Кличет нас Матерь-сва, просит оборонить,
Крылами бьет, до Сварзы прах летит.
Терпит страдания птица-сва от врагов.
Выпьем же сурицы, да и мечи возьмем,
Выйдем на сечу, и боги на нем для нас
Питье сготовили на живой воде.
Всех, кто из сечи той уж не воротится,
Будут на тризне великой вспоминать.
Сварожич на полки наши зрит с небес
И полку каждому в битве той счет ведет.
Ведает Дед: русичи – непобедимые.
Не одолеет враг рати славянские.
Вскинем мечи и в бой смело отправимся,
Увидим, как врагов с собой Марь заберет.
Клятву дадим в сердцах, что нет пути домой,
Пока не сгинет враг иль не отступится.
Не время отдыхать, когда родной земле
От неприятеля покоя нет и нет,
Богов попросим край родимый уберечь.
И лучше смерть принять и нам, и детушкам,
Чем от врага бежать, страшась сразиться с ним.
А убоявшихся землей наполним мы,
До часа смертного ее пусть берегут.
Увидит Марь сие да и отступит прочь,
Промолвит: «Не могу я русских одолеть!»
И боги в небесах посадят рядом нас,
Ибо достойны мы в чертогах пировать
С Перуном за столом, с Даждьбогом рядышком.
Дощечка 24а
Когда спускается Даждьбог на помощь нам,
О страхе позабыв, рвемся в сражение.
О русичах Даждьбог заботится всегда
И ныне ждем его помочь Воронежец
Вернуть и готов там скорее истребить,
Что захватили град, убили русичей,
Сожгли дома, а прах по ветру сеяли.
От града малого на камне камня нет,
Но все равно земля та наша, русская.
И готам отдавать ее не станем мы.
Там дедов наших кровь не раз рекой лилась,
И вправе мы вернуть тот град себе назад.
Мужи Воронежца известны всей Руси —
Там пали, живота в сраженье не щадя.
Смерть славную приняв за князя своего,
В Сварзе они навек теперь прославлены.
В чертогах тех давно столы им накрыты,
Как антам с князем их Мезеимиром.
Нас величают славянами издревле,
Се оттого, что богов славим усердно.
Мы их не просим – честь и хвалу воспеваем.
С молитвой утром умывшись, а после
Дощечка 24 б
За день пять раз в честь них пьем нашу суру.
После огнище у Дуба разводим мы
И Сноп приносим, хвалу воздавая.
Ибо негоже нам, внукам Даждьбоговым,
От славы вечной своей отворачиваться.
Антами звали нас и русколанами,
Но были русы мы, русы останемся.
Шествует впереди волынь и бьет врагов,
Самый отважный род первый средь остальных.
За Мезенмировых антов мстила волынь —
Готов разбила и по полю разнесла.
Гунны тогда, словно волки, набросились.
В бой на славян они ринулись с готами.
В прах их повергли отважные прадеды.
Обры пришли, князя Дыя убившие,
Но дети Мора сии Русь оставили.
Богам своим мы зерно, цветы несем,
Примут они млеко, плоды и овощи,
Суру, на травах и меде что сквашена.
Но жертв кровавых людских им не надобно,
И птицы ли, зверя ли, рыбы ли живой.
Греки, варяги страшные жертвы творят —
Кровь проливая во имя богов своих.
Нет в русских землях такого обычая.
Сурицу, что на медах, травах сквашена,
Три дня на солнце горячем настояна
И через шерсть-волну после процежена,
В дар мы с молитвой приносим богам своим.
Так воздаем честь-хвалу нашим праотцам.
Даждьбога-деда славим – славяне мы.
Блага выпрашивать мы не приучены —
Боги нам сами дают их со щедростью,
А Матерь-слава победы поет для нас,
Песни со Сварзы летят к нам, и верим им.
Избран наш князь, о родах он заботится,
Коль враг подступит к земле нашей – не пройдет,
Возле границ встал надежно сам Перунько.
И помнит Сноп, что о благах не просим мы,
Жизни бездельной не ждем, просим славы лишь.
Видим Орея, восшедшего к небесам,
К кузне Перуньковой поднят богами он.
Видит Орей-отец, как Перунько кует,
Слышит, как он ему приговаривает:
«Стрелы, мечи сии я на врага острю,
Вы не страшитесь оружия моего —
Им изничтожу Руси неприятелей,
Лучших их воинов силы рассеются,
Будут, как свиньи, умазаны брением,
Смрадом своим распугают зверей вокруг,
И отвернутся от них все, как от свиней».
Слушал Орей Перунько и дедам сказал.
Столько веков уже с той поры минуло,
Что и не верится. Но так и было все.
И наши пращуры бились с отвагою
За жизнь свою, не сдаваясь врагам в бою.
Дощечка 24 г
Начал свой путь долгий к вам я от тиверцев,
Синее море прошел, следом Сурож-град,
Ныне поведаю вам то, что знаю сам.
Кровь антов здесь лилась, се есть земля Руси.
Вышли из той земли роды славянские,
Те, кто научены славить богов своих.
И восхваляем мы Сварога-пращура,
Водит от века нас он под рукой своей.
Дощечка 25
У моря Русского был малый Карань-град,
Князь, что был избран там, греков прогнать хотел.
Конников и пеших воинов он собрал.
Войско в поход пошло и било эллинов.
А те заплакали, дань предлагали взять.
Русичи приняли овнов, ферязь, вино.
Ведали эллины, что Русь немало пьет,
Решили истребить после пиров врага.
Явились к русам волхв и брат его Словен.
«Дары отриньте те», – промолвили они.
Но те не слушали, вино рекой текло.
Тут греки дождались часа заветного —
На войско русское они обрушились.
И отступили в степь полки разбитые.
Потом опомнились и вновь на эллинов
Пошли с отвагою и разгромили их.
То боги русичей на битву повели,
Мечи вострили их, дав руку твердую.
Враг хочет, будто псов, ногой нас раскидать,
Чтоб земли злачные себе забрать навек.
Молитвы, что творим, Триглавы слышали
И в бой нас повели на неприятеля.
Велик и Мал Триглав громили ворогов,
И нам от эллинов креститься надобно?!
Врагов положено Перуном множество —
Мощь велика богов, что русских берегут.
Вслед за Сварожичем рати с небес текли.
И повергали на землю врагов наших,
Роду славянскому победу принесли,
Не посрамили мы имени пращуров.
А над врагами, на поле погибшими,
Жаля с Горыней жалеют и слезы льют.
Смерть сии воины приняли от богов.
Павших и Карна оплачет – не вовремя
На пути божеском встали те вороги.
Враны к кровавому полю слетаются,
Ныне богатое ждет их уедие —
Мертвых врагов кости всюду разбросаны,
Головы срублены, тела искромсаны.
Птицы торопятся очеса выклевать,
Мяса на поле смердящем им вдоволь есть.
«Я Истворец, из перста вас я истворил, —
Мудрый Сварог молвил Орею нашему. —
Вас ныне нарекут Истварега детьми,
Даждьбога ставлю отцом вам от сего дня.
Будьте достойны его, Отца слушайте,
Что повелит – говорите и делайте.
Станет народ ваш великим, мир потрясет.
Те покорятся вам, кто чудеса творит —
Правят повозками, где и коней-то нет.
Будут ходить к вам под видом кудесников
Всякие и вашим кметам заклятья творить.
Станут послушны им кметы, как детушки.
Много словес гости те вам наговорят,
Золотом увлекут да и обманут всех,
За злато-серебро жен продадите вы».
После речей тех Орею Сварог сказал:
«Дам вам завет, как по правде жить надобно.
Свет и все то, что питает он, возлюбить —
Зверя ли, птицу, травы ли разные,
Пуще того – всех друзей своих истинных.
Между родами умолкнут усобицы,
Если завет сей блюсти твердо будете».
Наши князья – и число им десятков семь —
Верно решили Сварожий завет хранить:
Комонебранец, и Межислав, и Горислав,
Был среди них Боруслав да и прочие,
Те, кого вече отвергло иль выбрало.
И во трудах проводили все дни они,
А князь Кисек был мудрей и отважней всех,
Когда же умер он, иные правили,
Но все они для Руси благо делали.
Ведаем каждого и сыновьям велим
На всякой тризне с хвалою их поминать.
А коль забудет кто, пусть будет проклят он
Племенем на земле, богами в небесах.
Дощечка 26
В оное время свой скот выпасать в степи
Оседень, мудрый муж, с радостью выходил.
Был огнищанин он, богами ласканный.
Щедро стада его по степям множились,
И не кончалось для них в лугах травие.
Странник однажды приветствовал Оседня
И обратился к нему с речью таковой:
«Отправь сынов своих в страну закатную.
Солнце, зайдя, туда спать отправляется.
Скачет тогда к нему конь да и молвит сам:
”Ты отдыхай, солнце, в синих лугах своих,
А я к повозке твоей сей же час помчу,
Буду тебя на восходе там ожидать”.
Скачет конь к дальнему краю небесному,
Вечером конь другой мчит к красну солнышку,
Просит его воз злат в поле не оставлять,
Ибо давно на него воры зарятся.
А после скачет сей конь в дальний край небес.
Всходит тот час заря вместе со звездами,
Небо собой закрывают закатное».
Странника Оседень выслушал и сынов
Двух своих в страны закатные отпустил.
Дивного много они повстречали там
И, воротившись, отцу все поведали:
Как красен край тот и травами как богат.
Много родов захотело туда пойти,
И все отправились на совет к Оседню.