Потеревшись носом о пернатое плечо, Горка сел и опустил голову к засовам, глубоко впившимся в брёвна. Роскошный кованый замок закрывал ворота, Кесса таких не видела даже в эльфийском замке. Ящер протянул лапу к засову – багровые сполохи сплелись в ослепительную молнию, и Горка с рёвом отшатнулся и едва не опрокинулся на спину. Один из копейщиков, подойдя к загону, постучал копьём по ограде и сердито прикрикнул на ящера. Тот, встряхнувшись, принялся приглаживать взъерошенные перья.
- Бедный Горка, - прошептала Кесса, высматривая в ограде бреши. Но колючие колья стояли часто и вкопаны были глубоко.
Зурхан встрепенулся, поднялся на лапы, принюхиваясь и крутя головой. Кесса не успела нырнуть в укрытие и встретилась с ним взглядом. С гулким вздохом Горка вскинул лапы и бросился на ворота.
Ограда дрогнула, брёвна захрустели, но выдержали. Шипы глубоко впились в грудь ящера, перья потемнели от крови.
- Горка! – вскрикнула Кесса, но едва ли ящер её слышал – лапа Нингорса зажала ей рот. Алгана затолкал её в укрытие и сам распластался на крыше. Во дворе загомонили Варкины, повозка, отплевавшись от сажи, поползла прочь со двора, те, у кого не было оружия, вылетели за ограду ещё раньше. Сквозь просветы в плетёных украшениях Кесса видела, как стражники, встревоженно озираясь, подходят к загону, просовывают копья сквозь ограждение, резкими криками отгоняют зурхана от ворот. Ящер не замечал их – он смотрел туда, где недавно была Кесса, часто мигал и шипел, встряхиваясь всем телом. Речница подалась вперёд, но Нингорс ухватил её за плечо и вдавил в крышу.
- Он узнал меня, - прошептала она еле слышно.
Горка с тяжёлым вздохом опустился на землю. Перья на хвосте были взъерошены – он не стал складывать их. Понюхав окровавленную грудь и лизнув ранку, он лёг и закрыл глаза. Стражники, недоумённо переглядываясь, отошли.
- Нингорс, ты видел? Горка узнал меня и попросил о помощи! – прошептала Кесса. – Нельзя его тут бросить!
- Тут самое время прилететь праматери зурханов, - на миг стиснул зубы Нингорс. – Видел я всякое, но такого…
- Нет праматери зурханов, - вздохнула Кесса. – Прилетели только мы. Эти проклятые шипы… Как подло!
- Тише, - прошептал хеск, выглядывая из укрытия. – Надо подумать.
Зурхан лежал, не шевелясь, и ветер колыхал его перья. Кесса испугалась, что шипы воткнулись слишком глубоко, но разглядела, что бока ящера слегка вздымаются.
- Петли на дверце разорваны, - заметил Нингорс с широкой ухмылкой. – Они Горку не выдержали. Остаётся замок… он один, засовов два. Если убрать заклятие и обуглить дерево, дверца вылетит от лёгкого толчка. Вон там ещё одно заклятие той же природы… и печать-ловушка сразу за воротами… ничего неодолимого, но дома закоптятся.
- Да хоть бы дотла сгорели! – сверкнула глазами Кесса. – Ты хитрец из хитрецов, Нингорс, прямо как Речник Кирк. Займись заклятиями, а я отвлеку стражу и…
- Подожди, - Нингорс положил тяжёлую лапу ей на плечо. – Эти стражники – не помеха. Помеха – вон те…
Кесса удивлённо мигнула, переводя взгляд с копейщиков во дворе туда, куда указывал хеск, - на улицу, идущую мимо закутка с зурханом, варкинский патруль на бронированных хумрашах, второй патруль, выезжающий из-за угла, и пятёрку боевых анкехьо. Их всадники были одеты очень ярко, и шляпы их были особенно широкими.
- Надо выбраться к воротам и миновать их, - думал вслух Нингорс, недовольно подёргивая ушами. Чем дольше он размышлял, тем сильнее морщился. Кесса следила за ним, затаив дыхание.
- А ведь там ещё ров… - припомнила она. – Нуску Лучистый, там же целое войско ждёт Волну! Лучники, копейщики, чародеи… они из Горки ежа сделают!
- Если его увидят, он до ворот и не доберётся, - буркнул Нингорс.
Шорох внизу насторожил его, и он, прижав Кессу к крыше, осторожно выглянул из укрытия. Речница вывернулась из-под его лапы и увидела, как стражники с копьями наперевес уходят со двора. Жара измучила их так же, как и Нингорса, они свесили языки набок и едва не забыли запереть ворота – но последний из них всё же задержался, чтобы задвинуть засов. Они скрылись за углом, и улица опустела.
- Куда это они? – удивилась Кесса.
- Пить суаву, должно быть, - отозвался Нингорс, принюхиваясь к горячему ветру. – Что-то не то… Ты смотри!
- Река моя Праматерь! – выдохнула Речница и изумлённо замигала – и в этот же миг Горка, бессильно распластанный на земле, вскинулся и вскочил на ноги, веером складывая растрёпанный хвост. За оградой, посреди залитой солнечным светом улицы, колыхались дымчато-серые и чёрные перья. Огромный когтистый ящер, оглядевшись по сторонам, вошёл во двор.
- Ссссу-у-урх! – Горка поднял лапы, зашевелил когтями, едва не кинулся на дверь – но вовремя остановился. Все его перья взволнованно шелестели.
- Шшшшш, - отозвался пришелец. Он был серым от носа до кончика хвоста, ни единой пестрины, - кроме длинных чёрных перьев на лапах, хвосте и груди. На миг поднеся коготь к пасти, он подошёл к загону. Горка повёл лапами, наклонил голову набок, следя за каждым его движением. Серый ящер выставил лапу вперёд, опустил трёхпалую ладонь на замок, и красные сполохи, перебегающие от столба к столбу, угасли. Тихонько заскрежетали, выходя из пазов, засовы, и дверь, которую ничто больше не удерживало, упала наземь. Серый ящер жестом поманил Горку к себе и попятился, освобождая дорогу.
Зурхан, прижав оперённые локти к бокам, зашевелил когтистыми пальцами, выжидательно посмотрел на соплеменника. Тот повторил призывный жест и пошёл к воротам. Озадаченно зашипев, Горка выбрался из загона. Он шумно сопел, принюхиваясь, и что-то выглядывал на соседних крышах – но, так и не увидев ничего интересного, вслед за сородичем вышёл со двора. Кесса подползла к коньку крыши, взглянула вниз – ящеры уже скрылись в переулке, и несколько томительно-долгих мгновений спустя над крышами взлетел хасен. С его палубы свисали два оперённых хвоста – чёрный и медно-красный.
Кесса ошеломлённо взглянула на Нингорса – тот лишь встряхнул головой и пригладил усы. Хасен, только что темневший в небе, сгинул, будто его ветром сдуло. Посреди двора стоял пустой загон, и на земле валялись серые перья.
«Ящер пришёл за сородичем из самого леса!» - Кесса украдкой ущипнула себя и растерянно усмехнулась. «Откуда у него корабль?!»
Уже ничего не опасаясь, она скатилась по крыше и спрыгнула во двор, отмахнувшись от сердито зарычавшего Нингорса. Дверь, сорванная с петель, валялась на земле, но не плашмя – что-то слегка приподнимало её. Кесса осторожно, стараясь не задеть шипы, приподняла тяжёлую конструкцию – и выронила её, отступила на шаг, изумлённо мигая. Из замочной скважины торчал маленький – едва ли с мизинец длиной – кованый ключ.
- Нингорс! – закричала она, подпрыгнув на месте. – Летим за кораблём! С Горкой беда!
Алгана глухо зарычал, поднимая дыбом шерсть на плечах и загривке. Мельком взглянув на ключ, он подхватил Кессу и забросил на спину. Во двор, привлечённые шумом, ввалились копейщики, но хеск уже мчался над крышами, поднимаясь всё выше, к сгущающимся тучам. Стаи перелётных ро брызгали в разные стороны, почуяв ветер от его крыльев.
- Корабль в мороке, но я чую след, - сказал Нингорс, на миг замедлив полёт. – Как ты поняла?
- Ни один зурхан не удержит такой ключик в лапе! – Кесса стиснула зубы. – Это Акаи, оборотень, и он обманул Горку… Что они хотят с ним сделать?!
- Да уж не освободить, - буркнул Алгана. – Держись, детёныш, мы их догоним.
Туман плыл под его крыльями, колыхался впереди и смыкался за спиной Речницы, лишь изредка в просветах облаков сверкала водная гладь. Корабли проносились мимо, но ни один из них не нёс на себе двоих ящеров.
- Они летят к Чёрному Озеру, - выдохнул Нингорс, с силой ударив крыльями и зависнув в воздухе. – В Фальхайн…
- Они испортили Мирный Пир! – выдохнула Кесса. – Зачем?! И что теперь будет?
- Держись! – Нингорс, прижав крылья к бокам, рухнул сквозь облачную дымку вниз. Теперь и Кесса слышала то, что коснулось его ушей, - глухой рокот, переходящий в истошный вой.
- Горка, - прошептала она.
Не успел вой умолкнуть, как существо закричало снова, ещё громче и пронзительнее. Нингорс прижал лапы к телу, часто и быстро забил крыльями, ветер пригнул Кессу к его спине, и она уткнулась носом в жёсткую гриву.
- Горка зовёт на помощь!
- Не зовёт, - угрюмо отозвался Нингорс. – Отгоняет. Готовься, Шинн, мы почти на месте!
Он рухнул вниз так резко, что Кессу едва не сдуло. Облака разлетелись в клочья, открывая взгляду густой хвощовник, распластанные в небе листья папоротников, упавшие столбы, опутанные плетеницей, и поваленный на бок корабль с беспомощно трепещущими шарами. Три десятка хесков – кто с оружием, кто с верёвками – подступили к ревущему Горке, ещё один Акаи стоял на вздыбленной палубе, сердито крича и потрясая копьём.
Передние лапы зурхана были опутаны тросами, и Акаи повисли на них, медленно, но верно заваливая Горку на брюхо. Ящер вырывался, Акаи вдвадцатером едва держали его. Стряхнуть путы он не мог – корабельные якоря-шипы, привязанные к ним, глубоко впились в его шкуру, тросы обмотались вокруг лап, и кровь орошала траву при каждом рывке. Акаи со связкой дротиков, понукаемый предводителем с палубы, крадучись, пошёл к зурхану – тот резко опустил голову почти до земли, подался вперёд, клацнул зубами, и хеск метнулся назад, к кораблю. Предводитель взвыл.
Что-то дёрнуло Горку назад, и он, едва не рухнув, встал на дыбы с оглушительным рёвом. Те из держащих тросы, кто был ближе всего к нему, оторвались от земли, но верёвки не выпустили. Третий шип, пущенный понизу, облетел вокруг задней лапы зурхана и зацепился за трос – воткнуть его в шкуру не вышло. Горка взмахнул хвостом, и замешкавшийся метатель взлетел в воздух и с хрустом ломающихся костей врезался в хвощ. Предводитель замахал копьём, и другой Акаи, пригибаясь к земле и прячась за спинами товарищей, подобрался к оброненному тросу и ухватился за него. Лапа ящера дрогнула. Второй хеск поспешил на помощь первому. Горка взревел, клацнул зубами у передней лапы, едва не всадив зубы себе же в плечо, и подался вперёд, едва не прихватив пастью зазевавшегося Акаи. От корабля, выставив вперёд самое дли