ху у древка изображены серебряные пятиконечная звезда, серп и молот, на остальной части полотнища добавлена надпись белыми буквами в четыре строки: «150 стр. ордена Кутузова II ст. Идрицк. див. 79 С.К. 3 У.А. 1 Б.Ф» (150-ая стрелковая ордена Кутузова II степени Идрицкая дивизия 79-го стрелкового корпуса 3-й ударной армии 1-го Белорусского фронта), на обратной стороне полотнища в нижнем углу у древка – надпись «№ 5».
ЗОНДЕРКОММАНДОС, (Sonderkommandos), прошедшие специальную подготовку особые подразделения СС, выполнявшие полицейские и политические задачи на оккупированных восточных территориях. Кроме того, эти подразделения осуществляли охрану концлагерей и участвовали в уничтожении их узников. Отдельные подразделения занимались диверсионной деятельностью. В широком смысле – подразделения для выполнения особых заданий.
ЗОРГЕ Рихард (1895–1944), разведчик, журналист, Герой Советского Союза (1964). С 1929 в разведорганах Кр. Армии. Под псевдонимом Рамзай работал в Шанхае. Успешно выполнял задания сов. командования в Германии, Японии и др. странах. Накануне войны официально занимал пост пресс-атташе герм, посольства в Токио, пользовался особым доверием у герм, посла. Создал в Японии организацию антифашистов-интернационалистов и с ее помощью добывал и представлял сов. командованию ценную информацию. Один из первых сообщил данные о кол-ве нем. – фаш. дивизий, сосредоточенных летом 1941 на границах СССР, дату вторжения и общую схему плана воен. действий нем. – фаш. войск. 18 окт. 1941 арестован япон. полицией. 29 сент. 1943 приговорен к смертной казни. 7 нояб. 1944 повешен.
И
ИВАНОВ Владимир Дмитриевич (1900–1968). На 22.VI.1941 г. – генерал-майор. Последнее звание: генерал армии (1961). Член КПСС с 1919. В Советской Армии с 1918. Участник Гражданской войны. Окончил Военную академию имени М.В. Фрунзе (1930), Военную академию Генштаба (1950). С 1940 заместитель начальника Оперативного управления Генштаба.
В ходе войны начальник штаба 25-й А и временно командующий 15-й А Дальневосточного фронта. С июля 1942 заместитель начальника Генштаба. С июля 1945 заместитель командующего Забайкальским фронтом; руководил авиадесантом, освободившим Люйшунь (Порт-Артур), затем начальник гарнизона этого города.
После войны на командных и штабных должностях. В 1959-65 заместитель, 1-й заместитель начальника Генштаба. В 1965-68 начальник Военной академии Генштаба. В 1968 в Группе генеральных инспекторов Министерства обороны СССР. Депутат ВС СССР в 1958-66.
Награжден 3 орденами Ленина, 4 орденами Красного Знамени, орденами Суворова 1-й степени, Кутузова 1-й степени, 2 орденами Суворова 2-й степени, орденами Отечественной войны 1-й степени, Красной Звезды.
ИГНАТОВЫ, семья партизан, действовавших в Краснодар, крае. Игнатов Петр Карпович (р. 1894), инженер, писатель. Накануне войны был директором Краснодар, хим. – технологич. института. В нояб. 1941 П.К. Игнатов по заданию парт, органов создал в районе Краснодара развед. – диверс. партиз. отряд, в который вошла вся его семья: сыновья Евгений и Геннадий и жена Елена Ивановна (медсестра). Отряд начал действовать с авг. 1942; провел 26 боевых операций, пустил под откос 4 эшелона, разрушил 7 мостов и др. Игнатов Геннадий Петрович (1925–1942), Герой Советского Союза (1943) разведчик партиз. отряда, которым команд его отец. В ночь на 10 окт. 1942 на 4-м км ж. д. Краснодар – Новороссийск вместе с братом, Е.П. Игнатовым, подорвал враж. эшелон, в котором находилось более 400 гитлеровцев. При выполнении задания братья погибли. Игнатов Евгений Петрович (1915–1942), Герой Советского Союза (1943) Ком. разведчиков и группы минеров партиз. отряда под команд. П.К. Игнатова. Погиб вместе с братом Г.П. Игнатовым при выполнении боевого задания.
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО, с началом ВОВ художники принимают самое активное участие в борьбе с врагом. Часть из них ушли сражаться на фронт, другие – в партизанские отряды и народное ополчение. Между боями они успевали выпускать газеты, плакаты, карикатуры. В тылу художники были пропагандистами, устраивали выставки, они превратили искусство в оружие против врага – не менее опасное, чем настоящее. В течение войны было организовано много выставок, среди них две всесоюзные («Великая Отечественная война» и «Героический фронт и тыл») и 12 республиканских. В зажатом в кольцо блокады Ленинграде художники выпускали журнал литографических эстампов «Боевой карандаш» и вместе со всеми ленинградцами показали всему миру беспримерное мужество и силу духа.
Плакат «Родина-Мать зовет!» И. Тоидзе (1941)
Как и в годы революции, первое место в графике военных лет занимал плакат. Причем явственно прослеживаются два этапа в его развитии. В первые два года войны плакат имел драматическое, даже трагическое звучание. Уже 22 июня появился плакат Кукрыниксов «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!». Он обрушивал народную ненависть на вторгшегося противника, требовал возмездия, призывал к защите Родины. Главной была мысль об отпоре врагу, и она была выражена суровым, лаконичным изобразительным языком, независимо от творческих индивидуальностей. Широко использовались отечественные традиции. Так, «Родина-мать зовет!» И. Тоидзе (1941) с аллегорической женской фигурой на фоне штыков, держащей в руках текст военной присяги, и по композиции, и по цвету (красное, черное, белое) перекликается с мооровским «Ты записался добровольцем?». Призывом к мщению звучал плакат В.Г. Корецкого «Воин Красной Армии, спаси!» (1942), в котором также использованы традиции революционных лет – фотомонтаж, как это делал А. Родченко. Не было не только ни одного бойца, но, кажется, ни одного человека вообще, кого бы не пронзила трагическая сила этого образа женщины, в ужасе прижавшей к себе ребенка, на которого направлен штык со свастикой. Плакат стал как бы клятвой каждого бойца. Нередко художники прибегали к образам наших героических предков (Кукрыниксы «Бьемся мы здорово, колем отчаянно, внуки Суворова, дети Чапаева», 1941). «Освободи», «Отомсти!» – взывают с плакатных листов изображения детей и стариков.
На втором этапе, после перелома в ходе войны, меняется и настроение, и образ плаката. В.С. Иванов изображает солдата на фоне переправы через Днепр, пьющего воду из каски: «Пьем воду родного Днепра. Будем пить из Прута, Немана и Буга!» (1943). Оптимизмом, народным юмором проникнут плакат Л. Голованова «Дойдем до Берлина!» (1944), образ героя которого близок Василию Теркину.
С первых дней войны по примеру «Окон РОСТА» начинают выходить «Окна ТАСС». Создаваемые вручную – нанесением красок на бумагу через трафарет – в яркой, броской цветовой гамме они мгновенно откликались на все важнейшие военные и политические события. Из мастеров старшего поколения в «Окнах ТАСС» сотрудничали М. Черемных, Б. Ефимов, Кукрыниксы, которые также много работали в журнально-газетной карикатуре. Весь мир обошла их знаменитая карикатура «Потеряла я колечко… (а в колечке 22 дивизии)» – на разгром немцев под Сталинградом (1943). Политуправлением Западного фронта выпускался специальный журнал «Фронтовой юмор». Его художественным руководителем до 1942 г. был Н. Радлов, а с 1942 г. до конца войны – В. Горяев. В. Лебедев делал рисунки к стихам С.Я. Маршака.
Наподобие ленинградского «Боевого карандаша» грузинские художники стали издавать серии небольших агитационных листов под названием «Штыком и пером», в которых большую роль играл литературный текст. В этом издании участвовали среди художников Л.Д. Гудиашвили, среди поэтов – Табидзе. Подобные агитационные листовки исполнялись украинскими художниками и забрасывались на оккупированную территорию. Грузинская и украинская агитационная графика имеет в основном героический и драматический оттенок, в сатирическом ключе работали по сложившейся еще до войны традиции азербайджанские художники.
В годы войны появились значительные произведения станковой графики, причем многообразие впечатлений породило многообразие форм. Это и быстрые документально-точные фронтовые зарисовки, разные по технике, стилю и художественному уровню. Это и портретные рисунки бойцов, партизан, моряков, санитарок, командиров – богатейшая летопись войны, впоследствии переведенная частично в гравюру (литографии Верейского, гравюры С. Кобуладзе, акварели А. Фонвизина, рисунки М. Сарьяна и т. д.). Это и пейзажи войны, среди которых особое место занимают изображения блокадного Ленинграда (гуаши Я. Николаева и М. Платунова, акварели и пастели Е. Белухи и С. Бойма и пр.). Наконец, это целые серии графических листов на одну тему. Так появилась графическая серия Д. Шмаринова «Не забудем, не простим!» (уголь, черная акварель, 1942), возникшая из зарисовок, которые он делал в только что освобожденных городах и деревнях, но окончательно завершенная уже после войны: пожарища, пепелища, плачущие над телами убитых матери и вдовы – все сплавилось в трагический художественный образ.
Совсем иные по духу серии Л.В. Сойфертиса «Севастополь» (1941–1942), «Крым» (1942–1943), «Кавказ» (1943–1944). Сойфертис изображает не трагические стороны войны, а только быт, будни войны, которые ему, черноморскому моряку, были хорошо знакомы. Исполненные черной акварелью, изящные рисунки Сойфертиса полны юмора, острой наблюдательности. Сделанные правдиво, но в ином ключе, чем шмариновские, они прославляют героизм советских людей. Лист «Некогда!» (1941), например, изображает моряка, опершегося на афишную тумбу, которому в короткую передышку между боями сразу двое мальчишек ловко чистят сапоги.
«На Неву за водой» А.Ф. Пахомов
«Ленинград в дни блокады и освобождения» – так называется серия более чем из трех десятков автолитографий А.Ф. Пахомова (1908–1973), которую он начал в 1941 и завершил уже после войны. Пахомов сам пережил блокаду, и его листы полны трагического чувства, но и восхищения перед мужеством и волей соотечественников. Весь мир обошел его лист «На Неву за водой», изображающий закутанных девочек, с огромными глазами, добывающих последними усилиями воду из Невы.