Конвой ONS-4 пересек Атлантику без потерь и прибыл по месту назначения в Галифакс. Эскортная группа «В-2» блестяще выполнила свою задачу, не подпустив к каравану германские субмарины и потопив две из них.
Эскортная группа «В-7», оскандалившаяся в декабре 1942 года при проводке конвоя ON-153, подверглась реорганизации новым командиром 30-летним коммандером Питером Греттоном. Он во многом напоминал адмирала Хортона: мог быть откровенно грубым, безжалостным, отличался редким упрямством. Но он являлся настоящим профессионалом, беззаветно преданным своему делу, имел впечатляющий послужной список противолодочника.
Встав во главе эскортной группы «В-7», Греттон провел с семью кораблями самую суровую боевую учебу. Роберт Аткинсон вспоминал:
«Греттон не знал жалости по отношению к своим командирам. Он требовал, чтобы все они немедленно реагировали на его сигналы и команды. Он мог, например, отдать приказ о смене места в ордере и при этом внимательно следить за вами, а по возвращении в базу сказать: „После того как я отдал вам приказ, прошло 34 секунды. Только потом я заметил, что вы начинаете совершать маневр. Почему должно пройти 34 секунды, прежде чем вы начинаете выполнять мой приказ? Лично вы находились в это время на мостике? Если вы отсутствовали на мостике по уважительной причине, почему ваш старший помощник не начал действовать немедленно?“
Ничто не ускользало от его внимания. Греттон был выдающимся командиром группы. Очень жесткий и справедливый. Однажды он без колебаний снял с должности командира корабля за допущенную ошибку. А тот даже слова не сказал в свое оправдание, потому что знал — командир группы прав. В этом никто из подчиненных Греттона не сомневался».
Командир эскортной группы сделал обязательными для своих офицеров командно-штабные игры, впервые применил для обучения расчетов бомбометов и гидроакустиков тренажеры на базе Лондондерри. На специальных тренажерах проводилось обучение операторов радаров и радиопеленгаторов, специалистов связи и навигации, всех тех, кого Греттон называл «мозговым центром корабля».
29 марта 1943 года эскортная группа «В-7» вступила в охранение быстроходного конвоя НХ-231, следовавшего от берегов Канады в Англию. По мнению Греттона, караван был слишком многочисленным для надежного сопровождения одной его группой из 7 эскортных кораблей. Строй, в который входило 61 транспортное судно, растянулся на добрых 15 миль. Адмиралтейство предупредило командование конвоя и эскорта, что противник обнаружил их и координаты переданы одной из «волчьих стай». Без боя не обойтись, в этом никто не сомневался.
4 апреля НХ-231 вошел в «черную дыру» и более не мог рассчитывать на поддержку с воздуха. В течение дня германские подлодки трижды обнаруживались в непосредственной близости от конвоя, но всякий раз корабли эскорта заставляли их ретироваться или загоняли под воду. С наступлением сумерек над морем прогремел оглушительный взрыв, торпеда угодила в британский сухогруз «Шиллонг». Через две минуты судно ушло под воду, а на поверхности виднелись лишь красные сигнальные огни электрических лампочек на спасательных жилетах уцелевших моряков потопленного парохода.
«Мы прошли рядом с группой несчастных, барахтающихся в воде, и успели крикнуть им: „Держитесь! Мы еще вернемся“, — вспоминал Грэм Бенс. — Но первоочередной задачей оставалась защита конвоя. Останавливаться и подбирать из воды терпящих бедствие было опасно, потому что в строю эскорта образовалась бы брешь. Этим немедленно могли воспользоваться германские подводные лодки. Потерпевшим с „Шиллонга“ не повезло. Больше мы их уже не видели». Греттон позднее признавался, что воспоминания об этих крохотных красных огоньках в ночном океане, пожалуй, самые болезненные в его памяти с военных времен.
Через несколько часов после гибели «Шиллонга» вокруг НХ-231 уже собралась «стая» из 16 «волков». Несмотря на самоотверженную работу кораблей эскорта, немцы потопили 6 транспортов в течение следующих трех суток. Во второй половине дня 5 апреля над конвоем появилась противолодочная авиация, а 7 апреля подошли корабли подкрепления. Результаты усиления эскорта не заставили себя долго ждать: противолодочники потопили два «у-бота», пять субмарин вышли из боя с повреждениями.
Командованию Кригсмарине стало казаться, что успех, достигнутый в марте, начинает ускользать. И Дёниц бросил в океан беспрецедентную армаду из 87 подлодок. Результаты оказались удручающими. Из состава следующих трех конвоев немцы уничтожили только 6 судов. Гросс-адмирал понимал, что если так пойдет и дальше, то в будущем потери могут стать невосполнимыми, а успех невозможным. И тем не менее он упрямо приносил в жертву молоху войны людей и субмарины. С поставленных на прикол и разоруженных надводных кораблей на подводный флот перевели 250 офицеров и около 10 тысяч унтер-офицеров и матросов. Наспех обученные они шли в бой и погибали если не в первом, то втором, третьем походе. Подлодки новых типов еще находились в стадии разработки, и немцы продолжали сражаться на своих «рабочих лошадках» — «у-ботах» VII и IX сей. А Дёниц по-прежнему твердил командирам лодок о необходимости топить кораблей больше, чем смогут построить англо-американцы…
Днем 22 апреля эскортная группа «В-7» приступила к сопровождению тихоходного конвоя ONS-5, направлявшегося в Галифакс. В караван входили 43 транспорта, в основном устаревшие пароходы. Предполагалось, что он будет двигаться со скоростью в 7 узлов, но для «старичков» и этот ход оказался непосильным; против ветра они «гребли», едва вытягивая 5 узлов!
Первые четыре дня плавания прошли без происшествий, но ночью 26 апреля два парохода столкнулись во время шторма, один из них отправили в Рейкьявик без сопровождения.
27 апреля, когда погода несколько улучшилась, корабли эскорта дозаправились топливом с одного из двух имевшихся в составе конвоя танкеров снабжения. 28 апреля караван ONS-5 находился примерно в 400 милях юга-западнее Исландии. Около полудня радиопеленгаторы «Дункана» и фрегата «Тей» засекли радиосигнал с германской подлодки, находившейся недалеко от конвоя, прямо про курсу. Другой радиосигнал позволил Греттону сделать вывод: вокруг каравана собирается «волчья стая». Командир эскорта приказал судам изменить курс, но вечером англичане обнаружили вражескую субмарину. Греттон вспоминал: «У меня сложилось впечатление, что предстоит мощная атака противника. Что хуже всего, отвратительные погодные условия не позволяли вызвать из Исландии воздушное подкрепление».
ONS-5 оказался на северном фланге 400-километровой завесы, образованной лодками «волчьей стаи» «Штар» между Гренландией и Исландией. Первой конвой обнаружила U-650, и вскоре уже 16 «у-ботов» преследовали его. Западнее подтягивались лодки группы «Амзель» и «Шпехт». В общей сложности в районе движения ONS-5 сосредоточилась группировка из 34 «волков». Ночью 28 апреля пять лодок группы «Штар» подошли к конвою вплотную. Греттон ожидал их появления. Он рассудил, что немцы будут атаковать по ветру, а значит, нанесут удар с правой стороны от каравана. Командир эскорта перевел на правый фланг все свои корабли, оставив левый фланг незащищенным. Риск полностью оправдался. Радар корвета «Санфлауэр» засек подлодку. Корабль немедленно устремился к ней, и «немка» срочно погрузилась. Затем последовали пять попыток германских подводников выйти в атаку на транспорты. В первые часы 29 апреля корвет «Сноуфлейк» начал преследование одной из немецких подлодок, заставил ее «нырнуть» и сбросил десять глубинных бомб. «Немка» выпустила по корвету торпеду, прошедшую рядом с бортом сторожевика.
Греттон вспоминал, что ночь выдалась беспокойной, но никто из его людей не дрогнул: «Я почувствовал, что немцы ошеломлены нашей ночной контратакой». В ту ночь два «волка» получили столь тяжелые «раны», что прекратили нападение и потянулись на базы «зализывать» их. Однако оставшиеся продолжали преследовать конвой. На рассвете 29 апреля погода вновь ухудшилась, что осложнило действия эскорта. «Особенно тяжело, — вспоминал Греттон, — пришлось расчетам бомбометов и бомбосбрасывателей». Сильная качка затрудняла их обслуживание, никак не удавалось добиться попаданий. Около 7.30 утра командир эскорта спустился в свою каюту, чтобы немного поспать. Но едва его голова коснулась подушки, как взрыв неподалеку и ревун сигнала «Тревога!» выбросили коммандера из койки. Немцы торпедировали американский сухогруз «Мак-Киспорт». Поиск лодки гидролокатором ничего не дал. К тонущему судну подошел спасательный траулер и подобрал всех оказавшихся в воде моряков.
Шансов оторваться от преследователей у тихоходного конвоя не было никаких. Предстоял затяжной бой. Адмирал Хортон, внимательно следивший за проводкой ONS-5, выслал эскортной группе «В-7» подкрепление: пять эсминцев от берегов Ньюфаундленда. Утром один из них — «Ориби» подошел к каравану с почти пустыми топливными цистернами. Ему удалось заправиться с танкера снабжения, однако попытки других кораблей пополнить запасы топлива сорвал начавшийся шторм. К утру 3 мая «Дункан» израсходовал почти весь мазут. Для того чтобы дойти до ближайшего порта, топлива хватало в обрез. Эсминцы типа «D» имели исключительно неэкономные энергетические установки и не годились для плавания в условиях Атлантики. Но использовались для сопровождения конвоев за неимением других. Все попытки дозаправиться с танкера так ни к чему и не привели.
Греттону предстояло решить, остаться ли с конвоем, что грозило полным израсходованием топлива и буксировкой потерявшего ход эсминца в штормовом море, или же покинуть конвой и идти в ближайший порт. Буксировка во время шторма означала риск для двух кораблей и их экипажей сама по себе, а кроме того, они могли стать лакомой добычей немецких подлодок. В конце концов скрепя сердце командир эскортной группы «В-7» решил покинуть конвой. «Дункан» всего на 8 узлах двинулся прочь от каравана. Позднее Греттон вспоминал о чувстве стыда и о глубокой депрессии, которые охватили его после того, как он покинул группу. Однако большая вина лежала на тех адмиралах-чиновниках