Мистер Ордф шагну л к двери.
— Идемте. Со временем у меня туго, но, думаю, успею показать, как собирают «ордфы».
Миновав вереницу этажей и кабинетов, где сидели администраторы, кураторы, инженеры, технологи, бухгалтеры, секретари и офисные помощницы, мы спустились в вестибюль. Мистер Ордф прямиком направился в сборочный цех, откуда доносился громкий лязг и скрежет. Сразу за дверью к высоким мосткам вела железная лестница. Мой проводник стал карабкаться по ступеням, я последовал за ним.
Внизу творилось нечто невообразимое, но постепенно глаз начал различать детали: движущаяся платформа по всей длине здания оказалась конвейером: странные предметы, висящие прямо под рукой у рабочих — инструментами: а диковинные приспособления всех форм и размеров — деталями для будущих «ордфов».
Прямо при мне из груды запчастей сложился сперва полу цилиндрический, а потом и полномасштабный кузов на одной, двух, трёх, наконец, четырёх опорах. После на заклепках приладили переднюю часть.
— При разработке «ордфов» мы ориентировались на классическую модель повозок. — Ордф повысил голос, силясь перекричать шум. — Она надежна и привычна для покупателей. Внешне локомобили ничем не отличаются от предшественников, но это только внешне. Другое дело внутренняя комплектация. Например, в передней части, помимо багажника располагается топливный бак. Верхняя часть багажника открывается по общему принципу, а внизу расположена трубка для упрощенной заливки топлива. Естественно, трубку держат закрытой во избежание утечки.
К слову, в передней части отсутствовали заостренные ручки, замеченные мною ранее. Я не колеблясь спросил, где они и для чего вообще.
— Их установят позже, — ответил Ордф. — Левая зажигает фары, а правая включает клаксон. Кстати, фары и клаксон тоже поставят после, вместе с аккумулятором.
Шагая по мосткам, мы очутились над большим чаном, до краев наполненным коричневой жижей. Здесь конвейер обрывался и продолжался уже с другой стороны. Специальный подъемник, раскачиваясь взад–вперед, цеплял «ордф», опускал в чан и потом ставил на второй конвейер. Параллельные ряды мощных вентиляторов высушивали краску, и вскоре «ордф» уже сиял глянцевыми коричневыми боками.
Процесс покраски восхищал оперативностью, но кое–что смутило меня.
— Чан только один? — спросил я у Ордфа.
Тот кивнул:
— Грунтовка смешана с глазурью. — Изобретатель явно не понял мой намек.
— В смысле, вы красите все локомобили в коричневый цвет?
— Разумеется!
— А если покупатель захочет красный, синий или желтый?
Ордф засмеялся.
— Да хоть в крапинку, лишь бы коричневую.
Я решил нс настаивать.
Среди общей толчеи внизу моё внимание привлекло несколько человек, ничуть не походивших на простых трудяг. Они щеголяли в черных костюмах с кожаными заплатками на локтях, в черных кепках с длинным остроконечным козырьком и черных тупоносых ботинках. Огрызками желтых карандашей они поминутно строчили что–то в черных записных книжках, наблюдая за сборкой со стороны. Время от времени кто–нибудь из них подбегал к рабочим и принимался бурно жестикулировать и кричать.
Не в силах совладать с любопытством, я поинтересовался, кто эти люди.
— Прорабы, конечно, — с готовностью отозвался Ордф.
— Но зачем так много? — вырвалось у меня. — Разве рабочим нужен столь пристальный контроль?
— Контроль — это далеко не всё. Их основная задача — придумывать, как повысить производительность труда и сократить издержки. Моя цель — сделать «ордфы» доступными для каждого, а для этого нужно постоянно наращивать объемы выпуска. Чем меньше лишних телодвижений, тем выше эффективность рабочих Настанет день, и сборкой полностью займутся автоматы.
— Я, конечно, не специалист, но ведь автоматы — за исключением самых дорогих — ограничиваются элементарным функционалом, а прогресс будет требовать от локомобилей все новых и более сложных усовершенствований, разве нет?
— Только не на моей фабрике! — отрезал Ордф.
— На вашей, может, и нет, но, согласитесь, рано или поздно другие предприниматели построят — если уже не построили — новые заводы. Где гарантия, что они, не обладая вашим идеализмом, не начнут целенаправленно добавлять всё новые комплектующие, менять саму линейку; дабы привлечь максимум покупателей и оправдать высокие расценки? В итоге, локомобили усовершенствуются настолько, что автоматическая сборка перестанет окупаться. По–моему; логично.
— Меня это не тревожит!
— Но вам придется с ними конкурировать, читай — постоянно менять комплектацию локомобилей. Не боитесь окончательно попасть в зависимость от неквалифицированной рабочей силы? А если автоматы вытеснят человеческий труд во всех других отраслях, не останется ли ваше производство белой вороной?
— Чушь! — воскликнул Ордф, но на его лицо набежала тень.
Внизу рабочие сняли верхнюю часть кузова и с помощью лебедки установили громоздкий многоступенчатый агрегат. «Это и есть двигатель, который приводит локомобиль в действие», — объяснил мистер Ордф. Тем временем, кузов обрастал различными приспособлениями, в частности, появился рулевой механизм. Принцип его действия заключался в том, что в ответ на давление, оказываемое на один из двух наугольников, встроенных в бока кузова, он заставлял одну из передних ходулей функционировать в качестве опоры, точки вращения.
Особенно меня заинтересовал двигатель, и мистер Ордф любезно поведал о принципе его работы.
— Суть его работы в том, что он использует серию чередующихся вспышек для перемещения взад–вперед четырех поршней в продолговатых цилиндрах со скоростью, которая зависит от частоты вспышек. Каждый поршень соединяется с соответствующей ходулей посредством шатуна, который сконструирован таким образом, что поднимает ходулю, когда поршень перемещается вперед, и опускает её, когда поршень начинает возвратное движение. Все наши двигатели рассчитаны на работу в режиме, который мы называем «двойным чередующимся ходом»: правая задняя ходуля, правая передняя, левая задняя, левая передняя и так далее. Разумеется, есть масса других комбинаций, но мы обнаружили, что эта обеспечивает наиболее плавный ход и наименьший износ двигателя. Что касается заднего хода и системы торможения, они еще в стадии разработки.
— Откуда берутся вспышки?
— Говоря простым языком, мы испаряем горючую смесь, смешиваем с воздухом и нагнетаем в цилиндры, где она воспламеняется от искры.
— Где берёте топливо?
— Производим из зерна. Естественно, этим занимаемся не мы, а спиртозаводы. В качестве сырья используется пшеница, кукуруза, рожь, овес. По неизвестной пока причине, локомобилям больше по нутру овес.
Прочие манипуляции оказались не столь захватывающими и включали установку аккумулятора, фар, клаксона, выхлопной трубы, фильтров (те самые тонкие, словно пряжа, провода, прикрывающие трубу), сидений и так далее. Последней закрепили приборную панель — аккурат на стыке кузова и передней части.
Наконец мы очутились на огороженной перилами площадке, где конвейер обрывался. После тщательной проверки в «ордфы» заливали топливо, и после этого лязг, скрежет и грохот завода тонул в череде оглушительных фырканий.
Потрясенный, я глазел по сторонам, как вдруг в тени ворот, откуда выплывали готовые «ордфы», заметил парочку в серых костюмах и надвинутых на глаза шляпах. Один лихорадочно что–то строчил в блокноте, другой непрерывно щелкал затвором фотоаппарата.
Увидав незнакомцев, мистер Ордф побледнел.
— Взять этих двоих! — крикнул он ближайшему прорабу. — Они шпионы!
На зов откликнулись сразу шестеро прорабов. Вооружившись гаечными ключами, ломами, молотками, арматурой — словом, всем, что подвернулось под руку, они начали надвигаться на непрошенных гостей. Те бросились наутёк, фотограф даже в спешке обронил камеру.
Мистер Ордф кинулся вниз по зигзагообразной лестнице. В недоумении я поспешил за ним, но не смог угнаться. Пробравшись сквозь толпу рабочих и вереницу рычащих «ордфов», я наткнулся на Ордфа — тот возвращался с реки, а шестеро прорабов подавленно плелись следом.
— Смылись, — хмуро объявил изобретатель с порога. — На реке их ждала лодка.
— Кто они такие, сэр?
— Братья Оджид. Который месяц тут отираются, вынюхивают, крадут мои идеи!
— Вот как! Они тоже выпускают локомобили.
Мистер Ордф презрительно фыркнул:
— Ха!
Видя, как он расстроен, я воздержался от дальнейших расспросов. Да и время поджимало. После неприятной стычки мы направились в административный корпус и церемонно простились.
С удовольствием поведал бы читателю о том, как мистер Ордф разделался с коварными братьями Оджид, как исполнил свою мечту сделать «ордфы» доступными каждому, но увы: писатели ограничены по времени не хуже капиталистов. Вскоре после визита на завод я попрощался с Вендой и отбыл на Землю.
Муза сидела в гостиной и собирала паззл.
— Привет! — сказала она так буднично, словно я вышел из кабинета, а не прилетел с отдаленной планеты. — Как там Альферац‑VI?
— Прекрасно.
Я рассказал ей о бурах, о механических повозках, локомобилях, заводе. Не упомянул только Венду. (В некоторых вопросах Музы весьма щепетильны, поэтому нужно держать ухо востро.)
— Очень похоже на Землю‑II, — заметила Муза дослушав мой отчет.
— Земля‑II?
— Планета Солнечной системы по соседству с нами. Очень жуткое место. Не советовала бы соваться туда.
— Там тоже есть автоматические повозки без буров?
— Там есть автоматические буры без повозок.
Я вытаращил глаза, но эльфийское личико было сама невинность. Через окно гостиной виднелся полуденный холм, тропинки и дома.
— По–моему, ты заливаешь, — пробормотал я.
— Честное слово! Сначала на Земле-ІІ появились автоматические повозки, потом для них придумали буров и постепенно научили их передвигаться самостоятельно. Люди никогда не довольствуются тем, что имеют — разве ты не понял?
Я снова уставился на неё и, наконец, промямлил: