Подписание документа о взаимопомощи с Финляндией показывает, что сталинское правительство стремилось заключать союзы против потенциально опасной Германии и с капиталистическими государствами. Это была политика использования противоречий между буржуазными странами в целях ослабления империалистического влияния в мире. А по историческим меркам это была дипломатия по принципу «разделяй и властвуй!».
С подозрением в Кремле был воспринят и план Маршалла, предусматривавший возрождение экономики западноевропейских стран. Да, это была часть концепции европейской безопасности, которую на свой лад реализовали Британия и США. В Москве тут же отреагировали на обнародование плана Маршалла как на попытку «создать группировку западных держав против их союзника в годы Второй мировой войны». Именно так было воспринято в Кремле и предшествовавшее созданию НАТО подписание 17 марта 1948 года в Брюсселе Англией, Францией, Бельгией, Голландией и Люксембургом договора о Западном союзе. Вдохновителями этой акции были британский и французский министры иностранных дел Э. Бевин и Ж. Бидо.
Сейчас на основе архивных рассекреченных данных можно с уверенностью говорить, что к подписанию договора упомянутые государства подтолкнул коммунистический переворот в Чехословакии в феврале 1948 года. Из опасений, что «народная демократия» путем переворотов станет распространяться и дальше на Запад, министры иностранных дел и политики срочно сели за составление параграфов и условий Западного союза.
Как видим, и тут неуклюжая, подтасованная под «народную волю» политика Сталина вызвала ответную реакцию буржуазных кругов. В оперативных аналитических документах МИДа СССР, представленных Молотову и Вышинскому 23 марта, подчеркивалось, что Брюссельский пакт «является первым официальным военно-политическим союзным договором в общем плане создания Западного блока под руководством США». А сталинские эксперты особо выделили мысль, что «договор представляет собой военный союз, направленный, прежде всего, против Советского Союза и стран народной демократии». Доказательство агрессивности Западного союза московские политики без оснований усматривали в том, что создавшие его Британия и Франция заранее не уведомили об этом СССР, как бывшего союзника в войне, и заявили, что новый блок не угрожает безопасности СССР (АВП РФ, ф. 07, оп. 21, п. 33, д. 497, л. 2).
В ответ авторы западного соглашения могли с полным основанием заявить: почему тогда Москва заранее не предупредила союзников о готовящейся социализации Чехословакии через переворот? Вполне резонное замечание. Но это уже было время, когда взаимные заплевывания и обвинения нарастали с обеих сторон.
Создавая свою систему европейской безопасности, СССР, прежде всего, ориентировался на противостояние с ФРГ, где укрепляли свою военную базу союзники, заодно помогая и западногерманскому правительству. Стремясь в пропаганде выглядеть миротворцами больше, чем США, советское правительство заявляло в прессе, что план Маршалла и Западный союз «не имеют ничего общего с интересами укрепления мира и безопасности народов Европы». То же самое могли бы заявить и западные политики, адресуя свой упрек Москве.
Взаимное противостояние двух формаций привело к тому, что стало ясно: на одном блоке буржуазный мир не остановится. И это было верно, поскольку в 1948 году США усилили подготовку Атлантического пакта (НАТО). Вашингтон особо не скрывал, что в качестве главного противника на этот раз рассматривается именно бывший союзник и победитель во Второй мировой войне — СССР.
Прекрасно были осведомлены американцы и о ходе создания Западного союза. После оглашения этого пакта президент Трумэн тут же, 17 марта 1948 года, одобрил его и предложил членам нового союза материальную помощь. Решающим же фактором раскручивания спирали противостояния против СССР была резолюция сенатора-республиканца А. Вандерберга, принятая американским сенатом 11 июня 1948 года.
Эта резолюция санкционировала участие США в мирное время в военных союзах за пределами Западного полушария. А 6 июля в Вашингтоне с участием Канады и западноевропейских представителей началось обсуждение проекта Северо-антлантического договора.
Поскольку проект держался в строгой секретности, то для получения достоверной информации советскому государству пришлось как следует напрячь разведчиков и экспертов-аналитиков. Так, в Москве узнали, что США старается привлечь в НАТО как можно больше западноевропейских стран — Италию, Испанию, Португалию и скандинавские государства, которые привычно сохраняли нейтралитет. У скандинавов был свой союз, и в другие блоки они не вступали. Потому беспокойство СССР вызвало неожиданное заявление министра иностранных дел и министра обороны Норвегии, сделанное 13 октября 1948 года, о том, что Норвегия вроде бы не прочь участвовать в «более обширной системе безопасности». (АВП РФ, ф. 06, on. 11, п. 2, д. 15, л. 75–76).
Оценив сложившуюся неблагоприятную для СССР ситуацию, Сталин и его советники пришли к выводу, что для противодействия созданию более мощного блока, чем Западный союз, надо привлечь компартии Франции, Италии и других капстран, чтобы они повлияли на свои правительства и помешали им войти в НАТО.
Для начала было решено этими силами сорвать осуществление плана Маршалла. Лидеры упомянутых компартий были соответствующим образом проинструктированы. В качестве одного из весомых доводов агенты Москвы использовали вполне вероятную гипотезу, что с созданием агрессивного многострадального военного блока в Западной Европе может наступить такая же реакция, как и в США, и тогда свобода действий компартий будет резко ограничена новыми правительственными законодательными актами. Такой неутешительный политический прогноз должен был подвигнуть западноевропейских коммунистов на проведение широкомасштабных акций протеста под лозунгом борьбы за мирную Европу, за сокращение вооружений.
29 января 1949 года советское правительство поручило МИДу выступить с заявлением о Североатлантическом пакте, который будет усиливать напряженность в Европе, только начавшей оправляться от тяжелейшей войны. В заявлении четко говорилось, что Москва считает Западный союз и НАТО военно-политическими блоками, направленными против СССР, что политика США, Британии и Франции противоречит Уставу ООН и попирает ранее заключенные соглашения по Германии.
Наши политики сыграли тут и на внутреннем противоречии, созданном самими западными лидерами. Ведь до этого были основаны двусторонние англосоветские и франкосоветский союзы, которые были призваны служить сохранению безопасности. А НАТО без участия СССР и его сателлитов, получалось, противостоял этим двум советско-западным союзам, Франция и Британия тут выступили в роли марионеток, участвующих в двух взаимоисключающих блоках. Оправдывая свое тайное и явное влияние на политизированную левую общественность капстран, Москва в заявлении подчеркивала, что оставляет за собой право «еще энергичнее и последовательнее вести борьбу против всех и всяческих поджигателей войны». (АВП РФ, ф. 0129, оп. 336, п. 337, д. 1, л. 201).
В связи с этим не очень уютно почувствовала себя Норвегия, министр иностранных дел которой был не против вхождения этой нейтральной страны в НАТО; а Норвегия граничила с мощным СССР, так что абсолютно невыгодно было стать объектом одного из первых ударов в случае вооруженного столкновения блоков в будущем. Обыгрывая эту ситуацию, Советское правительство в санкции Сталина 5 февраля 1949 года предложило Норвегии заключить двусторонний пакт о ненападении. Интересы Норвегии стали склоняться в пользу предложения СССР еще и потому, что в случае вступления в НАТО она должна была предоставить часть своей территории для баз блока. А это уже в определенной степени ущемляло норвежскую независимость. Однако антисоветские силы в Осло победили, и правительство Норвегии, заверяя СССР в «искреннем желании поддержать добрососедские отношения», отказалось от подписания пакта с Москвой и открыто заявило о своем намерении вступить в НАТО.
…Бывшие союзники шли на дальнейшую конфронтацию с СССР в целях предотвращения распространения «красной чумы во всем мире». Переговоры западных лидеров приняли необратимый характер, и им уже никак нельзя было помешать. 18 марта 1949 года госдепартамент США опубликовал текст Североатлантического пакта. 20 марта вышла в свет Белая книга об этом договоре, в которой разъяснялась буржуазной общественности связь между интересами национальной безопасности США и созданием Атлантического вооруженного альянса.
До подписания НАТОвского пакта оставались считанные дни, и советское правительство сделало последнюю отчаянную попытку помешать вхождению туда Британии и Франции. С этой целью в Лондон и Париж были отправлены нашим МИДом ноты, в которых открыто говорилось о двурушничестве, нарушениях обязательств, ранее данных этими государствами при заключении двусторонних пактов с Москвой. Так, Великобритании напоминалось, что, заключая в 1942 году договор с Москвой, она, как и СССР, обязывалась сотрудничать «в целях организации безопасности в Европе не заключать никаких союзов и не принимать участия ни в каких коалициях, направленных против другой договаривающейся стороны». (АВП РФ, ф. 06, on. 11, п. 2, д. 16, л. 56).
В справедливости этого довода Кремлю не откажешь, но «хозяин» сам постоянно навязывал европейской истории свой вариант развития, насильно создавая под видом «народной демократии» просоциалистические режимы. С другой стороны, история не знает вечного соблюдения договоров. По разным причинам самые гуманные, миролюбивые соглашения рано или поздно разрываются — и разрывают их меняющиеся интересы государств и правительств, участвующих в соглашениях пока им это выгодно.
Сталин же, упирая на предотвращение возрождения германского милитаризма, одновременно всеми силами и средствами укреплял военно-экономическую базу социализма в Восточной Европе. И такие его действия (в частности, упрямое нежелание вывести с этих территорий мощные военные группировки) рано или поздно сподвигнули бы союзников на формирование ответного «бронированного кулака». С этой точки зрения то, что произошло в Европе после войны, было неминуемым.