Такой временной разрыв между находкой и появлением версии объясняется тем, что находку скрывали многие годы. Бывший бургомистр Фольприхаузена рассказал журналистам, что помимо библиотеки, архива, геолого-палеонтологической коллекции, в шахту были опущены ящики из секретного вагона, прибывшего под надежной охраной в феврале 1945 года.
В вагоне было 12 ящиков (приблизительно 1,5 метра на 0,8 метра), опломбированных и стянутых металлическими обручами. На плане шахты, хранящемся в Геттингенском университете, ящики из секретного вагона помечены на самом дне шахты, за всеми грузами, принадлежащими городу. Надпись на плане предельно лаконична — «складирование в Фольприхаузене: вагон из Кенигсберга — Восточная Пруссия (коллекция янтаря)».
В ночь с 28 на 29 сентября шахтерский поселок был разбужен мощным взрывом. В шахте, помимо ценностей, складировались боеприпасы. В послевоенное время мало кого интересовало, отчего они взорвались.
Спустившиеся в шахту специалисты, среди которых был профессор Франке, увидели на месте складирования значительной части ящиков слой светлосерого пепла. Часть складской территории была завалена щебнем, а еще отрезок тоннеля (около 150 метров) располагался за завалом. Там вполне могли сохраниться какие-то предметы. Может быть, завалы на шахте и стали бы разбирать, так как представитель фирмы «Кали унд зальц» считал это возможным, но уверенности, что именно там находилась Янтарная комната, ни у кого не было.
Поиски свидетелей и свидетельств привели к жителю Западного Берлина Фр. Аксту, который был заключенным концлагеря Моринген и занимался разгрузкой боеприпасов в шахте. Там, на глубине, он видел сотни картин, размещенных штабелями и, кроме того, «овальную чашу из янтаря, украшенную слева и справа фигурами орлов, вероятно, прусского и русского». Акст помнил, что эсэсовская охрана использовала вазу как пепельницу, а ему приходилось ее вытряхивать и протирать. Эксперты по возвращению ценностей утверждали, что подобные чаши были только в собрании Екатерининского дворца в городе Пушкине.
После публикации в Германии материалов о похищеных в СССР художественных ценностях и депутатском запросе федеральному правительству тогдашний статс-секретарь А.Шелер заявил, что версия с коллекциями в шахте Фольприхаузене «не нашла достаточно веских подтверждений, поэтому до сих пор — не в последнюю очередь из-за высоких расходов — от проведения спасательских работ приходится отказаться». Правительство оценило работы в 10–20 миллионов марок.
Рассказывая о поиске Янтарной комнаты, нельзя забывать о редких энтузиастах, тратящих годы на раскрытие тайны похищения.
И среди искренних и трудолюбивых поисковиков особо стоит Георг Штайн, покончивший жизнь самоубийством в 1987 году. И несмотря на то что этот фермер из местечка Штелле под Гамбургом не нашел Янтарную комнату, имя его почитаемо и среди историков русской культуры и среди всех правдолюбцев, раскрывавших маленькие и большие тайны трагедии Второй мировой войны.
Штайн начал свои поиски сразу после войны и до последних дней на что-то надеялся, уточнял и подтверждал им самим найденные документы. Истинные причины его гибели остались неизвестны, лишь пастор из Баварии смог разъяснить некоторые мотивы поступка Йохана Георга Штайна.
«Нам нечего искать Янтарную комнату в Европе, она уже давным-давно находится в Америке», — писал ему Штайн. Он нашел документы, которые свидетельствуют о том, что двадцать ящиков из Кенигсберга (ныне Калининград) были доставлены в центр тогдашней Германии. Под руководством обергруппенфюрера СС Каммлера в апреле 1945 года Янтарная комната была спрятана в соляной шахте Греслебен близ города Хельмштедт.
Можно и дальше рассказывать о приключениях спрятанных в шахте ценностей, но прежде всего необходимо сказать о документах Штайна. Большая их часть пропала при неизвестных обстоятельствах и лишь совсем ничтожная, а главное, пустая — «литературная» всплыла на аукционе, о котором писали советские газеты.
Англичане Николс и Норрис руководили вывозом из соляных копей ящиков обнаруженного там художественного клада. Англичане приняли находку от американцев, первыми спустившихся в штольни захваченного городка. В архиве Штайна находились английские документы, из которых следовало, что из 6800 ящиков Греслебена более половины были вскрыты и опустошены. Директор рудника сообщил англичанам, что часть спрятанного американцы увезли… В британском хранилище художественных ценностей — замке Целле руководитель операции доктор Целле, инвентаризировавший доставленное из шахты, констатировал факт «ограбления» множества ящиков.
Самым удивительным было то, что доктор Лотар Претцель смог сличить с ведомостями наличие ряда ящиков. Именно тогда оказалось, что «серьезное ограбление», как назвала его газета «Совершенно секретно», заключалось в отсутствии «семнадцати весьма ценных исламских фаянсовых изделий, нескольких листов из Медного кабинета и ряда выставочных экспонатов из Античного собрания Старого музея Берлина, среди которых находился, вероятно, самый прекрасный экспонат из серебряного клада Гильдесгейма: искусно выполненная чаша, составлявшая некогда гордость серебряного древнеримского собрания, выставленного в Берлине».
Доктор Вольфган Шеффлер не нашел в золотых монетах коллекции самых лучших, а это значит, что грабители были знатоками нумизматики. Из Берлинского Античного собрания, занявшего ящик «А 66», исчезло 32 предмета: золотая коллекция Такса с цепями, кольцами, подвесами, ожерельями.
Англичане поручили «дело о пропаже» Скотланд Ярду, но после многих лет поисков оно было прекращено «за безрезультатностью».
Следует сказать, что главным пропавшим сокровищем были складские описи рудника, конфискованные американцами из секретной службы и числящиеся исчезнувшими.
Вернемся к истории шахты. «Здание шахты, над въездными воротами которой были выбиты слова “Греслебен”, окружено американскими танкистами. Вооруженные до зубов часовые тщательно проверяли документы даже у своих. Чужим вход категорически воспрещен. Продолжалось это два послевоенных месяца. В течение этого времени, описывает ситуацию журнал “Штерн”, американцы “проверяли” содержимое 6800 ящиков с произведениями искусства, которые хранились в лабиринте соляных копей. Десятая часть находившихся в “Греслебене” богатств была вывезена в Соединенные Штаты». («Советская культура» 17.11.87).
Газета называет доставшееся американцам: четыре произведения Рубенса, три полотна Караваджо, столько же Ван Дейка, плюс десятки античных ваз, монет и золотых изделий. Увы, никто не знал инициаторов «отбора». Г.Кублицкий, изучивший материалы искусствоведа из ФРГ Клауса Гольдмана, назвал результаты пятнадцатилетнего «кропотливого труда» американских оккупационных войск в Германии.
Это исчезнувшие «пятьдесят ящиков со скульптурами, «богатство Приама», древнеегипетский золотой ящик, серебряные изделия, щедевры из стран Азии». И, конечно, среди всего этого документация к двум транспортам в «Греслебен» была «наименьшей» утратой, даже если там шла речь об Янтарной комнате.
Ящики с художественными ценностями были спрятаны также в шахте «Меркерс».
12 апреля 1945 года сюда спустился главнокомандующий американскими вооруженными силами в Европе генерал Эйзенхауэр. Рассказывают, что увидев запрятанное здесь, он воскликнул: «Езус Мария!» А удивиться было чему, так как под землей было 238 миллионов золотых долларов, немецкие бумажные деньги на 187 миллионов долларов, 110 000 британских фунтов, 89 000 франков, 4 миллиона норвежских крон и, как отмечает газета «Совершенно секретно», 400 тонн произведений искусства. Были здесь произведения из берлинских музеев и собраний, но встречались уникальные создания, похищенные из сокровищниц разных стран.
Американцы под небывало сильной охраной на грузовиках вывозили в сейфы Франкфурта-на-Майне денежные знаки и золото. 29 машин под эскортом 5 пехотных полков отвозили художественные ценности, и все-таки, как отметила газета, три машины исчезли бесследно, сколько же тогда ящиков с драгоценными произведениями было увезено за океан как «достойная» добыча?
Среди исчезнувшего «инвентаря» немецкие специалисты отмечали ящики с надписью «Управление гидротехнического строительства Кенигсберга». Ящиков было всего двадцать и спрятаны они были среди других 3000 ящиков с ценностями и произведениями искусства. Профессор Пауль Ортвин Рабе, принимавший участие в подъеме ящиков на поверхность, больше всего был удивлен, что скромные ящики с нелепой надписью вывозились из Кенигсберга раньше личного имущества рейхсминистра Руста, раньше принадлежностей Э.Коха.
Разные люди занимались судьбой Янтарной комнаты и художественных ценностей немецких музеев. Их интересы, как ни странно, совпали с их судьбами. Главные свидетели либо странно умерли, либо исчезли. Профессор Карл Антон Нойгебауэр — умер в больнице накануне выписки. Доктор Эрнест Фридрих Банте, разыскивающий редкие скульптуры, отравился. Профессора Гельпке, не смирявшегося с утратой документов о вывезенных экспонатах Музея народного искусства, таинственно убили. Пропал реставратор Чирш, составлявший описи найденных художественных сокровищ, и это лишь некоторые имена из списка «поисковиков».
Георг Штайн сумел найти и добиться возврата в Россию похищенных из Псково-Печерской лавры церковных ценностей, но сокровища из Вильнюса, Киева, Минска, Гатчины, Пушкина, вывезенные командами Риббентропа и Розенберга, так и не нашлись…
ПОХИЩЕНИЕ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ
Центральный парк культуры и отдыха в городе Выборге включает садово-парковый ансамбль XVIII–XIX веков — известный Монрепо (по-французски «мой отдых»).
В первой четверти XVIII века лесистая местность, на которой разбит парк, специальным императорским указом передается в личное пользование выборгских губернаторов. Сменяя на этом посту друг друга, Чернышев, Ступицын, Шувалов, Данауров использовали лишь небольшую долину («Долина Шарлотты») под оранжерейное и парковое хозяйство. Выборгский наместник герцог Ф.В.Вюртембергский заложил здесь в конце XVIII столетия начало садово-парковому ансамблю, построив первый усадебный дом. В 1788 году эти земли покупает секретарь и учитель будущего императора Павла I — Людвиг фон Николаи, который позже стал президентом Академии Наук.