ним конных сержантов, сквайров и вольных всадников, то получалась внушительная армия, которая при желании могла закончить войну самостоятельно, пусть и с серьёзными потерями.
По всему пути следования высоких гостей на домах были развешаны украшения, мостовая сияла чистотой, а свежая побелка на колоннаде ратуши просто сияла. Первым с коня соскочил сам граф Крейн, следом за ним покинули сёдла два суровых мужчины в доспехах легатов легиона, и последним, кто поспешил спешится был юноша лет тринадцати, отлично сложенный для своего возраста. Два оставшихся делегата прибыли в карете и теперь степенно выходили из неё, первый из них был облачён в богатые одежды, расшитые золотом, и пусть сейчас его камзол еле удерживал необъятное брюхо, но было видно, то в прошлом он был неплохим воином, о чём говорили едва заметные шрамы на руках и лице, а также внушительный размах плеч. Второй же был полной противоположностью первого, высокий и худой как жердь мужчина в простой монашеской рясе, но весь его образ напускной скромности рушился, стоило взглянуть ему в глаза, острый и пронизывающий взгляд серебряных глаз говорил только о том, что передо мной ярый фанатик, образ инквизитора дополнял простой амулет Стендарра висящий на его шее.
— Милорды, монсеньёр, рад приветствовать вас в Торнтауне, — я кивнул им в знак уважения, — ваши покои готовы, приветственный ужин поспеет через час, все захваченные пленники живы и готовы к допросу.
— Отлично, тогда не будем медлить, Титанорожденный, проводи нас к темницам и оставь кого-нибудь, чтобы ассистенты монсеньёра могли доставить привезённые им инструменты, время дорого.
Не решаясь спорить с работодателем, я развернулся и направился в сторону подземелья, где в главной пыточной уже были размещены захваченные ранее вампиры, и да говоря что они живы я не словом не соврал, а то что у всех их отсутствовали как минимум ступни, так их отсутствие никак не влияет на общее состояние организма. Когда делегация вошла в пыточную, штатные палачи выстроились вдоль дальней стенки около столов с инструментом готовым к немедленному использованию, а пространство освещали магические светильники, делая помещение без окон не менее светлым, чем поле ясным днём. Жрец Стендарра увидев распятых на столах вампиров лишь одобрительно хмыкнул и направился палачам, попутно раздавая указания, остальные же делегаты застыли у входа, пока я не указал им на специально для них притащенные скамейки, обитые тканью с подкладкой.
— Наставник, — обратился юноша к графу, — мне кажется, что некоторых из этих вампиров я видел раньше. Точно, два года назад, когда к отцу приезжали подданные из Нордпойнта, вот этот юноша и девушка были в числе приглашённых на бал.
Подопечный графа указал на двух висящих рядом кровососов, а именно на незнакомого мне юношу, который был почти цел, так как приемлемо себя вёл, за что и сохранил большую часть конечностей целыми, и ту девушку, с которой я расправился первой, у неё успела регенерировать только челюсть.
— Тогда запомни этот урок, Адриан, даже те, кто клялся тебе и твоему отцу в верности могут предать в любой момент, стоит их поманить чем-то ценным.
— Могу я поговорить с ними? — я взглянул на графа и тот лишь коротко кивнул.
— Конечно, — подойдя к вампирше я вынул кляп из её рта, — только будь осторожен, пусть мы и держим их на голодном пайке, однако не стоит недооценивать вампирское очарование, — но мою реплику юноша решительно кивнул и подошёл к своим знакомым.
— Триша, это же ты?
— Да Адиан, прошу спаси меня, этот северный варвар заставил меня стать вампиром, я ни в чём не виновата, он угрожал отдать меня на поругание солдатне, а потом убить всех моих родных и друзей.
— Это правда!? — юноша взъярился, и развернувшись, впился в меня пылающим праведным гневом взглядом.
— Милорд? — я посмотрел на графа.
— Адриан, не позорь меня. Совершенно ясно, что она лжёт, пытаясь спасти свою жизнь. Отойди от неё и успокойся, а потом подумай над своей реакцией.
— Адриан, прошу тебя, поверь мне, — закричала вампирша, добавив к своей речи ещё и поток кровавых слёз, — я ни в чём не виновата, меня заставили стать такой эти грязные смерды!
— Какая говорливая, — произнёс вставший между Адрианом и кровосоской жрец, — с тебя пожалуй и начнём, тем более нормального допроса ты не выдержишь.
Пытавшаяся что-то сказать вампирша замолчала, как только с руки жреца сорвалось заклинание, и стоило ей попытаться открыть рот, как её начинало трясти. Жрец задавал вопрос, вампирша начинала орать от боли, и так продолжалось до тех пор, пока она не ответила правду на один из заданных вопросов, а именно добровольно ли она приняла проклятье вампиризма.
— Вот видите, принц, как и сказал граф Крейн, она просто спасает свою шкуру, потакая своей лживой природе, а скажи она правду с самого начала, то её тело и душа не терзались бы от мук.
— Теперь я понял, монсеньёр, — как оказалось целый принц, повернулся в мою сторону и склонил голову, — прошу меня простить за необоснованные подозрения.
— Ничего страшного, ваше высочество, сам еле сбросил её наваждение, когда сражался с ней.
— Вы с ней сражались, не расскажите как? — со стороны принца повеяло интересом.
— Тут нет тайны, проснулся я от того, что на меня кто-то навалился и присосался к шее, ну и не разбираясь просто отшвырнул её. Потом мы немного потанцевали, а когда она попытался меня очаровать, я сумел схватить её и оторвать сначала руки, а потом и ноги. А чтобы не слушать её крики дополнительно вырвал челюсть.
— Это жестоко и бесчестно, сир… — задумчиво произнёс юноша.
— Я не сир, ваше высочество, а простой наёмник, тем более, о какой чести можно говорить с кровососом?
— Не думай слишком много, Адриан, — взял слово граф, — Титанорожденный прав, к вампирам понятие чести не применимо, тем более к добровольно ими ставшими, запомни это накрепко. Монсеньёр? Когда мы сможем приступить к нормальному допросу, время дорого.
— Да, конечно, как только сюда принесут все необходимые инструменты мы начнём.
Ждать пришлось недолго, пыхтящие солдаты всего через несколько минут занесли в пыточную два массивных сундука обитых железом, которые тут же были открыты жрецом, а дальше начался мастер класс по выведыванию информации. Вампиров поили разными жидкостями, применяли на них заклинания и накладывали амулеты, после чего кровососы кололись в одно мгновение. И то что они рассказывали, заставляло волосы на моей заднице вставать дыбом и седеть. Походу мятежники или поехали крышей, или решили добиться победой любой ценой. По словам допрашиваемых, с начала осени массовые жертвоприношения, работорговля и обращение почти всей оставшейся верной знати в вампиров стало обыденным явлением. Мятежники не просто дали отмашку некромантам готовить армию мёртвых, но и каким-то образом достучались до Хладной Гавани, откуда получили инструкции, как правильно создавать големов из плоти и прочую некромантическую хрень. В добавок ко всему в столице графства готовился к открытию портал напрямую в обливион, через который мятежники планировали получать подкрепления.
От подобных откровений не только у меня глаза стали размером с блюдца, легаты так вообще сидели открыв рты и дышали через раз, граф Крейн сохранял каменное выражение лица и лишь скрипел зубами. Только жрец Стендарра был весел и бодр, и бормотал что-то про священный поход.
— Думаю, на этом можно закончить, — подвёл итог допроса граф, — господа, таких доказательств вам достаточно?
— Да/Более чем, — ответили легаты.
— Тогда прошу вас довести услышанное до генералов, чем быстрее мы справимся с возникшей угрозой, тем меньше проблем будет в будущем, не смею вас задерживать, — кивнул граф легатам.
— Тогда я беру своё сопровождение и выдвигаюсь обратно в Хаммерфелл, думаю, парочка легионов тут не помешает — сказал первый легат, направляясь на выход.
— Мне тоже стоит поспешить, в условиях зимы будет сложно провести мобилизацию в Хай Роке, но медлить нельзя, — сказал второй легат, — так же следует отправить гонцов в Скайрим, дополнительные силы нам не помешают.
— Тогда на этом всё, монсеньёр, эти твари нам больше не нужны, — в ответ на слова графа, жрец зашептал слова заклинания и когда он закончил, вампиры вспыхнули золотым пламенем, через пару секунд от них не осталось даже пепла. — Титанорожденный, мы с моим воспитанником останемся здесь до завтра, охрану на себя возьмут мои люди, ты можешь быть свободен.
Решив лишний раз не отсвечивать, я тут же покинул пыточную, сразу направившись на выход. На выходе из ратуши, я заметил толпившихся в углу площади моих людей, которых видимо вежливо выгнали из здания. Увидев их, я приказал им следовать за мной и повёл их в казармы, в которых и располагались мои люди.
После отбытия представителей легиона, количество солдат в городе пусть немного и сократилось, но ненамного, и если знатные рыцари и командиры расположились на территории ратуши, то простых воинов разместили в бывшем квартале знати, который за последние месяцы уже успел превратиться в пустырь, остатки сгоревших особняков растащили на стройматериалы местные жители. Пребывание неподконтрольных мне вооружённых сил слегка нервировало, но это не отменяло мои обязанности по защите города, так что расписание патрулей и постов стражи никак не изменилось, только заступавшим на дежурство дополнительно инструктировали, что в случае конфликта с благородными звать меня или ещё кого-то из командиров, и ни в коем случае не поддаваться на провокации. Впрочем, этого не потребовалось, так как в войске графа царила идеальная дисциплина даже среди благородных.
На утро, граф с воспитанником покинули город, забрав с собой свиту. Не удостоив меня личной аудиенции, граф оставил пакет с приказами. Общий смысл которых был в том, что я и мои люди остаются в качестве гарнизона в Торнтауне, и помимо того, что на меня ложилась ответственность у в удерживании города от захвата противником, на мои плечи ложилось организация под стенами города полноценной тыловой базы снабжения, что включало в себя постройку складов, госпиталей, ремонтных мастерских и тренировочных площадок. Помимо всего этого мне вменялось организовать рейды на территорию противника не только с целью разведки, но и для совершения диверсий с целью спасения мирного населения из лап некромантов. Для всего этого мне оставили очень занимательную грамоту, дающую очень широкие полномочия по отъёму собственности и призыву на военную службу, а также два внушительных сундука с золотом, которые должны покрыть все расходы, однако в конце письма-приказа было чётко сказано, что за каждый приказ и потраченную медную монету от меня требуется отчёт.