Я не спрашивала, как они. Их боль пульсировала во мне, и Дастину, конечно, было хуже. Рядом с ним я ощущала практически только его эмоции.
Я взглянула на него и поняла, что он ни разу не посмотрел на меня в машине. Он знал, что я плакала раньше, но ему было все равно. Что–то было не так. Его лицо уже не было бледным, но мои глаза покалывало.
Я протянула руку к подбородку Дастина, чтобы повернуть его лицо к себе. Он поймал мою руку, не дав пошевелиться, и взглянул на меня. Вот. Небольшой синяк под глазом. Физическая боль не тревожила меня. Я пыталась разобраться в этом, но не могла ухватиться за его эмоции. Он ощущался пустым.
А потом с внезапной волной его подавленные эмоции стали выбираться и душить меня. Мой желудок сжался, я согнулась, пытаясь глубоко дышать, и получалось шумно. Словно взрывались фейерверки, боль возникала, не давая перевести дыхание. Агония охватила меня.
– Аманда, – безумно сказал Доджер, поглядывая на меня в зеркало заднего вида.
Тревор прижал ладони ко лбу.
– О, отлично. Теперь еще и разбираться с ней.
Джек посмотрел на меня.
– Просто коснись ее плеча, чтобы успокоить.
Тревор вскинул руки.
– Ни за что, – заявил он. – Я не буду разбираться с ее приступами. Это работа Дастина, – Тревор скрестил руки на груди.
Джек посмотрел на Дастина. Тот медленно покачал головой, говоря, что не поможет мне.
– Я не подумал, – Джек согласился с холодным решением Дастина.
Что–то взорвалось в моей голове. Я закричала, боль усиливалась.
Джек покачал головой.
– Не понимаю, – сообщил он. – Доджер, ты сказал, что она больше не будет испытывать эту боль.
– И не испытает, но ее силы еще не развились полностью. У нее будут такие приступы, пока она не овладеет способностью.
– Отлично, – буркнул Джек. Останови и поменяйся местами с Тревором. Я поведу.
Дастин стиснул зубы. Я заметила краем глаза. Он хотел что–то сказать Джеку насчет его приказа, но не стал. Что происходило? Джек околдовал его? Он угрожал Дастину или управлял им? Я не понимала резкую перемену в Дастине. Я ощущала его эмоции, во мне появились холод и тьма.
Машина остановилась у обочины. Доджер сел рядом со мной, Джек занял место за рулем. Кто–то еще видел в этом проблему, кроме меня? Джек едва мог идти, не кривясь, как он будет вести машину?
Голая спина брата прижалась к кожаному сидению. Мы поехали снова.
Доджер коснулся моего плеча, пытаясь послать эмоции в мое тело.
– Работает? – спросил мой брат.
Дастин даже не смотрел на меня. Тьма, казалось, поглощала меня, душила. Мой мир вдруг оказался пустым. И эта пустота еще никогда так не пугала.
Я закрыла уши. Даже мелкие звуки били молотами по перепонкам.
– Не похоже, – выдохнул Доджер, потирая мою спину. Он взглянул на Дастина. – Что мне делать?
Дастин покачал головой, сунул кулак под челюсть.
– Не знаю, – буркнул он.
Джек посмотрел на Дастина.
– Помоги ей, – потребовал он, не желая видеть мои мучения от боли.
Дастин стиснул зубы.
– Я не могу.
Джек вздрогнул и сжал руль, мы ехали дальше. Я пыталась думать о небе. Лиловый цвет стал смешиваться с темно–синим. Вскоре нас окружит тьма, которую я ощущала в себе.
Дастин посмотрел на коврик машины. Его разум был где–то еще, и когда он поднял голову, я поняла, что он читал мысли моего брата.
– Я убил бы ее, – ответил Дастин мертвым голосом.
Джек покачал головой.
– Ты уже так делал.
– Почему в этот раз ее это убьет? – спросил Доджер, прижимая ладонь к моей спине. Его эмоции даже не мелькали в моей голове. Я знала, почему. Я любила не Доджера, а Дастина.
Ничего. В теле Дастина не было никаких эмоций от моих слов. Он пропал.
– Потому что, – сказал Дастин, – я и причиняю ей боль, – он холодно посмотрел на Джека, словно говоря, что он был причиной этой пытки.
И я поняла. Но нельзя так думать. Слезы наполнили мои глаза. Я ощущала, что меня использовали. Все это время я верила, что он любил меня. Те его слова ничего не значили. Эмоции говорили правду, а не мысли, слова или действия. Эмоции. Потому что в конце чувства скрыть не удавалось. И я ощущала сейчас только боль и печаль в бездне. Не любовь. Даже ни следа жизни. Я была использована. Я открыла сердце лишь раз, и его растоптали.
Дастин не повернулся ко мне. Боль в нем усилилась. Физическая боль скрывала его эмоциональную боль, хоть я сомневалась, что она там была.
Джек повернул машину на другую улицу, я ее не видела раньше. Наверное, мы проехали уже пару часов.
– Дастин, – выдохнул Джек, пытаясь подавить гнев. – Прошу как друга. Помоги моей сестре.
– Ты не помнишь? – едко сказал Дастин. – Мы не друзья.
– Помоги ей! Умоляю, Дастин.
– Я не могу! – завопил Дастин. – Почему нельзя это понять?! Я не могу защитить ее. Не могу помочь ей. И я не смогу быть с ней.
Я отвернулась от него, стараясь не заплакать. Я едва дышала. Я ударилась о сидение Джека, пытаясь вдохнуть. Что это было? Сердце разбилось? Боль от потери любимого?
Я словно умирала.
Доджер прижал быстро ладонь к моему бедру. Его эмоции были вдали, эмоции Дастина душили меня.
А потом произошло что–то странное. Дастин глубоко вдохнул, и все эмоции пропали. Даже его боль. Он был будто полудемоном, бездушным существом без эмоций.
Боль прекратилась, я вдохнула, воздух заполнил мои легкие.
– Лучше? – Доджер думал, что мне помогли его эмоции. Конечно, я ощущала его тревогу из–за хаоса и тепло. Я медленно отклонилась, его ладонь все еще лежала на моей ноге.
Грудь все еще сдавливало, но те эмоции были моими. Я кивнула, Доджер обвил рукой мою талию, прижал меня к себе.
Тревор стал постукивать по панели управления, его ладонь сжалась в кулак, энергия сотрясла его тело.
– Тревор? – позвала его.
Его видение закончилось.
– Еще один, – сказал Тревор. – На какой мы дороге, Джек?
Я выглянула в окно, мы были на узкой дороге, солнце пропало с неба.
– 66, – стоило Джеку сказать, мы поняли, что в беде.
– Что такое? – спросил Доджер. Мои нервы были на пределе. Мы только оправились от боя, а теперь могли попасть в еще один. Я медленно отодвинулась от Доджера. Он опустил руки на свои колени, поняв, что я могла полагаться на свои эмоции.
Тревор коснулся виска, пытаясь вспомнить видение.
– Я не уверен. Полудемон или демон. Точно не существо.
Тревор заговорил через пару секунд, и я ощутила это. За машиной. Оно хотело убить нас.
Мы дернулись на местах, что–то врезалось в нас сзади. Я оглянулась. Грузовик вдвое больше нашей машины слепил нас фарами.
– Джек, – позвала я.
Он кивнул, понимая, что это за нами.
– Пристегнитесь, – приказал Джек. Он нажал на педаль газа, ускорился.
Наша машина была 1970 года, так что нормальных ремней не было. Только на коленях, они не тянулись до плеча. Я не знала, безопасно ли это, но мне было все равно. Я хотела хоть как–то обеспечить безопасность.
Мы пристегнулись, грузовик догонял нас. Он снова ударил по нам, но в этот раз мы дернулись, но не ударились о сидения.
– Придется убить его, – сказал Джек, он несся со скоростью 95 миль в час.
Слова Джека только разозлили демона за нами. От его эмоций в моем разуме воцарился хаос. Но меня ранило не это. Казалось, молния попала в мой бок, жжение расцвело в одной точке, опалило кожу.
Я сжала бок, огонь не унимался. Мне нужны были эмоции кого–то еще, потому что мои не помогали. Я инстинктивно коснулась Дастина и Доджера рядом с собой. Дастин был таким пустым, что я отпустила его и придвинулась к Доджеру.
– Что такое, Аманда? – мягко спросил Доджер. Дастин взглянул на Доджера. По его лицу казалось, что Доджер занимал его меня, но он не ревновал и не обижался в этот раз. Я хотела лишь одну эмоцию. Дайте мне ее.
– Дастин, что с ней? – спросил Джек.
Дастин посмотрел на меня с вопросом.
– Что–то не так, – пробормотал он.
Тревор прижал ладони ко лбу.
– Конечно. Нас преследует демон–убийца, а она пугается, словно миру конец.
Дастин покачал головой.
– Тут что–то еще. От демонов так не было.
Правда. Я еще не испытывала такой боли из–за демона. Она казалась почти настоящей, как физическая боль, а не от способности эмпата. Казалось, я ощущала не только его эмоции.
Дастин посмотрел на мой бок, который я сжимала руками. Он посмотрел в окно, мы оторвались от грузовика. Он перевел взгляд на меня, и одну эмоцию я получила. Панику.
– Сделай кое–что для меня, Аманда, – Дастин быстро дышал. – Сосредоточься на демоне на миг, прочти его эмоции. Скажи, что он чувствует.
Джек напрягся, ему это не нравилось.
– Дастин, что ты делаешь?
– Доверься мне, – сказал Дастин. – Есть идея.
Джек покачал головой.
– Но я тебе не доверяю.
Доджер согласился с Джеком.
– Нельзя так играть. Мы говорим об ее жизни. Ты сам сказал, Дастин, что не можешь защитить ее.
Дастин хмуро посмотрел на него.
– Не сейчас.
– Эй, – процедила я, бледнея. – Не нужно… ссориться… сейчас.
Дастин повернулся ко мне.
– Аманда, сосредоточься.
Он шутил, да? Если я сосредоточусь на демоне за нами, боль станет еще сильнее.
– Я не шучу, – сказал Дастин. – Нужно это сделать. Так мы сможем помочь тебе и убить этого демона, – я хотела лишь держаться за его эмоции, даже если они были странными, даже за панику и тревогу. Так было правильно. Так я могла думать, что он еще любил меня в глубине души. Слезы заполнили мои глаза.
Дастин склонился ко мне и прошептал на ухо:
– Давай, малышка. Останови это, прошу. Сосредоточься, – его сердце разбивалось с моим. Я ощущала это.
Я кивнула и закрыла глаза. Эмоции демона стали четче, словно абстрактная картина стала мозаикой. Все ощущалось реальнее, чем раньше. Его жажда мести и гнев не отличались от других демонов, но было и нечто уникальное. Мой мозг задел едва заметную эмоцию, и она взорвалась. Крик с мольбой – беспомощное отчаяние – звучал на фоне, пока я сосредотачивалась.