Фёдор Литке. Самый главный мореход
Инициатором создания Русского географического общества был адмирал Фёдор Литке. Выдающийся мореплаватель, исследователь Арктики, он прожил жизнь, полную рискованных путешествий и научных открытий.
Наверное, о его юности можно было бы написать роман в стиле Чарльза Диккенса (которого, кстати, Литке, внимательно почитывал). Никем не любимый, несчастный мальчик с благородным сердцем шел к своей мечте – и его надежды сбылись.
Приключения сироты
Предки адмирала – эстляндские немцы – переселились в Россию в 1730‐е годы. Дед Фёдора Литке – Иоганн (Иван) Филиппович – учил немецкому языку Григория Потемкина, будущего князя Таврического. В отличие от многих русских немцев, Литке сохраняли верность лютеранской вере.
Его мать – Анна Доротея, урожденная Энгель – умерла при родах, 17 сентября 1797 года, сохранив жизнь сыну. Он вспоминал: «Это был первый и несчастнейший час моей жизни… сделался я убийцею своей матери». У новорожденного Фёдора было четверо малолетних братьев и сестер. Но отец, Пётр фон Литке, 47‐летний статский советник, а до этого – офицер, прошедший через несколько победных кампаний – вскоре нашел молодую пассию и своими детьми почти не интересовался. До трех лет Фёдора воспитывали в семье брата матери, а потом отдали в пансион Мейера. Но в 1808 году умер его отец, и мачеха, получившая солидное наследство, не пожелала платить за обучение пасынка. Фёдор вернулся в дом дяди, в котором чувствовал себя неуютно. «Мое детство не оставило во мне ни одного приятного воспоминания, которые в воображении большей части людей рисуют детство в таком розовом цвете», – вспоминал Литке.
Удивительно, но будущий адмирал и президент Академии наук был полнейшим самоучкой. Ему не довелось даже поучиться в Морском корпусе. Литке всего достигал опытом и самообразованием.
Одна из его сестер вышла за капитана 2‐го ранга Ивана Сульменева, командовавшего отрядом канонерских лодок на Балтике. Во время Отечественной войны 1812 года 15‐летний Фёдор Литке прибился к нему. Стал постигать морскую науку. Сульменев – первый добрый человек, который попался на его пути – заметил рвение юнги и нанял для него учителей по математике и навигации. Но учение продолжалось недолго: начались бои. Отряд Сульменева сражался против французов при Данциге (Гданьске), на галере «Аглая». К 16 годам Литке был плечист, выглядел старше своих лет – и сражался на равных с бывалыми моряками. Капитан мог только мечтать о таком расторопном юнге. В 1814 году Литке получил свою первую боевую награду – знак отличия Военного ордена, проще говоря – солдатского Георгия. Этот скромный крест он с гордостью носил всю жизнь – даже, «достигнув высоких степеней». А за отличия в последних сражениях наполеоновских войн его произвели в мичманы.
В начале 1817 года капитан Василий Головнин собирал команду «охотников» для кругосветного похода на шлюпе «Камчатка». Сульменев горячо рекомендовал Головнину зачислить в команду Литке. Это был счастливый билет! Было ясно, что путешественников ждут открытия, о которых мечтал боевой мичман. К тому же, Головнин в те годы был настоящим кумиром молодых морских офицеров. Он ходил в Тихий океан на шлюпе «Диана», некоторое время служил под командованием самого лорда Горацио Нельсона и заслужил похвалу британского адмирала, был свободолюбив, славился острым умом, любил парадоксы.
Фёдор Литке
Плавание началось в августе 1817 года и продолжалось два года. На «Камчатке» Литке сдружился с замечательными моряками, стремившимися к открытиям и опасностям. Среди них – лицейский друг Пушкина Фёдор Матюшкин, молодой офицер Фердинанд Врангель (в будущем – адмирал и известный полярник), 14‐летний гардемарин Феопемпт Лутковский, с которым Литке сдружился на всю жизнь. Команда подобралась блестящая, но Головнин из всех выделял именно Литке – не только за исполнительность, но и за умение нестандартно мыслить и, подобно Цезарю, с успехом заниматься несколькими делами одновременно. «Он пойдет дальше всех», – пророчествовал Головнин.
Моряки побывали во всех русских владениях на американском континенте, обогнули Камчатку, пересекли Индийский океан и вернулись в Кронштадт. Литке – несмотря на отсутствие систематического образование – возглавлял на «Камчатке» гидрографическую экспедицию. Из того путешествия он привез основательные сообщения о морских течениях и отмелях, а также небольшую коллекцию вещей калифорнийских индейцев и описание их быта и положения в тогдашней Америке. Литке интересовало все: детские игры индейцев, их банные и гастрономические традиции, их отношение к власти и просвещению… Читая его этнографические записи, трудно поверить, что их вел самоучка.
От Арктики до тропиков
В начале 1820‐х, по рекомендации Головнина, Литке возглавил экспедицию в арктические широты. На бриге «Новая Земля» он должен был достичь берегов одноименного архипелага – практически неизученного, описать береговую линию, исследовать глубины фарватера на Белом море. Бриг, построенный на Соломбальской верфи, на совесть подготовили к арктическим плаваниям: строитель Андрей Курочкин укрепил его специальной обшивкой, которая должна была выдержать удары льда.
Четыре лета подряд Литке отправлялся на своем бриге в этот край льдов и цинги. Всякий раз продовольствия они брали на 16 месяцев, с учетом возможного попадания в ледовый плен. В 1821 году бриг, отчаливший из Архангельска, за четыре дня достиг берегов Новой Земли. Несколько недель он курсировал вдоль архипелага. Ученые описывали береговую линию. В сентябре моряки вернулись в Архангельск. Литке воспринимал эту экспедицию как разведывательную. Он испытывал возможности брига и его команды, учился работать в арктических условиях.
Следующая экспедиция принесла больше географических открытий: Литке удалось уточнить координаты пролива Маточкин Шар. Только шторм заставил полярников повернуть назад. В третьей экспедиции Литке завершил опись западного берега Новой Земли, подробно описал остров Колгуева. Но плавание едва не закончилось трагически. На обратном пути бриг налетел на каменную банку. Только счастливый порыв ветра помог им уйти с отмели. Со сломанным рулем моряки вернулись на большую землю.
В 1824 году Литке попытался провести бриг к восточному берегу Новой Земли. Но льды оказались непроходимой преградой. На этом его арктическая одиссея завершилась – и Литке принялся за обработку собранных материалов. Книга «Четырехкратное путешествие в Северный Ледовитый океан, совершенное на бриге “Новая Земля”» принесла ему заслуженную славу. На ней выросло несколько поколений русских полярников. Переводчик на немецкий язык, путешественник Георг Эрман в предисловии отметил, что Литке «настолько превзошел всех своих предшественников научным тщанием и беспристрастием своих суждений, что эти работы нельзя пройти молчанием ни в истории мореплавания, ни в истории географии».
Поставив точку в своих записях о Новой Земле, Литке уже готовился к новому кругосветному путешествию на шлюпе «Сенявин» – командиром. Его главной задачей было описание берегов Берингова моря. Это трехлетнее путешествие считалось самой успешной из «кругосветок» того времени. Прежде всего – по количеству географических открытий и качеству их описаний. Мореходу удалось исследовать большой Карагинский остров и пролив, отделяющий его от Камчатки, который в наше время носит имя Литке, подробно описать берега Берингова и Охотского моря.
Достигнув тропиков, сенявинцы занялись подробным исследованием Каролинского архипелага. Шлюп подошел к острову Пыйнипег (Понапе), высадиться на который не удалось из-за враждебности местных жителей. В сторону русского корабля полетели дротики. На борту хватало современного вооружения – и Литке вполне мог принудить островитян к радушию. Но… капитан был сыном гуманного века и записал в дневнике в тот день: «Я готов был лучше отказаться от удовольствия ступить на открытую нами землю, нежели купить это удовольствием ценой крови не только жителей острова, но и, по всей вероятности, и своих людей». В отместку Литке назвал бухту Понапе Портом Дурного Приема – и продолжил плавание. Неподалеку русские моряки нашли несколько небольших островов, которым присвоили имя адмирала Дмитрия Сенявина – «в честь достопочтенного мужа, именем которого украшено было судно наше».
На обратном пути, в Британии, Литке заходил в Темзу, чтобы произвести сравнительные маятниковые наблюдения в Гринвичской обсерватории. Во время путешествия русские исследователи создали целый атлас, заполненный картами, описями и рисунками. Экспедиция доставила в Россию более тысячи экзотических гербариев, 330 образцов гордых пород… Когда «Сенявин» вернулся в Кронштадт – его встречали салютом. Это был настоящий триумф мореплавателя. За описание своих путешествий в 1836 году Литке получил Демидовскую премию – престижнейшую в научном мире.
Воспитатель великого князя
В 1832 году бывалого моряка назначили флигель-адъютантом, а главное – воспитателем пятилетнего великого князя Константина Николаевича. Император Николай I видел Константина будущим мореплавателем и устроителем русского флота на долгие годы, и Литке должен был превратить мальчика в настоящего моряка.
К радости императора, опытный мореплаватель предложил для своего воспитанника строгий распорядок дня, закалял его организм ночевками в прохладных комнатах. Великий князь не любил учиться, но Литке удалось убедить его в том, что стать настоящим флотоводцем, не зная точных наук, невозможно. Самого же адмирала увлекала изящная словесность. Его книги, его отчеты об экспедициях написаны легким, художественным языком. Неудивительно, что Литке ценил гений Пушкина и в день гибели поэта записал в дневнике: «Говорят много вещей, но лучше забыть их и думать только о том, что померкла на горизонте литературы нашей звезда первой величины!» А потом начались морские вояжи по Балтике с юным Константином. «Молодой человек привыкает к порядку, к лишениям и к подчинению себя долгу. – Немножко морского духу, морской прямоты для Принца не лишнее. – Видеть свет со всех сторон – тоже недурно», – писал Литке.