Трудно поверить, но представители полиции, которые, вне всякого сомнения, должны были подозревать об извращениях Хаармана, не только закрывали на это глаза, но даже поощряли его. Хаарман стал полицейским информатором, сообщавшим о приметах подозрительных людей, приезжавших в город, о планирующихся преступлениях и складах краденого. Отношения между Хаарманом и полицией стали настолько тесными, что, когда в 1918 году пропал семнадцатилетний мальчик, которого прежде замечали в его компании, обыск в квартире предполагаемого убийцы был проведен поверхностно, буквально ради галочки. Позднее на суде Хаарман заявил: «Когда полиция обыскивала мою комнату, голова мальчика лежала за плитой, завернутая в газету».
На следующий год у Хаармана появился сообщник, усовершенствовавший «производственный процесс» на его мясном комбинате. Этого человека звали Ханс Ганс. Ему было всего лишь двадцать, но в душе его уже не существовало места для милосердия. В обязанности Ханса входило подготовить жертвы для экзекуции. Вдвоем они превратили уничтожение мальчиков и молодых людей в настоящий конвейер.
Вскоре Ганновер приобрел репутацию города, в котором люди запросто исчезали среди бела дня, а полиция была бессильна что-либо сделать. На самом деле полиция могла бы вмешаться и спасти многие жизни, однако информация Хаармана оказывалась настолько полезной, что полицейские предпочитали его не трогать. Они закрывали глаза на сообщения об исчезновении мальчиков в квартире Хаармана, о ведрах с кровью и окровавленной одежде, выносившейся из этой квартиры, о подозрительном мясе, которое хозяин выдавал за свинину.
В конце концов на берегу реки Ляйн были обнаружены два черепа, один из которых принадлежал подростку. Эта находка заставила-таки полицию действовать. Они обыскали прибрежный район и нашли останки других людей. Мальчики, игравшие поблизости, наткнулись на сумку с человеческими органами. Со дна реки подняли кости по меньшей мере пятисот человек. В конце концов полицией был выдан ордер на повторный обыск забрызганных кровью квартир и производственных помещений, принадлежавших Хаарману.
В декабре 1924 года Хаарман и Ганс предстали перед судом. «Сколько человек вы убили?» — задал вопрос прокурор. «Может быть тридцать, может быть, сорок, — отвечал Хаарман, — я не помню точно». На вопрос о том, каким способом они были убиты, подсудимый ответил бесстрастно: «Я прокусывал им горло».
Ханс Ганс получил пожизненный срок, из которого провел в тюрьме только двенадцать лет, а Гановерский Вампир, — как нетрудно предположить, — был приговорен к смертной казни. Медицинская комиссия признала его полностью вменяемым и ответственным за совершенные кровавые преступления. Перед смертью Хаарман заявил: «Я пойду на казнь, как на свадьбу».
Герман Маджетт и чикагский «Замок пыток»
Если бы существовала сравнительная таблица серийных убийц, то имя Германа Уэбстера Маджетта заняло бы в ней одну из первых строк. На его совести более двухсот трупов, преимущественно молодых женщин. Убийца получал острое наслаждение, вонзая нож в их нежные тела.
Маджетт начал свои отвратительные эксперименты, будучи студентом американской медицинской школы Энн Арбор. Он специализировался на кислотных ожогах. Пользуясь студенческим пропуском, он воровал трупы, до неузнаваемости изменял их лица, а затем требовал выплаты страховки, которую заранее оформлял на вымышленное имя. Несколько раз подобные номера сходили Маджетту с рук, но однажды ночной сторож заметил, как он вытаскивает из морга труп женщины, и напуганному студенту пришлось бежать.
Через несколько лет Маджетт появился в Чикаго. Под именем «доктора Холмса» он возглавил крупную аптеку. Предприятие процветало, и 1880 году Маджетт смог купить участок земли, на котором начал возводить грандиозное здание.
Постройку трудно было бы назвать обыкновенным домом. Сверху донизу ее пронизывали секретные ходы, всевозможные ловушки, замысловатые спускные желоба и мрачные застенки. Истинное назначение этого сооружения, названного позднее Замком пыток, Маджетту удалось сохранить втайне благодаря оригинальной системе строительства. Он разделил работу на большое количество непродолжительных этапов, и каждый из них поручил разным подрядчикам.
Здание было завершено ко дню открытия гигантской Чикагской выставки 1893 года, благодаря которой город наводнили гости со всех концов Соединенных Штатов. Многим из них суждено было стать жертвами Маджетта. Он заманивал в свой «замок» девушек и молодых женщин и пытался совратить их, прежде чем начать мучить. После этого он заталкивал несчастных в спусковые желоба и переправлял вниз в герметичную смертную камеру с одной прозрачной стеной, наполнявшуюся затем удушающим газом.
Далее тела погибших женщин спускались по желобам в подвальное помещение, где стояли огромные чаны с кислотой и прозекторский стол.
Здесь Маджетт препарировал трупы, удаляя органы, которые ему больше нравились. Остальное отправлялось в чаны.
Позднее Маджетт признался, что уничтожил таким образом двести женщин в течение одной только Чикагской выставки. Кровавые оргии доктора могли бы продолжаться гораздо дольше, если бы не его непомерная алчность. Убив двух сестер из Техаса, Маджетт не стал, как обычно, избавляться от трупов. Вместо этого он устроил в доме пожар, намереваясь получить страховку и улизнуть из города.
Страховая компания отказалась платить, и полиция начала расследование по делу о пожаре. Как ни странно, полицейским не удалось обнаружить ничего компрометирующего, но убийца этого не знал, потому что бежал еще до окончания расследования.
Маджетт отправился в Техас, разыскал родственников убитых им сестер и постарался втереться к ним в доверие, рассчитывая обманом выманить не менее шестидесяти тысяч долларов. Однако родственники оказались слишком подозрительны, и Маджетт сбежал на краденой лошади. Полиция арестовала его в Миссури, где он пытался совершить мошенническую сделку под именем Г. М. Ховарда. Неутомимый маньяк подкупил адвоката и сбежал.
Его след появился в Филадельфии. Там Маджетт нашел сообщника, который осуществлял махинации со страховыми фондами, получая деньги за убитых доктором людей. Он-то и послужил наводкой для полиции в 1894 году. Маджетт убил его и бежал в Торонто вместе с его женой и тремя детьми. Трупы детей позже были обнаружены в подвалах двух домов, снятых Маджеттом.
В конце концов преступный доктор все-таки предстал перед судом, но отнюдь не за свои многочисленные убийства, а за банальную кражу лошади, считавшуюся в те времена в Техасе серьезным правонарушением. Детективы вышли на него через престарелую мать Маджетта. Старушка с радостью сообщила полиции местонахождение сына, которым она очень гордилась.
Маньяк был арестован в Бостоне вместе с любовницей и обвинен в воровстве и мошенничестве. Только после этого чикагские полицейские догадались повторно обыскать полусгоревший Замок пыток и на этот раз обнаружили там скудные останки более чем двухсот человек. Маджетт сознался в убийстве всех этих людей и был повешен 7 мая 1896 года.
Маркиз де Сад
Когда полиция обыскала дом Мурских Убийц Йана Брэди и Майры Хиндли в 1965 году, то, помимо останков одной из жертв, они нашли книги, принадлежавшие перу маркиза де Сада. Эти книги наряду с «Майн Кампф» Адольфа Гитлера убийцы читали как Библию. Философия Гитлера посвящена политике, теория де Сада — человеческой сексуальности, но обе опасны в равной степени, потому что способны превращать обыкновенных мужчин и женщин в монстров.
Свои разрушительные взгляды на жизнь, мораль и сексуальность маркиз де Сад запечатлел в книгах «Жюстина», «Жюльетта», «Философия в будуаре» и «120 дней Содома». В них со смаком рассказаны истории о сексуальных отклонениях.
Человек, давший миру слово «садизм», родился в 1740 году 2 июня в Париже и был наречен Дона-тьеном Альфонсом Франсуа де Садом. Родственные узы связывали его семью с королевским домом Конде. Его отец был придворным дипломатом, а мать фрейлиной принцессы Конде. Воспитанный дядей, аббатом де Сад де Эбрей, мальчик вырос донельзя испорченным. К восемнадцати годам он уже успел испытать все известные доселе виды сексуальных утех, но по-прежнему ощущал себя неудовлетворенным. Тогда его чересчур богатое воображение стало изобретать новые, страшные виды извращений, дававшие пищу для фантазии. Краеугольным камнем его философии стало утверждение, что самое большое сексуальное удовольствие заключается в жестокости.
Вскоре де Сад был призван на военную службу и принял участие в Семилетней войне. В 1763 году он вышел в отставку и женился на дочери судьи. Однако всего через месяц после свадьбы он завел любовную интрижку с актрисой Ля Бовуазэн и стал приглашать домой проституток. Там, под крышей его семейного гнезда в Арсей, де Сад принялся претворять в жизнь разработанную им теорию. Как ни странно, многие женщины охотно становились жертвами жестокости маркиза. Но тем не менее, некоторых возмутило его неприкрытое сексуальное насилие, и де Сада заключили в венсенскую тюрьму.
Через несколько недель он был освобожден и несмотря на то, что стал к тому времени отцом трех детей, которых родила маркизу страдалица-жена, снова взялся за старое. На этот раз его деятельность вызвала общенациональный скандал. В 1768 году де Сад нанял в Париже проститутку Роз Келлер, заперся с ней и замучил девушку до такой степени, что та обратилась к властям. Маркиз вновь оказался в тюрьме, на этот раз в Лионе.
Вероятно, благодаря семейным связям его снова отпустили досрочно, и в 1772 году злосчастный маркиз перебрался в Марсель. Здесь, в оживленном портовом городе, верный слуга Лятур находил для своего господина проституток, готовых к нетрадиционному сексу. Однако эксперименты маркиза снова вышли ему боком. Он кормил девушек засахаренными фруктами с добавлением различных возбуждающих средств. На следующий день некоторые гостьи страдали расстройством желудка и заявили полиции, что их отравили. Де Сад и Лятур были вынуждены бежать.