- А мне пока нельзя пить, - пожаловался Речник. – Мне тут флоний вкололи. Кстати, тебе ампула флония не нужна? Для Орины, или для жителей, если кто облучится…
- Так! И что ты, Фриссгейн, мне не успел рассказать, а? – Халан впился в него хищным взглядом, и до полуночи Речник рассказывал о походе в Старый Город, Гедимине и его легендарном поиске. Халан только успевал качать головой.
- Он, наверное, тоже мутант, как кислотники? – предположил Фрисс, завершив рассказ. – Из него можно двух обычных сарматов вылепить… Мутировал, чтобы скафандр его не расплющивал?
Халан засмеялся. Речник даже вздрогнул от неожиданности.
- Да нет, Фриссгейн. Это как раз первичная форма, тот вид, который сарматам и положено иметь. Это современные – мутанты. А Гедимин – настоящий Древний Сармат, переживший две войны и одно Применение. Я такого видел всего один раз, их вообще осталось несколько сотен. Это с ними люди воевали трижды до Применения, с такими вот существами, которых сами же и создали. Гедимин, кстати, наверняка помнит те времена, когда люди были выродками и держали его народ в рабстве на рудниках и ядерных могильниках… Да, я удивлён, что он так хорошо с тобой обошёлся!
Фрисс покосился на дверной проём – аскес снаружи притихли надолго. «Вот с этими вот он жил, у них был в плену,» - Речник стиснул зубы. «Теперь объясняй ему, что люди не такие…»
- Я помогу ему в поиске, - твёрдо сказал он. – За себя и за своих… предков. Халан, а о чём его можно расспрашивать, чтобы он не обиделся? О войнах, наверное, нельзя…
Правитель покачал головой, с трудом скрыл усмешку.
- А ты удачлив, Фриссгейн. Найти Древнего Сармата! Спрашивай обо всём, только осторожно и понемногу. А я потом почитаю твои записи. Со мной-то он говорить не захочет. Не получать же мне дозу облучения, чтобы с ним поладить…
Снаружи раздался оглушительный вой. Он тут же затих, но спустя несколько мгновений зазвучал снова. Зашуршали подошвы сандалий. Пещерные жители, подхватив прозрачные мешки, выбирались из домов и убегали по коридору. Фрисс вопросительно посмотрел на Халана. Тот уже поднялся на ноги и подобрал дорожную суму.
- Посмотрим, что их так обеспокоило, - сказал он. – Сюда мы ещё вернёмся, но ничего здесь не оставляй.
Фрисс достал из сумы ломоть ирхека и положил у порога, на чистый сушёный лист. Халан терпеливо ждал его у стены, разглядывая сквозь незанавешенные двери внутренность чужой комнаты. Заглянул в чей-то дом и Речник, но увидел только два лежака и потрёпанную крысиную шкуру на стене.
Они догнали жителей на широкой площади посреди прямой улицы, разделившей город надвое. У ближайшей к ним стены собралась толпа. Впереди стояли бойцы с копьями наперевес, стрелки с бластерами и металками засели на стенах, безоружные жители жались по углам. На другой стороне площади стояли такие же аскес – вооружённые и мирные. На открытое пространство не выходил никто.
Жители расступились – по коридору медленно ехала повозка. Два паучьих панциря кое-как скрепили, поставили на восемь колёс, и аскес толкали её, облепив со всех сторон. Четверо воинов стояли наверху. Навстречу выезжала такая же повозка. Посреди площади они остановились. Из дальней толпы вышли двое с копьями, выволокли за собой связанного жителя, раздетого догола. Третий нёс на плече шест и развернулся, чтобы показать всем восемь дохлых крыс, привязанных за хвосты к палке. Из ближней толпы вынесли четыре странных штуковины, согнутых в дугу. Фрисс пригляделся и замигал. «Паучьи лапы?! Река моя Праматерь…»
- Джордан! – пронзительно завопили с крыши. Там в кольце воинов стояла Аттона. Вся её одежда была сшита из крысиных шкурок и спадала до земли.
- Отдай нашего сборщика! Иначе обмена не будет!
- Три ноги паука – и он твой! – донеслось с противоположного края площади. Фрисс потянулся к мечам, но Халан крепко сжал его руку.
- Две! – крикнула Аттона. – И ты дашь мне двух крыс!
- Одну крысу! – ответил невидимый Джордан.
- Начинай обмен! – закричали снизу. Бойцы застучали копьями по мостовой.
- Начинай!
Связанного пленника подвели к повозке Нарди, следом бросили крысу. Боец Нарди кинул на землю две лапы паука и подтолкнул их в сторону чужаков. Толпа зашевелилась, жители, держа в руках прозрачные мешки, полезли вперёд.
- Фараны получат воду от Нарди! – крикнула Аттона.
- И Нарди получат еду от Фаранов, - ответили ей. Бойцы с черпаками свесились с повозок, разливая по подставленным мешкам прозрачную жижу.
- Би-плазма! – Фрисс покосился на Халана. – Они едят Би-плазму…
- Смотри туда, - правитель указал на одну из дверей. Там стоял боец с черпаком и доставал из мешка сморщенные вываренные грибы. Жители толпились вокруг, но второй копейщик отгонял их. Над их головами пролетел завязанный мешочек, воин поймал его и вынул кусок жареного, слегка подгорелого мяса. Это была крысиная лапа.
- Где паучатина?! – крикнул он, махнув куском крысы.
«Они едят пауков?!» - Фрисс огляделся и увидел, как на крыше, где сидит Аттона, боец раскалывает на куски паучью лапу и достаёт ошмётки белого мяса. Правительница ела, её стражи ждали, пока она насытится, жители снизу жадно следили за ними. Вниз упал лоскут белой плоти, и его тут же схватили.
- Халан! А если дать им нашу еду? Может, у них в голове прояснится? – с надеждой спросил Фрисс. Правитель покачал головой.
- Сомневаюсь.
Чавканье со всех сторон смолкло, повисла тишина, и кто-то ударил копьём о мостовую.
- Фараны – воры! Фараны – убийцы! Уходите вон! – крикнул один из бойцов Нарди.
- Нарди – трусливые крысы! – отозвались на другой стороне. – Верните воду!
- Наша вода! Отдайте наш чан!
О стену ударился остроугольный осколок – снаряд металки. Жители бросились по норам.
- Идём, - тихо сказал Халан, оттесняя Фрисса в переулок. – Мы видели достаточно.
В углу комнаты Фрисс нашёл груду гнилья – остатки лежака или истлевшей одежды. «Спать на этом я не буду, Халан – тем более,» - Речник затолкал ветошь подальше в тёмный угол и сел у стены.
- Можешь спать спокойно, Фрисс, - Халан лёг прямо на твёрдый пол и завернулся в плащ. – Ни человек, ни паук в эту комнату не войдут.
- А я бы постоял на страже, - нахмурился Речник. «Мой ирхек они забрали,» - думал он. «Но могут прийти за добавкой. Попроси они по-хорошему, я бы поделился. Но ведь по-хорошему не будет…»
Шорох и стук у дверного пролома разбудили его среди ночи. Он, не поднимаясь, открыл глаза и увидел в полутьме пятерых жителей. Они, упираясь руками и ногами, пытались пройти сквозь невидимую преграду между ними и пришельцами, но не могли сдвинуться ни на волосок. Один из них, вскочив на ноги, швырнул в Речника обломком стены и отпрыгнул, дуя на посиневшую ладонь.
- Там защитное поле! – громко прошептал шестой, заглядывая в дверь. – Проклятые уроды…
- Мы достанем их, - буркнул житель, отступая от невидимой преграды. – Неси бластер!
Фрисс выпрямился во весь рост и, выхватив мечи, скрестил их перед собой.
- Кому там жить надоело?
- Мутант! – жители попятились. Те, кто стоял в дверях, спрятались за стеной. «Крысы,» - подумал Речник и шагнул вперёд. «Я не умею говорить с крысами!»
- Ещё раз увижу вас здесь – съем живьём, - угрюмо пообещал он и стоял у порога, пока последний из аскес не спрятался в своей норе. «Что они сделали с сарматами, чтобы поработить их? Подкараулили во сне?..»
Беспокойный сон прервали чьи-то вопли. Фрисс нехотя открыл глаза и увидел бойца Нарди. Тот колотил древком копья по стене и кричал, растягивая один звук, насколько хватало воздуха в груди, а потом начинал заново.
- Сломаешь древко, - заметил Речник, вытирая лицо мокрой ладонью. Боец повернулся к нему.
- Вставайте, уроды! Все на работу! Вы, двое, идёте в Паучьи Шахты! Ты что, оглох?! Вставай!
Он замахнулся копьём на зашевелившегося Халана. Фрисс прыгнул вперёд, перехватывая древко и силой выкручивая его из рук Нарди. Подземный житель врезался спиной в дальнюю стену и схватился за бластер, но копьё ударило по стволу оружия – Фрисс не хотел ломать воину пальцы.
- Как ты назвал меня и повелителя Халана? – он взялся за копьё двумя руками и чуть согнул ногу в колене. – Проси прощения, или я сломаю твою палку пополам.
Бластер всё-таки был пригоден для стрельбы – грязь под его соплом дымилась. Фрисс поддел его древком копья и оттолкнул к другой стене. «Взял бы себе, да как бы в руках не взорвалось…» - с сожалением подумал он.
- Отдай! – вскинулся боец. – Отдай, мутант!
Он растерянно огляделся, но никто не спешил ему помочь. Жители, выскочившие на улицу, столпились вокруг и молча смотрели на Речника. Стоило ему шевельнуться, по толпе пробегала рябь – люди пятились.
- Сначала ты попросишь прощения, - сказал Фрисс, разглядывая копьё. «Я не видел тут таких ровных палок. Похоже на отливку. Они тут плавят фрил? Верно, их мастерские у двери со Звездой Урана. Не зря там что-то дымилось…»
- Ну? – он качнул древком копья над съёжившимся Нарди. Тот опрокинулся навзничь.
- Отдай!
- Фрисс, брось его, - сказал, встав рядом с Речником, Халан. – Он не понимает, чего ты хочешь.
Речник изумлённо мигнул.
- Тогда он крыса, а не воин, - поморщился он, бросая бойцу копьё.
- Идите работать! – уже вполголоса приказал тот, подобрав оружие. – В Паучьи Шахты!
Фрисс и Халан переглянулись.
- Мы идём, - кивнул правитель.
Здесь не было ни глиняных горшков, ни деревянных чашек – только податливые, тянущиеся мешки из полупрозрачного вещества. «Паучий клей,» - буркнул один из жителей на вопрос Халана. Сейчас кучка сборщиков паутины собралась вокруг мешка с вонючим крысиным жиром, натирая им свои ножи, ладони и подошвы сандалий.
- Мажься, - вполголоса сказал Фриссу Халан. – Это не для запаха. Когда пойдём в паутину, легко будет прилипнуть. С жира клей соскользнёт.
Далеко идти не надо было – за кое-как заделанным проломом в стене в тусклом синеватом свете земля блестела от липких нитей, а ещё дальше они сплетались в толстые подушки. От стены до стены натянулись белесые волокнистые канаты.