Кое-что демиурги привели в порядок сразу же, не сходя с места, но это были лишь самые крупные косяки, о которых им было известно и раньше, но оставалось огромное количество куда более мелких, но оттого ничуть не менее неприятных, по крайней мере, если не для разумных существ – в таких местах просто не могла возникнуть жизнь, – то для планет и звёзд. В общем, демиурги пусть и наспех, но всё же подлатали свои Вселенные и смогли облегчённо вздохнуть, ведь теперь даже голубым и белым звёздам-гигантам была уготована долгая жизнь, и те воспрянули духом. Помирать ведь никому не хочется даже в том случае, если ты, по сути, просто гигантский мыслящий компьютер, сидящий без работы. И все демиурги поняли, что теперь, после того как исчезло само понятие фронтира, у демиургов-пахарей, а не мыслителей появился новый, огромный фронт работы внутри Вселенных, и им сразу же захотелось поскорее покончить с созданием Великой Звезды Диониса и заняться куда более простыми, но от того ничуть не менее важными делами.
Дионис, сидя в своём командирском кресле верховного демиурга всея Мироздания, услышал не одну сотню ликующих возгласов и порадовался. Его друзья уже примерялись не столько к тому, чтобы создать пару-тройку Вселенных «по-новому», сколько присматривали себе самые страшненькие из них, чтобы сделать их эталоном красоты и качества. Ну-ну, как же, эти ребята явно забыли о том, что в этих Вселенных и без них хватает демиургов, стремящихся к тому же. Хотя, с другой стороны, старики ведь могли запросто дать им пинка под зад и отправить создавать новые Вселенные. Тем более что в новых масштабах их требовалось намного больше, чем по «сиротскому» проекту Митяя, забывшего про то, что аппетит к обычному человеку приходит во время еды, а к демиургу – во время большого, действительно крутого ведловства.
Сообразив, о чём говорил ему хитрый ведар несколько дней назад в беседке, Дионис весело рассмеялся, дотянулся до друга своей длинной дланью, отвесил ему дружеский подзатыльник и громко спросил:
– Митька, чёрт немазаный, так ты именно эту кучу работы имел в виду? Наведение порядка в нашем общем доме?
Почесав затылок, Митяй невозмутимо ответил:
– Смеёшься, Дио? Это же работа для студентов-практикантов, а для крутых демиургов найдётся кое-что посерьёзнее. Ладно, не отвлекайся, старина, мы из-за всей этой косметики выбились из графика, а у меня, между прочим, время на исходе.
Хотя юный ведл-демиург и говорил так, его ничто не могло отвлечь от основной работы, а рабочий график он и так давно уже полностью пересмотрел. Ему было просто интересно, нужно ли подсказывать демиургам, что огрехи следует устранить немедленно, пока они все действуют сообща. Выяснилось, что этого не требовалось. Поэтому Митяй, зная теперь доподлинно, на что способны демиурги Мегавселенной Диониса, отрядил на косметические работы столько «рабочих рук», сколько требовалось, и поэтому внутри всех Вселенных также кипела большая ведловская работа. До полного преображения им, конечно, было ещё очень далеко, но оно уже началось. Все остальные демиурги тем временем быстро расширяли Мегавселенную и уже, как им в этот момент казалось, втихую готовились сделать своему мудрому ведару воистину шикарный, просто царский подарок.
На завершающем этапе Вселенная Элании должна была занять своё место в вершине одной из двенадцати пятигранных пирамид, Метагалактика Шаляй-Валяй сместиться внутри её к фронтиру, Галактика Млечный Путь встать на самом краю, а Сфера Сольвирии переместиться почти вплотную к Солнцу. Таким образом в этом уголке Млечного Пути должна была появиться группа из четырёх звёзд: Солнца Первого, Солнца Второго, звезды Сольвирии, пока что находящейся внутри Космической Сферы с её Гиперпарсканом, и трёх звёзд звездной системы Альфа Центавра. О том, что будет потом делать со всем этим хозяйством Митяй, они и не думали, зная, что тот что-нибудь да придумает.
Прошло ещё пять часов, все Вселенные заняли свои определённые места, и в Большом Космосе засияла Великая Звезда Диониса. Большое ведловство, продлившись семь суток, завершилось, и люди на планете Земля-Один с удивлением обнаружили, что звёзды на небе сделались необыкновенно яркими, да и карта звёздного неба немного изменилась.
Глава 13Состязание за большой момор бахтак
Сразу же после окончания работы Митяй, не успев и слова сказать, был телепортирован вместе со всеми своими друзьями, прибывшими несколько недель назад в Сферу Сольвирии, и роднёй на планету Сольвирию. Из одного зала они переместились в другой, но уже совсем иного назначения – в огромный, роскошно убранный зал торжественных собраний. Ему так и не удалось побродить по этой планете, но он знал, что Сольвирия была лишена всех тех этапов, через которые прошли все нормальные планеты кислородного цикла. Жизнь на ней зародилась не в ходе долгого процесса, а благодаря демиургам, которые создали там мощную биосферу, но она была совсем не такой, как на всех остальных планетах. Сольвирия была миром с искусственным, а не естественным биоценозом, и потому буквально всё, начиная от крохотных микроорганизмов и заканчивая громадными деревьями и крупными животными, являлось продуктом генной инженерии. Несомненно, каждое из этих удивительных и по-своему прекрасных созданий, будь то растение или животное, представляло собой гениальное творение, но только всё, вместе взятое, назвать природой язык не поворачивался, и ведь что интересно: любое из растений или животных могло по воле демиурга превратиться во что угодно.
В какой-то мере роскошная биосфера Сольвирии показалась землянину-экологу интересной, но всё же не более чем какой-нибудь искусно созданный голем – гениальное творение Франкенштейна. Зато с таким биоценозом не было никаких хлопот, ведь он никогда не кусал демиургов и не доставлял им беспокойства назойливым жужжанием. Митяю такая культурная биосфера не очень-то понравилась. Ему было куда приятнее шастать по опасным лесам Земли Второй, битком набитым кусачими насекомыми, где на человека запросто мог напасть какой-нибудь голодный хищник. Как опытного мастера танца на лезвии ножа, это его не очень-то волновало, ведь он мог запросто увернуться не то что от леопарда, а даже от целого роя разгневанных диких пчёл. Мать-Сольвирия также была не в восторге от всей этой искусственной роскоши. В последнее время она её просто удручала.
Зато потомственному строителю было любопытно посмотреть на то, что представлял собой зал торжеств демиургов Сольвирии. Зал, в который их телепортировал Дионис, был огромен. Он имел метров триста в длину, полторы сотни в ширину, а высота потолков была такова, что в нём можно было запросто летать. Его интерьер поражал замысловатыми формами и был прекрасен, но, что самое интересное, напрочь лишён прямых линий и углов. В окружении цветов и скульптур стояли большие, довольно длинные столы, накрытые в честь окончания строительства Большой Звезды Диониса. Изящные полукресла были поставлены только с одной стороны, и Митяй, не привыкший к каким-либо иным застольям, кроме тех, которые устраивались в его доме, не сразу понял почему. Верховный демиург, обнимая его за плечи, радостно известил его:
– Митяй Олегович, по обычаю, принятому в твоём мире, за всё, что ты для нас сделал, я накрыл поляну. Прошу к столу.
Землянин пристально оглядел стол, водка на нём стояла, а к ней имелась чёрная и красная икра, кивнул и ответил:
– За поляну, Дио, большое спасибо, но ей одной ты не отделаешься. Ты должен заплатить мне большой момор бахтак.
– Правильно, Митяй! – дружно поддержали его друзья.
– Постой-ка, парень, что такое момор бахтак? – удивлённо спросил Дионис. – Наверное, денежное вознаграждение? Но ты же знаешь, в Сфере Сольвирии нет денежных отношений.
К демиургу подошёл Денис и, широко улыбаясь, пояснил:
– Дио, момор бахтак – это не деньги. Денег мы и сами напечатаем сколько угодно. Момор бахтак, особенно большой, – это великий дар, старина, которым ты должен отплатить Митяю за всё, что он для тебя сделал, а сделано было немало.
Дионис хитро улыбнулся и сделал неожиданное заявление:
– Не имею ничего против большого момор бахтака, ребята, но его нужно заслужить. – Повернувшись к виновнику торжества, он строго сдвинул брови и пророкотал сочным баритоном: – Так, парень, а теперь напряги свою память и вспомни, что ты сказал мне перед тем, как открыть портал пространственного прохода с Земли Первой на Сольвирию. – Физиономия несостоявшегося лорда Рейдена тут же скуксилась, так как ему сразу же припомнились те слова, которыми два оборзевших мыша вызывали на честный бой кота Леопольда, но верховный демиург процитировал совсем другое: – «Император Дионис, я бросаю вызов Тьме. Открой нам врата в твой мир, где мы можем сразиться с воинами Тьмы». Извини, Митяй, но ни чёрными демиургами, ни зловредным императором на Сольвирии даже и не пахло, но вызов был брошен, и я требую, чтобы поединок состоялся. На этот раз мы не станем создавать ту адскую арену, которую выстроил Герри, а обойдёмся чем-нибудь более приличным.
Элания всплеснула руками и возмущённо воскликнула:
– Дио, ты сошёл с ума! Пойми, мы все здесь, кроме родни Митяя, воины-демиурги и потому порвём вас в клочья. Тебе это надо?
Дед Максим обиженно взвыл:
– Обижаешь, Элания! Мы с Лёней Куренным цельный год тренировались в том темпоральнике, который построил для вас Митька. Так что не надо нас списывать в обоз. Мы могём за себя постоять.
Герилар улыбнулся и насмешливо сказал:
– Элания, деточка, ты нас недооцениваешь. Хотя наш ведар и создал такую прекрасную методику, как танец на лезвии ножа, наша боевая подготовка ни в чём не уступит вашей.
Демиургесса прижала к вискам пальчики, потрясла головой и возбуждённо заговорила:
– Нет, нет и нет, Герри! Ты просто не понимаешь, с чем имеешь дело. Мы все – воины-демиурги, а вы – солдаты сил самообороны, которые летали в ржавых кастрюлях и стреляли по чёрным метеорам из каких-то пшикалок. Отваги вам не занимать, мужества тоже, но пойми меня правильно, вы так и не п