В полдень 9 сентября 1949 г. Патрик Симар, рыбак из канадского местечка Сол-о-Кошон на северном берегу реки Святого Лаврентия, возвращался домой. День был прохладный, но ясный. Слышался шум самолета, и Симар следил за двухмоторной машиной, летевшей над лесистыми склонами гор на северо-восток. Это был «Дуглас ДС-3» Квебекской авиакомпании, он курсировал три раза в неделю от Монреаля через Квебек до Бэ-Комо и оттуда дальше на север до Сет-Иль и обратно. Каждый раз он пролетал здесь в 11.45. Симар посмотрел на часы и заметил, что на сей раз самолет на пять минут опаздывал. В ту же минуту рыбак услышал грохот взрыва, и ему показалось, будто из фюзеляжа самолета что-то вырвалось. Затем машина резко накренилась влево и рухнула на вершину горы Кап-Турмант.
Преодолев испуг, Симар побежал к месту падения самолета, продрался сквозь густые заросли на склоне горы. Ему понадобился почти час, чтобы вместе с несколькими лесорубами добраться до обломков самолета. Среди кусков металла и дюраля, частей чемоданов и прочих предметов лежали неподвижные тела людей. По земле разливалось горючее из пробитых баков. Мужчины бросились к самолету. Передняя часть машины представляла собой массу сплющенного металла. Крылья обломились. Задняя часть фюзеляжа стояла вертикально. Напрасно искали Симар и лесорубы живых среди пассажиров. Двадцать три человека, в том числе экипаж и четверо детей, погибли.
Симар первым отправился за помощью, добрался до железнодорожной линии между Кап-Турмант и рекой Святого Лаврентия, нашел несколько железнодорожников. Один из них ехал на дрезине в Сен-Иоахим, в 15 км от этого места. Оттуда начальник станции сообщил о катастрофе в Квебек. Затем сообщение было передано в аэропорт Ансьен-Лоретт в дирекцию авиакомпании Квебека и в «Канадиэн пасифик эйрлайнс».
Это была первая крупная авиакатастрофа с 1942 г., президент компании Грант Макконенчи был потрясен. «Дуглас ДС-3» считался надежным самолетом, а капитан Лорен – очень опытным пилотом.
Срочно была создана комиссия для расследования происшествия. В нее вошел высококвалифицированный технический специалист Франк М. Франси. Следственный департамент канадской полиции, он же уголовный розыск, выделил инспекторов Жана Беланже, Гастона Делорма и Жюля Перро. Оповестили коронера Поля В. Марсо. Министерство транспорта, которое обычно расследует причины крупных катастроф, сообщило о случившемся Королевской государственной полиции Канады. На Кап-Турмант для охраны места происшествия выставили отряд полицейских. Уже было 17 часов, когда квебекская оперативная группа собралась и выехала в Сен-Иоахим, где пересела на ручную дрезину. Лишь около 19 часов она прибыла к подножию горы Кап-Турмант. В темноте с факелами в руках группа поднялась наверх. Еще через час добрались до места катастрофы. Первое, что увидели члены комиссии, была голова ребенка, врезавшаяся в землю, и доктор Марсо впоследствии говорил, что никогда в жизни не видел ничего страшнее и не встречал смерть так близко.
Пожара не было, идентифицировать 23 тела было нетрудно. Однако причина неожиданного падения самолета казалась загадкой. Рано утром опросили свидетелей. Все слышали грохот взрыва. И действительно, переднее багажное отделение вдоль левого борта походило на эпицентр взрыва. Взрыв вывел из строя систему управления самолетом, и он рухнул вниз. Моторы работали вплоть до удара о землю. Пропеллеры ввинтились в землю.
Франси и его сотрудники пытались установить, могли ли вызвать взрыв материалы, которые обычно находятся на борту самолета.
Что могло взорваться на борту:
1. Огнетушитель за креслом второго пилота. Его стальная колба содержит угольную кислоту под давлением в 1000 атмосфер. Но в упавшем самолете колба огнетушителя осталась неповрежденной.
2. Водород в двух электрических батареях мог взорваться, смешавшись с воздухом. От этого предположения пришлось отказаться: обе батареи без каких бы то ни было следов взрыва обнаружили в обломках самолета.
3. Жидкость с примесью глицерина в резервуаре гидравлического механизма управления шасси. Однако давление в резервуаре было слишком мало, чтобы вызвать взрыв.
4. Горючее. Это исключено, ведь не было никаких признаков пожара.
5. Смесь воздуха с окисью углерода, проникшей каким-то образом из моторов. Но в крови ни одного из погибших окись углерода не была обнаружена.
Итак, 10 сентября Франси пришел к следующему выводу: причиной падения самолета был мощный взрыв в левом багажном отсеке, и спровоцирован он веществом, которое не должно было находиться на борту самолета. Это заключение, поначалу секретное, вызвало в Квебеке замешательство и потрясение.
Взрыв произошел в багажном отсеке, значит, неизвестное взрывчатое вещество попало на борт самолета с багажом или грузом. Старо как мир. Когда хотят убрать с дороги политического или экономического конкурента, соперника, надоевшую жену или мужа, подстраивают катастрофу, и безразлично, что при этом погибнут еще десятки посторонних людей. Взрывают корабли или самолеты ради получения страховых сумм. Психически больные люди устраивают взрывы в транспортных средствах, есть и такое в истории криминалистики. Незадолго до крушения в Квебеке пришло известие из Манилы: 7 мая 1949 г. филиппинский транспортный самолет был взорван в воздухе взрывной шашкой, подложенной в багаж. Он рухнул в море вместе с тринадцатью пассажирами на борту. И только случай помог раскрыть заговор пяти человек, попытавшихся уничтожить мужчину, который мешал своей жене и ее любовникам.
Неужели подобный метод убийства теперь использовали и в Канаде? Что это – политическое или экономическое убийство, или иная тайна? В Квебеке и Оттаве к вечеру 10 сентября стало ясно, что данная криминалистическая проблема не по плечу следственным работникам авиакомпании «Канадиэн пасифик эйрлайнс».
Пока близкие и друзья пассажиров слушали сообщение о гибели родных и знакомых, члены комиссии по расследованию катастрофы не могли отделаться от особенно горьких мыслей: только что окончилась страшная война, перестали гибнуть люди, и вот опять взрываются гражданские самолеты, снова смерть, только теперь в мирное время!
В 1949 г. в Канаде уже действовала централизованная государственная полиция, известная как Королевская канадская конная полиция. 10 сентября 1949 г. за расследование катастрофы «Дугласа» взялась канадская уголовная полиция. Уничтожение гражданского самолета – это нарушение федерального закона, и, несомненно, входит в компетенцию Королевской канадской конной полиции. Но в условиях Квебека требовалось сотрудничество полиции города и региона, поэтому была созвана специальная комиссия. Она состояла прежде всего из инспектора Рене Белека и капрала Жерара Уда от Королевской конной полиции, инспектора Эмэ Гийометта, шефа отдела уголовной полиции Квебека, и капитана Альфонса Мата от региональной полиции.
11
К 10 сентября наметились два исходных пункта для следствия. 1. Взрыв произошел в переднем левом багажном отсеке. Здесь находился багаж только тех пассажиров, которые летели из Монреаля до Квебека, где багаж и был выгружен. На его место погрузили багаж и грузы, предназначенные для отправки в Бэ-Комо. Следовательно, бомба могла попасть на борт самолета в аэропорту Ансьен-Лоретт. 2. Само место катастрофы. Надо было постараться собрать обломки самолета, разбросанные в радиусе одной мили, по следам на обломках установить состав бомбы, взрывчатое вещество, реконструировать бомбу и детали взрывного устройства и, таким образом, определить происхождение материала. Пока Белек и другие сотрудники производили расследования в Ансьен-Лоретт, Франшер Пепен и Бернар Пекле получили в Монреале задание провести химико-технические исследования.
Проверяя списки пассажиров 11 сентября, Белек обратил внимание на имена трех человек из Нью-Йорка: Е. Т. Станнерда, президента компании «Кенникотт коппер», одного из крупнейших поставщиков меди в США; а также еще двоих промышленников – А. Д. Сторка и Р. Дж. Паркера. Он предположил, что промышленники могли заниматься изготовлением материалов для атомных бомб, и кто-нибудь решил их устранить. В Канаде еще не забыли дело советского шпиона-перебежчика Игоря Гузенко, который передал канадской стороне шифры и документы с данными советской агентуры о разработках атомной бомбы. Ведь могли советские агенты вычислить троих американских промышленников в одном самолете и уничтожить их? Выяснилось, однако, что в провинции Квебек близ Гавр-Сен-Пьер обнаружили залежи титана, и три промышленника просто проверяли возможности его доставки на их металлургические предприятия.
Проверка страховых полисов пассажиров не вызвала никаких подозрений. Немного дала и проверка списков севших в самолет в Квебеке мужчин и женщин, жены и мужья которых остались дома. Люсиль Левеск, кассирша авиакомпании из отеля «Шато Фронтенак» в Квебек-Сити, которой дали неприятное поручение сообщить о несчастье родственникам погибших, тоже не заметила ничего подозрительного. Все, получив печальное известие, вели себя соответственно ситуации. Но Белек знал, что люди умеют притворяться. Поэтому он договорился с инспектором Гийометтом установить наблюдение за всеми родственниками пассажиров, поднявшихся на борт самолета в Ансьен-Лоретт, и выяснить, не испытывает ли кто-нибудь из родных материальные трудности, нет ли проблем в личных отношениях, не содержит ли кто-либо из родственников погибших любовницу или любовника.
Сам Белек занялся багажом. Служащий аэропорта Вилли Ламонд, оформлявший 9 сентября багаж пассажиров этого самолета, ничего особенного не заметил. Кроме багажа пассажиров, он оформил также груз в картонных коробках. Но торговые предприятия на северном берегу реки Святого Лаврентия часто отправляли важные грузы самолетом. Ламонд и здесь не увидел ничего подозрительного. Белеку пришлось проверить всех отправителей и адресатов груза. Сначала эта проверка ничего не дала, но 13 сентября пришло сообщение от капитана Матте из Сен-Симеона, в 90 милях от Квебека. На посылке, отправленной 9 сентября, значились вымышленные имя и фамилия отправителя: Дельфис Бушар, Сен-Симеон. В сообщении же указывалось, что в Сен-Симеоне никакого Дельфиса Бушара нет. Наконец-то появилась первая зацепка. Посылка предназначалась некоему Альфреду Пуаффу из Бэ-Комо, 180 улица Лаваль, и Белек послал туда спецрейсом капрала Уда. Через несколько часов тот сообщил по телефону: во всем Бэ-Комо нет ни одного Альфреда Пуаффа. Белек поехал в Ансьен-Лоретт и попросил Ламонда вспомнить и описать ему внешность человека, который отправил эту посылку с фальшивыми данными. Теперь, когда речь шла о конкретном грузе, Ламонд вспомнил, что посылку сдала полная брюнетка.