Защита была горячо аплодирована, после чего присутствующие разошлись в спокойствии.
После 1900 лет Иудейские руководители сознают ужасность того юридического преступления, которое совершили их предки в этом же месте, где теперь несколько их последователей сознают торжественным образом, четырьмя голосами против одного, невиновность Господа Иисуса Христа.
Сколь пусто и безвестно, однако, было обвинение доктора Брандейслера, говорящего, что религия Христа была тогда еще неизвестна, и что только лишь Его ученики признавали Его высшую мудрость. Но неужели истина и справедливость зависят от утверждения народа?
Сколь жестоковыйным и деспотичным является предрассудок против Сына Божия! Христос был готов умереть для искупления людей, но тот факт, что религиозные руководители Его собственного народа жаждали пролития Его крови, еще больше наполнило чашу Его страданий.
Единственное наше желание, которое мы имели при сборке и публикации этих документов, – есть то, чтобы все могли увидеть и исследовать эти столь важные и интересные события и чтобы всякая душа могла увидеть и убедиться в перенесенных страданиях Того, который так горячо нас возлюбил.
В предлежащей работе описаны страдания и полная испытаний дорога Иисуса Христа Сына Божьего, дабы все имели бы случай видеть, по какому нужно идти пути, чтобы достичь жизни вечной.
Немного пройдет еще времени, и Тот, который пострадал, появится, чтобы собрать всех гонимых и несправедливо осужденных из народа Своего. Дорогой и возлюбленный читатель! Подумал ли ты когда-нибудь о той дороге, которая ведет ко Христу на Голгофу?! Желаешь ли и ты быть участником блаженства и славы Христовой? Чувствовал ли ты когда-нибудь стремление следовать за Христом? Если ты желаешь спасти себя и всех тобой любимых, тогда смотри в молитве на Голгофу и взирай в силе веры на Того, кто пострадал за тебя и за всех, чтобы быть спасенным. Только лишь взирая чрез веру, сможешь познать путь к вечной жизни и лишь только тогда сможешь оценить Священное Писание и заповеди Божии и поймешь их действительность. Только тогда сможешь увидеть, что обязанность тех, которые желают стать спасенными, не иная, как только та, чтобы идти на пути послушания и страдания за истину Божию. О, что за спасение! И что за обещание ожидает нас, если мы будем служить Богу! О, если бы мы могли понять, сколько любви проявил и сколько жертвы сделал Бог для каждого из нас, чтобы мы были спасены! Сколько терпения имеет Он с тобой, любезный читатель, покамест ты внемлешь Его божественному призыву к покаянию. Он постоянно зовет твое сердце и говорит твоему слуху, чтобы ты вернулся в смирении к Господу Иисусу и чтобы отдал Ему на всю твою будущность все твое сердце и всю твою жизнь!
Да поможет Господь, чтобы эти слова и эти документы вызвали бы в нас горячую и истинную жажду искать Иисуса и следовать за ним через всякое страдание, совершая только лишь волю Божию.
Аминь!»
Ветер далекой страны
Невезение незаметно проникло в ее жизнь. И как-то враз все стало не клеиться. На работе одна за другой вырастали проблемы, сложные, трудноразрешимые. В личной жизни – тоже. И в завершение к этому начала невыносимо болеть печень. Горячей волной каждый вечер накатывала боль, одна невидимая волна ложилась на другую. Порой казалось, что ее тело кто-то невидимый протыкал острым кинжалом. «Значит, так надо. Так мне и надо. Неизвестно, за что», – твердила девушка и молча терпела все по порядку: печень, неурядицы на работе, невнимание любимого. Даже погода за окном, казалось ей, была в сговоре с несчастьем. И вправду, слова «несчастье» и «ненастье» даже рифмуются…
Дома Вера открыла наугад первую попавшуюся книгу. Был у нее такой бзик. Открывать любую книжку и сверять написанное со своим состоянием. Написанное почти всегда совпадало. Так и теперь роман Ильфа и Петрова «Золотой теленок» передавал ее настроение. Забавно все-таки читалось, как жильцы «Вороньей слободки» лупили своего Васисуалия за то, что забывал тушить свет в уборной.
«– Я же ничего такого не сделал, – оправдывался виновный.
– Все ничего такого не сделали, – отвечали жильцы с розгами в руках.
– У меня душевная депрессия.
– У всех душевная.
– Вы не смеете меня трогать. Я малокровный.
– Все, все малокровные.
– От меня жена ушла! – надрывался Васисуалий.
– У всех жена ушла…»
Вера рассмеялась. Внезапно ее смех прервал телефонный звонок.
Длинный, настойчивый гудок словно говорил: «Ну, ну, пожалуйста, сними трубку».
Девушка, поморщившись, неохотно подошла к аппарату.
– Алло? Люда? Не узнала? Богатой буду. Ты откуда? Из Испании? Надо же, куда тебя занесло…
Бывшая однокурсница звонила из Барселоны, туда она приехала вместе со своими учениками. И вот, здрасьте, решила просто поболтать. Оказывается, она там в маркете крупный денежный приз выиграла.
– Ой, Верочка, тут такая прелесть! Плюс двадцать четыре. Солнце, пальмы. А коррида! А фламенко! А испанская кухня! А музей оружия! Верочка, ты должна по-человечески отдохнуть.
На что Вера философски заметила:
– А в Самаре минус двадцать семь. Февраль. Холод. Грипп…
– Ой, Верка, а ты не изменилась совсем. Ты что, тоже гриппуешь?
– Нет, я читаю Ильфа и Петрова. – Какая прелесть! Ну ладно, пока. Не унывай. Приеду, расскажу больше.
Вера положила трубку, и ей показалось, что на нее повеяло теплым ветерком из далекой страны, и даже как будто стал ощущаться запах настурций.
А когда она уже собиралась спать, в квартире раздался еще один звонок. Совсем коротенький. Это была коллега, она сказала, что машина, на которой Вера должна была ехать сегодня в командировку, но отказалась в последний момент, поехала девушка из соседнего отдела, попала в аварию. Водитель и пассажирка находятся в тяжелом состоянии. Срочно нужны доноры. Вера отпрянула в ужасе от телефона. Хотела заплакать, но не смогла, тело стало свинцовым. Она долго лежала, тупо глядя на потолок, и думала: «Господи, помоги им. Ну, пожалуйста, помоги. Пусть я буду болеть и страдать. Но им дай пожить». В квартире еле-еле слышно тикали часы. Думалось о том, что, в сущности, наша жизнь ничто. Сама хрупкость. И в этом, может быть, заключена вселенская несправедливость. Ведь человек – существо прежде всего духовное. А значит, содержание свое он должен носить в чем-нибудь твердом, в раковине какой-нибудь, в панцире, а никак не в теле. Тело – это такое наказание! Раз – и нету. И ни за что ни про что пропали воспитание, опыт, образование, интеллект, талант… «Господи, пожалуйста, помоги им», – молилась Вера искренне первый раз в жизни.
Утром она обратила внимание на рассвет за окном. Из красного неба появлялся шар. Медленно, медленно, будто не хотел показываться на этот свет. Казалось, он говорил о том, что там, в других мирах, ему лучше, надежнее. «Там наверняка талант и интеллект не связаны с телом», – сказала вслух Вера. И стала искать номер больницы. А когда набрала нужные цифры, то узнала, что водителя и пассажирку, доставленных в тяжелом состоянии вчера, спасло в эту ночь буквально чудо.
– Значит, так надо, – твердо сказала Вера. – Урок мне хороший, чтобы не ныла, пойду сдам кровь, если им уже не нужно, другому пригодится. Должна победить жизнь…
Иллюзия службы
Вместо эпиграфа.
Гетера сказала Сократу:
– Что стоит твое учение? Любой твой ученик пойдет за мной, если я его поманю.
– Да, тебе легче: ты зовешь вниз, а я вверх.
– Суд вынес решение в мою пользу. Ответчик мне должен круглую сумму.
– Не радуйтесь, – сказал адвокат должника. Даже если суд на вашей стороне. Денег вы не получите еще очень долго, а может, и вообще никогда…
Я пыталась лепетать что-то про судебных приставов и исполнительные листы, но судя, по выражению лица опытного юриста, сказала что-то не то.
Тут же в коридоре суда мне подсказали, чтобы исполнительный лист сделала в десяти копиях, не меньше, а то приставы их постоянно теряют. Мне было непонятно, как можно терять бумаги с печатью суда и к тому же регулярно?
Спустя положенный срок, я получила заветный исполнительный лист, сделала десяток копий. Оригинал отнесла в канцелярию. Зарегистрировала. Недели три звоню, интересуюсь, как дела. Мне сообщили фамилию и телефон пристава, которому передано мое дело, но предупредили, чтобы приходила лично в часы приема, потому что пристав(ша) не будет со мной разговаривать по телефону. Занята она. Тогда логичный вопрос: зачем мне дали номер, по которому со мной разговаривать не будут?
Это первая тайна. Пришла я к приставу – молоденькой девушке, та действительно была занята, поскольку обсуждались день рождения коллеги и древнее женское «что надеть». Где-то минут через сорок я начала намекать, что вот она я, по делу, мол, извините… Та раздраженно подошла к окошку, взяла мой паспорт жирными пальцами. До этого она жевала бутерброд. Быстро пролистала и сказала, что по моему делу еще ничего не начато. Некогда.
– Но ответчик находится в центре города! – начала лепетать я. – Телефоны его есть, что может быть проще, чем позвонить и пригласить? Или послать повестку…
– Вы меня будете учить? – спросила девушка и добавила: – Направлю повестку как-нибудь на неделе. Позвоните мне через месяц примерно.
Мне ничего не оставалось делать, как смириться. Дамочка в форме вернулась к своим непосредственным обязанностям – обсуждению наряда.
Ровно через месяц оказалось, что она ушла в отпуск, дело передано другому судебному приставу. Тот еще его не смотрел. Когда я пришла и убедила его хотя бы взглянуть на мои бумаги, он четко отрапортовал, мол, не имеет возможности, поскольку исполнительного листа нет. И предлагает мне пойти в суд и заказать хотя бы копию… Я достаю из сумочки копию, он недовольно поднимает мое дело и обещает должнику отправить повестку «как-нибудь на неделе».
Через неделю заверил, что отправил, ждите. Еще через неделю – нет ответа. Когда я в очередной раз пришла, оказалось, исполнительный лист утерян. Снова та же картина – даю копию.