- Эта земля наполнена злобой! – пробормотала Кесса, поёжившись. – Ты, воин Тсий Касур, ничего плохого ей не сделал, но кто-то убил тебя. Ты пройдёшь сквозь Туманы Пограничья и доберёшься до Кигээла, до самой Долины Тёмных Рек, и твой путь будет лёгким. Ты погиб в бою, как у вас заведено, и Владыка Мёртвых вспомнит об этом. И ты вернёшься в Хесс снова, в новом теле и с новыми силами. Да, так и будет…
Что-то хрустело и чавкало за спиной, с каждой секундой громче, но Кесса не оборачивалась. Холод тёк по её коже, проникая в кровь, - сладкий холод, выпивающий силы.
- Хаэй! Кто здесь? – до странности знакомый голос послышался из-за спины, и следом засопело и фыркнуло что-то огромное, тяжело ступающее по сырой земле. «Вот и ещё кто-то заблудился в тумане,» - отрешённо подумала Кесса, отступая чуть в сторону. «Хоть бы его не убили!»
- Зачем его бросили тут без погребения? – прошептала она, чувствуя, как что-то невидимое, но большое дышит в спину. – И где найти дрова на этом мокром берегу?
«Он показал мне дорогу,» - она склонила голову в печали. «А теперь Войксы будут рвать его тело. И никто не сложит для него погребальный костёр…»
- Боюсь, что нигде, - со вздохом ответили из-за спины. – Ему не стоило нападать на мирных жителей. Тут живут демоны-пчёлы, они с врагами не церемонятся.
Кесса, изумлённо мигнув, медленно повернулась к невидимому существу. Она знала этот голос, и говорящий знал её, но нелегко было поверить ушам…
- Речник Фрисс?!
Громадное существо, с шумным сопением обнюхивающее траву, подалось в сторону. Его всадник уже был на земле – яркий, сверкающий, в сарматском скафандре. Откинув шлем, он изумлённо мигнул и прижал Кессу к себе – так, что у неё перехватило дух.
- Речник Фрисс… - она зарылась лицом в мягкую золотистую броню. Она тихо смеялась, и слёзы сами катились из глаз.
- Вот так так… - пробормотал смущённый воин и неловко потрепал её по макушке. – Ну, будет тебе, Кесса. Вот же занесли тебя боги, дочь Ронимиры! Что ты в этих краях забыла-то?!
Флона – огромная трёхцветная Двухвостка, бронированный ящер, весь в длинных острых шипах – неутомимо шла вперёд, не отвлекаясь ни на один кустик на бездорожной болотистой равнине. Резные листья белески, покрытые белыми пятнами, покачивались вокруг, сладкий запах поднимался над долиной – ядовитые травы цвели. Флона шла напрямик, сминая их и втаптывая в землю. Она едва ли видела в тумане дальше, чем Кесса, но что-то вело её по прямому пути, и она не тревожилась ни о чём.
«Живая крепость!» - Кесса украдкой дотянулась и погладила ящера по макушке. «И если ты знаешь, куда идёшь, - отважнее зверя нет во всех мирах…»
- Это правда? Ты не шутишь, нет? Ты идёшь… идёшь в Кигээл?! – с замирающим сердцем спросила она, придвинувшись к Речнику. – Так приказал Астанен?
- Давно пора вывести оттуда наших мертвецов, - отозвался Фрисс без тени усмешки. – Владыка Мёртвых согласен, осталось дойти и забрать их. Несложное дело, разве что долгое. После того, что ты уже видела, Кигээл тебя не напугает. Свирепый ящер с перьями, кислотный потоп, подземные корабли… Да, Кигээл тебя теперь не устрашит.
Налетел мокрый ветер, и туман, порванный в клочья, нехотя отступил. Равнина, заросшая широколистными ядовитыми травами, окружала путников со всех сторон, земля сочилась влагой, и на ней не было ни единой тропы. Ветер пропах мёдом, сладким соком болотных трав и гниющей листвой, но как Кесса ни принюхивалась, она не учуяла дыма. Тут некому было жечь костры и растапливать печи.
- Дует с озера, - Речник Фрисс, выбравшись из сарматской брони, туго свернул её и упрятал в суму. – Это хорошо. К вечеру ветер поменяется, потянет с Геланга. На ночь наденешь скафандр.
- Эхм… ага, - кивнула Кесса. «Вот в чём я ещё не спала, так это в сарматской броне!» - думала она. «А хорошо, всё-таки, что Фрисс знает дорогу! Я тут саму себя не нашла бы…»
Флона, бредущая по зарослям белески, принюхалась и замедлила шаг, а потом и вовсе остановилась. Приподняв голову и тревожно сопя, она зарычала – негромко, но раскатисто. Фрисс привстал, огляделся по сторонам и легонько встряхнул поводья. Двухвостка, фыркнув, потопала к ближайшему холмику – скорее, кочке среди бесчисленных ямок и лужиц.
- Непохоже, чтобы тут была дорога, - тихо сказала Кесса, глядя с холма на цветущую белеску и густеющий туман. – Хоть сейчас, хоть тысячу лет назад.
- Пчёлы Нкири не строят дорог, - буркнул Речник, извлекая из сумки шелестящий рыбий пузырь. Внутри было множество исчерченных свитков, и Фрисс развернул один из них на коленях, прикрывая ладонью от промозглого ветра. Кесса заглянула через его плечо и присвистнула.
- Карта! Речник Фрисс, где ты взял хесскую карту?!
- Одолжил один добрый Некромант. Йудан его имя, - пробормотал воин, вглядываясь в линии и значки. Отведя взгляд от карты, он посмотрел на горизонт – туда, где клубился туман, такой густой, что казался тучей, улёгшейся наземь. Тёмно-серое облако будто прилипло к равнине, и свистящий над ней ветер не мог сдвинуть его с места.
- Не нравится мне это пятно, - тихо проговорил Фрисс, глядя на тучу недобрым взглядом. Кесса поёжилась.
- А… нам точно туда надо? Что под этим облаком? – опасливо спросила она. Багряные стрелки на карте упирались в нарисованный жёлтый холмик с дырками, никаких туч на листе не было, - только дырявый холм и здоровенная пчела рядом с ним.
- Город людей-пчёл. Называется Гелис, - Фрисс заметил, что непроизвольно комкает карту, и с досадой отдёрнул руку и потянулся к поводьям. - И по доброй воле они туда не залезли бы. Что-то неладно…
Он подхлестнул Двухвостку, и ящер с недовольным шипением побрёл к неподвижной туче.
Облако было ближе, чем показалось Кессе с холмика. Туман с каждым шагом густел, и вскоре вокруг остался лишь пятачок чуть-чуть шире двухвосткиной спины. Кесса щурилась, напрасно стараясь разглядеть что-нибудь в сером мареве.
- Вот это приключения… - прошептала она, едва шевеля губами.
- Надеюсь, что нет. Мы только спросим, что там творится, и если всё в порядке вещей – развернёмся и уйдём, - отозвался Фрисс, угрюмо вглядываясь в туман. Он что-то видел там, видела и Двухвостка – она шла прямо, как по нитке, не спотыкаясь и не запинаясь о невнятные тени, встающие вокруг.
- Тут живут Нкири, демоны-пчёлы. Они совсем не люди, но похожи, - негромко сказал Речник, оглядываясь по сторонам. – Они всегда следят за путниками. Скоро мы столкнёмся с их патрулём. Ничего не бойся, но будь настороже.
- Ага, - кивнула Кесса, доставая из ножен длинный кинжал с рукоятью из крысиного зуба.
Вроде бы вокруг не было врагов – только туман, но его пряди извивались и переплетались сами по себе, не по велению ветра, и всё гуще свивались вокруг пришельцев. В мёртвой тишине затопленного города каждый шаг Двухвостки отзывался громом, но никто не спешил её встретить.
- Разве в пчелиных гнёздах бывает так тихо? – прошептала Кесса. Она видела и пчёл, и ос, и множество мух, и никто из них не летал бесшумно, а уж если их собиралось много… «Неужели тут все умерли?!» - она вздрогнула и зашевелилась, порываясь спрыгнуть с панциря и позвать хоть кого-нибудь.
- Стой! – Фрисс крепко ухватил её за плечо и втянул обратно. Флона, затопав лапами, сердито и испуганно рявкнула. Она что-то чуяла в тумане, и это ей не нравилось.
- Не слезай с панциря. В таком тумане разбежимся – потом не встретимся, - прошептал Речник. Отпустив Кессу, он взял в свободную руку второй меч.
- Ох! – странница вздрогнула – ей померещился взгляд из тумана. Серые пряди уже колыхались у края панциря, тянулись к шипам. Что-то огромное и бесформенное плавало в недрах облака и подходило всё ближе.
- Оно нас видит!
Флона, зафыркав, припала к земле и подалась назад, её хвосты с треском развернулись, как два шипастых веера. Кесса мигнула и едва успела отшатнуться – полупрозрачная серая нить промелькнула мимо, оставив на шипе Двухвостки отчётливую царапину. Фрисс выпрямился, очерчивая мечами две сверкающие дуги, брызнули искры, и туман со змеиным шипением отпрянул – и тут же хлынул лавиной со всех сторон.
Двухвостка взревела и встала на дыбы, и Кесса, не успев и охнуть, кубарем покатилась по мостовой. Потом земля куда-то пропала, и она взмахнула руками, пытаясь уцепиться хоть за что-нибудь, но только попусту оцарапала пальцы. Мимо промелькнула гладкая жёлтая стена, а затем четыре пары жёстких горячих лап вцепились в руки и одежду Кессы. Вдалеке отчаянно заревела Двухвостка, что-то тяжёлое прогрохотало над сводами, и жёлтый люк захлопнулся, оставив странницу в жаркой душной норе. Чужие руки сорвали сумку, залезли за пояс и за голенища, вытряхнув все лезвия до последнего. Кесса дёрнула головой, пытаясь отделаться от звона в ушах, и увидела перед своим носом длинный нож – тонкое зубчатое лезвие, белое, будто выточенное из кости.
Звон и жужжание стали громче. В комнатку с оплывшим жёлтым потолком ввалилась толпа воинов. Кесса, оцепенев, глядела на их ярко-жёлтые лица и руки, испещрённые причудливыми чёрными завитками, на лысые макушки и пучки жёстких чёрных волос за крохотными ушами. Эти пучки шевелились, то вытягиваясь к потолку, то растопыриваясь во все стороны. Существа расступились, позволив тому, кого они держали, встать на ноги и выпрямиться. Это был Речник Фрисс – уже без мечей и даже без перевязи. И то, и другое держали, разделив меж собой, жёлтые воины.
- Чуж-ж-жаки! – прожужжал, вглядываясь в лица пришельцев, один из них, и Кесса с содроганием увидела, как за приоткрытыми губами сходятся и расходятся две зазубренные дуги. Ни зубов, ни языка у хеска не было.
- Наз-з-зовите цель виз-з-зита! – приказал он, поворачиваясь к Фриссу и направляя на него белый нож.
- В-вы Нкири, народ Гелиса? – выдохнула Кесса, вспомнив, что ей говорили о пчёлах. «Так вот какие пчёлы тут живут! Река моя Праматерь… А если такой ужалит, что от нас останется?!»
Взгляды множества глаз, будто прикрытых тонким зеркальным стеклом, обратились на неё, и пещера наполнилась сердитым жужжанием. Что-то невидимое надавило на макушку Кессы и сжало на миг виски.