Смерть Пизарро не избавила Перу от страданий, обрушившихся на эту страну. К концу шестнадцатого века от пятимиллионного населения Перу осталась лишь незначительная часть. Авторитетный писатель Джон Хемминг в своей книге «Покорение инков» выстроил целую таблицу несчастий коренных жителей Перу. Она выглядит примерно так.
Болезни: у перуанцев не было иммунитета против болезней, завезенных европейцами, таких, как оспа, корь, чума. Эпидемии свирепствовали по всей стране. Город Квито в одночасье лишился тридцати тысяч своих жителей.
Запущенность: испанцы, увлеченные погоней за серебром и золотом, не проявляли никакой заботы об оросительных каналах, сельскохозяйственных угодьях, дорогах и мостах. Некогда отлаженная система быта местных жителей постепенно пришла в упадок. В специально отведенных местах инки устраивали общие склады — хранили продукты, отложенные на черный день. Испанцы попросту разграбили все подобные хранилища.
Голод: конквистадоры отняли у инков не только драгоценные металлы, они убили или распродали по копеечной цене стада их лам. Урожаи тоже отбирались по немыслимо низким ценам.
Эксплуатация: Франсиско Пизарро разделил всю страну инков на обширные имения. Индейцы, проживавшие на их территориях, обязаны были ежегодно сдавать своим хозяевам определенное количество золота, серебра, скота, зерна, картофеля, яиц, соли, древесины, посуды, одежды, причем возможности конкретной местности не учитывались. Местные жители должны были предоставлять все, что требовалось, вне зависимости от того, произрастает ли у них лес, есть ли золотые и серебряные месторождения. Землевладельцы, стремившиеся поскорее разбогатеть, постоянно увеличивали свои запросы, так что инки работали весь год только ради того, чтобы сдать ежегодный оброк. На свои собственные семьи у них не оставалось ни времени, ни сил. Многие стали бродягами, чтобы избежать непосильных поборов.
Плантации: индейцы со снежных верховий Анд были согнаны вниз, во влажные тропические леса работать на Коковых плантациях, производить кокаин. Люди тысячами гибли от жары и от связанных с кокой болезней.
Экспедиции: алчные испанцы жадно ловили любые слухи о новых «Эльдорадо» и отправлялись туда, как бы далеко они не были расположены. Сотни местных жителей принуждали становиться носильщиками. Они умирали от истощения, от неблагоприятного климата и от жесткого обращения.
Принудительный труд: испанцы создали в Перу гигантские серебряные и ртутные рудники. Индейцев, проживавших в радиусе тысячи километров, заставили на них работать. Они долбили камень в узких, незащищенных разрезах по шесть дней в неделю, спали в зловонных галереях, пропитанных едким дымом сальных свечей, недоедали. В довершение всего прочего, люди ежедневно дышали ядовитыми газами, содержащими мышьяк. Монах Доминго де Санто Томас назвал рудники «вратами ада, в которые каждый год входят огромные массы народа и приносятся алчными испанцами в жертву своему богу». Но дело было слишком выгодным, чтобы его прекращать. Традиционная королевская пятая часть от ежегодной выработки одной только серебряной копи Потоси составляла в среднем четыре с половиной тонны драгоценного металла.
Однако, согласно Джону Хеммингу, ни одно из этих зол нельзя назвать главным убийцей инков. Основной причиной большинства смертей стал «глубокий культурный шок». До прихода испанцев народ инков не знал денег. Они жили в доброжелательном, процветающем государстве, которое заботилось о них. Теперь, после десятилетий борьбы, новое правительство заставляло их работать за непонятные кусочки металла и не обращало внимания на их нужды. Хемминг цитирует старейшину инков: «Индейцы увидели, что их обобрали, они умирают, оставив все свои занятия времен Великих Инков». Они потеряли волю к жизни и воспроизводству. Уровень рождаемости падал так же стремительно, как поднимался уровень смертности. Мадридские власти пытались внедрить в колонии либеральные законы, но испанские поселенцы под предводительством Гонцало Пизарро всячески им противились. Не желая рисковать неиссякаемым потоком сокровищ, поступавшим из Нового Света, король уступил. Эксплуатация продолжалась.
Последний гвоздь в гроб цивилизации инков забил Франсиско Толедо, прибывший в Перу в 1569 году в качестве вице-короля. За два года его правления полтора миллиона индейцев с дальних уединенных ферм были насильственно переселены в города, где их легче было контролировать. Затем церковь начала преследовать местные религиозные культы, сажать в тюрьмы их руководителей, разбивать реликвии и запрещать совершение обрядов. Последний Великий Инка был схвачен и казнен.
Убийство испанского гонца, везшего письма новому Великому Инке, Тупаку Амару, послужило для Толедо необходимым поводом захвата Вилка-бамбу, овеянного таинственностью, последнего прибежища царствующей перуанской династии. Палки и камни, с помощью которых местные жители пытались защищаться, не могли тягаться с пушками и мушкетами испанских войск. Великий Инка и его военачальники были схвачены при попытке скрыться в лесах. В Куцко их приволокли в цепях. Тупака Амару обвинили в руководстве языческим государством и покровительстве языческим культам на территории испанского Перу. Кроме того, Великому Инке был приписан ряд преднамеренных убийств, включая смерть гонца. Невзирая на мольбы о пощаде, поступавшие со всех концов страны, и на всеобщее признание ложности солнце-поклоннической религии инков, Тупак Амару был обезглавлен на глазах у эмоционально настроенной толпы. Это событие произошло сорок лет спустя после казни его двоюродного деда Атахуалпы.
Толедо хотел искоренить влияние династии Великих Инков в Перу, ради чего насильно выдал замуж за испанцев несколько перуанских принцесс и выслал родственников Тупака Амару в изгнание в Мексику, повинуясь решению, продиктованному Мадридом. Но все усилия вице-короля оказались тщетными. Через двести лет перуанцы одержали победу в борьбе с испанцами за независимость. Одним из героев новой республики стал Хосе Габриэль Кондорканкуи Тупак Амару — прапраправнук последнего Великого Инки.
Пираты: зло на морских просторах
В 1603 году венецианский посол в Лондоне Джованни Скарамелли писал дожу и сенату своего города: «Как справедлива ненависть, которую народы питают к англичанам, нарушающим покой всего мира. Мощь и слава целой нации покоится на многочисленных корсарах. Это несчастное королевство пало с величественных религиозных вершин в бездну безбожия». Скарамелли пришел в смятение, узнав, что могущественная нация выдает лицензии на совершение преступлений, дабы оберегать гра-ницы своих дальних колоний и выкачивать из них прибыль. Преступники, получавшие эти лицензии, называли себя по-разному: корсарами, каперами, джентльменами удачи, и уж совсем поэтически «береговыми братьями». На самом же деле эти люди были не более чем пираты. Находясь на службе у английской короны, они получали неограниченные полномочия и вскоре превратились в морских торговцев смертью.
С начала шестнадцатого века дезертиров, уголовников и контрабандистов отвозили на некоторые Карибские острова, в основном на Кубу, Испаньолу и Ямайку, и бросали там на произвол судьбы. Изгои общества разводили стада диких свиней, мясо которых затем разрезали на длинные полосы и высушивали над кострами из хвороста и помета. Мясо, приготовленное таким способом, получило известность под названием букан, а одичавших жителей островов нарекли буканьерами.
Торгуя с проходившими мимо их берегов кораблями, островитяне приобрели оружие, которое использовали при набегах на скверно охраняемые колониальные владения, в основном испанские, располагавшиеся на их островах. Они пили страшную смесь рома и пороха, носили брюки из сыромятной кожи и рубашки, вымазанные свиной кровью. Должно быть, от них отвратительно пахло и вид у них был совершенно одичавший, вселявший ужас в сердца испанцев. И недаром.
В начале семнадцатого века эти буканьеры выбрались на морские просторы. Сначала они воровали небольшие лодки или сами изготавливали каноэ, выдалбливая изнутри древесные стволы, и нападали на испанские корабли. На своих маленьких, вертких суденышках буканьеры маневрировали за линией досягаемости испанских ружей, а затем под прикрытием безостановочного огня они устремлялись вперед и брали на абордаж огромные испанские галеоны. Захваченные корабли подвергались разграблению, а некоторые из них поступали в распоряжение новых хозяев. Так начался век пиратства.
Имена Рошс Бразильяно, Гривз Красные Ноги, Пьер ле Гранд, Монтбарз Истребитель быстро приобрели известность. Пираты грабили испанские флотилии, перевозившие сокровища, снова и снова совершали набеги на колониальные аванпосты на Панамском перешейке, безжалостно пытая их обитателей до тех пор, пока тс не отдавали все свои сбережения. Наибольший ужас внушал бретонский капитан Франсуа Лолонуа.
Во главе семисот человек Лолонуа сровнял с землей Маракайбо и опустошил большую часть территории, принадлежащей сегодня Никарагуа. Он выстраивал перед собой испанских солдат и убивал их дюжинами, получая от этого удовольствие. По свидетельству одного из хроникеров, «Лолонуа однажды настолько рассвирепел, что, выхватив кинжал, вскрыл грудь одного из несчастных солдат, вырвал оттуда сердце и принялся поедать его, приговаривая, что всех пленников разделает точно так же, если они не заговорят». Одной из любимых забав Лолонуа было последовательно отрезать людям части тела — сперва он срезал немного мяса, затем отхватывал своей жертве руку по локоть, затем по плечо, затем ногу. А еще он любил обвязывать голову пленника веревкой, просовывать под нее палку и закручивать до тех пор, пока у того не вываливались глаза. Эта операция называлась вулдингом. В конечном итоге самого Лолонуа постигла столь же незавидная участь. Индейцы разорвали его на две части за ноги.
Буканьеры с легкостью «освобождали» испанцев от золота, украденного у коренных жителей Центральной и Южной Америки. Великобритания немало способствовала им, объявив крестовый поход против папства. Таким образом она развязала руки своим подданным, устремившимся грабить соседние колонии, не трудясь даже объявлять им войну. Морские разбойники получили от Англии полномочия, которые представляли собой настоящую лицензию на убийства.