После вынесения на голосование резолюции о непризнании власти Совета народных комиссаров большевики в знак протеста ушли со съезда, однако согласились на участие во вновь созданном съездом фронтовом ВРК и оставили список своих кандидатов (П.И. Баранов, B.C. Корнев и С.Д. Чекалин){425}. Все это свидетельствовало об организационной слабости большевиков фронта и их опасениях потерять и без того малое влияние в солдатской массе. Их слабость на тот момент объясняется тем, что фронтовой комитет РСДРП(б) был создан довольно поздно, 31 октября, на съезде в Романе, а в 4, 6 и 9-й армиях — еще позднее.
Следует отметить, что вхождение всего трех большевиков в состав эсеро-меньшевистского фронтового ВРК, естественно, не могло оказать какого-либо влияния на его деятельность. Позже, на состоявшейся 27–30 ноября в Кишиневе конференции большевистских организаций Румынского фронта, Баранов, Корнев и Чекалин признали, что их членство в его составе было политической ошибкой. В частности, один из них — руководитель фронтового комитета РСДРП(б) Баранов — связывал это со слабостью и даже отсутствием в то время в значительной части армий фронта большевистских организаций, а другой, Корнев, вынужден был признать, что «в Военно-революционный комитет Румфронта мы попали в меньшинстве: на три большевика приходится десять человек эсеро-меньшевистского блока. В нашей борьбе с ними мы могли оказывать только нравственный отпор. Для активной же борьбы нас было слишком мало»{426}.
Сразу же после съезда фронтовой ревком приступил к созданию в частях и соединениях фронта сети военно-революционных комитетов. 5 ноября в приказе фронтового ВРК, изданном за подписями помощника главнокомандующего армиями Румынского фронта генерала от инфантерии Д.Г. Щербачева, начальника штаба главнокомандующего армиями Румынского фронта генерал-майора Г.Н. Вирановского и товарища председателя фронтового ВРК Веселкова, предписывалось сформировать военно-революционные комитеты — армейские, корпусные, дивизионные и гарнизонные{427}. В своей телеграмме от 11 ноября, адресованной солдатским комитетам фронта, фронтовой ВРК расписал принцип конструирования этих органов. В частности, все армейские военно-революционные комитеты должны быть образованы из представителей эсеров, меньшевиков, большевиков и украинских социалистов на паритетных началах{428}.
Руководствуясь приказами и инструкциями фронтового ВРК, армейские эсеры и меньшевики, поддержанные командованием, покрыли весь Румынский фронт сетью своих военно-революционных комитетов. Эсеро-меньшевистские ВРК были созданы во всех армиях и большинстве корпусов и дивизий фронта{429}. Составлявшие меньшинство в этих органах, большевики были не в состоянии помешать эсеро-меньшевистскому большинству принимать свои решения по обсуждаемым на заседаниях военно-революционных комитетов вопросам.
8-я армия. Более сильные позиции занимали большевики находившейся на правом фланге фронта 8-й армии, поддерживавшие оживленные связи с тылом, прежде всего с Петроградом. В этой армии явочным порядком возникли первые большевистские ревкомы на Румынском фронте. Их образованию в значительной степени способствовало и то обстоятельство, что местные большевики первыми вышли из объединенной социал-демократической организации и на прошедшей 29 сентября в городе Могилеве-Подольском 1-й армейской конференции социал-демократических организаций образовали самостоятельную организацию. Кроме того, они имели свой печатный орган — газету «Красное знамя», со страниц которой вели антивоенную и антиправительственную пропаганду среди солдат.
Большое значение для сплочения большевистских сил в этой армии имела 2-я конференция большевиков 8-й армии, проходившая с 28 по 30 октября также в Могилеве-Подольском. В ее работе приняло участие 297 делегатов, представлявших более 7000 большевиков различных частей и соединений армии. Обсудив информацию об октябрьских событиях в Петрограде, конференция приняла резолюцию, в которой заявила, что приветствует Петроградский ВРК и готова, если понадобится, оказать ему вооруженную помощь. В резолюции также отмечалось, что конференция призывает всех армейских большевиков «приложить все усилия для организации и сплочения революционных сил в полках, дивизиях, корпусах и во всей армии»{430}.
Самые первые большевистские военно-революционные комитеты в 8-й армии были образованы в частях 11-го и 33-го армейских корпусов, несколько позже — в 16-м, 23-м армейских и 2-м кавалерийском корпусах. При этом следует подчеркнуть, что там, где были переизбраны солдатские комитеты и в них преобладало влияние большевиков, процесс создания большевистских военно-революционных комитетов и взятие ими власти проходили достаточно быстро и организованно.
Такое положение создалось в 13-м Заамурском пограничном пехотном полку, входившем в состав 2-й Заамурской пограничной пехотной дивизии (33-й армейский корпус). Здесь 27 октября по инициативе председателя полкового комитета большевика И.Ф. Кучмина был образован полковой ВРК. В изданном на следующий день приказе № 1 полкового ревкома солдатам было объявлено о том, что вся власть «в полку перешла в руки Военно-революционного комитета»{431}. На факт создания большевиками полкового ревкома незамедлительно отреагировали их политические противники. В телеграмме уполномоченных комиссара Временного правительства при 8-й армии Зайченко, Малютина и Армадедова, отправленной 31 октября командующему 8-й армией генерал-лейтенанту Н.Л. Юнакову, они докладывали о том, что «в 13 пограничном полку с 27 октября образовался самочинным порядком военно-революционный комитет, образованный по инициативе председателя полкового комитета солдата Кучмина. Комитет захватил [в] свои руки власть [в] полку, держит под контролем телефон и наблюдает за сношениями ком[андира] полка вверх и вниз, подвергая все цензуре и допуская лишь то, что признает нужным в своих целях»{432}.
С первых дней своей деятельности полковой ревком стал подвергаться гонениям со стороны своих политических противников. Уже 31 октября вышестоящий эсеро-меньшевистский ВРК 2-й Заамурской пограничной пехотной дивизии в своем приказе № 1 осудил действия большевиков и заявил, что он признает только те ревкомы, которые создаются в соответствии с указанием командования и «председателя коркома (корпусного военно-революционного комитета. — С.Б.) 33 [армейского корпуса]… коим только и присваивается вся полнота власти… Образование Военно-революционного комитета в 13-м полку, присвоившего себе всю полноту власти [признаем] самочинным и противозаконным»{433}.
К изложенному следует добавить, что командование полка, эсеры и меньшевики из полкового солдатского комитета предприняли попытку в противовес образовавшемуся большевистскому полковому ВРК, создать свой ревком. Об этом свидетельствует, в частности, протокол состоявшегося 2 ноября общего собрания полкового солдатского комитета 13-го Заамурского пограничного пехотного полка. Эсеры и меньшевики поставили на нем в повестку дня вопрос «Об организации в полку Военно-революционного комитета… который в зависимости от полкового комитета следил бы за политической жизнью…»{434} Однако более многочисленная большевистская фракция солдатского комитета этого не допустила.
3 ноября командование 33-го армейского корпуса доносило в штаб 8-й армии, что председатель полкового и военно-революционного комитетов И.Ф. Кучмин пользуется большим авторитетом в 123-м Заамурском пограничном пехотном полку и выступает «с успехом на всех митингах, проповедуя усердно лозунги большевиков». В донесении указывалось, что «в частях, где вожаки большевизма наиболее энергичны и влиятельны, идеи большевизма начинают облекаться в реальную форму (…образование самочинного революционного комитета в 13-м полку…)»{435}.
Большевистский ВРК возник и в 165-й пехотной дивизии 11-го армейского корпуса. По его приказу ревкомы были образованы во всех полках дивизии и наделены широкими полномочиями. Среди последних важно выделить следующие: «1) Военно-революционный комитет, как обладающий всей полнотой власти в полку, берет на себя право строжайшего контроля всех устных и письменных распоряжений командира полка и всего командного состава. 2) Все распоряжения и приказания, не исключая и оперативных, касающиеся полка, отдаются с ведома Военно-революционного комитета. 3) Военно-революционный комитет контролирует распоряжения полкового исполнительного комитета… 5) В случае неисполнения приказов и распоряжений, подписанных председателем или одним из членов Военно-революционного комитета, подобные лица будут караться всей строгостью военно-революционной власти»{436}. Как видно из приведенного приказа, под контроль большевистских ревкомов подпадала деятельность не только командного состава, но и солдатских комитетов. Таким образом, здесь ревкомы были поставлены над своими же солдатскими комитетами. Следует добавить, что большевистский ВРК этой дивизии под руководством большевика Данынина сделал даже попытку арестовать членов эсеровской и меньшевистской фракций армейского исполнительного комитета 8-й армии, однако солдаты дивизии помешали ее осуществлению{437}