Уже к 1942 была организована специализированная хирургическая помощь воинам, раненным в голову, грудь, живот, конечности, что позволило значительно снизить смертность и процент осложнений среди тяжелораненых.
Проникающие ранения черепа отличались особой тяжестью; среди всех убитых на поле боя раненные в череп и головной мозг составили 30,9 %. В конце войны оперируемость раненных в череп в специализированных госпиталях значительно возросла. На этапе квалифицированной медицинской помощи оперировали лишь по неотложным показаниям (продолжающееся наружное или внутричерепное кровотечение, ранение желудочков с обильной ликвореей). Такая система оказания нейрохирургической помощи раненным в череп позволила снизить частоту возникновения абсцессов мозга с 70 % в 1-ю мировую войну до 12,2 % в Великую Отечественную.
Особая роль в организации хирургической работы принадлежала Николаю Ниловичу Бурденко – главному хирургу Красной Армии, генерал-полковнику медицинской службы, выдающемуся ученому-клиницисту, основоположнику и главе научной школы нейрохирургии, первому президенту Академии медицинских наук СССР. Его научные работы легли в основу разработки учения о лечении ран, профилактики и лечения шока, раневых инфекций.
Небывало высоких результатов достигла военно-полевая терапия. Была создана стройная система военно-полевой терапевтической службы на всех этапах эвакуации и лечения раненых и больных. Впервые терапевты стали принимать непосредственное участие в лечении раненых. Главным терапевтом Красной Армии был Мирон Семенович Вовси.
Общегосударственное значение имело решение проблемы снижения уровня инвалидности среди раненых и больных. В условиях резкого уменьшения людских ресурсов в стране снижение уровня инвалидности увеличивало не только количество боеспособных солдат и офицеров, но и количество трудоспособного населения. Уже в ноябре 1941 СНК РСФСР принял специальное постановление «О мероприятиях по трудовому устройству и обучению инвалидов Отечественной войны». В результате проведенных мероприятий более 80 % инвалидов войны смогли вернуться к полноценной трудовой деятельности в народном хозяйстве страны.
Совместная работа военных и гражданских органов здравоохранения по профилактике инфекционных заболеваний, их активное взаимодействие на фронте и в тылу по предотвращению массового развития эпидемий полностью себя оправдали и позволили создать строжайшую систему противоэпидемических мероприятий, которая включала:
– создание противоэпидемических барьеров между фронтом и тылом;
– систематическое наблюдение, с целью своевременного выявления инфекционных больных и их немедленной изоляции;
– регулирование санитарной обработки войск;
– применение эффективных вакцин и другие меры.
Большой объем работы был проделан главным эпидемиологом и инфекционистом Красной армии И.Д. Иониным.
В первую очередь, вследствие целенаправленной профилактики, заболеваемость кишечными инфекциями и брюшным тифом была незначительной и не имела тенденции к росту. Так, если в 1941 было проведено 14 млн. прививок против брюшного тифа, то в 1943 – 26 млн. Для сохранения благоприятной санитарно-эпидемической обстановки большое значение имели разработанные отечественными учеными вакцины: поливакцина, построенная на принципе ассоциированных депо вакцин с использованием полных микробных антигенов; вакцины против туляремии; сыпнотифозная вакцина. Были разработаны и успешно применены прививки против столбняка с помощью столбнячного анатоксина. Военно-медицинской службе пришлось создавать действенную систему банно-прачечного и дезинфекционного обслуживания.
Необходимо отметить, что в годы войны были достигнуты серьезные успехи в лечении инфекционных больных. Впервые в истории широкомасштабных войн инфекционных больных не эвакуировали с театров военных действий в тыл страны, а лечили на месте. В результате предупреждалось распространение инфекционных заболеваний из тыла в действующую армию. Если в 1-ю мировую войну летальность в лечебных учреждениях русской армии у заболевших сыпным тифом в среднем составляла около 22 %, то в годы ВОВ было возвращено в строй более 90 % больных этой инфекцией. Подобные результаты были обусловлены своевременной разработкой учеными отечественных антибиотиков и обеспечением ими действующей армии. Среди них отмечу 3.В. Ермольеву, получившую в 1942 первый советский пенициллин.
Благодаря работе химико-фармацевтической, медико-инструментальной промышленности медицинская служба в достаточном объеме обеспечивалась медикаментами, хирургическим инструментарием, расходными материалами. В короткие сроки были образованы новые фармацевтические учреждения и предприятия. Для руководства этой деятельностью в 1944 был сформирован Центральный аптечный НИИ, а в 1945 – Главное аптечное управление НКЗ СССР.
Во время войны жизненно важное значение имело создание бесперебойной системы заготовки и доставки донорской крови. Единое руководство гражданской и военной службами крови обеспечило более высокий процент выздоровлений раненых. К 1944 в стране насчитывались 5,5 млн. доноров. Всего за период войны было использовано около 1700 тонн консервированной крови. Более 20 тыс. советских граждан были награждены знаком «Почетный донор СССР».
Малоизвестными остаются вопросы, связанные с медицинским обслуживанием военнопленных и репатриантов. Именно здесь со всей яркостью проявились гуманизм и человеколюбие отечественной медицины. В соответствии с утвержденным Советом Народных Комиссаров СССР 1 июля 1941 Положением о военнопленных, раненые и больные из их числа направлялись в ближайшие лечебные учреждения независимо от их ведомственной принадлежности. Им оказывалась медицинская помощь на одинаковых с военнослужащими Красной Армии основаниях. Питание военнопленных в госпиталях проводилось по нормам госпитального пайка. В то же время в немецких концентрационных лагерях советские военнопленные были практически лишены медицинской помощи.
В сформированной сети тыловых госпиталей насчитывалось более одного миллиона коек. Наравне с мобилизацией материальных ресурсов в ряды действующей армии было призвано большое число медицинских работников гражданского здравоохранения, из них свыше 80 тыс. врачей.
В эти тяжелейшие для страны годы военно-медицинская наука стала основной движущей силой практического здравоохранения. Основу научного потенциала составляли 5 академиков, 22 заслуженных деятеля науки, 275 профессоров, более 300 докторов и 2000 кандидатов медицинских наук. Военно-медицинская тематика была основополагающей в исследовательской деятельности научных учреждений медицинского и биологического профиля. Координация этой работы в системе Народного комиссариата здравоохранения осуществлялась Ученым медицинским советом. В системе Академии наук СССР 17 июля 1942 была создана военно-санитарная комиссия при Президиуме АН СССР, в состав которой входили Л.А. Орбели, А.И. Абрикосов, Н.Н. Бурденко, К.И. Скрябин, А.Д. Сперанский и другие. Ученый медицинский совет Народного комиссариата здравоохранения и военно-санитарная комиссия при Президиуме АН СССР работали в тесном взаимодействии с ГВСУ и его Ученым медицинским советом. Большое значение имел Всесоюзный институт экспериментальной медицины – одно из основных научно-исследовательских учреждений страны, база которого послужила фундаментом для создания Академии медицинских наук СССР.
Большое внимание было уделено анализу боевой хирургической травмы и ее патогенеза. В этой работе заслуга принадлежит школе И.В. Давыдовского. С первых дней сражений, помимо патологоанатомических отделений госпиталей, начали функционировать патологоанатомические лаборатории, являвшиеся самостоятельными подвижными учреждениями.
Активная научная работа проводилась в эти тяжелые годы и в войсках. Обобщению полученного опыта и дальнейшей реализации его на практике способствовали фронтовые и армейские научные и научно-практические конференции врачей, где обсуждались наиболее актуальные вопросы, стоявшие перед военно-медицинской службой.
ВОВ показала, насколько важна медицинская наука. Достижения военной медицины послужили дополнительным стимулом для формирования Академии медицинских наук СССР, которая была создана 30 июня 1944 в соответствии с Постановлением СНК СССР № 797. Академия избрала своим первым президентом главного хирурга Красной Армии Н.Н. Бурденко, а одним из трех ее вице-президентов, наравне с А.И. Абрикосовым и А.С. Малиновским, стал главный хирург Ленинградского фронта П.А. Куприянов. В число четырех членов Президиума АМН вместе с А.А. Богомольцем и И.В. Давыдовским вошли начальник ВМА им. С.М. Кирова Л.А. Орбели и главный хирург Военно-морского флота Ю.Ю. Джанелидзе. 18 из 60 действительных членов-основателей были генералами медицинской службы. С конца 1945 при Президиуме АМН под председательством Николая Александровича Семашко начала работу комиссия по ликвидации санитарных последствий войны.
Постановление Совета Министров СССР от 27 марта 1946 № 664 о научной разработке и обобщении опыта советской медицины за время ВОВ на базе Военно-медицинского музея, сформированного в 1942 и собравшего более 60 млн. архивных документов, дало мощный толчок к интеграции медицинской науки под эгидой АМН СССР.
Благодаря четкой и слаженной работе ученых Академии медицинских наук, Военно-медицинской академии и Военно-медицинского музея в короткие сроки были подготовлены и изданы такие фундаментальные труды, как «Опыт советской медицины в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» в 35 томах, «Медицинская служба Военно-Морских Сил СССР в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» в 3 томах, «Энциклопедический словарь военной медицины» в 6 томах и другие.
Тем самым был подведен итог кропотливой и героической деятельности медиков, трудившихся и сражавшихся за свободу и независимость нашей Родины, а уникальный опыт советской медицины по возвращению в строй раненых и больных воинов приобрел мировое значение. Этот опыт и сегодня активно используется при организации медицинского обеспечения современных локальных войн и вооруженных конфликтов.