Тем же вечером на море разыгрался шторм и потопил почти половину судов, все еще стоявших на якоре. Услышав об этом, Калигула поклялся отомстить морскому богу Нептуну. Однако потеря кораблей не сумела испортить настроение императору настолько, чтобы отказаться от проведения вечеринки в честь его любимого коня Инциката, Быстрого. В подарок от Калигулы животное получило очередное живописное панно, продолжившее коллекцию аналогичных произведений искусства, украшавших стены его мраморной спальни. В тот же вечер Инцикат был произведен из сенаторов в консулы Римской Империи.
В отчаянном желании возместить средства, истраченные на эскападу в Неапольском заливе, Калигула отбросил всякую осторожность и повелел своей страже отбирать деньги у простых прохожих на улицах. Граждане, остановленные военными, должны были отдавать в казну императора все, что имелось у них в кошельках. Сокрытие хотя бы одной-единственной монеты грозило мгновенной смертью.
Когда верная гвардия сообщила Калигуле, что умудрилась обобрать даже городских проституток, в голову безумного императора пришла одна из самых отвратительных идей. Собрав во дворце членов своей семьи, он обрушил гневные упреки на Агриппину и Лесбию: «Все в Риме усердно работают, чтобы поддержать меня средствами, только от вас я никогда не видел никаких денег. Теперь пришла ваша очередь потрудиться».
Своим императорским указом Калигула провозгласил, что отныне его дворец будет открыт для посещения в качестве публичного дома, в котором его сестры выступят в роли проституток. Видным сенаторам было приказано в обязательном порядке являться на сексуальные оргии и платить за вход по одной тысяче золотых монет. К пущему стыду наиболее родовитых сенаторов, очень скоро они получили распоряжение приводить с собой жен и дочерей, чтобы они работали проститутками, так же как его сестры.
Враги Рима, так же как и сами римляне, были способны на жестокие хитрости. Митридат был правителем Понта, государства на Черном море, входящего ныне в состав Турции, пятьдесят девять лет начиная с 124 года до Рождества Христова. Действуя врасплох, он со своими войсками захватил Сирию и часть Малой Азии, где проживали тысячи римлян. Затем он тайно оповестил своих генералов о дне массовой расправы. Когда этот день настал, сотни тысяч римских мужчин, женщин и детей были вытащены из своих домов на улицы и безжалостно убиты.
Терпение римских граждан было на пределе, когда Калигуле надоела затея с публичным домом и он решил лично отправиться грабить порабощенные провинции Франции и Германии. Вперед себя он послал гонцов во французские гарнизоны с сообщением, что хотел бы встретиться с самыми богатыми людьми их округов. Местом встречи был назван Лион.
Местные представители римской власти перепугались, что Калигула может попросту ограбить, а потом убить представителей высшей французской знати. Тогда было бы не миновать нового галльского восстания. Тем не менее, никто не посмел ослушаться приказа императора, и назначенная встреча состоялась. Померкший разум Калигулы оказался более изощренным, чем полагали его подданные. Он предложил богатым гражданам единственный в жизни шанс приобрести «сокровища» из его дворца по бросовым ценам.
Когда семнадцатилетний Нерон унаследовал императорский престол после смерти приемного отца, Клавдия, никто не думал, что он может стать бичом своих подданных. Фатоватый, напыщенный молодой поэт, считавший себя также талантливым музыкантом и одаренным архитектором, не выказывал ни малейшей склонности последовать примеру воинственных предков. Нет, все тринадцать лет своего правления он предпочитал сражаться с воображаемыми врагами, которых легко было сокрушать и повергать в бегство.
В 64 году от Рождества Христова в Риме вспыхнул пожар, бушевавший почти неделю. Ходили слухи, что Нерон сам поджег столицу, чтобы позднее перестроить ее по собственным, дилетантским проектам. Для того, чтобы оправдаться, императору пришлось искать козла отпущения. Очень скоро он обнаружил прекрасных кандидатов на эту роль. Число последователей христианской религии в столице Римской империи быстро умножалось. Это пугало многих представителей власти. Обвинив членов новой секты в поджоге Рима, Нерон сразу убил двух зайцев — восстановил против христиан римских граждан и получил наслаждение, изобретая самые мучительные расправы для мнимых поджигателей. Вместо боев «благородных» гладиаторов, на аренах цирков стали разыгрываться леденящие кровь представления. Дикие звери терзали и пожирали беззащитных христиан. Вдоль широких дорог, ведущих к амфитеатрам, воздвигали кресты с распятыми на них последователями неизвестного Бога. По вечерам их обмазывали смолой и поджигали, превращая в огромные факелы, освещавшие дорогу прибывавшей публике.
Римским гражданам пришлись по душе такие развлечения. Они помогали им позабыть, что Нерон убил свою мать и жену. Однако их терпение лопнуло, когда стало известно, что император кастрировал одного из слуг, «обвенчался» с ним и стал жить, как с женой. Узнав, что его объявили врагом народа и приказали засечь до смерти, плачущий Нерон совершил весьма неуклюжее самоубийство, полоснув себя по горлу. Его последними словами стала картинная фраза: «Какая потеря для искусства».
Так начался один из самых необычных «аукционов» в истории. Калигула сам называл цены… Затем вместе со своими помощниками — императорской гвардией — Калигула роздал обескураженным покупателям их приобретения, и французы обнаружили, что выложили многие тысячи золотых. монет за тюки со старой одеждой, среди которой попадались рваные сандалии и окаменевшие куски сыра.
Калигула между тем отправился на берега Рейна, поклявшись расправиться со своими врагами в Германии. Одна короткая боевая стычка окончилась пленением тысячи германцев, среди которых Калигула отобрал триста человек. Остальных он приказал выстроить вдоль скалы и поставить по лысому человеку с обоих концов. Затем, удовлетворенный наличием достаточного числа пленников для триумфального вступления в Рим, император отдал распоряжение своим легионам: «Убейте всех от одной лысой головы до другой».
С этими словами Калигула покинул поле «битвы». Расположившись лагерем неподалеку от порта Булонь, он приказал утратившим всякий боевой дух солдатам построиться на берегу моря. Повинуясь, римские стрелки развернули фланги у самой воды. Огромные катапульты и пращи подтащили по песчаным дюнам, чтобы прикрыть пехоту и кавалерию. Все взгляды были прикованы к горизонту, недоверчиво ожидая появления неведомого врага.
Величественной походкой Калигула ступил в воду, поднял меч и страшной клятвой поклялся мстить морскому богу Нептуну за гибель своих кораблей в Неапольском заливе. Солдаты беззвучно наблюдали за тем, как их предводитель срубает мечом морскую пену. Затем он распорядился обстрелять море из катапульт. Артиллерия повиновалась. В воду посыпались тучи стрел. Пехота стала пронзать мелководье копьями. Кавалерия поскакала навстречу волнам, рассекая волны мечами.
«А теперь за добычей!» — скомандовал неугомонный Калигула, и все его воины устремились в море, наполняя свои шлемы перламутровыми раковинами.
Это было уже слишком. Непобедимая Римская армия скатилась до того, чтобы дурачиться на потеху безумного императора!
На обратном пути в рядах военных как на дрожжах стали зреть заговоры. Когда Калигула вошел в Рим, приведя с собой беспорядочную толпу пленных германцев, кучку бриттов, захваченных на торговом судне в Болонье, и тонны морских раковин, Сенат уже скрежетал зубами и армия была близка к мятежу.
Император, между тем, с упоением праздновал свои доблестные «победы». Вскоре после возвращения он выдвинул предложение обезглавить все изваяния богов, имевшиеся в Риме, и заменить их головы его собственными скульптурными портретами. Нарядившись в шелковые женские одежды, Калигула танцевал в залах своего дворца и заводил отвратительные любовные интрижки с молодыми людьми.
Но дни его были сочтены.
Для того чтобы низложить Калигулу, не потребовалось массового восстания. Его жизнь оборвала внезапная вспышка гнева старого солдата.
Кассию Херею, трибуну преторианской когорты, было поручено одно из самых презренных занятий — сбор налогов. Как честный солдат, он не смел нарушить клятвы повиноваться во всем императору. Получив приказ пытать молодую девушку, несправедливо обвиненную в предательстве, Кассий не выдержал и расплакался при виде мук несчастной. Молва о слезах ветерана достигла ушей Калигулы, и с тех пор император не упускал случая поддразнить его, всякий раз при встрече изображая плачущего младенца.
Однако этого ему показалось мало. Для того чтобы выставить Кассия на всеобщее посмешище, Калигула придумал новую шутку. Согласно своим обязанностям главнокомандующего, он каждое утро должен был сообщать новый пароль начальнику своей стражи, который в свою очередь повторял его младшим офицерам. Паролем обычно служил какой-нибудь лаконичный воинственный лозунг, к примеру: «Победа!» или «Не сдаваться». Калигула решил нарушить традиционное однообразие, и Кассию отныне пришлось повторять откровенную чушь вроде «духи и пудра» или «поцелуй меня, солдат», рождаемую изощренной фантазией императора.
В конце концов чувство собственного достоинства Кассия Херея перевесило его чувство долга. В январе 41 года от Рождества Христова, возглавив заговор, он явился в крытую галерею, соединявшую дворец с личным театром Калигулы, и послал предупредить императора о своем приходе. Глава Римской империи наслаждался представлением новой пьесы, которую ставила для него труппа греческих юношей-танцоров. Получив сообщение, он покинул остальных зрителей и вышел. В галерее Кассий преградил ему дорогу.
«Мне нужен новый пароль на сегодня, император, — сказал он.
«Ах, да, — покосился на него Калигула. — Сейчас, дайте подумать. Пожалуй, сегодня паролем будет «стариковская юбка».
Эти слова стали его последней издевкой. Кассий вытащил меч и нанес Калигуле десять страшных ран. Когда император испустил дух, старый солдат вошел в театр и объявил: «Представление окончено, император мертв».