Поскольку грабеж произошел в выходной день, когда в Лувре не должны были присутствовать посторонние, префект решил, что если вором был не сотрудник музея, то уж соучастником бесспорно являлся.
Догадка префекта об участии в похищении сотрудника неожиданно была подтверждена важной уликой — отпечатком большого пальца на стекле, снятом с картины.
Предстояло проверить 257 человек, начиная с директора и заканчивая рабочими, давшими первые показания полиции. Проведенная проверка результатов не дала. Тщетными оказались и посулы значительных вознаграждений.
Сенсация отодвинулась на второй план, и лишь особо задетые французы продолжали обмениваться фантастическими домыслами о похитителях шедевра. Высказывалась мысль о том, что похититель — маньяк, которого свела с ума загадочная улыбка леонардовской модели. Упоминалось имя американского миллиардера Джона Моргана, якобы организовавшего похищение и выкуп Джоконды для своей тайной коллекции. Антигермански настроенные газеты писали, что у произведения в Лувре часто видели некоего германского дипломата, это вызвало настоящую истерию. Полицейские Франции, Германии и других стран Европы бросались по любому, даже самому фантастическому следу. Многие газеты оповестили, что похитителей задержали в… Португалии, но оказалось, что два путешественника везли в автомобиле копию «Джоконды» и она оказалась при проверке слабым подражанием итальянскому гению.
Через два года, когда о случившемся стали забывать, а новый директор Лувра примирился с окончательной потерей, история получила продолжение в лавке флорентийского антиквара.
Торговец с большим опытом Альфред Гери готовился к зимней выставке-распродаже, когда получил письмо некоего Винченцо Леонарди из Парижа, предлагавшего ему купить шедевр Леонардо да Винчи. Приняв это за розыгрыш, Гери не торопился отвечать и, лишь будучи в хорошем настроении после выгодного аукциона, подыграл «шутнику», пригласив его к себе.
10 декабря 1913 года в контору вошел одетый во все черное худой человек лет тридцати с желтым лицом и маленькими усиками, предложивший продолжить переговоры о сделке.
На вопрос антиквара о стоимости предлагаемого произведения Леонарди твердо ответил: «Я считаю, пятьсот тысяч франков…» Гери решил поинтересоваться смыслом похищения и услышал вполне прозаическую и даже правдоподобную историю о том, что он, итальянец, не мог смириться, что одно из лучших произведений итальянского искусства находится у французов, в то время как оно обязано украшать итальянские музеи. И самого антиквара похититель избрал, зная о том, что тот постоянно продает редкие произведения городам и музеям Флоренции, Милана и Урбино.
Рассказ неожиданного посетителя был настолько правдоподобен, что Гери решился довести авантюру до конца и, дабы не обмануться, прежде всего привлечь в качестве эксперта знатока итальянского искусства профессора Погги. Джованни Погги — директор галереи Уффици и крупнейший специалист по сделкам коллекционеров в Европе — неожиданно сразу поверил в рассказанную историю и согласился пойти в третьеразрядный отель, чтобы освидетельствовать произведение.
Наверное, «Триполи — Италия» скромный, малоизвестный отель, с его крохотным номером 20, может полноправно «носить» мемориальную доску: «Здесь останавливалась самая загадочная дама Европы», потому что в пакете из красной материи, который человек в черном достал из чемодана с двойным дном, оказалась подлинная луврская картина. На обороте доски, точно соответствующей луврскому каталогу — 53x77 см, читался и музейный номер, нанесенный специфической краской. Профессор потребовал лабораторного исследования в своей галерее, а антиквар заверил, что в случае подтверждения подлинности вещи требуемая сумма будет выплачена господину из Парижа.
Арестованный вечером в гостинице Леонарди оказался маляром Виченцо Перуджи, приехавшим на заработки в Париж и с артелью малярничавший в Лувре. В свободное время любопытный итальянец подолгу рассматривал картины итальянских мастеров и особенно долго стоял у произведения Леонардо. Усмотрев, как рама крепится на стене, Перуджа внимательно изучил все ходы и выходы из музея-дворца и убедился в халатности охраны.
В памятный для парижан день он воспользовался моментом распределения нарядов малярам, в одиночку проник в «Квадратный кабинет» и беспрепятственно вынес картину на черную лестницу. Он быстро вынул доску с изображением из рамы и пронес из музея под просторной рабочей блузой.
Во время допросов Винченцо Перуджи спокойно поинтересовался, почему это никто не называет грабителем французского монарха Наполеона, укравшего Мону Лизу Джоконду в Италии. И свой поступок этот удивительный поклонник прекрасного объяснил исключительно патриотическими чувствами.
В 1914 году, в преддверье первой мировой войны, состоялся суд над доверчивым похитителем, который уже мало кого интересовал, так как загадочная дама снова заняла свое место в «Квадратном салоне». Грабителя осудили на год тюрьмы, но история как никакая другая показала, что воздействие произведения искусства на умы человеческие может вызвать самые необъяснимые поступки и привести к неожиданным действиям.
И все-таки реалистические люди XX столетия не хотят примириться с тайной Моны Лизы и с помощью различных технических и аналитических средств множат тайны. Некоторые из них озадачивают, другие возмущают, но если предки размышляли над тем, кто изображен на портрете, то и наши современники пытаются решить эту задачу.
Всемирно известная «Джоконда» — это не что иное, как автопортрет Леонардо да Винчи. Такую сенсационную гипотезу выдвинула американская художница и исследовательница Лилиан Шварц. Как сообщил в 1986 году журнал «Артс энд антике», она сопоставила изображение Моны Лизы с известным автопортретом великого флорентийца.
Использовав перевернутое изображение автопортрета, она с помощью компьютера привела картины к одному масштабу таким образом, чтобы расстояние между зрачками на обоих портретах было одинаковым. В результате она получила зеркальное отражение одного и того же лица.
Издатель и редактор журнала Уик Эллисон считает, что разного рода мистификации и увлеченность Леонардо оптическими эффектами позволяет принимать эту версию как гипотезу. Ведь написание отдельных манускриптов художника и изобретателя в зеркальном отражении — факт удостоверенный, почему же он не мог попробовать развить тему отражения лиц одного в другом на живописной поверхности. Лилиан Шварц выдвинула и еще два предположения, расширяющих и без того большое число тайн вокруг Джоконды.
«Единственно, чего я не могу понять, — как на протяжении веков никто не мог до этого додуматься. Да и никто почему-то не вспомнил, что Леонардо да Винчи много путешествовал в годы работы над “Моной Лизой”. Значит, ему никак не могла все это время позировать одна и та же модель», — говорила Л.Шварц. Именно так она объяснила факт, что портрет при жизни художника никто не видел, а улыбка таинственного лица — это своего рода послание художника потомкам.
Джон Асмус, специалист по лазерной технике при Калифорнийском университете в Сан-Диего (США), заявил журналистам: «В результате постоянного разрушения и реставрации “Джоконда” представляет собой бледную карикатуру». С помощью ЭВМ и лазерной техники Дж. Асмус обнаружил, что в оригинале Мона Лиза носила колье, а с левой стороны портрета Леонардо да Винчи изобразил горы. И то и другое исчезло за 480 лет существования произведения и многочисленных реставраций. Более того, и знаменитая улыбка «Джоконды», по словам Дж. Асмуса, была многократно «подрисована», что выявила ЭВМ при сканировании слоев краски и сравнении их с местами, не подвергавшимися реставрации.
Но пожалуй, больше всех для разоблачения и проникновения в тайну сделали англичане и французы.
Более тридцати лет назад английский фотограф Лео Вала придумал систему расчета, по которой можно преобразовать изображение анфас в фотографито в профиль или в три четверти. Этот метод тщательно проверили и официально одобрили. Затем систему испытали на шедевре Леонардо да Винчи. Результат был скандальным. «Джоконда страдала болезнью Дауна! Датский врач Финн Беккер-Христиансен в 1975 году поставил диагноз улыбчивой женщине: врожденный паралич лица. По его мнению, Джоконда улыбается только правой стороной, левой же она просто гримасничает. Подобная асимметрия говорит о том, что у человека имеются отклонения в психике. Датчанин уверяет: она — идиотка».
Скульптор и два врача из французского города Лиона продолжили свои исследования, опираясь на уже названный метод Лео Вала. Но одних сопоставлений им было явно мало. Тогда А.Рош, профессор Лионской школы искусств, решил воплотить произведение Леонардо в мраморе. Опыт портретного творчества он имел достаточный, но с трехмерным изображением Джоконды у лионского практика ничего не вышло.
Пришлось констатировать, что с физиологической точки зрения у модели все неправильно: и лицо, и плечи, и руки. Скульптор посоветовался с терапевтом Анри Греппо, занимавшимся физиологией и ее аномалиями. Они привлекли профессора Жан-Жака Конте — специалиста по микрохирургии рук и после многократных проверок пришли к выводу, что правая рука загадочной женщины не опирается на левую. Объяснить происходящее можно было либо тем, что она короче, либо тем, что она подвержена судорогам. Последнее делало реальным предположение, что правая половина мозга Джоконды атрофирована, а тело парализовано. Следствием такого заключения и становилась улыбка — судорога, при которой часть мускулов лица бездействует.
Тайны, тайны, тайны разворачиваются вокруг удивительного луврского шедевра. Какие-то могут оказаться правдой, другие отпадут из-за недоказанностью, как только появятся новые методы анализа. Но все эти тайны рождаются исключительно за таинственной притягательности старинного портрета.
ГАНГСТЕР — ВЫМОГАТЕЛЬ — ПОЛКОВОДЕЦ
«В солнечный день 28 июня 1798 года толпы парижан вышли на улицы. Несмотря на жару, все были очень оживлены, каждый что-то нетерпеливо высматривал и стремился занять место по-удобнее. Шум, детские голоса, беззаботные улыбки говорили о том, что ожидались какие-то особенные, приятные события. И в самом деле, по городу разнеслась весть, что в этот июльский день все желающие могут стать свидетелями очередного триумфа Франции, в Лувр направляются великолепные произведения античного искусства, захваченные в Италии.