Вот не знаю, как вам, а мне после написания этой части главы опять стало неуютно. Как и всегда, когда я думаю или обсуждаю эту тему. С одной стороны, человеческая жизнь бесценна и «под каждым могильным камнем лежит целая вселенная». И мы не постоим за ценой — поставим везде томографы, маммографы, УЗИ и будем выявлять, выявлять, выявлять, не считаясь ни с какими затратами! Пропустим через сито многочисленных исследований тысячи в итоге здоровых людей, проведем десятки ненужных операций, но этот конкретный случай рака выявим! Вырежем, вылечим и спасем. Наверное, спасем. А может, и нет. Онкологическая операция стоит денег, и правильная химиотерапия стоит денег, и препараты стоят огромных денег, и специалисты стоят еще больших денег. А денег-то и не хватает, их почти нет: все ушло на эти многочисленные исследования, каскад дорогостоящих и в конечном итоге ненужных исследований, проведенных зря биопсий и операций. Если сесть и посчитать (как сделали все остальные страны), то окажется, что подходы надо менять.
Заметки на полях
В западных странах при диспансеризации ЭКГ не делают — не входит это в список обязательных исследований здоровых людей. Посчитали, что никакой дополнительной информации в предотвращении болезней она не дает! У нас в стране мы делаем ее всем: стоит копейки, лишняя не будет, нам не жалко! А там посчитали: копейки, умноженные на цифры взрослого населения страны, — это уже не копейки, а миллионы и миллионы долларов. И такой расход должен быть оправдан!
Все так, но я помню одного пациента, который долго жил в Англии, ходил там по врачам и, по их совету, не делал скрининг ПСА на определение рака простаты. Он пришел ко мне с болями в спине, и я нашел у него метастазы в позвоночнике из запущенной опухоли простаты… Часто задачи и цели превентивной медицины и организации здравоохранения не совпадают с интересами конкретного отдельно взятого человека. Статистика оперирует тысячами и сотнями тысяч, а нас волнует здоровье свое и своих близких! В последующих главах я постараюсь при обсуждении каждой разновидности рака дать приемлемые советы по скринингу и диагностике.
Пока же поговорим о популярной и очень часто абсолютно неверно трактуемой теме — онкомаркерах! Что это? Ну, вот взять тот же ПСА — это онкомаркер для простаты. Подобные есть для рака печени, яичников, желудка, щитовидной железы и так далее. Вот их официальное определение: «Онкомаркеры — специфические вещества, продукты жизнедеятельности опухоли или вещества, продуцируемые нормальными тканями в ответ на инвазию раковых клеток, которые обнаруживаются в крови и/или моче больных раком». «Зачем же дело стало?» — спросите вы. Проверим, и все станет ясно — есть рак или нет?» И проверяют, и во многих клиниках такие анализы предлагают всем желающим, что является большой ошибкой. Делать этого категорически НЕ НАДО! Причем, во избежание длинных, наукообразных и никому не интересных рассуждений, просто примите мои слова на веру! Ведь в большинстве своем эти онкомаркеры превышают норму при других, отличных от онкологии, заболеваниях. А при злокачественных опухолях они бывают повышены далеко не всегда! То есть: если они повышены, то это ни о чем не говорит, шансы наличия онкологии очень низкие, если нормальные — никакой гарантии нет, вероятность рака это не снимает! Для чего тогда их определяют? В основном для наблюдения за уже оперированными онкологическими больными. Когда уже установлен диагноз, когда опухоль удалена и онкомаркеры, если только они были исходно повышены, пришли в норму. Вот тут периодический контроль за их уровнем может уловить рецидив на раннем этапе. Также их используют при наличии серьезного подозрения на опухоль по данным других исследований, например, по той же компьютерной томографии, для придания большей убедительности диагностической концепции. Но и в этом случае повышенный уровень онкомаркеров определяющего значения не имеет.
Заметки на полях
Спинным мозгом чувствую, что утомил вас сверх меры и пора рассказать какую-нибудь историю! Собственно, сделать акцент на бессмысленности онкомаркеров как метода скрининга меня просил мой друг — заместитель главного врача крупной онкологической больницы. Он говорит, что все подходы к поликлиническому отделению его больницы забиты встревоженными людьми, которые сделали себе в частных клиниках анализы на онкомаркеры, и они у них оказались повышены. Теперь и отмахнуться от этого нельзя, а обследование — это и время, и ресурсы, и практическое отсутствие каких-либо важных находок!
Когда-то мы вместе работали в Анголе, где я руководил группой советских врачей-консультантов, одним из которых он и был. Там доктор «прославился» тем, что в течение получаса 4 раза (!!!) столкнулся с одной и той же машиной! Как это могло быть? Смотрите, как это получилось. В довольно старую и без того видавшую виды «Волгу» доктора на перекрестке въехал грузовичок неопределимой из-за древности и непрерывных реставраций марки. Вышедший из него водитель — тощенький метис — анголанин — увидел, что помял крыло машины белого человека, и предложил отремонтировать его у своего брата — владельца небольшой авторемонтной мастерской. Доктор согласился. Тут же, с места происшествия поехали в мастерскую, причем грузовичок чуть замешкался и пристроился сзади. Но ненадолго. Буквально на следующем перекрестке его водитель не смог вовремя затормозить и въехал злополучному автомобилю доктора в зад! Семь бед — один ответ! Поехали дальше! Сзади оставлять этот грузовичок доктор больше не решился. Пропустил его вперед, но тот вдруг без видимой причины затормозил, и теперь уже «Волга» доктора протаранила ему зад! Анголанин замахал руками: «Нет проблем, все починим, нам бы только до брата добраться!» Ну вот, добрались, доктор припарковался на площадке у въезда в гараж, а анголанин проехал чуть выше, ближе к входу в офис, на пригорке. Вышел, хлопнул дверью и пошел искать брата. Все бы хорошо, но на стояночный тормоз машину поставить он забыл (или его там вообще не было, что скорее всего!). У доктора до сих пор краснеет от злости лицо, когда он вспоминает: «Нагнулся к «бардачку» за документами, поднимаю глаза — на меня, набирая скорость, катится тот самый грузовичок, злобно тряся мятыми крыльями!» Хорошо, он успел выскочить, потому что на этот раз удар был сокрушительной силы!
Совсем другой подход, когда какие-то симптомы уже есть и им пока нет ясного объяснения. Тут надо проявлять настороженность и исключить возможность онкологии, если симптомы на такую мысль наводят.
Какие это симптомы? Когда-то в институте нас учили обращать внимание на довольно неспецифичные симптомы, которые тогда называли «синдром малых признаков»: повышенная утомляемость, слегка повышенная температура, ночная потливость, тошнота, снижение веса… На самом деле, если все это действительно обусловлено онкологией, значит, мы уже имеем дело с весьма запущенным случаем. Но есть и более специфичные настораживающие симптомы.
Например, увеличение лимфатических узлов.
Мы часто обнаруживаем у себя под кожей в области шеи, паховых складок и других местах упругие перекатывающиеся шарики, в просторечии — «желёзки». Это важная часть лимфатической системы: лимфоузлы. Лимфатическая система — место выработки и циркуляции клеток — лимфоцитов, которые защищают организм от инфекций, опухолей и многих других неприятностей. Это своего рода фильтр, который преграждает им доступ дальше в глубь организма.
Увеличение лимфатических узлов всегда ставит врача в непростое положение: причин для увеличения — море, надо перебрать все и выбрать правильную. Ведь иногда так кажется просто списать всё на больной зуб и пропустить лимфому!
Во-первых, сначала надо определить, есть ли здесь реальное увеличение лимфоузла или это только так, кажется. Лимфоузел считается увеличенным, когда он превышает в размере 1 см, большинство лимфоузлов, которые мы можем у себя прощупать, не превышают этого размера и никакого беспокойства вызывать не должны. Особенно если узел эластичный на ощупь, подвижен (т. е не спаян с кожей или окружающими тканями). Если же узел реально увеличен, нужно убедиться, увеличены лимфоузлы только одной области или речь идет о генерализованной лимфоаденопатии. Трудно в книжке про болезни избегать медицинских терминов, хоть я и пытаюсь! Но тут даже из контекста понятно, что лимфоаденопатией врачи называют увеличение лимфатических узлов. Дело в том, что существует ясная анатомическая картина: от каких органов в область каких узлов оттекает лимфа, мы видим их увеличение (ага, фильтры забились!) и начинаем уже прицельно искать источник проблем. Если же увеличение лимфоузлов наблюдается больше чем в одном регионе — тут уже поиск пойдет по другому алгоритму. Давайте я перечислю самые распространенные причины увеличения лимфоузлов, очень поверхностно, ведь полный список займет много листов! Итак:
(1) Ну конечно, № 1 — это инфекции и связанные с этим воспалительные процессы! Как бактерии, так и бесчисленные вирусы могут вызывать лимфоаденопатию.
(2) Отдельно подчеркну инфекции, которые особенно часто вызывают распространенную, генерализованную лимфоаденопатию: туберкулёз, СПИД, инфекционный мононуклеоз.
(3) Системные заболевания, классически это системная красная волчанка (см. соответствующую главу этой книги).
(4) Лимфома — то, что раньше называлось лимфогранулематозом. Сегодня это заболевание называется лимфома Ходжкина. Лимфоциты в лимфоузлах рождаются измененных размеров и формы, по сути, это онкологическое заболевание. Различают еще лимфомы «не Ходжкина» (прямой перевод с английского, на английском-то звучит странно, Hodgkin, non-Hodgkin, что им, слов не хватает?!), но это уже отдельная тема.
(5) Лекарства. Многие препараты могут провоцировать временное увеличение лимфоузлов. Это и лекарства от судорог, некоторые гипотензивные препараты, антиритмики… Об этом надо помнить и врачам, и пациентам, а то можно потратить массу времени и денег на обследование, «а ларчик просто открывался!».