— Убит, — подтвердил Огун.
— Весной снова попробуешь, — встал и протянул руку поверженному противнику Святогор.
— Обязательно, — сказал сквозь зубы Колояр и оттолкнул его ладонь.
— Десять кругов по лесу, — приказал Огун.
— Да, наставник, — склонил голову Колояр, и бросил исподтишка злой взгляд на Святогора, поднявшего посох с серебряной насечкой.
— На сегодня все, — объявил Огун.
Выброс адреналина носителем с последующей встряской заставили Александра отвлечься от своих размышлений и планов. Вернее, внести в них коррективы. Первым делом он решил озаботиться доступом к органам чувств Колояра, затем автоматизировать процессы поддержания его тела в идеальных кондициях, потом уделить внимание развитию организма в целом, и особо тщательно поработать над прессом и тканями брюшины. «Сначала с местом обитания разберусь, обустроюсь с комфортом, потом остальным займусь», — подумал Александр.
Погрузившись в своеобразный транс, как бы отстранившись от самого себя, он позволил инстинктам взять управление телом и стал наблюдать за тем, как оно работает с носителем. Он не вмешивался в процесс, но старался понять его, и постепенно из глубин генетической памяти стали приходить знания. Впрочем, не только из них, но и от пронизавших Колояра корешков и капилляров. «Надо бы их уменьшить, а то совсем срастусь», — отстраненно и словно бы лениво подумал Александр, ощущающий, как его почти в буквальном смысле наполняет знание и понимание происходящего.
Примечание к части
xbnfntkm13, бечено
Глава 2
Поражение от Святогора больно ударило по самолюбию Колояра — и он налег на тренировки с удвоенной силой. Утром его сверстники отправлялись на десятикилометровую пробежку, он же вставал на час раньше и пробегал все двадцать. Однокашники делали зарядку, отжимаясь по сотне раз, он отжимался двести, да и зарядку делал с камнями в руках. С растяжкой он и вовсе умудрился превзойти разумные пределы, перестарался и порвал связки. Пришлось Александру отвлечься от проникновения в мозги Колояра и срочно исправлять повреждения тела. Невеликие запасы питательных веществ, накопленные телом гоаулда, ушли на ускоренную регенерацию, и это оказалось ошибкой.
— Колояр? — удивился Огун, увидев в строю подопечных порвавшего связки мальчишку.
— Я в порядке, мастер-наставник, — широко улыбнулся Колояр.
— Ты уверен? — с сомнением оглядел его Огун.
— Да, я уже пробежал разминочную дистанцию.
— Что ж… Хорошо. — Огун кивнул и махнул рукой, давая разрешение подопечным на забег по лесу.
Вернувшаяся с пробежки молодежь привычно распределилась по утоптанной площадке и начала повторять за мастером-наставником движения разминочного комплекса. Сначала шли банальные упражнения на разогрев мышц и суставов, вроде вращения руками, наклонов, приседаний и тому подобного. Затем началось нечто вроде цигуна в смеси с ушу. Будущие витязи, медленно и плавно, тщательно контролируя дыхание и точность движений, выполняли основные удары, блоки и переходы из одной боевой стойки в другую.
— Молодцы, — кивнул Огун довольным учениками. На мгновение он задержал взгляд на Колояре, но лишь мысленно пожал плечами, решив, что раз тот в порядке, так и нечего огород городить. «Начинаем растяжку», — скомандовал он. Тут-то Колояр и повторил вчерашний подвиг, умудрившись опять порвать регенерированные связки.
«Может и правда некондиционный», — задумался Александр, после того, как перестал материться на доставшегося носителя.
Определенно, ему попалось излишне шебутное тело, но менять его было жалко, все же он уже потрудился над ним, но главное — совсем не факт, что найдется подходящая замена. Бултыхаться в каком-нибудь горшке типа «канопа обыкновенная» не хотелось. Нальют воды, забросят кубик питательный и коматозь себе на здоровье, пока свободный джафа не найдется. «Увольте от такого счастья», — вздохнул Александр, и занялся работой со связками носителя.
На этот раз он их не просто зарастил, но и сделал куда более прочными и эластичными, так что Колояр смог не только второй раз удивить наставника, но и сделать это дважды, продемонстрировав невероятный прогресс в растяжке. Впрочем, за все это ему пришлось расплачиваться постоянным желанием Жрать. Да-да, именно с большой буквы. Александр решил, с одной стороны — наказать нерадивого носителя, умудрившегося в кратчайшие сроки получить одну и ту же травму дважды, с другой — спешно запасти питательных веществ на очередной форс-мажор, в приходе которого он уже даже и не сомневался, с третьей — занять тело вопросами пропитания, чтобы дурные мысли в голову не лезли. Во всяком случае до тех пор, пока он не сможет на них влиять.
В принципе, гоаулды на любой стадии развития обладали одинаковыми возможностями в плане работы с носителями, но, как давно подметили неглупые люди — дьявол кроется в деталях, а бог в мелочах. Проще говоря, Александр сейчас имел слишком мало сил. Он был кем-то вроде ребенка на фоне взрослого. Конечно, в теории, он мог бы усыпить носителя, выбраться из полости в животе, пробраться через кожаную складку-сумку на нем же, и оседлать позвоночный столб Колояра, внедрившись напрямую в мозги и взяв полный контроль над телом, но тут-то и проявлялись те самые детали с мелочами. Во-первых, на Александра влиял страх покинуть защищенное и уютное место. Во-вторых, ему было жалко бросать уже сделанное, как-никак, он себя в анабиозокому загнал, стольких трудов ему стоило организовать нечто вроде второго центра управления телом. В-третьих, его куда больше интересовала генетическая память предков, так как он вполне разделял максиму «кто владеет информацией, тот правит миром». Не хотелось Александру отвлекаться на житье-бытье рядового джафа, проходящего обучение. Потому и тянул он упорно отростки к мозгу Колояра через все тело. В-четвертых, моральные и прочие этические нормы сказывались.
— Ну ты горазд пожрать, сынко, — покачал головой Бажен, смотря на то, как Колояр уплетает трехдневный запас продуктов.
— Сам не понимаю, тять, куда столько уходит, но все время есть хочу, — пробубнил мальчишка, подчищая остатки похлебки в горшке кусочком хлеба.
— Весна, все в рост пошло, — усмехнулся Бажен и огладил усы, скрыв за ладонью улыбку.
— Уф, — откинулся на стену избы Колояр. — Наелся от пуза, аж брюхо вздулось, — счастливо выдохнул он, оглаживая живот.
— На охоту схожу, Часлав баял, след кабаний видел, меня звал, — решил Бажен. — Как учеба твоя идет, как успехи? — спросил он сына.
— Та, — махнул рукой тот, — а то ты Огуна не спрашивал, — усмехнулся он.
— Спрашивал, — кивнул Бажен, — но и от тебя послушать хочу.
Рассказывать сыну о нюансах взаимоотношений между измененными джафа и рожденными ими он не стал. Конечно, тот же Огун ничего такого себе не позволял, во всяком случае был достаточно корректен, но некоторый холодок и пренебрежение в нем все же ощущалось, пусть он его и скрывал. Потому и Бажен не злоупотреблял общением с наставником сына. Опять же времени у него особо не было на это, он до сих пор отрабатывал прогулы, чаще иных витязей охраняя чапай.
— Хорошо у меня все, как срок подойдет, снова Святогору вызов брошу, и на этот раз не проиграю. Я сильнее и выносливее всех наших, — не без толики хвастовства добавил Колояр, и продемонстрировал вполне внушительный бицепс, особенно для своей пятнадцатой весны.
— Тело у тебя крепкое, — кивнул Бажен, — но и тут должно быть не пусто, — постучал он пальцем по виску. — Как с чтением и письмом у тебя? Как со счетом?
— Ну… — Колояр отвел глаза, — превозмогаю помаленьку, — дал он обтекаемый ответ.
— Сын, если ты хочешь стать кем-то большим, чем простой десятник, надобно в голову не только есть, — покачал головой Бажен. — Со следующей весны вас в дом бога заберут, и если ты к тому времени бегло читать и считать не начнешь, то и управление божественными творениями превозмочь не сумеешь.
— Да понимаю я это все батя, но скучно мне все эти закорючки разбирать, засыпать начинаю, мочи нет, глаза слипаются.
— Иголку с собой возьми или палочку заточи и, как почувствуешь, что веки тяжелеют, так коли себя в ногу не жалеючи, — посоветовал Бажен.
— Угу, — кивнул Колояр. — Зато память у меня хорошая, легко гимны с молитвами запоминаю, — сказал он, не столько хвастаясь, сколько уводя разговор в сторону.
— Не юли, — усмехнулся Бажен, легко разгадавший маневр сына. — Толку от этого сотрясания воздуха нет, Кощей от воинов такое не оценит, ты же не волхв его. Ладно, поснедали, пошли почивать, — махнул он рукой.
В обычном сне взрослые джафа не нуждались, им его заменяло особое состояние сознания и тела, называемое келнорим, схожее с глубокой медитацией, или, по крайней мере с тем, что под ней подразумевают всякие йоги с прочими эзотериками. Но это не означало, что они не могли спать. Те же измененные, ставшие джафа путем направленной мутации, и вовсе не могли без сна обходиться. Как и не прошедшие посвящения. Правда, в их случае дело было не столько в них самих, сколько в развитости гоаулда.
— Тять, не спишь? — спросил Колояр через некоторое время, после того как они с отцом улеглись.
— Нет еще. Что хотел? — подавил зевок Бажен.
— Я Василису сегодня видел, — пробормотал смущенный Колояр, уже пожалевший о начатом разговоре.
— Хм, — только и ответил на это Бажен, поощряя сына продолжить.
— Подарить бы ей чего особенного, ну, чтобы приметила, из остальных выделила, — Колояру пришлось приложить некоторые сознательные усилия, чтобы заставить язык ворочаться и говорить нужные слова.
— Первую красавицу присмотрел, дочь сотника, — задумчиво протянул Бажен.
С одной стороны, он не мог не гордиться сыном, с другой — не слишком-то его радовала ожидаемая зазноба. Против самой Василисы он ничего не имел, девица во всех смыслах достойная, и красивая, и хозяйственная, и умная, и характер… Да все при ней, но вот отец у нее — мало того, что сотник и потомственный джафа, так еще и весьма амбициозный воин. Он не только шанса продвинуться не упустит, но и любым способом его создаст или воспользуется.