Уотерфилд потребовал доказательств, что люди, избравшие Мюллера посредником, обладают подлинным Рембрандтом, а докажет это фотография оборотной стороны произведения и фотографии портрета в том месте, где он теперь находится. Только после этого он станет изыскивать средства на выкуп картины. Договорились, что Мюллер позвонит в Лондон и сообщит, когда и как можно получить доказательства.
Звонок не заставил себя ждать. Снимки, по его словам, будут вручены директору музея в тот же день на Парк Лайн, только туда надо идти не одному, а с сопровождающим. Дальше следовало найти швейцара по имени Денни и взять у него пакет для Лео.
Директор стал ожидать назначенного времени, а между тем события в Амстердаме разворачивались по детективному сценарию. Хорошо известный полиции Лондона как скупщик краденого и посредник в перепродаже поддельных произведений Клаус Эштерхофф прилетел в Амстердам из Франкфурта-на-Майне и встретился с Мюллером, после чего направился в Лондон. Полицейские, сразу же определившие личность прилетевшего, отправились с ним и были свидетелями, как дельца встречал в аэропорту Хитроу Джордж Стеллард, помогавший Эштерхоффу проворачивать разные дела на ниве искусства. В памяти компьютера Скотленд-Ярда оба путешественника значились давно. Они часто прибегали к выкупу тех или иных произведений, а бывали случаи, что, получив деньги, махинаторы перепродавали вещи третьему лицу. Партнеры из аэропорта отправились на квартиру в Саут Кенсингтон, которая значилась в полиции как место их постоянных встреч.
В восемь часов вечера 26 августа в квартире директора галереи в Далидже вновь раздался телефонный звонок, и Мюллер потребовал от него прибыть в Амстердам, чтобы доказать свою платежеспособность. Джеймс Уотерфилд категорически отказался и предложил прибыть в Лондон самому Мюллеру, с которым обязался сразу же пройти в банк для объяснений. Сам же, после разговора и в сопровождении полицейского, один вид которого внушал уверенность, отправился за доказательствами в Парк Лайн. Пакет для Лео был у швейцара, но не у Денни, а у Питера, а в остальном все совпадало.
В плотно запечатанном конверте находились фотографии портрета Рембрандта, сделанные любительским фотоаппаратом на лестнице доходного дома, что вполне соответствовало легенде. Появилась уверенность в наличии плана банды похитителей, а не в мифическом шантаже, и Уотерфилд вместе с казначеем музея поехал в аэропорт встречать Мюллера. После встречи все трое отправились в отделение банка на Далидж-Виллидж, где Мюллера убедили в платежеспособности музея и в том, что он получит названную сумму в 100 тысяч фунтов по чеку господина директора музея. Полицейские с крыши видели все происходившее. Немец отбыл в Амстердам, чтобы через некоторое время сообщить предложения похитителей по процедуре передачи Рембрандта.
Уотерфилд должен был явиться в хранилище ценностей, куда будет помещен портрет, и там лично и без свидетелей убедиться в его подлинности. После передачи денег (наличными) Мюллеру портрет передадут законным владельцам, но по прошествии пяти дней. Все должно было произойти 2 сентября.
Утром Эштерхофф и Стеллард отправились в магазин кожгалантереи, где приобрели небольшой чемодан. В Хитроу прибыл Мюллер и пытался несколько раз позвонить, но без свидетелей. В 10.30 Эштерхофф и Стеллард, взяв такси, направились в сторону Пикадилли, где располагалось самое известное хранилище драгоценностей.
Главный инспектор Скотленд-Ярда Колин Эванс, решивший, что первый этап операции входит в завершающую стадию, рассчитал, что взятие преступников с поличным даст возможность закрыть дело, не подвергая портрет новым перемещениям, а преступников — искусу продать его дважды. Когда такси пересекало Беркли-Сквер, полицейские машины окружили его и вынудили остановиться. Эванс объявил пассажирам, что у них находится похищенное произведение искусства, являющееся государственным достоянием. С этими словами он открыл крышку чемодана, в котором в белой наволочке находилась картина Рембрандта.
А тем временем в отеле «Пост Хаус», где располагался Мюллер, другой отряд арестовал Мюллера, оказавшегося давно разыскиваемым Интерполом Леонардесом Смитом.
КАКИЕ ИЗ КАРТИН РЕМБРАНДТА ПОДЛИННЫЕ?
Все музеи мира гордятся своими собраниями, если в них включены полотна Рембрандта. Есть они в коллекции королевы Великобритании и в Национальной галерее в Вашингтоне, во французском Лувре и российском Эрмитаже, в Амстердаме и в Лиссабоне, Гааге, Турине, Милане, Флоренции.
Уже молодым живописцем Рембрандт Харменс ван Рейн, сын мельника, стал гордостью родного города и Голландии. Портреты и композиции на библейские сюжеты, городские виды с бытовыми сценами и мифологические образы десятками и даже сотнями выходили из-под кисти мастера, принося ему богатство, признание и зависть художников. Правда, закончил свои дни великий голландец в полной нищете.
Вокруг его имени складывались легенды, исследованиям и описаниям его жизни посвятили труды многие писатели. И каждое поколение любителей прекрасного приписывало Рембрандту новые и новые полотна и рисунки, так что в конце XIX столетия ему приписывали более тысячи произведений. И тогда возникло сомнение в возможностях одного человека, даже очень талантливого, написать столько полотен.
В 1913 году в каталоге произведений мастера было оставлено всего 988, а при более тщательном анализе 1935 года лишь 630 работ отнесли к кисти великого живописца, отведя другие, еще совсем недавно носившие таблички с громким именем, ученикам или фальсификаторам Рембрандта.
К 1966 году, когда специалисты получили новую технику, рентгеновские аппараты и химические анализаторы, в перечне подлинников осталось 560 произведений, да и это количество трудоемких, многослойных, лессировочных картин выполнить силами одного живописца почти невозможно. Ведь ясно даже самым далеким от музейной работы людям, что многие произведения искусства не сохраняются в конфликтах и перипетиях повседневной жизни. Конечно, такие первоклассные полотна, которые еще при жизни Рембрандта попали в музеи и знаменитые собрания, как «Урок анатомии доктора Тюльпа» или «Ночной дозор», «Синдики», не могут вызывать сомнения даже у самых скептически настроенных экспертов, но именно эти бесспорные шедевры послужили группе голландских знатоков изобразительного искусства во главе с профессором Дж. Брайаном эталонами при очередной научной и скрупулезной оценке всего художественного наследия гениального мастера.
Пять экспертов рассматривают рассеянные по городам и музеям сокровища и стараются быть объективными. Они решают, что из всего того, что в 1966 году признали творением мастера, останется, может быть, около трехсот полотен, а среди фальшивок и подражаний могут оказаться самые известные, самые почитаемые, но выполненные 200–250 лет назад как подражание великому таланту.
Первой сенсацией оказалось разоблачение Хенка Ван Оса, директора Рейксмюсеума в Амстердаме, обладающего собранием из более чем 5000 картин и 30 тысяч скульптур и предметов прикладного искусства. В собрании два десятка картин Рембрандта, и музей продолжает искать и, что самое главное, находить и приобретать полотна, приписываемые ему. Так, в 1965 году было приобретено «Святое семейство», которое многие десятилетия не подвергалось сомнению, а директором собрания было поставлено под вопрос. Директора других голландских музеев не только не поддержали Ван Оса, но прямо-таки воспротивились такому подходу. Сам директор Рейксмюсеума, отвергая нападки, заявил, что произведение действительно относится к XVII веку и исполнено под большим влиянием великого мастера, но ведь, когда творил Рембрандт, многие совершенно по-новому стали смотреть на окружающий мир и даже по-новому писать свои картины, а это значило, что талантливые и даже известные мастера могли подпасть под влияние таланта.
А между тем кампания по ревизии авторства затронула один за другим все крупнейшие музеи мира, не обошла она и редкие частные собрания, обладающие полотнами Рембрандта. В галерее Маурицхейс в Гааге, где хранились произведения из коллекции королевской династии, внезапно подверглась даже не сомнению, а отрицанию картина «Давид перед Саулом», превратившись не просто в подделку, а в бывшего Рембрандта.
Уровень профессионального анализа комиссии настолько высок, что даже глубоко задетые директора и хранители музеев признавали экспертизу достаточно объективной и необходимой.
Джон Ингамелле — директор лондонской галереи Уоллес, обладавшей шестью полотнами Рембрандта, признал сомнительной их подлинность после выхода в свет очередного тома заключений комиссии. И с мнением пяти экспертов, методично освидетельствовавших полотна, соглашаются многие специалисты, следящие за проектом Рембрандта.
Поставлены под сомнение обе работы из пинакотеки Букингемского дворца — значительной части коллекции Великобритании и к тому же любимейшего собрания королевы Елизаветы. «Портрет пожилой женщины», на котором, по некоторым сведениям, изображена мать художника, и «Портрет молодого человека в тюрбане» оказались не просто за пределами одного из томов, выпускаемых комиссией, но прямо обозначены фальшивками. Также подделкой старых времен объявлен «Портрет ученого», бывший гордостью лондонской Национальной галереи, он был куплен у частного лица, которому были предложены большие средства из-за океана. Комиссия пошла еще дальше, объявив почти половину из 22 полотен Рембрандта в Национальной галерее принадлежащими другим мастерам. Неожиданно для всех объявлен подделкой входивший во многие каталоги и исследования по голландской живописи «Автопортрет» Рембрандта. Обнаружены фальшивки в галерее Уфицци, в Государственном Эрмитаже и во французском Лувре. Проводится фотографирование в инфракрасных и ультрафиолетовых лучах, рентгенография, выясняющая состав грунтов под красочным слоем. Определяется состав пигментов, структура холстов, составные грунтов, наконец, химические составляющие грунтов и красок.