Регги пришлось тяжелее, чем брату. Ему присвоили категорию «А», что означало: очень опасен и склонен к побегу, поэтому рядом с ним постоянно находились два тюремных охранника, которые следили за каждым его движением. Посетителей к нему допускали избирательно, и время их визитов было ограничено до минимума. Будучи заключенным категории «А», он не имел права на пересмотр своего дела, и все его протесты оставались без ответа. В 1982 году он безуспешно пытался совершить самоубийство, вскрыв себе вены.
Рони повезло больше. В тюрьме Брэдмура ему предоставили некоторые привилегии. Его время от времени навещали старые друзья из Ист-Энда, эстрадные знаменитости, спортсмены. Они приносили с собой разные вкусные вещи, вроде копченой семги и пирогов с дичью, и классические записи для стереосистемы, установленной в его камере рядом с цветным телевизором.
Рони потчевал своих гостей бесконечными историями о былых подвигах, которые они с братом совершали во времена, когда их именами пестрели центральные газеты. В 1983 году журналист Брайен Хитчен, давний приятель Рони, услышал от него такие слова: «Мы никогда не причиняли вреда простым, обыкновенным людям. Мы отбирали деньги у негодяев и часть отдавали тем, кто действительно переживал трудные времена.
Я оглядываюсь на те времена, и, естественно, сейчас они представляются мне хорошими. Тогда мужчины могли брать с собой в паб женщин, не опасаясь, что кто-то их оскорбит. Никто не грабил стариков. Этого просто не могло быть, пока мы присматривали за Ист-Эндом».
О своей жизни в Брэдмуре Рони отзывался так: «Тут есть несколько действительно плохих парней, Брайен, в самом деле плохих. Но у всех у них есть матери, вот отчего разрывается сердце. Ведь не важно, что они совершили, матери все равно не перестают приходить к ним и любить их. Когда я вижу этих мам, мне становится их так жаль…»
В 1982 году оборвалась основная связь близнецов с внешним миром. Их самая частая посетительница, их мать Вайолет, умерла за неделю до своего семидесятитрехлетия. Вайолет Крэй стала легендой Ист-Энда. Люди говорили, что она была единственным человеком на Земле, способным как-то контролировать близнецов.
Рони и Регги выпустили на один день, чтобы они смогли присутствовать на похоронах матери, которые превратились в грандиозное событие в Ист-Энде, отмеченное посещением многих звезд.
Возвратившись в Паркхерст, Регги сказал: «Мне так одиноко без посещений нашей мамы. Ее визиты всегда были самыми лучшими. Я буду очень скучать по ней. На похоронах мы с Рони были прикованы наручниками к полицейским ростом под метр девяносто, но им не стоило так волноваться. Насилие больше не является частью моей жизни.
Меня зло берет, когда я читаю о сегодняшнем положении дел в Ист-Энде, знаете, когда нападают на пожилых женщин. В прошлые годы, когда мы встречали на улице старушку, мы помогали ей перейти дорогу и желали спокойной ночи. А сегодня восьмидесятилетних женщин насилуют и убивают из-за их пенсий. Меня от этого тошнит».
О своей безнадежной жизни в тюрьме он сказал: «После всех этих лет очень легко сломаться. Они пробежали так быстро. Но только когда я вижу, как сюда приходит молодежь, я осознаю, какая огромная часть моей жизни прошла впустую».
Банда Ричардсона: бич Южного Лондона
Если Крэйи были знамениты своими молниеносными актами мщения, то их противники из банды Ричардсона с южного берега Темзы считались мастерами медленной расправы. Они оспаривали у братьев Крэй репутацию наиболее ужасных людей в Лондоне. Их называли «пыточной бандой», за то что они обыкновенно приколачивали своих врагов к полу шестидюймовыми (15 сантиметров) гвоздями и отрезали им большие пальцы на ногах кусачками для болтов.
Главарь банды Чарльз Ричардсон родился в 1934 году в Кэмбервелле. Будучи еще школьниками, они с братом Эдди стали преступниками. Это произошло после того, как отец ушел из дома, оставив семью безо всякой материальной поддержки.
Начав, как водится, с мелких краж, братья постепенно стали владельцами целой сети процветающих предприятий, легальных и полулегальных, раскинувшихся по всей южной части Лондона. Чарльз специализировался на скупке металлического лома, но в то же время в его ведении находилось несколько мебельных фирм. Эдди занимался игральными автоматами и оптовой торговлей медикаментами.
Благодаря всем этим компаниям братья были преуспевающими людьми, но все же не богачами. Вышеозначенные предприятия были по большей части лишь прикрытиями, официальным фасадом для другой, куда более прибыльной деятельности — для краж и хранения ворованных товаров.
Бизнес игральных автоматов Эдди приносил больше дохода, чем аналогичные предприятия его конкурентов, по очень простой причине. Если владельцу клуба или паба предлагали купить одну из машин Эдди, он хорошо знал, что самым мудрым решением будет принять такое предложение. В противном случае здоровые головорезы могли вломиться к нему среди бела дня и устроить разгром в его драгоценном заведении.
Однако главной статьей дохода Ричардсонов были так называемые «долгие фирмы». Механизм работал примерно так: сперва абсолютно легально создавалась новая компания. У поставщиков заказывались товары, все выплаты производились строго в договорные сроки, у компании появлялось доброе имя. Через несколько месяцев успешного функционирования поставщики получали от нее крупные заказы в кредит. Отпущенные товары быстро распродавались, Ричардсоны набивали свои карманы деньгами, и компания исчезала, будто ее и не было.
Однажды Чарльза арестовали за торговлю краденым, но полиция вынуждена была снять обвинения за недостатком улик. Тем не менее, в Скотланд Ярде внимательно следили за деятельностью банды, и в 1965 году представителям закона неожиданно стали известны те страшные методы, с помощью которых Ричардсоны держали людей в повиновении.
В июле того же года один из пострадавших от рук банды явился в полицейский участок Южного Лондона и поведал ужасающую историю о том, как бандиты пытали его, признав виновным на издевательском судебном процессе. В конце концов несчастного заставили вытирать с пола собственную кровь.
Как удалось выяснить полиции, инсценированные суды и пытки были изобретением Эдди. Умирающих от страха жертв приводили к нему на суд, признавали виновными и затем мучили самыми разнообразными способами от простого избиения до изощренных пыток. Людей секли кнутами, тушили сигареты об их тела, выдирали клещами зубы, отрезали пальцы кусачками и подключали к электрошоковым аппаратам. После этого, если дела жертвы были совсем плохи, ее отправляли к работавшему на банду врачу для оказания экстренной медицинской помощи.
В 1966 году полиция решила, что собрала достаточно улик, чтобы начать действовать. Толчком послужил судебный процесс над человеком, обвинявшимся в убийстве южноафриканского спекулянта необработанными алмазами, которому Чарльз Ричардсон якобы доверил крупную сумму денег, не получив ничего взамен. Кроме того, ходили слухи, что Чарльз имел какие-то сношения с контрразведкой Южной Африки, сокращенно именуемой БОСС, и даже пытался поставить на прослушивание телефон премьер-министра Гарольда Уилсона.
К тому времени Эдди уже отбывал пятилстний тюремный срок за нарушение общественного спокойствия. В 1966 году полиция провела серию арестов по Южному Лондону и арестовала всю банду.
Однако сам процесс в Олд Бэйли начался лишь в апреле 1967 года. Подсудимым были предъявлены обвинения в мошенничестве, вымогательстве и в нанесении тяжких телесных повреждений. Несмотря на попытку подкупить судью, Эдди Ричардсон был признан виновным после сорокашсстиднсвного слушания дела и получил еще десять лет вдобавок к своим пяти. Чарльз сел за решетку на двадцать пять лет.
Судья Лоутон сказал ему: «Вы бесчеловечно, садистски издевались над теми, кто перебегал вам дорогу. Людям, должно быть, стыдно сознавать, что они живут с вами в одном обществе. Мы примем все меры, чтобы вы не совершили больше никаких преступлений. Нужно дать ясно понять бандитам, что все они будут повержены так же, как сейчас повержены вы».
Подобно братьям Крэй, Чарльз Ричардсон позднее пытался оправдать свои преступления. «Люди, с которыми мне приходилось иметь дело, — говорил он, — были профессиональными жуликами. Я всего лишь пытался вернуть свои деньги. Меня тошнит от того, каким меня теперь изображают. Я попросту козел отпущения. Получил двадцать пять лет за нанесение тяжких телесных повреждений, ни для одного из которых не потребовался даже аспирин».
Джимми Эпполито раздувался от гордости, позируя перед фотокамерой рядом с женой американского президента Джимми Картера, Розалинд. Однако когда Эпполито выставил фотографию на всеобщее обозрение, его подпольные боссы были далеки от эйфории. Напротив, они приговорили его к смерти за «позерство» — привлечение к мафии излишнего внимания.
Тридцатичетырехлетний Эпполито работал на нью-йоркский клан Карло Гамбино, а в свободное время помогал любимому детскому благотворительному фонду Картера. В марте 1980 года его пригласили якобы на деловую встречу. Эпполито и его шестидесятичетырехлетний отец приехали в условленное место и принялись ждать в своей машине. Через некоторое время неизвестный убийца застрелил обоих.
В интервью газете «Санди таймс» в 1983 году он сказал, что его связи с Южной Африкой и организацией БОСС были на руку британскому правительству. «Я был пешкой в их большой игре, — говорил он. — Чем большего преступника они из меня делали, тем больше становилась вина правительства Южной Африки за использование меня, тем сильнее можно было на них надавить. Весь бизнес состоит в основном из давления и шантажа, разве не так?..
Я никогда не пытался посадить «жучка» в телефон Гарольда Уилсона. Я мог бы это сделать, но я этого не делал. Им просто нужно было избавиться от меня на возможно более долгий срок».
Семьей и друзьями Чарльза Ричардсона была начата шумная кампания с целью добиться его досрочного освобождения. Они подали апелляцию в суд, утверждая, что Чарльз больше не представляет опасности для общества. Но все усилия пропали даром. Ответом на все петиции было молчание.