ачнутся смуты… распри… пойдут одна партия на другую… будут ходить по домам, спрашивать, за кого? Будет резня.
Будет такое на малое время. Вздохнете, но малое… Все будет, и молебен на Красной площади, и панихиды по убиенном Помазаннике Божием и его Семье».
Судите сами, что из этого сбылось. И представьте: пришло время, когда перед вами положили крест и хлеб и сказали: «Выбирайте!» Что вы выберете? Что мы все выберем?..
Молитва к святой Матроне Московской
О блаженная мати Матроно, душею на небеси пред Престолом Божиим предстоящи, телом же на земли почивающи, и данною ти свыше благодатию различныя чудеса источающи. Призри ныне милостивным твоим оком на ны, грешныя, в скорбех, болезнех и греховных искушениих дни своя иждивающия, утеши ны, отчаянныя, исцели недуги наши лютыя, от Бога нам по грехом нашим попущаемыя, избави нас от многих бед и обстояний, умоли Господа нашего Иисуса Христа простити нам вся наша согрешения, беззакония и грехопадения, имиже мы от юности нашея даже до настоящаго дне и часа согрешихом, да твоими молитвами получивше благодать и велию милость, прославим в Троице Единаго Бога, Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Светские женщины-прорицательницы
Подвизавшаяся в России гадалка Кирхгоф Александра Филипповна(первая половина XIX в.)
В Петербурге, где она появилась так, словно возникла ниоткуда, не нашлось бы ни одного человека, которому бы было известно ее место рождения, кто она по происхождению, каким ветром ее занесло в Россию, сколько ей лет. Крошечный салон ее, желая, чтобы им погадали, посещали почтенные немолодые дамы, не оставившие грез о романтических приключениях, — и гадалка именно это и предсказывала увядающим матронам. Превосходно, видимо, разбираясь в человеческой психологии, фрау Кирхгоф знала: если искать приключения, почти всегда они находятся.
В конце 1811 года сам русский император, имевший тяготение к мистике, наведался к Александре Кирхгоф: предчувствуя, что войны с Наполеоном не избежать, воевать он не желал — и поиск разрешения этой дилеммы привел его в салон прорицательницы. Невольный очевидец этого тайного визита Александра I офицер К. фон Мартенс рассказал о нем в своих мемуарных записках:
«Однажды вечером я находился у этой дамы, когда у дверей ее квартиры раздался звонок, а затем в комнату вбежала служанка и прошептала: „Император!“
— Ради бога, спрячьтесь в этом кабинете, — сказала мне вполголоса г-жа Кирхгоф, — если император увидит вас со мною, то вы погибли.
Я исполнил ее совет, но через отверстия, проделанные в дверях, вероятно, нарочно, мог видеть все, что происходило в зале. Император вошел в комнату в сопровождении генерал-адъютанта Уварова. Они были оба в статском платье, и по тому, как император поздоровался, можно было понять, что он надеялся быть неузнанным. Г-жа Кирхгоф стала гадать ему.
„Вы не то, чем кажетесь, — вкрадчиво сказала она, — но я не вижу по картам, кто вы такой. Вы находитесь в двусмысленном, очень трудном, даже опасном положении. Вы не знаете, на что решиться. Ваши дела пойдут блестяще, если вы будете действовать смело и энергично. Вначале вы испытаете большое несчастье, но, вооружившись твердостью и решимостью, преодолеете бедствие. Вам предстоит блестящее будущее“.
Император сидел, низко склонив голову на руку, и пристально смотрел в карты. При последних словах он вскочил и воскликнул: „Пойдем, брат!“ — и уехал вместе с ним в санях».
Исторические события следующего, 1812 года нам хорошо известны: вторжение французов, оставление Москвы и последовавшая за этим победная кампания, в результате которой была почти полностью уничтожена великая армия Наполеона.
По окончании войны 1812 года набережные Петербурга заполонили молодые люди в мундирах. Началось оживление салонной жизни, множилось число светских развлечений. Победители выставляли напоказ награды и демонстрировали показную смелость. Не успевшим понюхать пороху юношам хотелось доказать: им не занимать храбрости в сравнении с обладателями эполет. Все отчаянно принялись заигрывать с чужими женами во время балов, спускать состояния за игорными столами, легкомысленно вызывать и беспечно принимать вызовы на дуэль.
Как известно, суеверие в особенности отличает забубенных охотников за приключениями. Прежде чем вступить в игру с последними деньгами, объявить решительное признание надменной красавице, ехать стреляться, эти ловцы удачи наведывались к гадалкам. И волею судьбы в кругу, образованном молодыми офицерами, повесами и бретерами, чрезвычайная популярность досталась именно Александре Кирхгоф.
Как только ее ни величали: старуха, тетка, даже ведьма. «Ведьма знает, ведьма не соврет», — нередко говаривал о ней Пушкин. Однако следует помнить, что так уничижительно называли гадалку по большей части молодые люди, которые и тридцатилетних женщин почитают пожилыми дамами. Для петербургских повес она была Александр Македонский — вероятно, забавным прозвищем они наделили Александру Филипповну оттого, что родителя знаменитого завоевателя тоже звали Филипп. Между тем, несмотря на то что по-всякому подшучивали над фрау, они заглядывали к ней регулярно. Должно быть, ею были успешно предсказаны исходы нескольких дуэлей или карточных игр. Так или иначе, салон госпожи Кирхгоф посещали чаще других подобных мест в Санкт-Петербурге.
И все же никогда бы не сохранила история память о простой гадалке, никогда бы не получили широкую известность ее прорицания, не приди к ней в один из дней 1818 года Александр Сергеевич Пушкин с веселой компанией. Об этом посещении и услышанном предсказании он впоследствии часто рассказывал друзьям и знакомым, особенно когда заходил разговор об его наклонности к суеверию и о приметах. Так в 1833 году в Казани об этом случае услышала от него писательница Александра Андреевна Фукс, которая и привела его в своих воспоминаниях о поэте. Александр Сергеевич поведал ей следующее:
«Быть таким суеверным заставил меня один случай. Раз пошел я с Н. В. В. [Никита Всеволожский] ходить по Невскому проспекту, и из проказ зашли к кофейной гадальщице. Мы просили ее нам погадать и, не говоря о прошедшем, сказать будущее. «Вы, — сказала она мне, — на этих днях встретитесь с вашим давнишним знакомым, который вам будет предлагать хорошее по службе место; потом, в скором времени, получите через письмо неожиданные деньги; третие, я должна вам сказать, что вы кончите вашу жизнь неестественной смертию»… Без сомнения я забыл в тот же день и о гадании и о гадальщице. Но спустя недели две после этого предсказания, и опять на Невском проспекте, я действительно встретился с моим давнишним приятелем, который служил в Варшаве при великом князе Константине Павловиче и перешел служить в Петербург; он мне предлагал и советовал занять его место в Варшаве, уверяя меня, что Цесаревич этого желает. Вот первый раз после гаданья, когда я вспомнил о гадальщице. Чрез несколько дней после встречи с знакомым я в самом деле получил с почты письмо с деньгами; и мог ли я ожидать их? Эти деньги прислал мой лицейский товарищ, с которым мы, бывши еще учениками, играли в карты, и я его обыграл: он, получа после умершего отца наследство, прислал мне долг, которого я не только не ожидал, но и забыл об нем. Теперь надобно сбыться третьему предсказанию, и я в этом совершенно уверен».
Третье предсказание — это слова гадалки: «Может быть, ты проживешь долго; но на 37-м году жизни берегись белого человека, белой лошади или белой головы». Между прочим, согласно свидетельству Льва Сергеевича Пушкина, поэту была предсказана Кирхгофшей еще и роковая женитьба.
Александр Сергеевич слегка лукавил, связывая свою наклонность к суеверию с быстрым исполнением пророчества фрау Кирхгоф. Мистической настроенностью он отличался с юных лет. Причем не просто верил в приметы, а бывал болезненно суеверным. Поэт нередко посещал гадалок, с живым интересом внимал их прорицаниям и впоследствии искал соответствия. Мы знаем (это документально подтверждено), что Пушкин почти слепо верил в защитную силу оберегов, амулетов, талисманов и камней. Достаточно вспомнить историю его перстня, талисмана, в магической силе которого он не сомневался и которому посвятил одноименное стихотворение.
Между тем многие сны поэта и отмечаемые им приметы оказывались вещими. Взять хотя бы несостоявшуюся поездку Пушкина из Михайловского в Петербург в 1825 году. Вот что, со слов поэта, рассказывал об этом случае Сергей Соболевский:
«Известие о кончине императора Александра Павловича и о происходивших вследствие оной колебаниях по вопросу о престолонаследии дошло до Михайловского около 10 декабря. Пушкину давно хотелось увидаться с его петербургскими приятелями. Рассчитывая, что при таких важных обстоятельствах не обратят строгого внимания на его непослушание, он решился отправиться туда; но как быть? В гостинице остановиться нельзя — потребуют паспорта; у великосветских друзей тоже опасно — огласится тайный приезд ссыльного. Он положил заехать сперва на квартиру к Рылееву, который вел жизнь не светскую, и от него запастись сведениями. Итак, Пушкин приказывает готовить повозку, а слуге собираться с ним в Питер; сам же едет проститься с тригорскими соседками. Но вот, на пути в Тригорское, заяц перебегает через дорогу; на возвратном пути из Тригорского в Михайловское — еще заяц! Пушкин в досаде приезжает домой; ему докладывают, что слуга, назначенный с ним ехать, заболел вдруг белою горячкой. Распоряжение поручается другому. Наконец повозка заложена, трогаются от подъезда. Глядь — в воротах встречается священник, который шел проститься с отъезжающим барином. Всех этих встреч — не под силу суеверному Пушкину; он возвращается от ворот домой и остается у себя в деревне. „А вот каковы бы были последствия моей поездки, — прибавлял Пушкин. — Я рассчитывал приехать в Петербург поздно вечером, чтоб не огласился слишком скоро мой приезд, и, следовательно, попал бы к Рылееву прямо на совещание 13 декабря. Меня приняли бы с восторгом; вероятно, я