‹‹465››. Увы, он не исследовал даже долину Карони, поскольку его люди продолжали умирать и ему пришлось отплыть на остров Тринидад в сентябре 1591 года, а затем и далее, на остров Маргарита, за очередным подкреплением.
Мы узнаем из романтических воспоминаний, составленных новым конкистадором, Доминго де Ибаргойеном-и-Вера, добродушным великаном и преданным сторонником Беррио, что «многие капитаны со многими людьми, лошадьми и стадами канули без вести, путаясь отыскать дорогу в эти новые провинции… Они бессильны были найти путь из-за гор, высоких и остроконечных вершин и из-за широких рек, кои можно было бы назвать озерами сладкой воды, каковые так или иначе их окружают». Ибаргойен к тому времени уже успел основать Сан-Хосе-де-Орунья, новый город на острове Тринидад. Он был талантливым оратором, способным убедить почти кого угодно присоединиться к нему, и делал это с таким блеском, что к нему приходили люди из Каракаса, Боготы и даже из Испании.
В итоге, по рассказу Ибаргойена, в 1593 году Беррио (и Господь)
поделились своими планами со мною, и я с тридцатью пятью солдатами отыскал проход без малейшего труда; потому я проник в край, что зовется Гуайаной (Guayana) и имеет протяженность 35 лиг, где моим глазам предстало много крупных поселений миролюбивых индейцев… Эти люди расхаживали совершенно обнаженными, и прикрыты у них были только те части тела, кои неприлично называть. Воздух тут свежий, жара умеренная, край этот мирный и плодородный, где обильно произрастают местные плоды, а еще в превосходной степени покрытый лесами. Здесь не счесть разнообразной дичи, в избытке рыбы, и среди всех новых земель, какие я видел, здешние места наиболее подходят для отдыха и удовольствия. Они чрезвычайно богаты золотом, и naturales готовы показать мне, где и как они его добывают. Но дабы избежать последующих обвинений в алчности, я настаивал на том, что мой отряд пришел сюда не в поисках золота, а для установления дружеских отношений с местными жителями. Я привез всего только семнадцать кусков обработанного золота, предназначенных для Его Величества, и три вязки камней, что, пускай местные порою ведут себя по-варварски, они отнюдь не лишены должных умений и навыков. Они сказали мне, что на расстоянии семи дней пути в глубь страны находятся поистине неисчислимые запасы золота и что никто не посещает копи, кроме касиков и их жен. Золото окружено немалым числом предрассудков, и в руки его берут лишь после трехдневного поста; однако в реках золота тоже достаточно, и это золото может брать любой, а крупицы его не уступают размерами зернам маиса. Местные индейцы дружелюбны, добры и веселы, они радушно встретили нас и очень хорошо все устроили. Располагая лишь малым числом людей, я вернулся на остров Тринидад, откуда в свое время отбыл на разведку по приказу нашего капитан-генерала и губернатора… Антонио дель Беррио‹‹466››.
Ибаргойен далее описывал, как, раздавая бесчисленные подарки, он подружился со всеми индейцами, с которыми сталкивался по пути. Это сочинение представляет интерес не столько из-за того, о чем в нем рассказывается, сколько потому, что мы едва ли не впервые находим упоминание о правильно поданной рекламе. По словам Ибаргойена, в городах Гвианы — он насчитал не менее сотни — проживало от тысячи до десяти тысяч индейцев. Разумеется, он не мог избежать фантазирования — и, по чести сказать, не слишком-то к тому стремился. Но во всех городах, где ему довелось побывать, он поставил кресты, подтверждавшие права владения короля Филиппа. Ибаргойен был уверен, что достиг внешних пределов «золотой земли» Эльдорадо. Некоторые испанцы, например хронист Перу Педро Сьеса де Леон, считали, что «земля в этой области населена потомками знаменитого [перуанского] полководца Анкоальо»‹‹467››. Беррио, с другой стороны, думал, что инки пришли в Перу именно из Гвианы.
Сэр Уолтер Рэли, английский искатель приключений, который как раз начал интересоваться этими географическими головоломками, приплыл в 1592 году, спалил испанское поселение Сан-Хосе-де-Орунья на Тринидаде и пленил Беррио и Альваро Жорже. Подобно Беррио, Рэли как будто полагал, что могущественная, богатая и прекрасная империя Гвианы была прибежищем последнего инка; он даже распорядился сделать копию отчета Ибаргойена о долине Карони.
Несколькими годами ранее именно Рэли, судя по всему, уговорил великого хрониста Ричарда Хаклюйта[86] опубликовать в 1589 году сочинение «Основные плавания, путешествия, скитания и открытия английского народа», которое современный историк называет «эпопеей в прозе модерного английского государства». Эта хроника отрицала притязания Испании на Северную Америку, осуждала жестокость, с которой (так утверждал Хаклюйт) испанцы обращались с американскими индейцами, и подчеркивала насущность колонизации как способа решения всех домашних проблем. Рэли, осознававший, что могущество Испании опирается на серебро и золото из Южной Америки, замышлял вторжение Англии на северное побережье этого континента. Второе издание первого тома книги Хаклюйта появилось в 1598 году, а два дополнительных тома вышли соответственно в 1599 и 1600 годах.
Собственная книга Рэли о Гвиане, «Открытие большой и богатой империи Гвиана», опубликованная в 1596 году, основывалась на фундаментальном труде Хаклюйта и на тексте Ибаргойена, хотя последний не упоминал об устрицах, растущих на деревьях, или о еще более диковинном племени эвейпанома, у членов которого глаза были на плечах, а рот — на груди. Рэли читал по-испански, освоил этот язык в 1570-х годах. Как и Ибаргойен, он верил, что в Гвиане «больше изобилия, чем в любой области Перу». Он ссылался на испанские сведения о «Маноа… императорском городе, который испанцы называют Эльдорадо… где несметные богатства… где отличные условия для проживания… и озеро с соленой водой протяженностью в 200 лиг»‹‹468››.
Беррио и Жорже в конечном итоге отпустили на свободу в Кумане, порте на материке близ острова Маргарита, откуда Фернандес де Серпа отправился в свою первую экспедицию. Беррио немедленно удалился на реку Карони, как неоднократно поступал и раньше. Там он основал небольшое поселение Санто-Томе-де-Гвиана, «ранчерию из примерно двадцати-тридцати домов», по выражению английского очевидца Лоуренса Кеймса; Беррио планировал использовать это поселение как базовый лагерь для своего следующего разведывательного похода. На сей раз его отвлек старый соратник Ибаргойен, который вернулся в Новый Свет в 1596 году с флотом, полным восторженных добровольцев на борту и готовым к новому завоеванию Гвианы. Добровольцев было около 3500 человек. В любом случае, намного больше, чем запасов еды. Луис де Сантандер писал: «Было величайшей трагедией наблюдать, как столько мужчин, женщин и детей умирают от голода»‹‹469››.
Также колонисты погибали от нападений индейцев и от болезней. Ибаргойен вернулся на Тринидад, а Беррио отправил отряд в 400 человек пересечь Гвиану из конца в конец. Они поднялись на 100 миль вверх по Карони, и несколько местных племен снабжали их едой. Альваро Жорже умер, вместо него никого не назначили. Оставшиеся в живых испанцы перессорились между собой и стали легкой добычей для индейцев, которые напали на них на холме Тотумос и убили почти всех. Погибло до 350 человек, а уцелевшие под началом некоего францисканца сумели вернуться в Санто-Томе. До Тринидада они добрались к августу 1596 года.
Несколько месяцев спустя великий авантюрист Беррио и сам скончался, на пороге восьмидесятилетия. Так идея поисков Эльдорадо лишилась своего главного «идейного вдохновителя». Тем не менее его сын, Фернандо де Беррио, посвятил десять лет и организовал восемнадцать экспедиций, дабы воплотить в жизнь мечту своего отца. Он, по-видимому, достиг водопадов Анхель (Сальто дель Анхель), самых высоких в мире, расположенных на притоке Карони. Еще он досконально изучил реку Карони и попытался, пусть безуспешно, пересечь cordillera[87], отделявшие Ориноко от Амазонки. Кроме того, Фернандо исследовал верховья реки Кучиверо. Обедневший, он в итоге был назначен губернатором Гвианы в 1619 году, но по дороге в Испанию, куда плыл за дополнительной поддержкой, угодил в плен к берберским пиратам и умер в темнице в Алжире в 1622 году.
Английские и французские исследователи пытались занять место, освобожденное кончиной Беррио, и предприняли несколько замечательных путешествий в начале семнадцатого столетия. Но благородный сэр Уолтер Рэли, «пастух океанов», как его именовал поэт Эдмунд Спенсер, дискредитировал себя‹‹470››. Его книга о Гвиане была бойкой, но бесполезной, поскольку представляла собою чистейший вымысел‹‹471››. Осужденный за измену, он был казнен в Вестминстере в октябре 1618 года.
Книга третьяВокруг империи
19. Португалия присоединяется к Испании
Из объединения одного королевства с другим не следует, что у них должен быть общий правитель, поскольку, пускай Арагон и Кастилия имели общего правителя, они не были едины, а оставались настолько различными, как если бы по-прежнему сохраняли разных правителей.
Португальская монархия оставалась независимой и суверенной с тех самых пор, как эту страну освободили от мавров в тринадцатом столетии. 4 августа 1578 года португальское королевское войско потерпело сокрушительное поражение при Алькасаркивире