».
23 мая произошло еще одно событие, впрямую повлиявшее на ситуацию на Крите. Ближе к вечеру из Александрии на Крит вышли две группы кораблей. Крейсер-минзаг «Эбдиел» и эсминцы «Ягуар» и «Дефендер» должны были доставить в бухту Суда боеприпасы, штурмовой транспорт «Гленрой» под прикрытием крейсера ПВО «Ковентри» и шлюпов «Фламинго» и «Окленд» вез штаб 16-й пехотной бригады, 900 солдат и 18 автомашин для высадки в Тимбакионе на южном берегу острова с целью дальнейшей переброски в Гераклион.
Можно предполагать, что эти свежие силы дали бы возможность генералу Чеппелу добиться решающего превосходства и раздавить немецкий плацдарм — ведь после трех дней боев в строю вряд ли оставалось более тысячи парашютистов. Таким образом англичане полностью восстанавливали контроль над всей восточной частью острова. Однако в половине двенадцатого дня, узнав об ожесточенных атаках немецкой авиации на британские корабли, Каннингем отдал конвою приказ вернуться в Александрию. Узнав об этом, Адмиралтейство в Лондоне приказало командующему продолжить операцию по высадке подкрепления в Тимбакионе. Вот здесь Каннингем проявил в целом несвойственную ему нерешительность: сначала он задержал движение конвоя назад, потом снова направил его к Криту, а пару часов спустя доложил в Адмиралтейство, что из-за задержки корабли никак не успеют разгрузиться до рассвета, поэтому он все-таки отзывает конвой обратно. Order — controrder — disorder. В результате шанс переломить события на острове использован не был.
К этому времени возле Крита оставались только две флотилии эсминцев — 5-я кэптена лорда Маунтбеттена (5 кораблей — «Кельвин», «Джакел», «Келли», «Кашмир» и «Киплинг») и 10-я кэптена Уоллера (3 корабля — «Стюарт», «Вояджер», «Вендетта»). Еще два эсминца шли в бухту Суда с боеприпасами. Таким образом, в водах вокруг Крита находилось 10 эсминцев.
Вскоре после рассвета три эсминца Маунтбеттена, не успевшие до восхода солнца покинуть опасный район, попали под удар немецких самолетов. Сначала их безуспешно атаковали несколько горизонтальных бомбардировщиков, а в 7.55 по Лондону прибыли пикировщики из I/Stg2. 24 самолета атаковали эсминцы южнее острова Гавдос. «Кашмир» и флагманский «Келли» были потоплены в течение получаса, однако командир «Киплинга» Э. Сетн-Клэр Форд оказался чрезвычайно упорным: он не покинул место боя, пока не поднял с воды всех, кого было возможно. До часу дня отважный кораблик выдержал около четырех десятков атак, после чего 17-узловым ходом ушел в Александрию. Удалось спасти почти весь экипаж «Келли» (включая лорда Маунтбеттена) и 115 человек с «Кашмира».
Днем 23 мая в бухте Суда немецкими самолетами был подожжен один танкер и потоплены четыре грузовых судна. Та же участь постигла и пять британских торпедных катеров 10-й флотилии капитан-лейтенанта Э. Пика, только недавно прибывших в бухту[171]. Катера доложили о сбитии двух и подбитии еще двух немецких бомбардировщиков — что, честно говоря, вызывает серьезные сомнения.
Зато в ночь на 24 мая в бухту Суда прибыли и благополучно разгрузились «Эбдиел», «Киплинг», «Ягуар» и «Дефендер». Крейсер-минзаг доставил на остров 195 человек из батальона «А» войск специального назначения (десантно-штурмовые части), которые были немедленно направлены на передний край. Кроме того, корабль выгрузил 80 тонн боеприпасов и медикаменты. Взяв на борт около 60 раненых, «Эбдиел» в 2.40 по Лондону вышел из бухты Суда и благодаря своей скорости сумел уйти невредимым[172]. Эсминцы на обратном пути забрали с собой 250 человек из личного состава базы, которые больше не были нужны на острове.
24 МАЯ — ПЯТЫЙ ДЕНЬ ВЫСАДКИ
Утром 24 мая немецкие пикировщики атаковали Кастелли, после чего 95-й саперный батальон Шётте короткой атакой взял этот населенный пункт. Остатки 1-го греческого полка, потеряв около 200 человек убитыми и ранеными, отошли в направлении Палеохоры. В плен к немцам попало 13 греков и два новозеландских офицера.
В Кастелли немцы вновь продемонстрировали, что являются нацистами: здесь были взяты в заложники и расстреляны 200 местных жителей — якобы за жестокости по отношению к немецким парашютистам, приземлившихся в этом районе 20 мая. Из 57 парашютистов 17 были взяты в плен и посажены новозеландцами под замок, остальные 40 якобы были зверски замучены, и на их трупах обнаружены следы жестоких пыток. В ответ штаб 5-й горной дивизии издал приказ о том, что за убийство одного егеря должны быть расстреляны 10 заложников, а дом или ферма, рядом с которой совершено убийство, подлежали сожжению[173]. Заметим, что на Восточном фронте обнаружение «следов жестоких пыток» на трупах и сочинение фантастических подробностей этих пыток стало одним из главных занятий нацистской пропаганды.
Чуть позже руководство люфтваффе все-таки устроило свое расследование, и комиссия главного медицинского инспектора ВВС установила, что лишь 6 или 8 трупов немецких солдат, обнаруженных в Кастелли, действительно были изуродованы[174] — правда, осталось неясным, случилось ли это при жизни или же уже после смерти. Зато послевоенные немецкие (и не только немецкие) историки не стеснялись описывать жестокости, чинимые греческими партизанами над попавшими в плен немцами — при этом скромно не упоминая о расстреле в Кастелли[175].
Положение на Галатасских высотах утром 25 мая
В этот день немецкие группы «Малеме» и «Кания» окончательно выстроили единый фронт на подступах к Галатасу. Вновь созданная группа полковника Кракау получила задание: из района Аликиану двинуться в глубокий обход позиций противника по горам и выйти к бухте Суда, перерезав дороги на Хора-Сфакион и на Ретимнон. Однако запланированный маневр в итоге осуществить так и не удалось. Это показывает, что немецкие парашютисты и горные стрелки вовсе не являлись суперменами, как временами казалось их противникам, и на деле были весьма ограниченны в своих возможностях.
Одновременно немецкие самолеты жестоко бомбили Канию. Однако попытки лобовых атак на новый рубеж обороны 2-й новозеландской дивизии у Платаниаса во второй половине дня оказались неудачными — все занятые немцами пункты до темноты вновь были отбиты противником.
Численность частей 2-й дивизии бригадного генерала Паттика на этот момент была следующей[176]:
18-й новозеландский батальон — 500 человек;
19-й новозеландский батальон — 450 человек;
20-й новозеландский батальон — 382 человек;
21-й новозеландский батальон — 194 человек;
22-й новозеландский батальон — 233 человек;
23-й новозеландский батальон — 265 человек;
28-й новозеландский батальон — 459 человек;
7-й австралийский батальон — 580 человек;
8-й австралийский батальон — 380 человек;
Сводный батальон — 650 человек;
Саперный батальон 5-й новозеландской бригады — 340 человек.
Общая численность австралийских и новозеландских войск в районе Кании составляла 5573 человека; кроме того, вместе с ними сражалось около 900 греков. Численность английских войск и частей флота в этом районе нам, к сожалению, неизвестна.
Днем 24 мая на аэродроме Малеме высадился штаб и 3-й батальон 85-го горно-егерского полка вместе со штабом полка. Батальон был направлен к Модиону, чтобы вместе с 1-м батальоном полка на следующее утро принять участие в охватывающем движении Утца на Канию. Ситуация в Малеме стала настолько спокойной, что вечером сюда прибыл сам генерал Штудент, лично вручивший полковнику Рамке Железный крест 1-й степени.
Примерно в это же время немцам наконец удалось прорвать оборонительный рубеж у деревни Платаниас в районе прибрежной дороги, создав угрозу северному флангу противника и потеснив его центр. К ночи на 25 мая британцы отошли на свой последний и самый сильный рубеж обороны англичан перед Канией — по линии Галатасских холмов. Из-за сильных бомбардировок и непосредственной угрозы городу Фрейберг этой ночью перенес свой штаб в бухту Суда.
В Гераклионе немцы начали выполнение своей угрозы грекам — с утра город вновь подвергся сильнейшей бомбардировке, продолжавшейся с перерывами целый день. Одновременно около 40 транспортных самолетов сбросили парашютистов и контейнеры со снабжением юго-западнее города. Всего по немецким данным в этот день здесь было высажено около двух рот из состава 7-й парашютной дивизии — порядка 400 солдат.
В этот день западной и восточной группам немцев удалось установить между собой надежный контакт. При этом парашютистами была перехвачена горная дорога от Тимбакиона, по которой к Ге-раклиону должен был подойти батальон хайлендеров. В результате хайлендеры смогли с боем пробиться в расположение своих войск только утром 25 мая. При этом днем 24-го от Гераклиона в сторону Тимбакиона успела спокойно пройти колонна грузовиков с персоналом ВВС, отправленным для устройства посадочной площадки в Айя-Дека, в 17 километрах к востоку от Тимбакиона. Чеппел также получил сообщение о том, что немецкие самолеты сумели приземлиться на пляже у Маллиа, в 25 км восточнее города.
Утром 24 мая Каннигем направил на Крит несколько кораблей, которые должны были прибыть к острову затемно и покинуть опасные воды еще до рассвета 25 мая. Эсминцы «Селис», «Хироу» и «Низам» должны были высадить 2-й батальон войск специального назначения в Селинос Кастелли на юго-западном побережье Крита. Но из-за плохой погоды выгрузить солдат шлюпками не удалось, поэтому корабли с войсками вернулись в Александрию.
Этой же ночью посланный утром из Александрии отряд в составе двух крейсеров («Аякс» и «Дидо») и двух эсминцев («Кимберли» и «Хотспур») вошел в пролив Касо, дабы отразить высадку предполагаемого итальянского десанта в районе бухты Сития. Однако тревога о