Койя вздрогнула и подпрыгнула вертикально вверх, поворачиваясь на лету мордочкой к Уску. Он шевельнул ухом на невнятное фырканье и жалобный писк.
- Непрременно перредам твоим рродичам, - пообещал он, жмурясь. – Не могу дождаться встрречи с ними. Когда вокрруг такое творрится, не слишком прриятно сидеть взаперрти…
- Уску! – Ильюэ нахмурился и подхватил старого кота под передние лапы – как раз вовремя, тот уже собирался ткнуться мордой в пол. – На этой неделе ты из крепости не выйдешь.
Дверь странного укрытия снова распахнулась. За ней на том же подъёмнике, что привёз в подземелье Кессу, стоял воин в белой броне, без оружия, но с сигнальным рогом у пояса.
- Повелитель! – он тронул налобную повязку и поклонился в пояс. – Нападение с юга!
Ильюэ резко выдохнул и отпустил кота.
- Солнечный зарряд? – уныло пробормотал тот, пытаясь подняться. Кесса села рядом и упёрлась плечом ему в грудь, но тяжёлый кот чуть не уронил её.
- Что разрушено? – спросил правитель, повернувшись к воину. Тот уставился в пол. Кессе померещилось, что воздух вокруг наполнился жаром.
- Крепость цела, повелитель, - мотнул головой посланник. – Заряд упал в поля, повреждены два малых канала и восемь гряд.
- Раненые? – тень, падающая под ноги Ильюэ, замерцала и растаяла, сменившись золотистым ореолом. Койя сунула нос в ухо Речнице, Уску захлопал крыльями – но взлететь у него не получилось, так же, как и встать.
- Трое поселенцев – несильно, только ушиблись, - поспешил заверить гонец. – Заряд упал, когда пролетал Ильятекси, Акапана увёл всех с гряд. Все живы.
- Жителям Хекоу очень повезло, - угрюмо пробормотал Ильюэ, и тень у него снова появилась. – Солнце ещё высоко. Готовь корабль и предупреди Акапану. Я лечу к нему.
- Акапана уже ждёт тебя, повелитель, - снова поклонился воин. – Видели, как летел заряд. Он не из Хекоу.
- Тогда откуда? – нахмурил брови Ильюэ.
- Со стороны Чакоти, - в голосе посланца слышался трепет. Уску сердито зашипел и всё-таки встал на четыре лапы, чуть не придавив Речницу.
- Опять Джаскарру неймётся, - проворчал он. – Ильюэ, прришли ему подаррочек. До вечерра успеете обменяться даррами…
- Уску! – правитель повернулся к нему. – Никуда не лезь до моего возвращения. Вегмийя присмотрит за тобой. Что до этих странных пришельцев…
Он скользнул взглядом по Речнице и жёлтой кошке. Сегон сердито оскалил зубки.
- Ты вызываешь много вопросов, Кесса Хурин Кеснек. Только из уважения к Уску я позволю тебе до утра остаться в Шуне. На рассвете ты покинешь крепость и эти земли.
- Ильюэ, пррояви же благорродство, - мотнул головой белый кот и недовольно поморщился. – Она – Хуррин Кеснек!
- Я об этом помню, Уску Млен-Ка, - взгляд Ти-Нау не стал теплее. – Я не выгоню их в пустыню. На рассвете Кильинчу переправит их в западную степь. Если легенды не лгут, по тем землям они пройдут, как по родному огороду. До рассвета не спускайте с них глаз! Твоя доверчивость, Уску Млен-Ка…
Подъёмник громко заскрежетал, заглушив его последние слова. Двое воинов шагнули к Кессе. Койя, свернувшись на её руках, громко зашипела – сердитые голоса и взгляды перепугали кошку и разозлили, её уши снова засветились золотом и замерцали.
- Иди с нами, благородная дева, - один из воинов прикоснулся к налобной повязке. – Твоя комната готова.
Речница ворочалась под циновкой, пытаясь уснуть. За узеньким окном, забранным толстой пластиной прозрачного фрила, догорал закат. Сквозь невидимые щели в стенах сочился остывающий воздух, и долетали визгливые вопли полуденников. Тени ширококрылых ящеров мелькали за окном вместе с тенями чёрных мегинов – дневная стража улетала на покой, ночная заступала на смену. Сирена давно умолкла, и стены уже не содрогались и не наливались жаром от страшных ударов откуда-то сверху, и Кесса не чувствовала, как невидимое пламя течёт по коже.
- Ни-эйю, - прошептала она, выползая из-под циновки. Изжелта-зелёный светящийся шар вспыхнул на её ладони. На кровати сверкнули любопытные янтарные глаза – свет разбудил кошку.
- Не спишь? – невесело усмехнулась Речница, накрывая жёлтую спину ладонью. Койя выгнулась и негромко заурчала.
- Если бы только знать, где это убежище… - прошептала Кесса, с досадой качая головой. – А так мы никогда туда не доберёмся. Койя! Ты никогда не видела в пустыне никаких туннелей?
Кошка шевельнула ухом и мотнула головой из стороны в сторону. Этот жест был ей в новинку, и уши мешались, нелепо хлопая друг о друга.
- Уску видел, - ещё тише прошептала Речница, прикрывая рот ладонью. – Точно… Койя! Можешь найти его? Он где-то в крепости, ему нельзя выходить…
Сегон поставил уши торчком и взмахнул крыльями. Жёлтые искры осыпались на пол. Кошка пропала. Речница, дрожа от волнения, отошла к стене. Потянулись мгновения, долгие, как зимы на истоках Канумяэ.
Створки двери – тонкие каменные пластины – разъехались в стороны. Воин в белой броне стоял на пороге. В его руке, крепко схваченная за шкирку, трепыхалась жёлтая кошка. Он молча бросил зверька в комнату и захлопнул дверь.
- Койя! – Речница прыгнула было к двери, но камень сомкнулся перед её носом. Она подняла перепуганного зверька и прижала к себе.
- Великий храбрец! Кошек ты не боишься?! – крикнула Кесса, от души пнув дверь. Койя фыркнула и положила лапы Речнице на плечо.
- Здесь дурные люди, Койя, - вздохнула та, опускаясь на циновки. – И он ещё предлагал мне тут остаться! Бедные его жёны…
Кошка приподняла ухо, прислушиваясь к словам Речницы. Та растерянно хмыкнула.
- Ничего, Койя. Я – Чёрная Речница, и я тебя в обиду не дам, - прошептала она. – Если в этой стране нам помочь не хотят, мы вернёмся на Реку. Ох, и разгневался же, наверное, Речник Салафииль на мой побег…
***
- Полное содействие и внеплановый транспорт с дезактивирующими растворами? – Альгес, командир станции «Эджин», тяжело качнул головой. – Как ты добился этого, Гедимин? Теперь я буду жалеть, что не присутствовал, когда ты связывался с Ураниумом. Может, мы с Гвенноном чего-то не знаем о дипломатии?
Из-под затемнённого щитка тяжёлой брони не было видно ничего, но Гедимин чувствовал, что Альгес изо всех сил сдерживает усмешку. Он усмехнулся в ответ.
- Проект «Дезактивация»… Последний из проектов Ураниума, от которого есть польза, - кивнул он. – Думаю, с расчисткой не следует затягивать. Я жду транспорта со дня на день, мой корабль готов.
- Свой я вышлю сегодня же. До прибытия транспорта надо уточнить карты, - отозвался Альгес. Его бронированная рука с тихим лязгом опустилась на широкую ладонь Гедимина. Чуть помедлив, руки Древнего Сармата коснулся Гвеннон.
- Присоединяюсь к твоему проекту, Гедимин, - судя по голосу, командир «Флана» был не слишком доволен. – Свою часть договора я выполню, на выполнение твоей – надеюсь.
Степной ветер тоненько завыл над выжженной долиной, взметая радиоактивную пыль и пригибая к земле уродливую колючую траву. Он летел над Змеиными Норами – над неподъёмной крышкой хранилища, намертво вросшей в землю, над почвой, превращённой в светящийся пепел, над разбросанными по ней обломками, прикасаться к которым ни один сармат не стал бы даже в скафандре. Двенадцать сарматов в тяжёлой броне против воли повернулись на тоскливый вой. Мёртвая земля лежала перед ними. «Усы» дозиметров не шевельнулись – эта местность уже была изучена и проверена вдоль и поперёк ликвидаторами с трёх станций, ничего нового приборы сообщить не могли.
- Скоро, Гвеннон, - бесстрастно отозвался Гедимин. – Рад вашему содействию. Лучшего и желать нельзя.
- Согласен, - хмыкнул Альгес и отступил на шаг назад, поднимая руку. Трое сарматов с «Эджина» встали вокруг него.
- Уран и торий! – дрожащее зеленоватое свечение вспыхнуло за их спинами, «лучистое крыло» развернулось, рассекая пространство.
- Уран и торий! – вскинул руку Гедимин, провожая взглядом отряд. Глаза Древнего пылали золотым огнём, и его отблеск был заметен даже сквозь тёмный щиток шлема. Сармат давно не был настолько доволен.
- Гедимин, - хмурый голос заставил его сузить глаза и перевести взгляд на ближайшего сармата. Это был Гвеннон. Скрестив руки на груди, командир «Флана» стоял рядом и смотрел на Древнего в упор.
- Что? – неохотно спросил тот, перебирая в уме варианты ответов. Очевидно было, что ничего хорошего или хотя бы полезного Гвеннон сейчас не скажет.
- Ураниум обещал тебе содействие… А Ураниуму известно, зачем на самом деле ты всё это затеял?
Гедимин сложил руки на груди. Так и есть… предчувствие его не обмануло, а жаль.
- На самом деле? – медленно проговорил он. – Странное выражение. Что именно в плане дезактивации показалось тебе сомнительным? До сих пор словосочетания «переработка отходов» и «собственный ипрон» не вызывали у тебя недовольства…
Гвеннон с сухим треском провёл ладонью по бронированному плечу. Шестеро сарматов на всякий случай отступили от предводителей. Краем глаза Гедимин видел, как Кейденс тянется к генератору защитного поля.
- Переработка… - протянул Гвеннон. – Я не о ней. Зачем ты собрался тратить наше общее время, силы и ресурсы на очистку этой территории? В ней нет ни малейшей надобности. Для незаметного изъятия отходов достаточно одного корабля и одного скрытого люка.
- Непрерывность поступления сырья, - отозвался Гедимин, не сводя глаз с командира «Флана». – Непрерывность и незаметность. Для этого корабля и люка недостаточно. Достаточно ветки Исгельтова транспорта и местной флоры, подстёгнутой слабым излучением. Пройдёт полгода после расчистки, и мы сможем незаметно построить тут хоть целый обогатительный завод. Мы уже обсудили это, Гвеннон, и вопросов у тебя не возникало.
- Незаметность… - Гвеннон тяжело качнул головой. – Это я слышал, Гедимин. Ты не убедил меня. Я знаю, зачем ты это делаешь… вернее – для кого.
Пальцы Древнего слишком сильно вдавились в броню на плече – она жалобно затрещала.