В 9 км южнее Хасерна (Hawthorn) 179-я туннельная рота начала прокладывать две больших мины параллельно дороге из Альберта (Albert) в Бапум (Bapaume) перед немецкими линиями возле деревни Ля Буассель (La Boisselle). Дорога была ключевой осью атаки, и немцы включили Ля Буассель (La Boisselle) в свою оборонительную позицию и укрепили разрушенные здания и подвалы. Ля Буассель (La Boisselle) была местом жестокой подземной борьбы немцев и французов с начала 1915 года, и когда британцы приняли этот участок фронта, нейтральная зона сектора уже была покрыта большим количеством кратеров на западной и юго-западной окраине деревни, которые солдаты называли «Дырами Славы». С августа 1915 года до июня 1916 года 179-я туннельная рота и 185-я туннельная рота, принимавшие участие в последние четыре месяца, обеспечили британскую линию фронта оборонительными подземными системами.
Однако германцы, будучи более квалифицированными минерами, и начавшие работу в этом секторе еще в начале 1915 года, значительно опережали британцев. Они развивали одновременно по меньшей мере четыре системы оборонительных туннелей. В 1915 году они проложили сеть туннелей на 9-метровой глубине, осенью 1915 года опустились до 15–18 м. К началу 1916 года у них был главный оборонительный поперечный соединительный туннель на 24-метровой глубине, перекрывающий почти всю местность перед Ля Буассель (La Boisselle). Весной 1916 года немцы начали более глубокую систему наклонных туннелей, идущих от их вторых позиций на глубине 31 м. Немцы под землей боролись жестко, и худший для британцев инцидент произошел 4 февраля 1916 года, когда из английской 185-й туннельная роты 2 офицера и 16 солдат были сожжены или отравлены взрывными газами насмерть после взрыва одной из немецких контрмин. 179-я туннельной рота, которая при прокладке мин то и дело натыкалась на немецкие контрмины, была вынуждена отказаться от подведения мин к деревне Ля Буассель (La Boisselle) напрямую и пошла в обход западнее деревни Ля Буассель в направлении на деревню Овие (Ovillers).
185-я туннельная рота в ноябре 1915 года начала вести длинный туннель, начиная от хода сообщений, называемого солдатами Луахногар Стрит (Lochnagar Street), который находился южнее деревни Ля Буассель (La Boisselle). Эта мина, получившая название «Мина Луахногар» (Lochnagar Mine), направлялась к немецкой позиции, известной под названием Швабен Хох (Schvaben Hoehe), которая доминировала над частью низменной области на юге, названной Долиной Сожи (Sausage Valley). Туннель начинался в 90 м позади британских траншей и более чем в 270 м от немецких линий. Когда 185-я рота была отозвана из Ля Буассель (La Boisselle) в феврале 1916 года, уже было проложено 244 м мины на глубине 14–15 м. В марте 1916 года теперь уже 179-я туннельная рота возобновила работу в туннеле, который был теперь достаточно близок к немецким линиям. Это предопределило очень медленное продвижение. Пол туннеля застелили мешками, чтобы заглушить шум шагов, туннельщики работали без ботинок и переговаривались только шепотом. Минер в голове туннеля, используя штык на деревянной ручке, втискивал его (без ударов!) в породу, осторожно выламывал им кусок мела, который ловил другой рукой не допуская падения на пол, и передавал его второму солдату, стоящему позади. Тот клал куски мела в мешок и выносил наружу. Даже подача свежего воздуха в головную часть туннеля осуществлялась предельно тихо. Скорость подачи воздуха и его количество было таким, что свеча горела только возле шланга. Этим способом удалось скрыть работы в мине Луахногар (Lochnagar Mine) от немецких постов прослушивания.
К середине апреля 179-я рота сумела скрытно от немцев прорыть туннель длиной 250 м и находились приблизительно в 40 м от правого края позиции Швабен Хох (Schwaben Hohe). Получается, что за полтора месяца было пройдено всего 6 м. Отсюда туннель раздвоился. Одна ветка пошла вперед и немного вправо, а вторая приблизительно под углом 45° влево в сторону центра опорного пункта. В середине июня 1916 года они прекратили дальнейшую отрывку туннелей. Левая ветвь находилась на расстоянии менее чем 21 м от позиции, а правая – в 14 м. Англичане начали отрывку минных камор. Поджимали сроки. Было необходимо успеть заложить заряды к моменту начала запланированного наступления. При этом туннели так и не удалось подвести под немецкие траншеи. Поэтому взрывы могли повредить только правый фланг немецкого опорного пункта Швабен Хох (Schvaben Hoehe), да и то, если будет возможно заложить очень много взрывчатки. В левую минную камору заложили 16,3 т аммонала, в правую – 10,9 т. Взрыв двух близко расположенных зарядов должен был образовать одну воронку. Еще одна крупная мина массой в 18,2 т была заложена в конце туннеля, который 179-я рота вела в обход деревни Ля Буассель с осени 1915 года. К началу наступления эта мина вышла к южной окраине деревни Овие (Ovillers). Она получила название «Сапа Игрек» (Y sap). И две мины по 3,6 т аммонала каждая были заложены в туннелях в районе старых кратеров «дыры Славы». Эти две мины играли роль отвлекающих и должны были серьезно повредить немецкую контрминную систему.
В отличие от провальной атаки с применением мин у опорного пункта Хасерн (Hawthorn Redoubt) 1 июля, здесь все же был учтен опыт взрывов мин у Сент-Элой 1 марта. Однако военачальники разошлись во мнениях относительно момента взрывов. Дело в том, что в районе мины Луахногар (Lochnagar Mine) позиции 101-й бригады 34-й дивизии находились от немецких траншей всего в 180 м, тогда как позиции 8-й дивизии, наступавшей на Овие (Ovillers) – в 650 м. Очевидно, начинать атаку 34-й дивизии нужно было через 2 минуты после взрыва, дождавшись, пока опадет поднятый взрывом грунт, чтобы не оказаться под дождем из камней и грунта. А вот 8-й дивизии лучше было бы подняться в атаку в момент взрыва, чтобы успеть преодолеть часть нейтральной зоны, пока в небе будет дым и пыль от взрывов. Комья грунта попадают еще до того, как в опасной близости от зоны падения окажется пехота. Кроме того, пехота успеет оказаться под прикрытием вала из грунта, который будет окружать кратер. Однако, с другой стороны, двухминутная задержка 34-й дивизии может дать немцам время, чтобы изготовиться к отбитию атаки по всему фронту. Ведь огромный столб дыма и грунта будет виден за многие километры. В конечном счете решили взрывать мину Луахногар (Lochnagar Mine) за 2 минуты до начала атаки, а сапу Игрек (Y sap) – в момент начала атаки.
Наступление двух дивизий началось 1 июля 1916 года в 7.30 взрывами двух основных и двух вспомогательных мин. Хотя взрывы мин были произведены так, что от них английские солдаты в целом не пострадали, однако неудачное построение боевых порядков пехоты привело к тому, что наступавшие на деревню Овие батальоны 8-й дивизии оказались расположены так, что мина «Сапа Игрек» взорвалась правее их правого фланга и, хотя немцы были вынуждены эвакуировать свою первую траншею, в целом опорный пункт перед деревней не пострадал. Пулеметным огнем бригада первого эшелона была вся перебита. 102-я бригада, которая наступала в направлении кратера Луахногар (Lochnagar), смогла воспользоваться результатами взрыва и прорвать первую и вторую линию траншей опорного пункта Швабен Хох (Schwaben Hohe), но ей пришлось остановиться вследствие того, что 101-я бригада, наступавшая правее кратера Луахногар (Lochnagar) через долину Сожи, имевшую ширину 400–500 м, оказалась под огнем пулеметов с господствующих высот как слева, так и справа и была остановлена пулеметным огнем и огнем окопных минометов.
Следует сказать о самих взрывах мин. Мина Луахногар (Lochnagar Mine) при взрыве образовала кратер диаметром 67 м и глубиной 17 м. Выброшенный грунт образовал кольцевой вал вокруг кратера высотой 4,5 м. Внешняя граница вала проходит в радиусе 70 м от центра кратера. Этот кратер сохранился и по сей день. Командир 179-й туннельной роты капитан Генри Ханс (Henry M. Hance) в своем отчете написал, что при взрыве была разрушена немецкая траншея на значительную длину, а находившиеся в ней пулеметы уничтожены. Однако не приводит никаких цифр, что заставляет усомниться в его утверждениях. Мина «Сапа Игрек» (Y sap) при взрыве образовала кратер диаметром 40 м и глубиной 12 м. Выброшенный грунт образовал кольцевой вал вокруг кратера высотой 5,5 м. Внешняя граница вала проходит на расстоянии 51 м от центра кратера.
Многие батальонные командиры оценили эту пехотную атаку с применением мин отрицательно. Так, командир 15-го Королевского Шотландского батальона 15th Royal Scots Battalion) подполковник А.Г.Б. Армстон (A.G.B. Urmston) заявил, что в результате взрыва мины Луахногар проходимость местности стала такой, что втрое снизила скорость движения пехоты. Преодолеть кратер напрямую было невозможно и его пришлось с большим трудом обходить слева и справа. В результате боевой порядок батальона был нарушен, и за кратером пришлось терять время, чтобы восстановить управление. А в это время батальон поражался губительным огнем германских пулеметов как в левый фланг со стороны деревни Ля Буассель, так и спереди. Также он отметил, что двухминутная задержка начала атаки привела к тому, что немцы открыли пулеметный огонь еще до того, как его солдаты преодолели собственный бруствер. По его мнению, потери от падающего грунта были бы значительно меньше, нежели они оказались от пулеметов. Командир 179-й туннельной роты капитан Генри Ханс (Henry M. Hance) придерживался иного мнения, утверждая, что взрывом, помимо уничтожения траншеи на значительную длину вследствие сотрясения грунта, были уничтожены многие убежища, находившиеся поблизости, и немцы понесли большие потери. Что бы там ни было, но атака 1 июля своих целей не достигла. Ля Буассель англичане смогли взять только 4 июля. Мины, таким образом, дали очень незначительный местный эффект, который английское командование даже использовать не смогло вследствие неудачного построения своих боевых порядков. Хотелось бы обратить внимание на фактор, который англичане в своих планах не учитывали, но который существенно повлиял на продвижение пехоты. А он состоял в том, что минный кратер резко ухудшил для пехоты проходимость местности. Там, где взрыв мины уничтожал оборонительные сооружения противника, он же создавал непроходимое или труднопроходимое препятствие для своих войск. А там, где движение пехоты оставалось свободным, там оставались целыми и огневые средства противника.