светло-русыми волосами, почти блондинку. Позднее другая гувернантка, Люсиль, рассказала похожую историю. И с ней на бульваре Вольтера заговорила какая-то женщина, спросила, знает ли Люсиль Альбера Урселя и готова ли пойти с ней к нему в качестве свидетельницы. Незнакомка представилась как мадам Бош. Роста среднего, лицо красное, в сером платье и серой жилетке. Волосы светло-русые, почти блондинка.