- Лучше не бывает, - кивнул Нецис. – Эта смелая дева знает, что ты из Айгената?
Х’са еле заметно вздрогнул и посмотрел на мага в упор.
- Да, и она знает, что это означает, - тихо сказал он. – И всё же она согласилась. Ул’куа Ул’тамайни согласна быть женой того, кто повинуется Аойгену, чем бы это ни грозило нам. А что скажешь ты? Говорил ты уже с Аманкайей Сонкойок?
- Х’са, если я сказал не то – прости, - поморщился Нецис. – Что касается Аманкайи… Это невозможно, Х’са, и я говорил это и тебе, и Алсеку, и ей самой уже двести раз. Вы с Ул’куа смелее, чем я, и я это признаю. Скажи лучше, что в очередной раз случилось под Шалгоном. Стражники в нижнем посёлке были немногословны…
Фрисс вздрогнул и подался чуть назад, по привычке потянувшись за мечом, когда услышал сердитое шипение и фырканье. Хольча оскалил зубы и странно мотнул головой, его волосы встали дыбом, как кошачья шерсть.
- Нецис! Я же просил не называть Шайин Шалгоном! Шалгон давно разрушен, стёрт с лица Страны Дракона, никакого Шалгона уже тысячу лет как нет!
- И именно поэтому там до сих пор исчезают жители, - склонил голову Нецис, недобро сверкнув глазами. – Поэтому камень осыпается под корнями мха, а плоть стекает с костей, и поэтому из болот вылезает нежить, и вытекает Квайя. Потому что Шалгона давно нет, и Ксиннирга давно нет, и Нерси’ата нет… Нелепые слова, Х’са. Шалгон ещё там, а Ксиннирг ещё тут. И одного несчастного принесли в жертву богу Шалгона и Ксиннирга…
- Синхи, - прошептал хольча, неохотно кивнув. – Так и есть. И это омерзительно. Он из рода Та’накаси, ещё юнец… ушёл за грибами и не вернулся. Лес вокруг Шайина уже прочесали, никто не выходит за ворота без оружия. Это Нерси, больше некому. Только они поклоняются этой тлетворной твари…
- Это отщепенцы, - покачал головой маг. – Среди Нерси уже нет почитателей Змея-с-Щупальцами. Это редкие безумцы… и не думаю, что они пересекли полстраны в поисках жертвы. Ты смотри за окрестностями Чьонсы… мало ли, вдруг это выползло из камней Ксиннирга… а я посмотрю, чем пахнет в лесах Шалгона и Текиоу. Надеюсь, больше никто не пострадает.
Фрисс слушал и переводил взгляд с одного изыскателя на другого и чувствовал себя гостем на собрании Чёрных Речников. «По всей Кецани земля сочится Квайей, и отовсюду лезет пакость,» - размеренно подумал он. «Видимо, и сюда в этом году дотянулась та тварь из пустыни… Ангахар?»
«Си-меннэль,» - голос Некроманта даже в мыслях был шелестящим. «Не надо всё валить на Ангахара. Это местная, нерсийская, пакость, плоть от плоти Пурпурного Леса, и здесь всегда так – что в этом году, что в прошлом. Змей-с-Щупальцами явился сюда гораздо раньше людей, а может, и всегда жил тут…»
- Ахмер ди-Нхок прислал мне недавно весть, - Х’са, вытерев жирные лапы о циновку, уже копался на полках. – Ты ведь был у него на днях?
- Был, но погостить не удалось, - кивнул Нецис. – Ничего дурного с ним не случилось?
- Не уверен, - Х’са нашёл сложенный вчетверо обрывок листа и снова сел на циновки. – Ахмер пишет, что своими глазами видел в Отикке личинок да’анчи, меняющих форму. Я бы не сказал, что с ним всё в порядке…
- А мы с Фриссом видели их в Тиэну, - ровным голосом ответил Некромант. – Огромный рой на пике трансформации. Если моих слов мало – спроси Ратханканара и Нгат’тарку, они уничтожали этих личинок вместе со мной. И я не поручусь, что другой рой не летит сейчас к Чьонсе. Личинки расселяются, Х’са. Это год, когда пустыни выходят из берегов. И в этом году личинки разлетелись очень далеко.
- Та-а! – хольча выпрямился, упирая руки в бока. – В то, что нежить лезет из омута, я поверил бы. В ползучую гниль, в водяную лихорадку – сколько угодно. Но пустынные личинки под Тиэну… Что-то ты напутал, Нецис, хоть я тебя и уважаю.
- Мне не нужно, чтобы мне верили, - пожал плечами уязвлённый Некромант. – Просто смотри по сторонам, и чем внимательнее, тем лучше.
Хольча хотел что-то ответить, но не успел. Маленькая платформа качнулась, и под невысокий лиственный навес просунул голову рэйлинг. Двулапый «дракон» устроился на самом краю, и платформа перекосилась под его весом. Увидев Некроманта, он уважительно выгнул длинную шею. Фрисс рассмотрел на ней бусы из мелких костей.
- Нахак! Ты вовремя прилетел, - хольча подвинул к себе самую большую миску и вылил в неё последние остатки варева. – Пролезай сюда и угощайся. У меня сегодня гости, из таких далей, что вы, рэйлинги, там и не летаете.
Чёрный крылатый ящер протиснулся в хижину, чуть не расплющив Алсага, и устроился у общего стола, обмотав хвост вокруг лап и свернув кольцами шею. Фрисс не имел ещё дела с рэйлингами, но слышал многое, и глаза ящера, вспыхивающие холодной неживой зеленью, не удивили его. Наверняка это существо подняло уже не одного скелета, и неудивительно, что Нецис ему интереснее, чем все Речники Великой Реки.
- Нецис Изгнанный? Это честь для меня, - неожиданно тонким голосом сказал рэйлинг. – Х’са столько о тебе рассказывал… Я пока начинающий Некромант, но однажды – если боги будут со мной – достигну твоего могущества.
- Не сомневаюсь, Нахак, - невозмутимо кивнул Нецис. – А что привело тебя сюда среди ночи?
- Ох… - рэйлинг, забывшись, всплеснул крыльями и чуть не снёс хижину. Х’са поймал падающий кувшин и нахмурился.
- Ты летел в сушильню, увидел у меня свет и решил заглянуть. Хорошо, Нахак, а теперь лети в сушильню и вспоминай, что хотел сделать. Угощение вынесу тебе во двор, а гостям моим нужен отдых, и не донимай чародея Нециса своими разговорами…
Фрисс смущённо посмотрел вслед Нахаку. Рэйлинг летел бесшумно, и мрак скрывал его – только видно было, когда чёрное крыло на миг заслоняло гигантскую сушильню, окутанную алым пламенем. Огромные брёвна Чилонка и тонкие планки, подвешенные над ней, блестели в темноте гладкими боками и отражали красные сполохи.
- Твой друг? – Нецис кивнул на ночное небо. – Намерен вступить в Айгенат? Насколько тверда его решимость?
Х’са опустил взгляд.
- Нецис, я не тяну в Айгенат всех, кто живёт рядом со мной. Нахак знает о нашем сообществе, но вступать в него не собирается. Он думает, что здесь Айгенату нечего делать… то есть – нет тут дела для нас, везде мир, покой и скука.
Алсаг громко фыркнул. Фрисс вздохнул.
- Хорошо, если так, - прошептал он. Хольча шевельнул ушами.
- Да если бы так! Редкий год тут обходится без какой-нибудь ерунды. Но всё-таки… - он покачал головой. – Всё-таки личинки из пустыни – это перебор. Я постелил вам у той стены. Спите спокойно, Нахак скоро вернётся, но будет сидеть тихо-тихо.
Фрисс накрылся с головой плащом – сквозь листву навеса пробивался багряный свет сушильни, навевающий воспоминания о куда более сильном и грозном огне. Справа от Речника устроился, положив морду на лапы, Алсаг. От него веяло жаром. Нецис, запустив ледяную руку в мех на его боку, уже спал – ему не мешал ни свет, ни жар, ни туман, поднимающийся от омута Тикоси. Речник перевернулся на другой бок. Ему казалось, что его обмотали полотном, вымоченным в кипятке. Воздух Пурпурного Леса мало подходил для дыхания – ещё немного воды, и в нём можно было бы плавать…
Речнику снилось, что он пробирается по Старому Городу, по колено увязая в битом рилкаре, и горячий сухой ветер бьёт ему в лицо. За ворохом обломков медленно проступают очертания блестящего купола, выкрашенного в алый, белый и чёрный, и ветвистая мачта над ним пылает багровым огнём, луч за лучом посылая в пустое серое небо. Речник сделал ещё шаг, и купол обрушился с оглушительным лязгом, в лицо Фриссу хлестнуло пламя, и он вскочил уже с мечами в руках, глядя вокруг ошалелыми глазами и пытаясь разобрать, где он, и что так громыхает неподалёку, во тьме, озарённой алыми вспышками.
- Нахак! – заорали в пяти шагах от Речника, платформа качнулась под ногами, чёрная тень на миг заслонила огонь – и тут же раздался вопль боли, а за ним повеяло ледяным ветром. Речник выскочил из хижины, едва успев накинуть броню, и замер на краю бездонной черноты. Что-то холодное просвистело рядом с ним, и красное зарево сменилось зелёным, а потом – белым.
- Мррря?! – Алсаг выгнулся дугой у входа в хижину, веер перепонок на его хвосте поднялся вверх и сверкнул золотом. Луч вспорол воздух, распространив волну жара, и ударил туда, где метался огромный рой багровых вспышек. Они облаком накрыли пылающую платформу-сушильню, и свет её стал вчетверо ярче. Крылатая тень носилась вокруг них, разбрасывая зелёные искры, но мгновение спустя ей пришлось взмыть вертикально вверх – рой, расступившись, распался надвое, и одна его часть полетела следом.
- Ал-лийн! – закричал Фрисс, тыкая пальцем в летящее багровое облако. Громко зашипела испарившаяся вода, а затем Речник почувствовал сильную боль в ноге – будто её проткнуло раскалённое жало. Штанина дымилась. Несколько брызг огня попали на броню, запахло палёной кожей.
- Ал-лийн! – заорал Речник во всю глотку, раскинув руки, и тонкая стена воды встала перед ним за миг до того, как огненный град накрыл и его, и хижину. Вода зашипела, поглощая раскалённые плевки. Рэйлинг, скинув с хвоста смертоносное облако, пробил в водяной стене дыру и плюхнулся на платформу, чуть её не обрушив.
- Нахак, ты что?! – хольча, перемазанный в саже, спрыгнул с его спины и дёрнул рэйлинга за крыло. В перепонке зияли рваные дыры.
- Да’анчи! – крикнул Фрисс, указывая на красное облако. Оно вернулось к сушильне и клубилось над ней, и Речнику мерещилось, что оно пухнет с каждым мгновением, как будто личинки размножались на лету.
- Х’са, лети за подмогой! Кто охраняет город?! – он тряхнул хольчу за плечо. – Быстрее! Они пьют огонь – а потом они закопаются!
- Знаю! – Х’са вырвался из рук Речника. – Я лечу к омуту. Подмога сейчас будет. Где Нецис?
Речник оглянулся – в хижине уже не было никого. Даже Гелин в облике здоровенного нетопыря перебрался на крышу и глазел на огонь.
- Ал-лийн