Выходить из-под прикрытия города было немного боязно, всё же драконы могли появиться в небе в любой момент, но прекрасно понимая, что без этого сложившуюся ситуацию не решить, две наши делегации выдвинулись в путь. И если Изабелла, в отличии от меня, отправилась морем, то мне придётся провести два дня под открытым небом, чтобы добраться до крупнейшего поселения рьеклингов. Путь во главе небольшого отряда, напомнило о временах, проведённых на просторах Сиродила, когда я со своим отрядом так же бродил по лесам и полям в поисках своих целей, только в этот раз снега было побольше, да и следить приходилось в основном не за чащей, а за небом.
Прибытие в Ракхринон, или Большой Храм на всеобщем, прошло без сучка и задоринки, и единственная угроза с которой моему отряду довелось столкнуться — это несколько зомбированных нордов, бредущих куда-то в одну им ведомую сторону, быстро оглушив их и связав, мы захватили их с собой. Само поселение ръеклингов было весьма занимательно, ведь по большей часть оно представляло собой обычную нордскую деревню, с чуть меньшими по размеру домами, но зато богато украшенную разного рода охотничьими трофеями, почти на каждом доме в обилии весели черепа и прочие останки животных и людей. Центр же поселения представлял из себя большое капище, с идолами богов и алтарями для жертвоприношений, сооружённых из костей драконов. Единственное, что бросилось мне в глаза, так это то, что в отличии от капища в Гроте Утопленника, недалеко от Зала Титанов, здесь идолов было намного больше, однако большая их часть были пока безликими, впрочем, алтари Шора, Мары, Макоши и Сварога прекрасно определялись.
Встречающие нас жрицы хотели было бухнуться передо мной на колени, но стоило на них прикрикнуть по-командирски, как они тут же подскочили со своих мест и побежали, с приличной для своего возраста скоростью, организовывать всё необходимое для будущего ритуала. Вообще, первоначально я пытался дозваться до богов привычным для меня способом, но получил в ответ лишь короткое послание: «Для получения ответа проведи полноценный ритуал вызова». Так что мне ничего не оставалось, кроме как приступить к его проведению.
Прибыв ещё ранним утром, весь день был потрачен на подготовку будущего воззвания: готовились дары и жертвы богам, жрецы и жрицы проверяли свои облачения, а я морально готовился к тому, что произойдёт на закате. Стоило последним лучам солнца скрыться за горизонтом, как вокруг капища вспыхнули огромные костры, а стоящие ранее простыми статуями идолы начали не только светиться внутренним светом, но и кажется немного двигаться.
Взгляд со стороны.
Среди заснеженных скал и лесов Солтсхейма происходило то, чего эта земля не видела со времён своего создания: сотни и тысячи разумных собрались в одном месте с одной единственной целью — воззвать чуждым этому миру богам. Вокруг капища с светящимися собственным светом идолами, освещёнными пламенем гигантских костров вздымающихся, кажется, до самых небес, стояли тысячи верующих. Все они были разными, могучие норды и приземистые рьеклинги, неповоротливые орки и подвижные данмеры, люди и эльфы, все они в едином порыве призывали богов, которым они присягнули.
В центре капища стояла полуобнажённая мужская фигура, озаряемая пламенем костров, оттого ставшая ещё больше и таинственней, в руках он держал кривой нож, единственным предназначением которого было безжалостно зарезать кого-то на алтаре.
Песнь, льющаяся из тысяч глоток, отражалась от окрестных скал и оттого становилась ещё громче и сильней. Гимны, прославляющие богов, разносись на многие километры и, казалось, проникали в саму душу тех, кто их слышал, пробудив даже могучих драконов, которые до этого спали в северных горах.
Стоило первой части ритуала закончится, как тут же наступила вторая и в центр капища начали выносить будущие жертвы, были тут и пойманные умелыми охотниками звери, и выращенные крестьянами колосья и животные, и выкованные лучшими кузнецами инструменты и оружие. Но главное, здесь были те, кто посмел нарушить покой верующих: грязные и дрожащие от страха люди в изорванных жёлтых балахонах и мерзкие твари, с щупальцами на месте рта и отвратительными глазами, с горизонтальным зрачком. И если люди хоть как-то пытались сопротивляться своим пленителям, то твари, казалось, потеряли любую возможность пошевелиться.
Первыми жертвами стали животные, кровь которых не только наполнила огромные чаши из драконьих черепов, но и оросила сими идолы, отчего они стали сиять ещё сильнее. Вслед за животными, чья кровь наполнила капище, были принесены растительные дары, каждому богу свои: Макоши — пшеницу и лён, Маре — снежноягодник и паслён, Шору — можжевельник и орехи. И стоило этим дарам упасть в ритуальные чаши, как они вспыхнули потусторонним пламенем, жадно пожирая дары, а вокруг капища закружились видимые невооружённым глазом потоки магии.
Могучие драконы, чья воля была скована, издалека смотрели на спираль из силы и магии, устремляющуюся в небеса.
Закончив с первыми дарами, наступила череда главных жертв, и первыми стали рядовые культисты. Заворожённые зрелищем, они всё ещё находили в себе силы сопротивляться, когда их потянули в центр круга, к могучему гиганту, с окровавленным клинком в руке. Однако, как бы они не боролись за свою жизнь, все их попытки были тщетны, и один за другим, они падали на и без того залитую кровью землю с перерезанными глотками. С каждым культистом, что умирал во славу богов, потоки силы крепчали и начинали кружиться всё быстрей.
Драконы, чей разум ранее был скован чужой волей, почувствовали нечто, как будто безжалостная цепь немного ослабла, и некогда гордые повелители неба вновь вдохнули воздух свободы. Но, вслед за малой толикой свободы, в них вторглась чужая, злая и тираническая сила. Она не обещали им свободы и даже собственной воли, а только служение, но не какому-то человечишке, а кому-то большему, чем они сами.
Когда последнее тело культиста упала наземь, на глазах рассыпаясь невесомым прахом, тут же подхватываемым неестественным ветром, пришла очередь тварей. Скованные цепями туши даэдра вытащили в центр капища, буквально волоча по земле. Они не сопротивлялись, не пытались как-то навредить пленителям, а только смотрели на всё происходящее остекленевшими глазами.
Взмах ритуального клинка, и вот голова с щупальцами на месте рта летит в чашу для подношений, сгорая в мистическом пламени. Крик от, казалось бы, мёртвой головы разносится по всей округе, стоило языкам пламени коснуться её плоти, но он не продлился долго, затихнув так же быстро, как и начался. Стоило первой жертве сгореть в неестественном огне, как оставшиеся жертвы начали подавать признаки жизни, забившись в оковах, но казавшиеся ранее такие маленькие и слабые смертные держали их мёртвой хваткой. За первым Искателем отправился второй, а за ним и третий, ритуал продолжался.
Драконы, не сумев сопротивляться чужой воле, обволакивающей их сознания как чёрная маслянистая желчь, получили приказ, сжечь дотла всех участников чуждого этому миру ритуала. Но не все драконы бездумно исполнили приказ, те, чей разум был достаточно крепок, сами ломали свои крылья или камнем падали вниз со скал, прекрасно понимая, что стоит им приблизиться к сияющему вихрю, как следующими жертвами станут они. Однако, не все они обладали достаточной волей, и трое драконов всё же полетели в сторону капища чужих богов.
Конец взгляда со стороны
Находясь в центре капища, и принося в жертву богам, через меня проходили огромные потоки силы, и порой казалось, что я просто лопну. Если моё тело было в относительном порядке, разве что все мышцы и вены были видны до мельчайших подробностей от напряжения, то вот душа изнывала от боли, и только огромным волевым усилием мне удавалось не начать орать от боли. Животные, люди, даэдра, с каждой новой жертвой проходящий через меня поток становился всё сильнее и плотнее, и с последним взмахом ритуального клинка, отделившим уродливую голову Искателя от тела, этот поток перестал нарастать. Замерев на месте, вознеся голову и руки к небу, я продолжал шептать слова молитвы, текст которой сам появлялся в моей голове.
И когда, казалось, всё было кончено, над капищем раздался драконий рёв, и три крылатые тени бросились ко мне. Огромные, с рядами острых зубов, почти несокрушимой чешуёй и могучими мышцами, драконы не вызвали во мне не малейшего беспокойства, лишь понимание — не все дары ещё принесены.
Стоило новым жертвам пролететь невесомую завесу, как их тела перестали им принадлежать, и те силы, проводником которых я стал, спеленали повелителей неба как маленьких котят, бросив их к моим ногам. Драконы, сбросив пелену чужой воли, полностью осознали, что их ждёт, и вместо того, чтобы оказать хоть какое-то сопротивление, покорно подставили свои шеи.
Взмах клинка, который разрезал толстую кожу покрытую чешуёй как бумагу, и меня с ног до головы окатывает красной волной. Первый, второй, третий. Один за другим драконы упали на землю, а нестерпимое сияние их душ устремилось ко мне.
Если раньше мне казалось, что было тяжело, то сейчас нагрузка возросла в несколько раз, и уже не в силах сдержать крик, из моего горла раздался громогласный крик. Не знаю сколько точно продлились моя агония, но последнее, что отразилось в моём сознании, так это то, как из идолов выходят окутанные сиянием фигуры, а моё сознание погружается во мрак.
POV Александр Эриксон из клана Титанорожденных
Спокойный дорога до Рифтена, где мне нужно будет найти некого Эсберна, вроде как бывшего архивариуса Клинков, позволила мне немного успокоиться и уже не спеша обдумать произошедшее. Ведь когда сестра, один из самых близких мне людей, лежала находилась на грани жизни и смерти, а от некоторых моих, не побоюсь этого слова друзей, остались лишь горстки праха, виновницу сложившейся ситуации, и всех её коллег, хотелось, как минимум убить, лучше с максимальной жесткостью. Но время в пути позволило мне немного переосмыслить произошедшее. Да, план этой Дельфины был откровенно идиотским, и сработал только чудом, но если хотя бы десятая часть её рассказов, что её бывший орден мог убивать драконов без всяких технических средств и могучей магии, одними мечами и выучкой воинов, их наработки как минимум стоит изучить.