и я соприкасался, был ограничен. Тем более что сталинская формулировка относительно закономерности неподготовленности к войне «миролюбивых наций» исключала самую возможность докопаться в то время до сути дела.
В 1955–1958 гг. я предпринял сбор материалов по интересующему вопросу, исходя из мысли, что Порт-Артуры и Пирл– Харборы повторяются. Поскольку в то время допуск к архивным материалам подольского архива НКО был для меня исключен, я решил предпринять «негласное расследование» посредством бесед с участниками начального периода войны. В качестве образца я избрал метод Дельбрюка и Куля, примененный в книге «Катастрофа 8 августа 1918 г.», где исследователи устанавливали, что конкретно произошло на всем фронте атаки союзников во время пресловутого «черного дня» Германской армии.
Моим намерениям благоприятствовало то, что я в то время работал в местах, где было значительное количество участников начального периода войны: 1-м Московском Артиллерийском подготовительном училище (далее – МАПУ), филиале 97 школы рабочей молодежи при УКГБ и УМВД по Московской области, заочном отделении Рязанского пед. Института (далее ОЗО РПИ), ЦГВИА СССР [Центральный государственный военно-исторический архив СССР] и т. д.
В дальнейшем круг бесед был расширен, в эти годы я буквально не пропускал ни одного случая выяснить среди сослуживцев, своих слушателей, родных и знакомых все, что им было известно по интересующему меня вопросу. Результаты этих бесед записывались в тот же день, и если предоставлялась возможность, то уточнялись и детализировались при последующих встречах.
После ХХ съезда КПСС люди стали держаться менее скованно и рассказывали многое из того, о чем предпочитали молчать раньше.
Сбор материалов велся до 1959 г. и в дальнейшем был почти прекращен после выхода в свет работ А. М. Некрича (А. Некрич. 1941. 22 июня. М.: Наука, 1965. – А. О.) и П. А. Жилина (П. А. Жилин. Как фашистская Германия готовила нападение на Советский Союз. М.: Мысль, 1965. – А. О.), основанных на обширной советской и зарубежной мемуарной литературе и архивных материалах, продолжение данной работы бесполезно. Вместе с тем собранные материалы, при всей их фрагментарности, представляют известный интерес, т. к. позволяют установить ряд неизвестных до сих пор данных и в совокупности расширяют наши представления о июньской катастрофе 1941 г. Разумеется, они не представляют самостоятельной ценности и могут рассматриваться лишь как подспорье к научной и мемуарной литературе.
Записи бесед систематизированы по географическому признаку: Север и Карелия; Район Ленинграда; Прибалтика; Белоруссия и Запад; Украина, Молдавия, Крым, Кавказ; Москва, Подмосковье, Центральные районы; Сибирь, Д.-Восток и Средняя Азия. Кроме того, в самостоятельный раздел выделены данные о действиях пограничников и органов НКВД в приграничных районах. В тех случаях, когда в беседе содержатся данные о нескольких географических районах, она помещается в том разделе, о котором сообщается больше всего сведений.
Как правило, приводятся свидетельства участников по их личным воспоминаниям. В отдельных случаях записывались данные о событиях, ставших известными рассказчику из «вторых рук»: от сослуживцев, родных, знакомых, из писем. В тех случая, когда разные лица дают различные версии событий, делаются соответствующие оговорки и перекрестные ссылки. В записях бесед обязательно указываются следующие сведения: время записи, фамилия, имя и отчество рассказчика, занимаемая должность и место службы в момент рассказа и те же данные 1941 г.
Текст бесед перепечатан в таком виде, в каком они были первоначально записаны.
Кандидат исторических наук М. Д. Рабинович.
Апрель 1967 г.
Историк Моисей Давидович Рабинович
I. Север и Карелия
А) Север
июль 1955
Аколупин Василий Андреевич
(студент РПИ ОЗО)
К началу войны служил командиром отделения связи в 95-м сп 14-й сд 14 армии в районе Мотовского залива. Штадив[135] был в Мурманске. К 22 июня 1941 г. были в 8 км от границы. Дивизия была кадровая, прибыла под Мурманск после Финской войны. Личному составу было известно, что против них расположены немецкие егеря. За неделю до начала войны немецкие самолеты стали систематически нарушать госграницу и пролетать над расположением полка. Наша авиация и ПВО не оказывала им никакого противодействия.
О начале войны узнали вечером 22 июня 1941 г. от политрука роты, который сказал: «Зарядите винтовки. Началась война с Германией». Ночью дивизия была переброшена к госгранице и заняла оборону. Оборонительный рубеж пришлось создавать заново, силами войск.
Фомин Иван Петрович
(студент РПИ ОЗО)
Служил командиром радиостанции 112-го об (отдельного батальона) связи 14-й сд. В дивизии были полки: 9-й сп (район Титовки), 135-й сп (в районе Кильденстрой) и еще один, кажется, в р-не Кандалакши. До начала июня 112-й об держал связь, обслуживая в основном наземные войска в пределах дивизии, которая была разбросана на очень большом протяжении, она фактически одна прикрывала Мурманское направление. С 5 по 20 июня батальон связи участвовал в авиационных учениях и переключился на связь с ВВС. Были вооружены, но без патронов. Утверждает, что за два дня до начала войны части дивизии неоднократно подвергались налетам и бомбежкам немецкой авиации. Так, 20 июня 1941 г. их батальон был обстрелян немецким истребителем. Они предполагали, что еще продолжаются воздушные учения и лишь тогда, когда самолет стал удаляться, разглядели кресты на плоскостях и фюзеляже.
20 июня немецкий бомбардировщик разбомбил пустые конюшни в расположении 95-го сп. 21 июня немецкая авиация бомбила мост в районе Титовки. Никакого противодействия немецкой авиации не оказывалось.
(В. А. Аколупин отрицает бомбежку расположения 95 сп 20.VI.41 г. и остальные факты ему не известны).
Узнали о войне из сообщения радио, которое было услышано дежурной рацией (Рбс-бас). Было роздано по 75 боевых патронов и утром выступили в расположение 95 с.п., а затем к границе. В пути были случаи стрельбы в тылу. Были задержаны переодетые в советскую форму немецкие диверсанты.
июль 1955 г.
Дудкин Константин Александрович
(учитель средней школы Гаврилово-Ямского р-на Ярославской обл.)
Накануне войны служил в 208-м сп 122-й сд в 40 км западнее Кандалакши в 70 км от ж. границы[136]. Дивизия была дислоцирована после Финской войны. За неделю до начала войны полк вместе с остальными частями 122 сд выступил на маневры в район финской границы. Были розданы боевые патроны, боекомплект на каждое орудие. 208 ап (76 мм орудия) был на конной тяге и передвигался к границе своим ходом. В пути проводились учения с боевыми стрельбами. Тем временем стрелковые части сооружали КЗОТ[137] в районе, прилегающем к границе. 22 июня 1941 г. 208 ап был в 17–15 км от госграницы. Боевые действия развернулись примерно через неделю.
февраль-март 1955
Новиков Олег Сергеевич
(капитан милиции, сотрудник УМВД Моск. обл.)
Служил в 389-м гап 122-сд (в р-не Кандалакши) командиром учебного взвода. Примерно за месяц до начала войны среди личного состава стали известны слова И. В. Сталина о том, что Гитлер зарвался и его надо приостановить прежде, чем он нападет на СССР[138]. 16 июня 1941 г., когда О. С. Новиков был дежурным по полку, было получено известие, что через границу перелетел самолет неустановленной национальности, который сбросил листовки. Одна из листовок была подобрана специально посланными людьми и доставлена в штаб полка. О. С. Новиков ее лично читал и хорошо помнит, что в ней прямо говорилось, что военные действия начнутся 22 июня 1941 г.
В ту же ночь (ночь следует понимать условно, т. к. круглые сутки светило солнце) полк в числе других войск 122 сд был [поднят] по тревоге в полной боевой готовности к границе. Там стали рыть траншеи и сооружать КЗОТы, т. к. граница была совершенно не укреплена.
Утверждает, что на их участке военные действия начались до 22 июня (числа 20–21 июня)[139].
ноябрь 1955
Данилин Иван Семенович
(лейтенант, сотрудник УКГБ Моск. обл.)
С 1939 г. служил дальномерщиком береговой артиллерии Северного флота в Полярном и прилегающих районах (в 30 км от границы).
До 18 июня 1941 г. в Полярном проводилась обычная боевая подготовка. Кроме сборов запасных флотских и артиллерийских специальностей, никаких особых приготовлений к войне не отмечалось. О фактах появления в районе Полярное немецких надводных судов и подлодок Данилин не знает. 15 июня 1941 г. было полное увольнение всего личного состава базы (кроме наряда) в город.
Первые немецкие разведывательные самолеты (Ю-87, Ю-88) появились над Полярным 18 июня 1941 г. в 19 часов. Со второй половины дня 20 и 21 июня 1941 г. немецкие самолеты производили одиночные и небольшие групповые полеты с обстрелом и бомбометанием: военных кораблей в порту, аэродромов, батарей, складов. Немцы стремились прощупать расположение огневых точек, систему огня, систему барражирования.
22 июня 1941 г. Полярное было атаковано крупными силами немецкой авиации, подвергшей жестокой бомбардировке флот и важнейшие объекты базы на берегу[140].
октябрь 1955
Никитин Георгий Александрович
(гл[авный] инженер отдела М[141]. рыбной промышленности)
В конце 1940 г. работал главным инженером Треста Мурманрыба. Утверждает, что в Мурманске совершенно не чувствовалась близость войны. Порт был постоянно наполнен иностранными судами. Правда, англичане блокировали норвежское побережье, занятое немцами, и не пускали их суда к нам. В мае 1941 г., спасаясь от английского нападения, в Мурманск прибыл немецкий «карманный линкор» и два крупных океанских судна (одно из них теперь называется «Россия»). Немецкие моряки наводняли улицы Мурманска. В конце мая эти суда ушли в Норвегию. Город снабжался хорошо, в начале лета была отличная путина. Начало войны было ошеломляющей неожиданностью. Незадолго до начала войны была закончена железнодорожная ветка, соединяющая Мурманск с Архангельской железной дорогой.