Жертв человеческих им и не надобно.
А у варягов бог – Паркун, а не Перун,
Крови людской от них он вечно требует.
С поля несем дары и от трудов своих:
Просо и млеко. Тук для окропления
Агнцев и в коляду, и в Яров день велик,
Также в русалии, на Красную гору —
Это день памяти славных Карпатских гор,
Откуда мы пришли. Звали карпене нас.
Ныне в лесах живем – кличут древлянами.
Тех, кто в полях живет, зовут полянами.
Иные есть еще роды средь нас, славян.
Нас людоедами греки ославили
И возвели на нас злую напраслину.
Тот, кто врага избрал, вечно хулит его,
И поношением раздор несет всегда —
Ведь и ему тогда ответят тако же.
Издревле мы живем, старейшин слушая,
Всякого родича, на суд пришедшего,
К древу Перунову ведут родовичи.
Обычай есть у нас – игрища проводить.
В силе и ловкости юноши спорят там —
Кто пробежит быстрей, спляшет сноровистей.
В день этот принято идти на промысел,
А все добытое нести старейшинам.
Выделят каждому дичины долюшку.
Жертву богам волхвы из нее принесут.
А коли враг придет, князя мы выберем,
И поведет на бой он славных воинов.
На землю нашу шли ромеи первыми,
Брони железные надели на себя
И, в колесницы сев, бить нас отправились.
Долго боролись мы, но отогнали их.
Дощечка 7а
Доблести нашей в бою удивились ромеи
И отступили. Тогда уже греки
Стали от Корсуни нас оттеснять на полуночь,
Но бились мы тридцать лет, живота не жалея,
И отступились они, видя доблесть такую.
В былое время к нам греки с торговлей ходили,
И серебро, благовонные мази везли нам.
Ныне же смотрят они, как рабами нас сделать.
Мы же за волю стоим свою твердо.
Как не отдали ромеям Троянову землю,
Так и сейчас грекам дом не уступим.
Внуков Даждьбога, мечом край родной
отстоявших,
Не посрамим и врагов одолеем отважно.
Синее море видало, как готов прогнали,
Матерь о подвиге славном нам песню воспела.
Прямо в дома наших пращуров красная птица
Огнь принесла. Только готов они раскидали,
Как поросят, что под ноги суются.
Кинулся прочь враг, вослед не погнались.
Узрите, братья, как род наш могуч и всеславен!
В рабство врагу никакому не дался.
Грады возвел, твердо в них укрепился
И отгонял всех, кто зарился земли
Наши отнять и заставить склониться.
Тысячу лет пять веков так живем уж мы
И побеждаем в сраженьях с врагами,
Что для богов своих в жертву приносят
Юношей, дев, чтобы силы набраться.
Дощечка 7в
Исстари так повелось, да и дальше так будет —
С боку какого к нам враг ни решил бы
пробраться,
Встретим его и проводим обратно достойно,
Пращуров стяги позором вовек не покроем.
Выйдя на стогна, решаем: «Идти надо ныне
на греки».
Так и пойдем! Ясунь, Интра ведь с нами же.
Были они и с дедами, когда те ромеев
Гнали с Троянской земли восвояси.
Лепо ли было бы, если б водили варяги
Воинов наших туда, куда можем и сами
Мы отвести их на славные битвы и сечи?
Готам, ромеям и сурожцам, к готам примкнувшим,
Тысячу лет мы достойный отпор подавали.
И не забудем, как с гуннами готы напали:
С полудня – гунны, с полуночи – Галарех
хитрый.
И русколане-борусичи стонут:
Коли не гунны, так готы победу одержат…
Но поднялась Русь и силу свою показала,
Киеву антов и скифов сама подчинила,
Гуннов прогнав от порога отцов своих славных.
Что же мы ныне в слезах дни и ночи проводим,
Сетуем, мол, отвернулись от нас наши боги?
В сердце вернем веру, что день придет,
и навстречу
Выйдем любому врагу и поборем.
Греков ли, гуннов ли мы хомутать и стреножить
Дедами учены, значит, и сами сумеем.
Прочь от очей уведем их. И Корсунь заставим,
Как Галареха, за слезы плененных борусов
И русколаней платить соразмерную цену —
И то не злато, не серебро – головы вражьи.
Дощечка 7 г
Греческих лис мы травою досыта накормим,
Той, от которой носы воротят они ныне.
Только тогда наши слезы осушим.
Тысяча триста лет минуло с тех пор, как род наш
С Карпатских гор возвратился и Аскольд
нагрянул.
Деды коварному верили – встали с ним рядом.
Он обманул. И захвачены были врагами.
Силой Сварог наш, не боги чужие, отмечен.
С просьбой одной мы к нему обращались:
о смерти.
Смерть не пугает: ведь коли Сварог позовет нас,
Мы отправляемся смело и смерти навстречу.
Матерь-сва песнь поет ратную – в сечу мы
встанем.
Скифь не видать грекам, нам не едать травы.
Скифские воины твердые зубы имеют —
Камни грызут без ущерба и громко взывают:
«Рыскаем мы по степи, будто дикие звери,
Рыкаем, страх нагоняя на греков».
Коли нас спросят, кто есть мы такие на свете,
Разве позором мы род не покроем, промолвив:
Нету земли у нас – власть мы отдали варягам,
Те нами правят, да греки еще помогают…
Что тогда детям оставим, как в очи посмотрим
Внукам, в цепях прозябающим, в голоде, в хладе?
Ныне подымем мы пращуров гордые стяги.
Раз уж без крова и пищи остались – так к бою!
В битве добудем себе все, что надо.
Коли победу одержим – забудем про голод,
Коль проиграем – к чему нам тогда угощенья?
Слушаем Матерь-сва, ветру доверивши стяги.
И по степной траве стелются кони отважно,
В битве кровавой покажем врагу нашу доблесть,
В страхе бежит пускай или тут голову сложит.
Двести достойных мужей в первой битве погибло,
Славить их будем вовек и имен не забудем!
А побежденные просят: «Владейте вы нами —
Наши бояре из боя домой не вернулись!»
Дощечка 7д
Время на Корсунь идти и, врага победивши,
Скот свой забрать и добро, что отняли когда-то.
Греков в полон брать не станем – пусть знают
отныне:
Темною силой напрасно вы Русь величали.
Добрыми греки себя почитают, чужое
Грабя добро и обычаи переменяя.
Мы, как они, не хотим быть. Наш князь – гордый
Ясунь.
С ним одолеем врага, не отступим обратно.
Как только Матерь-сва песню заводит во Сварзе,
Мы отчий кров покидаем, выходим на битву.
Русских мечей сечень-молнию пусть враг
запомнит.
Честно ли думать: «Раз первые – не поспешаем?»
Доблести нет в том, мы молвим от века иначе:
«Не поторопимся – первыми так и не будем!»
Резво ступай в бой, и слава тебя не оставит,
А над промедлившим вороны с криками вьются:
«Мы голодны. Не отведать ли русской дичины?»
Помните, братия, Правь с нами рядом ступает.
Нави нет места средь нас – она бродит далече.
В подвигах ратных попросим подмоги у неба,
Крыльями нас осенит Матерь-сва на победу.
Воинам слава, что в сече живой воды пили, —
Им подала ее в роге сама Перуница.
Вечная жизнь предстоит храбрецу,
что в сраженье
Пал, защищая собратьев и землю родную.
Дощечка 7е
Павший в Сварожьих зеленых лугах очутится,
Встретит его Перуница и ласково скажет:
«Знаю тебя, ты не грек, не варяг – русский воин,
Славен ты сам, как и род твой прославлен
великий!»
И сквозь луга Матерь-сва доведет до Сварога.
Тот молвит: «Сын мой, ступай к красе вечной!
Ждут тебя там в горьком плаче давно твои
деды.
Радость неси им – ты вечною жизнью отмечен.
И неизвестно, воскреснуть когда доведется».
Под стягом Ясуня бьемся, и доля нас ждет
не такая,
Что есть у греков, луга нам Сварожьи готовы.
Жатву свершим там, снопы золотые повяжем.
Это богатство во прах обратиться не может.
А на земле через боль и страданья все тленно.
Пусть будет мирным Сварога день вечный на небе,
Мы здесь на битве суровой не дрогнем мечами.
Коли придется – и голову сложим, а значит,
В край его вольный отправимся следом навеки.
Крылья Мать-сва распахнула и бьет ими гордо,
Нас озаряя невиданным светом небесным.
Синие, красные, черные перья снаружи.
Златые, белые, как серебро, из-под низу.
А над челом ее радуга-Ясунь сияет.
От семицветья того Перун в небе грохочет.
Видеть такое – великий дар, данный нам свыше.
Силой наполнимся и отсечем все, что было доныне,
Как огнищане простые дрова секут в рубе.
Славная Матерь колышет все ветры над нами,
И мы под стягами Ясуня шествуем гордо.
Дощечка 7ж
Каждому ныне пусть правда откроется вещая:
Там, где вставал русский род до десяточка,