Он задумался, мечтательно сглатывая слюну и облизывая клыки. Кессе в иное время стало бы не по себе, но услышанное встревожило её куда больше, чем один небольшой Оборотень.
- Делгин! Значит, когтистые чудища из легенды о Кирке Проныре… они существуют взаправду?!
- Эрр! Ты знаешь эту легенду?! – хеск мигом забыл о еде и навалился на хлипкую стену. – Там всё – правда! Это же история о Чёрном Речнике – разве он стал бы врать?!
- Никогда, - покачала головой Кесса. – У них хватало настоящих деяний, и лишнего они не присочиняли.
«То тзульги, то чудища с когтями…» - призрак огромной и очень злой харайги снова предстал перед Кессой, как живой. «Интересно, отгонит ли их колдовская печать?»
- А ты знаешь эту историю до конца? – осторожно спросила странница. – Я слышала только начало, и там, где Кирк остался в подвале с чудищами, рассказ закончился. Ты расскажешь, что было там дальше?
- Эррх! Это хорошая история, - закивал Делгин. – На чём закончился рассказ?
- На том, как чудовища растерзали товега, - тихо ответила Кесса, прижимаясь к стене и дрожа от волнения. – Что было потом?
«Если я пойду туда, где побывал Кирк,» - думала она, зажмурившись, - «если я увижу таких тварей… мне надо знать, что с ними делать!»
- Ага, они съели всё – и кости, и шкуру, - кивнул Оборотень. – Их лапы и морды были в засохшей крови. Они стали чиститься, лизать когти и тереть их о стены. И кровь у них осталась только на мордах – сами они не могли умыться. Тогда один подошёл к другому и стал вылизывать его – и нос, и челюсти, всё, что запачкалось.
Кесса растерянно мигнула.
- И другой не кинулся на него? Не ударил ни хвостом, ни когтями? – спросила она.
- Другой сидел смирно, а потом так же умыл первого, до последнего пятнышка крови, - Делгин досадливо сощурился – его не вовремя прервали. – Потом один толкнул другого носом, сам повернулся к висящей клетке. И они подошли и уставились на неё. Они были огромные, но достать её могли самыми концами когтей. Она высоко висела, Ильзур не хотел, чтобы Кирк умер слишком рано…
- А что делал Кирк? – Кесса надеялась, что у Речника найдётся хотя бы засапожный нож. «Длинное оружие нашла бы стража, а маленьким – ну что им сделаешь с такими громадинами?!» - с досадой вздохнула она.
- Он смотрел на всё, что они делают, и много думал, - Делгин оскалился в непонятной ухмылке. – Очень много и очень быстро. И когда они трогали клетку когтями, и ходили вокруг, и нюхали её, и переглядывались, и толкали друг друга носами. Они, верно, тоже думали в это время.
«Увидели еду – и сразу помирились,» - поморщилась Кесса. «Теперь они друг друга не сожрут! У них добыча есть… Не хотела бы я сидеть в той клетке!»
- У них не было ран на телах, - сказал, покосившись на неё, Оборотень. – Ни царапин, ни сорванной шкуры, ни сломанных костей. И Кирк всё это видел. А когда один зверь коснулся носом клетки и стал её нюхать, Кирк протянул руку и погладил его морду.
Кесса вздрогнула и отдёрнула пальцы от стены, представив, как на них смыкаются острые зубы харайги.
- Зачем?!
- Эрррх… Он был Чёрным Речником, - снисходительно пояснил Оборотень – но к чему было это пояснение, Кесса не поняла. За стеной послышался треск рвущейся верёвки, удар тела о пол и гневный вой. Сонные ихуланы повскакивали и затопотали по дощатому полу, пронзительно вопя. Делгин, потирая бока, поднялся и подобрал порванную верёвку.
- Тихо! – оскалился он на ихуланов и полез на кормушку, чтобы привязать гамак обратно.
- Делгин, ты не расшибся? – встревожилась Кесса. – Как тебе помочь?
- Всё путём, Чёрная Речница, - проворчал Оборотень, осторожно укладываясь на ложе. – Кажется, это плохой вечер для рассказов. Теперь я буду молчать и спать.
«Я никогда не слышала, что у Кирка не было руки!» - думала Кесса, сворачиваясь в гамаке. «Чудище не укусило его, определённо, нет…»
Ни свет сквозь щели в крыше, ни топот тяжёлых лап, ни голоса по ту и эту сторону двери не разбудили её поутру, но под конец кто-то с невиданной силой задел стену, и подвесное ложе заколыхалось, едва не стряхнув странницу на ворох веток. Свалившись на пол, она протёрла глаза и охнула – панцирного ящера не было в загоне, а за распахнутой дверью сияло солнце, виднелись чьи-то тени, и слышалось тихое ворчание.
- Вот-вот, - сказал кто-то, хлопая ладонью по твёрдой поверхности. – Корм обильный, но жёсткий и скверный. И вот – желваки, и толстые щёки, и новый ряд зубов каждый год. И это так у всех анкехьо, приведенных из Навмении. Их узнаёшь по зубам!
- Или по хвосту, - заметил второй хеск; как и первый, он говорил на Вейронке, странно всхрапывая и взрыкивая на вдохе. – Это взрослый ящер, ему идёт второй десяток, а взгляните на хвост! Всего две щербинки, и то свежие. Если поймать такого анкехьо где-нибудь в Драконии, у него живого места на хвосте не будет.
«Что они с ним делают?!» - Кесса выбралась из тёмного загона и остановилась на краю утоптанной поляны. Анкехьо смирно стоял посреди площадки, опустив хвост, и терпел прикосновения двоих хесков. А они рассматривали и ощупывали его со всех сторон, залезли и в пасть, и под брюхо.
- Поджившие ранки на задних лапах, и больше ничего, - подвёл итоги один из них, отряхиваясь от прилипших травинок. Это был не Амариск – совсем другое существо, рослое, длинномордое и остроухое, в короткой синевато-серой шерсти, с тонкими алыми иглами, прорастающими из густой гривы чуть ниже макушки, и торчащими из предплечий. Кесса взглянула на его затейливо расшитую одежду из крашеной кожи, и на череп мелкого зверька на тонком ремешке, лежащий на груди, и задумчиво кивнула своим мыслям: само собой, это Некромант, и Некромант из народа Хонтагнов.
- Здоровый и сильный зверь, со всеми клеймами и хорошо обученный, - сказал второй, положив мохнатую ладонь на макушку анкехьо. – Что ж вы его себе не забрали?
Амариск с синими волосами резко мотнул головой.
- Только обученных ящеров нам тут не хватало, - скривился он. – Этот зверь не из этого леса. Берите его с хвостом и зубами, и чем быстрее, тем лучше.
- Три с половиной сотни кун здесь, при тебе их пересчитали, - широко открыл пасть в ухмылке Хонтагн с медальоном-черепом. – И наша огромная благодарность вам, щедрым дарителям. Анкехьо уже очень хорош, а каким он станет, когда обучится в Венгэтэйе… Отличный Зверь-Страж за три с половиной сотни кун, - боги сегодня благоволят нам!
Лицо Амариска исказилось яростью и отвращением ещё на упоминании Венгэтэйи, а когда было произнесено «Зверь-Страж», он хлестнул по траве тонким хвостом и издал пронзительный скрежет. Анкехьо, услышав это, прижался к земле и настороженно зарычал. Амариск не сделал и шага к нему, он вообще на ящера не смотрел.
Хонтагн ухмыльнулся ещё шире – казалось, его забавляет ярость зеленокожего.
- Принадлежащее нам мы вольны и улучшать, и портить, - заметил он, похлопывая анкехьо по панцирю. – Думаю, ему нужно имя. Исходя из твоего рассказа, я назову его Беглецом. На этом наши дела с тобой закончены?
- Хаэй! – крикнул второй Хонтагн, чуть отойдя от нового приобретения. – Делгин! Ихуланы готовы? Так выводи их, что нам, пешком идти?!
- Чак-чак! – защёлкал языком невидимый в полумраке хеск, и мохнатые звери цепочкой выбежали на поляну. Там они замерли, ошарашенные ярким светом, и Делгин, спрыгнув со спины одного из них, перехватил поводья.
- Твоего поведу я, ты погонишь вот это создание, - Хонтагн ткнул пальцем в анкехьо. – Пойдём небыстро, но на кусты пусть не отвлекается.
Делгин закивал, причмокнул губами, взглянув на анкехьо, и потянулся к поясной суме. Там было множество тонких и толстых ремешков, скрученных в тугие мотки, были там и небольшие свёрнутые подстилки с петлями на краях. Он привычным движением ступил на толстые шипы ящера и перешагнул на спину, расстилая и закрепляя на выступах войлочную кошму.
- Дела закончены не вполне, - сказал наконец Амариск, совладавший с гневом. – Один из вас бродит по корням Амариса, и вчера мы изловили его. Заберите эту знорку, пусть её наставник объяснит ей, где чья земля.
- Знорку? – повторил слегка удивлённый Хонтагн. Оборотень шумно втянул воздух, вздрогнул и повернулся к Кессе. Он и впрямь был молод, как подумалось ей вчера, - борода, стянутая в тугой пучок и перевитая цветными нитями, не дотянулась ещё и до ключиц.
- Хаэй! – она помахала ему рукой и остановилась перед Хонтагном. Что-то волчье было в его оскале – и чёрные кристаллы в глазницах его медальона светились недобро.
- Силы и славы, почтенный Ониэфьен, - Кесса вскинула голову, чтобы заглянуть хеску в глаза. – Я – Кесса, Чёрная Речница, и я иду по следу Саркеса, зловредного Некроманта. Это знорк с бледным лицом, одетый в серое, его видели в Квонайте и у разлома Джасси, и везде он всё портил, ломал и убивал. Я хочу предупредить о нём стражу славного Хоугета. Если вы направляетесь туда…
Она не успела договорить – Хонтагн сощурился и мелко затрясся, из его груди вырвался хриплый рык. Не сразу Кесса поняла, что демон смеётся.
- Сколько тебе лет, знорка? – спросил он, успокоившись.
- Речь не об этом! – нахмурилась Кесса. – Этот Некромант…
Хонтагн провёл пальцем по черепу зверька, и глазницы вспыхнули зеленью.
- Хоугет видел много Некромантов. Ещё один его не напугает. Теперь к делу, знорка… Кто твой наставник в Хоугете?
Кесса озадаченно мигнула. «А! Он тоже думает, что я иду учиться магии…»
- Тот из Чёрных Речников, кто сейчас там живёт, и кто возьмёт меня в ученики, - ответила она.
Второй Хонтагн подошёл поближе, незаметно приблизился и Делгин и встал за плечом Кессы, навострив мохнатые уши. Ониэфьен мигнул, посмотрел на «Речницу» сперва одним глазом, затем вторым.
- Ты никого не найдёшь, знорка, - покачал он головой. – Их там несколько веков как нет. С какой из лун ты свалилась?! Они ушли или умерли, никого из Чёрной Реки не осталось.
- Я видел в горах могилу одного из них, - припомнил второй Хонтагн, поглаживая шипы на макушке. – Как же его звали… Кевегн, должно быть. Говорят, его тело нашли там, и вокруг была стая Войксов. Они выли, будто плакали, но не съели ни кусочка. Странно это…