Ниток, торчавших из клубка, оказалось великое множество. Теперь оставалось разобраться, которая окажется коротенькой и без исхода, а какая приведет ее к самому центру запутанного лабиринта – к убийце. Еще раз взглянула на составленный вчера список вопросов и после недолгого раздумья решила потеснее пообщаться с новой ключницей. Эта ниточка, скорее всего, была короткой и никакого прямого отношения к смерти Варвары не имела. Анна твердо усвоила одно правило: охоту лучше начинать с мелкой дичи, меньше риска спугнуть крупную. В любом случае ей нужно было отсечь все ненужные ответвления. Следом в списке у нее значился разговор со стряпухой и Артемием. В общем и целом, решила на свой страх и риск поддерживать температуру в боярском имении на нужной высоте. Чем напряженнее будет атмосфера, тем убийце будет труднее. А облегчать задачу супостату в ее планы не входило.
На этот раз приходу Анны никто не удивился. По всему было видно, что ее ждали. Даже дворовые узнавали странную иноземную боярыню в лицо. Поэтому после короткого приветствия барин с барыней без слов оставили Анну одну, отправив дворовую девку за Евдокией. Ожидая ту, Анна прокручивала в голове все возможные сценарии допроса. Во-первых, ей было прекрасно известно о соперничестве Варвары и Евдокии. Василиса расклад сил в поместье ей описала хорошо. Во-вторых, Евдокия явно не говорила всей правды. Конечно, она могла покрывать кого-то. Единственным человеком, к которому она была по-настоящему привязана, являлся Василий, недаром она была его кормилицей. Но это только на первый взгляд. Анна прекрасно понимала, что вполне могла что-то упустить. Она с обитателями поместья пуд соли не съела, чтобы разбираться во всех тонкостях отношений. Только какого рожна Василию понадобилось убивать Варвару? Логики никакой не было, а Анна привыкла как раз это самую логику и искать. Уроки Паоло она запомнила отлично, и если с риторикой у нее было так себе, то с логикой все было отлично. Любые самые сложные задачи она решала с блеском и играючи выстраивала изящные схемы. Анна улыбнулась. Вспомнила как они с Паоло искусно скрывали от матери-настоятельницы предмет своих занятий. Каталина пришла бы в ужас от одного упоминания вопросов, которые смел задавать Паоло Анне.
Прокрутив всю эту информацию в голове, Анна решила действовать напрямик. С новой ключницей ходить вокруг да около смысла не имело. Евдокия появилась на пороге и поклонилась. Василиса была права, на голову выше Анны, плечистая, немного нескладная новая ключница из толпы выделялась, правда красотой Господь ее явно обделил. Лицо было грубым, словно вытесанным топором, да еще изрядно побитым оспой. Только глаза привлекали – удивительно голубые как небо с густыми черными ресницами.
– Сказали к вам явиться, – поджала губы женщина, – да только я ничего знать не знаю, ведать не ведаю. Варвару в тот вечер я не видела, умаялась за день и уснула, да так, что ничего не слышала!
– Так уж и не слышала! – сухо прервала кормилицу Анна.
Та насторожилась и подобралась.
– А что мне скрывать?
– А то, что в тот вечер ты вместе с Варварой гадала!
Стреляла наугад, а попала в самую точку. Евдокия побледнела и забормотала:
– Только барыне не говорите. Все как на духу расскажу!
– Ты боишься, что Прасковья Игнатьевна узнает о ваших тайных увлечениях? Итак, на кого приворот был?
Евдокия от страха стала заикаться:
– Н-на Артемия! – Потом осмелела и более связно запричитала. – Люб он мне, Артемушка, а то я всю жизнь одна да одна, мы-то и два месяца вместе не прожили, как муж мой под Смоленском голову сложил, он с Михаилом Степановичем тогда отправился, так литовцы поганые его и порешили! А мне что, всю жизнь бобылкой маяться! Почто я мучаться должна?
– А привораживать зачем? Не проще ли Артемию во всем признаться? – непонимающе пожала плечами Анна.
– Варвара мне сказала, дело верное, намертво прикипит! Я и поверила, полушку отдала и серьги серебряные! У нее ведь, у Варвары-то, сестра – знахарка знатная, а иные говорят, что вроде как колдунья ее сестра, такие заговоры знает, что ни в одной церкве не отмолишь, поэтому и боялись мы ее, Варвары-то!
– Так, понятно, за приворот-то ты заплатила, а дальше что?
– Дальше Варвара мне сказала, как все в доме успокоятся, приходи, мол, ночь эта особенная, нет лучшей ночи для приворота, я так и сделала, пришла, постучалась, а Варвара мне из-за двери и отвечает, мол, недосуг мне, попозже придешь, я развернулась и пошла, в следующий раз пришла, за дверью тишина, я постучала, а там хрипы какие-то и стоны стали раздаваться, потом крики пошли, я испугалась и спряталась, тем временем другие на шум прибегли, дверь сломали, да только поздно.
– Подожди, подожди, когда ты в первый раз пришла, Варвара была одна или нет?
– Говорила она с кем-то, да только голос я не знаю, – боязливо произнесла Евдокия и, внезапно побледнев, перекрестилась, – а вдруг не с человеком она разговаривала!
– Тогда с кем, если не с человеком, с котом?! – досадливо переспросила Анна.
Евдокия еще раз перекрестилась и выдала:
– А что, если она с чертом разговаривала, раз у нее сестра – ведьма, так и Варвара может быть тоже… того… И ночь непростая, Велесова ночь!
На новую ключницу было жалко смотреть, она грохнулась на колени и начала креститься.
– Матерь-божья, заступница, прости меня грешную! Ведь чуть с ней не связалась, с ведьмой этой! Господь меня защитил от нее!
– Тогда что ж ты когда Артемия приворожить вздумала, о душе забыла!
– Бес попутал!
Анна подошла к кормилице, силой заставила ее встать и хорошенько встряхнула.
– Сядь и успокойся! Демоны в данном случае ни при чем! Захотели бы покончить с Варварой, справились бы и без яда!
Евдокия перестала дрожать и с шумом сглотнула.
– Теперь вспомни, может тот голос ты знаешь? Подумай получше!
Но все было без толку. Евдокия искренне пыталась вспомнить, но было видно, что усилия эти ни к чему не приводили.
– Этот голос был мужским или женским? – предприняла последнюю попытку Анна.
В глазах Евдокии промелькнуло что-то.
– Вроде бы как мужчина говорил, а временами баба, сама не пойму. Только сейчас вспомнила, что подивилась тогда. Голос то низкий, а вот хоть что делай, а только кажется мне, что женщина говорила.
– Женщина, – несколько растерянно повторила вслед за ней Анна.
– Женщина, и странно так, да только показалось мне тогда, что женщина эта мне знакома, только специально голос меняет, – Евдокия казалась все более уверенной.
– А теперь вспомни, в тот вечер ты видела кого-то из верхних покоев спускавшимся в подклет?
Евдокия задумалась.
– Вот только сейчас вспомнила, – обрадованная возможностью помочь, произнесла она, – одного из заморских гостей, того что постарше видела, да только как меня увидел, сразу наверх пошел.
Анна нахмурилась. Что могло понадобиться Луиджи Альбинони в подклете? Ее собеседница терпеливо ждала, Анна подняла глаза на новую ключницу.
– Ладно, теперь ступай и Степаниду позови…
Евдокия замешкалась на пороге и обернулась, боярыня вопросительно подняла брови.
– Вы ничего Прасковье Игнатьевне не скажете? – заискивающе произнесла женщина. – Христом Господом прошу, боярыня, пощадите, барыня у нас строгая, потому и Варварину сестру на порог не пускала.
– Не пускала, говоришь, а откуда знаешь?
– Сама слышала, как Варвара просила приютить на время, мол, злые люди беды ее сестренке хотят, а хозяйка ей нет и все тут, мол, Варваре не в упрек, но сестра у нее небогоугодными делами известна, а дому нашему такая слава не нужна.
– Кто ее сестра, знаешь?
– Нет, Варвара имени никогда не называла, говорила, что знахарка она знатная и все тут.
– Хорошо, теперь за Степанидой ступай и не беспокойся, тайны твоей я не выдам, незачем мне все это.
– Век буду благодарна, – чуть не в пояс поклонилась Евдокия и исчезла.
Степанида появилась сразу же, явно околачивалась неподалеку. И с порога заявила:
– Велели мне все вам, что знаю, рассказать, да только я сама не ведаю, что вам нужно, спрашивайте, барыня, все как на духу выложу.
– Как на духу, – усмехнулась Анна, – тогда говори, подругами вы были с Варварой-ключницей или ворогами?
– Ни то, ни другое, барыня, любить мы друг друга не любили, да и незачем нам это было, дружбы я Варварой не искала, и она моей не спрашивала. Да только делить нам с ней было нечего, я на кухне сама себе хозяйка, а Варвара в доме, в кладовых, да на заднем дворе.
– Говорят, что с Варварой у вас ссора приключилась?
– Так ведь это дело такое, поучила я Варьку, куда нос совать не следует, а она мой урок поняла.
– И все?
– И все, – твердо заявила Степанида.
– А спор у вас из-за чего вышел?
– На хозяйстве всякие споры бывают… – отвела в сторону глаза стряпуха.
– Конечно, бывают, – согласилась Анна, – только мне кажется, не понравилось тебе, что Варвара открыто о твоей связи с молодцем одним говорила?
– У Варьки не язык был, а жало змеиное! – вырвалось у густо зардевшейся Степаниды.
– Вот кто-то на роток ее платок и накинул! – добавила Анна.
– Кто-то, да только не я! – твердо заявила стряпуха, – с моей стороны, как ни ищите, боярыня, ничего не найдете! Я с ключницей покойной и без смертоубийства разобраться смогла бы, не одна Варька чужие секреты знала! – вырвалось у Степаниды.
– И какие же Варварины секреты тебе известны были? – не упустила случая Анна.
Женщина явно заколебалась.
– Говори, у тебя выбор простой – или мне расскажешь, или в Кремль под стражей отведут! – характер собеседницы боярыня вычислила быстро, если для иных и силы убеждения было достаточно, то на таких, как стряпуха, действовали исключительно угрозы.
Степанида вскинулась и торопливо зачастила:
– Не отводите, боярыня, все как на духу, вот те крест, расскажу!
– Тогда рассказывай, – быстро сменила гнев на милость госпожа, – чего тебе такого особенного про Варвару известно было?