Сейчас-то мы хорошо знаем, что никакого такого огромного моря внутри Африки нет. Но тогда этому верили, хотя и недолго. Когда Ливингстон обследовал реку Замбези, он открыл Ньясу — самое южное из группы Великих африканских озер, а исследователи истоков Нила открыли озера Виктория и Танганьика. Озера нанесли на карту, и тогда мифическое африканское море распалось на три больших водоема.
Более серьезное изучение бассейна реки Конго было начато во второй половине XIX века, когда многие большие реки Африки (Нил, Замбези, Шари, Сенегал) уже не представляли собой географических загадок. Наиболее плодотворные исследования Конго связаны с именами Ливингстона и Стэнли.
Знаменитый шотландский путешественник миссионер Давид Ливингстон с 1840 по 1873 год путешествовал по Центральной и Южной Африке и сделал много важных географических открытий, прославивших его имя. Свое третье путешествие (1866–1873 гг.) он посвятил целиком тому, чтобы разобраться в сложном узле рек и озер Центральной Африки и выяснить, какие из них относятся к системам Конго, Нила и Замбези.
В 1866 году Ливингстон углубился в дебри Африки. Долго о нем не было никаких известий. В газетах появились самые невероятные предположения, например, что он сделался негритянским царьком и не хочет возвращаться в Европу, что одичал и сошел с ума, что съеден людоедами. В погоне за сенсацией один из предприимчивых газетных дельцов снарядил в Африку экспедицию на поиски Ливингстона, послав туда репортера Стэнли.
Между тем Ливингстон с большими трудностями проделал несколько маршрутов и собрал много ценного материала. Побывав на одной реке, он тотчас же стремился к другой, расспрашивая у жителей дорогу. К сожалению, негры не могли ответить на многие вопросы — откуда вытекает и куда течет та или иная река, впадает ли она в озеро или другую какую реку и т. д.; они и сами-то понятия о том не имели. Их удивляла настойчивость Ливингстона. В свою очередь, негры спрашивали его:
— Зачем тебе нужно знать, куда течет река? Что, мало тебе в ней воды? Мы пьем воды из нее сколько угодно, а до остального дела нет, пусть вода течет куда хочет, — говорили одни.
— Зачем ты идешь к другой реке, неужели тебе так много надо воды? — спрашивали другие.
Много рек открыл Ливингстон, и среди них — Чамбези, Луапулу и Луалабу, а также большое озеро Бангвеоло.
Когда он составил карту обследованной местности, то обнаружилась любопытная картина: Чамбези впадала в озеро Бангвеоло, а из него вытекала Луапула и несла свои воды в Луалабу. Значит, это одна речная система, решил Ливингстон.
Луалаба оказалась рекой значительных размеров. Она текла на север, но в Африке есть только одна большая река, имеющая такое же направление, — Нил. Значит, думал Ливингстон, я открыл исток Нила. Однако полной уверенности не было. «Что касается истоков Нила, то я нахожусь в состоянии вечных сомнений и неизвестности… Большая Луалаба может оказаться и Конго, и Нилом, а в конце концов, и более короткой рекой. Текущие в северном направлении источники склоняют меня в пользу предположения, что Большая Луалаба — это исток Нила, однако же большое отклонение на запад говорит в пользу Конго…» — так записал Ливингстон в своем дневнике 31 мая 1872 года.
Итак — Нил или Конго? Нужно во что бы то ни стало это выяснить. Исследователь чувствует, как уходит здоровье, подорванное многолетними скитаниями, перенесенными лишениями. Он молит бога дать ему сил для свершения начатого дела…
Он еще не знает, что посланный на выручку Стэнли уже близко. Не отдохнув от предыдущего маршрута, Ливингстон отправляется в новый поход, роковой и последний…
Стэнли был человеком волевым и смелым. После долгого пути, после всех трудностей, невзгод, различных приключений, он все-таки нашел миссионера в глухих африканских дебрях.
Вид тяжелобольного, измученного человека поразил Стэнли. Но когда он предложил Ливингстону вернуться в Европу, тот категорически отказался.
Разве мог он оставить дело, которому посвятил лучшие годы жизни? И сделать это именно сейчас, когда он стоит на пороге важнейшего географического открытия? Не мог он бросить и своих друзей — чернокожих, ставших для него родными братьями. Нет, нужно сделать еще усилие, заставить себя идти…
Друзья-негры несут Ливингстона на импровизированных носилках. Слабеющей рукой делает он последние записи в дневнике.
Ливингстон так и не узнал тайны великих африканских рек. Он умер в ночь на 30 апреля 1873 года.
Этот благородный и гуманный человек принес огромную пользу географической науке. За открытия в Африке имя его навсегда вписано золотыми буквами в ее историю.
Ливингстон наивно верил в то, что белые, которые придут по его стопам в открытые земли, принесут неграм освобождение от темноты и невежества. Не в пример другим миссионерам и путешественникам, он оставил о себе светлую память среди африканских народов. Недаром негры называли его «другом черных».
Исследования Ливингстона продолжили Камерон и Стэнли.
В 1874 году Камерон побывал на озере Танганьика и обнаружил, что оно отдает излишки вод реке Лукуге — притоку Луалабы, из системы Конго.
Между тем Стэнли развернул кипучую деятельность. Рассказы о том, как он нашел Ливингстона, вызвали целую сенсацию в Европе. Получив достаточно средств на новую экспедицию, Стэнли в 1874 году снова появился в Африке. В следующем году он открыл исток Нила, а затем отправился к Луалабе. «Тайное волнение наполнило мою душу, когда я увидел эту величественную реку. Великая тайна, которую природа держала в секрете в течение столетий, ожидала, чтобы ее открыли… моя задача сделать это, она состоит в том, чтобы проследить реку до океана», — записал он на берегу реки Луалабы.
И Стэнли блестяще справился с этой задачей. Экспедиция проследовала по реке, описав вместе с ней огромную дугу по материку.
Путешествие по Конго было очень трудным. Встречавшиеся на пути многочисленные пороги и водопады нужно было обходить по суше, перетаскивая волоком тяжелые лодки и перенося на плечах имущество. Не хватало продовольствия; одежда и обувь износились. Много людей погибло от болезней и при стычках с враждебно настроенными племенами.
Преодолевая препятствия и затруднения, экспедиция упорно пробивалась вперед и наконец 8 августа 1877 года достигла Бомы на нижнем Конго. Теперь была изучена вся река.
Так Стэнли связал в единое целое далекие истоки Конго с ее низовьями. Для этого он пересек Африку с востока на запад за 999 дней, пройдя в общей сложности около 12 тысяч километров.
Имена Ливингстона и Стэнли увековечены на картах мира. Имя Ливингстона носят пороги и водопады на реке Конго ниже города Киншасы, горы и плато, окаймляющие северную оконечность озера Ньяса.
Именем Стэнли назван город и водопады на реке Луалаба, а также озеровидное расширение реки Конго у города Киншасы.
Вслед за главной рекой вскоре были открыты и исследованы крупнейшие ее притоки. Бассейн Конго перестал быть загадкой для географов мира.
К сожалению, эпоха открытий сомкнулась с эпохой захвата европейскими державами обширных территорий в Африке. Начался раздел материка между империалистическими хищниками.
Если на первом этапе своей деятельности Стэнли выступал как энергичный и талантливый исследователь, то позднее он зарекомендовал себя жестоким колонизатором, агентом бельгийского империализма в Африке.
В 1879–1884 годах бельгийский король Леопольд II захватил огромную территорию в бассейне Конго, а Стэнли помог ему в этом, основав много опорных баз и заключив с вождями негритянских племен более 450 обманных кабальных договоров.
Все делалось быстро и ловко. Стэнли ездил по деревням, всюду ласково и мирно беседовал с негритянскими царьками, дарил им бусы, ножи, старые ружья, разные безделушки, а затем подсовывал бумагу, на которой просил царька поставить свой знак. В большинстве случаев это был обыкновенный крестик, наподобие того, как делали в прошлом в Европе неграмотные люди при оформлении деловых бумаг.
Ничего не подозревающий царек «подписывал» бумагу, а это было не что иное, как кабальный договор. В нем говорилось, что отныне царек со всем своим племенем становится подданным бельгийского короля, и ему же, королю, отныне принадлежат земли, воды, леса и недра данного района.
В своей позорной деятельности Стэнли был не одинок. Подобные же агенты португальских, французских, английских, немецких империалистов, как алчные акулы, рыскали по всей Африке. И чем нахальнее и наглее был агент, тем успешней шла его «работа». В результате вся Африка вскоре стала огромной колониальной державой, где творились неслыханное насилие и террор над местным населением.
Бельгийский король Леопольд II сам стал собственником огромной территории, что было закреплено Берлинской конференцией в 1885 году. Захваченная страна словно в насмешку стала называться «Свободным государством Конго».
Бассейн реки Конго на многие десятилетия окутала мрачная ночь колониализма.
Река рабства
Жалобы, слезы и песни мои
Выскажи миру, там-там!
Воздух давит и душит…
Рабство пахнет!
Этот запах повис над Конго…
Хозяйничание бельгийского короля Леопольда II в «своей собственной стране», на землю которой он, кстати сказать, так никогда и не ступил, составляет одну из наиболее мрачных страниц в истории народа Конго. Недаром В. И. Ленин весьма презрительно называл этого деспота «аферистом» и «типиком».
Захватив Конго, бельгийские колонизаторы оповестили весь мир о совершённом ими «благодеянии» для народа этой страны. А «благодеяние» заключалось в том, что колонизаторы будто бы «освободили» туземное население от варварства и язычества, в котором якобы оно пребывало.