ьный мысленный голос Марины.
— 'Сильно ли не сходится?' — пошутил я, кинув в ответ щепотку лёгкого ехидства.
Ибо поначалу Марина высказывала мне своё 'фи', относительно идей построения собственного духовно-энергетического тела с применением современных компьютерных технологий. 'Это же полная оцифровка!' — категорично возражала она. 'Мы перестанем быть людьми, превратившись в роботов!' — добавляла она с жуткой экспрессией в голосе. А как иначе избавиться от всех недостатков биологического тела, полностью перетащив их в энергетическую форму существования? Другого разумного варианта я просто не видел. Да, местные маги перед той самой постройкой духовного тела многие годы занимаются перетряхиванием собственных мозгов, дабы получить над ними полный контроль сознания.
Но у нас банально нет этих самых долгих лет — требуется поспешить. И мой, условно — 'цифровой подход' позволяет изрядно сэкономить, получив нужный результат в кратчайшие сроки. Самое интересное — при этом полностью сохраняются и все прелести биологического тела, ибо мало приятного в существовании голой энергетической формой. Главное подобрать верный баланс между естественной телесностью и холодным разумом. А 'цифра' ли там или 'глючный аналог' — уже не суть важно. Зато с цифрой гораздо проще оперировать, да и масштабируется она с гораздо меньшими энергетическими затратами. А биология... пусть она остаётся для эффективного взаимодействия с окружающим миром и другими людьми.
— 'Я не шучу!' — Марина даже обозначила лёгкую обиду на мои колкие слова. — 'Третий раз повторяю одну операцию и третий раз подряд ошибка в контрольной сумме. Хотя при обратном восприятии перенесённого в силу воспоминания я не вижу каких-либо заметных отличий'.
— 'Странно...' — теперь уже и я серьёзно озадачился.
Созданный мной алгоритм 'оцифровки' памяти был достаточно простым и весьма надёжным. Появлению ошибок могло привести несколько факторов. Первый — недостаток жизненной силы, чего сейчас определённо не наблюдается, нас щедро 'подкармливает' дерево-страж. Второй — плохая концентрация самого оператора. Опять же, Марина произвела три попытки и поймала три ошибки — значит, и это мимо. Остаётся лишь внешнее вмешательство, которого я, к своему стыду, просто не замечаю.
— 'Продолжай копировать воспоминания дальше, дополнительно помечая блоки с ошибками контрольной суммы для последующего разбора', — посоветовал ей. — 'Возможно, ошибки возникают не всегда, нужно собрать статистику'.
Марина приняла мой план действий, а я зацепил к ней тончайшую нить специального диагноста в отдельном потоке сознания. Вдруг удастся зафиксировать это внешнее влияние. После чего сам погрузился в процесс переработки собственной памяти.
Вскоре и у меня вылезла первая ошибка. Странно. Несколько повторов приводили ровно к тем же результатам, но каждый раз ошибка была разной. Переключившись на другой блок воспоминаний, заметил, что при его оцифровке всё проходит идеально. Очень странно. Уверенность в невидимом внешнем вмешательстве только возросла. Теперь разобраться с ним, можно сказать — первейшая задача, плюс ещё дело чести. Не люблю, когда мне кто-то пытается подло нагадить в мозги. Да вот только поймать за руку злоумышленника тоже пока не удаётся. Вмешательство налицо, но никаких заметных следов. Вот же... задачка! Однако чем хороши цифровые технологии? Тем, что в отличие от всех глюков естественного восприятия, с цифрой можно работать инструментально. И если мы имеем повторяющиеся ошибки, то благодаря им и удастся выяснить, кто тут хулиганит. Или же чего он так старательно добивается.
— Узнаёшь? — Спросил Марину голосом, передав с касанием руки выделенный образ.
— Машка!? Моя самая близкая подруга, мы же с ней столько всего... — и она так умилительно покраснела. — И откуда ты о ней узнал?
— А теперь вернись к телесной памяти, отключившись от созданного только что архива, — попросил её.
Заметив несколько вспышек сильных эмоций, широко улыбнулся.
— Узнала? — Марина сейчас готова рвать и метать, а также убивать, вот только поблизости находился лишь один я.
— Сука... — злобно прошипела взбешенная Ведьма, сжимая и разжимая кулаки.
А её щупальце стремительно металось по всему большому залу, выискивая подходящую жертву. Но кроме нас тут было только отличавшееся исключительным флегматизмом дерево-страж.
— Думаю, она просто хочет подстраховаться, прежде чем показаться нам на глаза, — я направил в сторону перевозбудившейся подруги заряд уверенности и спокойствия, вроде чуток помогло.
— Но зачем? — Раздражение ещё плескалось в её голосе.
— Лучше всего у неё самой спросить при личной встрече, — со следующим целенаправленным посылом с моей стороны подруга окончательно успокоилась, вздохнула и уставилась на меня, требуя дальнейших пояснений. — Чего смотришь, собирайся и поехали. Или, давай, полетим.
— Давай, — Марина встала с ложа и ловко накинула на себя прозрачный халатик. — Я быстро.
Теперь уже вздохнул я. Знаю, каково это её 'быстро'. Хорошо если это будет сегодня.
Стоило отдать Марине должное — в этот раз она действительно собралась быстро. Это мне нужно только одеться и амулетную конструкцию на тело накинуть, а вот она успела запрячь моих постельных служанок, чтобы они накрутили ей особенную пышную причёску из изрядно разросшейся рыжей гривы и нанесли 'боевую раскраску' на лицо. Чтобы выглядеть привлекательнее той спящей красавицы, в гости к которой мы сейчас собираемся. А ведь нам ещё в воду нырять, если я всё хорошо помню. Интересно, что произойдёт с этой красотой во время купания. Но Ведьма лишь ухмыльнулась, заметив в моём взгляде ехидный скепсис.
— Горизонтально или рванём по баллистической траектории? — Мы стартовали прямо из открытого окна особняка, медленно пролетая над строящимся городом.
Наши полёты стали уже привычными, народ внизу перестал останавливаться, бросать все дела и глупо пялиться в небо, как бывало раньше. Да и кроме нас ещё всякие летательные аппараты моего производства тут периодически кружат. Худо-бедно, но воздушное наблюдение постепенно налаживается, благо у меня получились годные оптические сенсоры, а с линзами мы и раньше разобрались. Теперь предстояло множество работ по налаживанию управляющей системы, дабы она работала автономно и не требовала от оператора полной сосредоточенности.
— Держись крепче, а то получится как в прошлый раз... — подлетев вплотную, Марина оплела меня руками и ногами, да и ещё обвила щупальцем несколько раз для полного порядка.
Мы уже отрабатывали полёты по баллистической траектории. Сама Ведьма пока не могла производить точные расчёты, в чём полностью полагалась на меня. Мне же приходилось производить филигранный толчок от поверхности земли, дабы дальше быстро лететь до нужной точки без прикладывания каких-либо усилий. И вот 'в прошлый раз' Марина в тот самый момент отвлеклась и ослабила хватку, в результате чего наша связка разорвалась. Я улетел хрен знает куда далеко в горы, а Ведьма попала под остаточный импульс толчка, и её крепко впечатало в землю. Щит амулетной конструкции рассеял большую часть энергии удара и погас, но и саму девушку едва не расплющило. Я по возвращению смотрел на получившуюся в результате того столкновения хорошую такую яму. Впрочем, это прискорбное обстоятельство всё же не смогло потягаться с нелюбовью Марины к малой скорости обычных полётов, когда есть возможность сверкнуть над далёкой землёй стремительной ракетой.
Вылетев за пределы города, дабы от мощного толчка случайно не образовалось каких-либо разрушений внизу, мы резко рванули вверх, словно нами выстрелили из большой пушки. Наши укреплённые силой тела выдерживали огромные перегрузки, а острый конус щита силы позволял лететь со сверхзвуковой скоростью. Такой финт выжирал кучу электроэнергии из накопителей, зато позволял добраться до цели быстро. На орбиту таким макаром мы вряд ли улетим, для космоса потребуются другие толкатели и много чего ещё. Но прыгнуть вверх километров на тридцать мне одному вполне по силам. До спрятанного в дремучих лесах Смертных Земель потаённого озера лететь не очень далеко, потому и верхний потолок едва достигнет десяти километров.
Достигнув верхней точки полёта, мы разделились. Просто невозможно передать весь восторг свободного полёта на большой скорости в заоблачной вышине. Далёкая земля проносится где-то там внизу, светлые пятна отдельных кучевых облаков и косые лучи вечернего Светила. Даже пилоты самолётов не имеют такого прекрасного обзора, как у нас. Смотри, крути головой во все стороны — абсолютно ничего не мешает твоему взору. Щит силы сдерживает огибающий тела воздушный поток, позволяя наслаждаться свободным полётом и чувством полной невесомости.
Траектория постепенно выходит на финальный участок. Я уже заметил пока ещё далёкие отблески косого вечернего света от ровной озёрной поверхности. Марина снова притянулась ко мне, ибо финальное торможение тоже является моей задачей. Изменив конфигурацию щита силы, я произвёл коррекцию траектории. Расчёты расчётами, а погрешность всё равно приличная. Мы полностью управляемые снаряды, и на финальном участке выращивая из того же щита силы крылья и прочие аэродинамические плоскости способны переходить в горизонтальный полёт, а когда набранная скорость совсем упадёт — снова отталкиваться от земли. Была идея сделать и работающий на разнице создаваемого температурного градиента полноценный воздушный двигатель, однако практическая реализация показала настолько низкий КПД, что от неё пришлось отказаться. Лучше уж прыгать — так дальше улетишь.
Вот и заветное озеро прямо по курсу. Но что это!? Неожиданно возникло чувство дезориентации и неверного направления, подталкивающего отвернуть в сторону, и прямо на моих глазах на месте озера вырастает сплошная тёмная стена леса. И лишь изредка пробивающиеся с той стороны световые блики говорят о том, что эта стена всего лишь обычная иллюзия. Марина выплёскивает целый букет эмоций, тоже отметив резкие изменения. Поздно прятаться. Мы стремительно падаем точно в намеченную цель, я уже установил контакт с далёкой поверхностью воды, сейчас произведу об неё торможение, широким конусом силы выплеснув всё озеро из берегов разом и полностью обнажая непонятную конструкцию на дне. Хулиганская мысль пришла внезапно. Как вы с нами — так и мы с вами. Кто кого больше удивит?