В 1696 г. по указу Петра I началось строительство Азовского флота. В ходе Северной войны за сравнительно короткий срок был создан Балтийский флот, сыгравший важную роль в победе над Швецией и выдвинувший Россию в число сильных морских держав. Именно создание флота и строительство крепости и города на берегу Финского залива позволило Петру, прорубив «окно в Европу», разгромить противника и модернизировать Россию, благодаря чему она вышла в число ведущих стран Европы. Развитие морского дела в России было поднято на государственный уровень, созданы учреждения (Адмиралтейств-коллегия), осуществляющие руководство морской деятельностью, появилось судостроение, учрежден регулярный военный флот, созданы предпосылки для появления торгового флота и для исследования морей, описания берегов.
Особое внимание Петр уделял вопросам комплектования флота. Первые суда того времени комплектовались офицерами и солдатами из гвардейских Преображенского и Семеновского полков и вольнонаемными иностранцами, а на галерах гребцами сначала были каторжане и пленные турки, а затем вольнонаемные и солдаты. Но уже в 1700 г. во флоте насчитывалось до 1 тысячи русских матросов. А после введения в 1702 г. набора во флот (преимущественно из числа населения, знакомого с морскими промыслами) это число значительно возросло, и уже в 1715 г. значительное число матросов были природными русаками.
По инициативе Петра в России была начата подготовка кадров для флота как за границей, так и в России (Мореходная школа в Азове, «Школа математических и навигационных, то есть мореходных хитростно наук учения», т. е. Навигацкая школа, Морская академия).
Благодаря Петру стали накапливаться знания в области морских и иных наук, разработан ряд уставных документов («Указ по галерам», 1696 г., «Книга Устав морской. О всем, что касается доброму управлению в бытности флота на море», 1720 г., и др.). Заслуга авторов первого морского устава перед отечественной военно-морской наукой состоит в том, что они заложили основы военно-морского языка, сделав важный шаг к систематизации понятий, на базе которых впоследствии сформировалась первая научная теория боевого применения флота (морская тактика).
Зародившаяся при Петре теория военно-морского дела включала в себя систему знаний, необходимых для строительства, подготовки, организации повседневной и боевой деятельности флота. В зависимости от задач боевых действий на море, царь применял разные виды корабельного состава. Так, в начале Северной войны в целях обороны предпочтение отдавалось строительству малых гребных судов. А на завершающем этапе, когда перед флотом стояли задачи борьбы с противником на Балтике и нарушения его морских коммуникаций, интенсивно началось строительство корабельного парусного флота, который также успешно применялся вместе с гребным для содействия сухопутным войскам. Петр I и его военачальники достаточно умело организовывали стратегическое и тактическое взаимодействия армии и флота, эффективно используя имевшиеся у них возможности. Многие победы русской армии и флота петровских времен вошли в сокровищницу русского венного искусства.
Важным явлением стало Петровское начинание сохранения военных кораблей. Первое упоминание об этом приходится на 1716 г. В Российском государственном архиве Военно-Морского Флота хранится чертеж 66‐пушечного корабля «Ингерманланд». В нижней части чертежа написано: «Сей корабль в 1716 году находился в Балтийском море под штандартом Государя, лично командовавшего соединенным Англо-Голландско-Датско-Русским флотом. Корабль Ингерманланд высочайше повелено хранить с прочими для памяти». А 7 (18) февраля 1722 г. Петр I собственноручно написал специальный Указ, получивший известность как Петровский указ «Февраля 7. – Именный, данный Воеводам Переяславским. – О бережении остатков кораблей, яхт и галер» и гласивший: «Надлежит вам беречь остатки кораблей, яхт и галеры, а буде опустите: то взыскано будет на вас и на потомках ваших, яко пренебрегшии сей указ. Петр».
Прославленный ботик, обнаруженный в 1688 г. молодым царем в селе Измайлово у двоюродного деда боярина Н.И. Романова, до 1701 г. хранился в Измайлове, а до 1722 г. в Московском Кремле. А после заключения Ништадтского мира и организованных в январе 1722 г. в Москве празднеств его выставили на всеобщее обозрение в качестве символа прославившегося в Северной войне Русского флота. После капитального ремонта по приказанию Петра I в мае 1723 г. ботик был доставлен в Санкт-Петербург, где он участвовал в морском параде в качестве исторической морской святыни. 29 июня 1723 г. (по ст. ст.) Петр I представил флоту на Кронштадтском рейде ботик «Дедушка русского флота», на котором исполнял обязанности квартирмейстера. Эти и последующие события являются ярким свидетельством инициативы Петра в сохранении морского наследия.
Петр создавал флот. Но первой победы он ждал долго и нетерпеливо. И она еще была во многом связана с выучкой сухопутных войск. Во время Северной войны со шведами шла отчаянная борьба за выход на берега реки Невы, что давало бы возможность иметь проход в Балтийское море. В октябре 1702 года русские штурмом овладели крепостью Нотебург (рус. Орешек), расположенной на острове в устье Невы и закрывавшей вход в реку со стороны Ладожского озера. Царь переименовал Нотебург в Шлиссельбург – Ключ-город, открывающий выход к морю. В конце апреля 1703 года русские осадили крепость Ниеншанц у впадения в Неву Охты. В начале мая шведы направили на помощь гарнизону крепости эскадру в составе 9 кораблей под командованием вице-адмирала Г. Нумерса. Однако помощь запоздала, поскольку Ниеншанц капитулировал 1 (12) мая, о чем Нумерс не знал. 2 (13) мая шведская эскадра подошла к устью Невы и, задержанная встречным ветром, встала на якорь. Желая узнать, в чьих руках находится крепость, шведы с эскадры подали условный сигнал – два пушечных выстрела. По команде генерал-фельдмаршала Б.П. Шереметева в ответ также произвели два выстрела. Полагая, что на острове находится лишь небольшой русский отряд, а крепость по-прежнему в руках шведского гарнизона (условные выстрелы из нее звучали регулярно), эскадра продолжала оставаться на месте. 6 мая Нумерс отправил на разведку 10‐пушечный бот «Гедан» («Щука») и 8‐пушечную шняву «Астрильд» («Звезда»). До наступления темноты они не успели войти в Неву и встали на якорь. Узнав об этом, находившийся при войске Пётр I принял решение смелой атакой захватить шведские корабли.
Петр отрядил на дело 30 лодок с солдатами лейб-гвардии Преображенского и Семёновского полков. Часть лодок под командованием А.Д. Меншикова, скрывшись за островом Ламмасари (Овечий), встала у истоков реки Фонтанки, другая – во главе с «бомбардир-капитаном» Петром Михайловым (Пётр I) – спустилась к морю. На рассвете 7 мая группа Петра I, тихо продвигаясь вдоль Васильевского острова, обошла два корабля противника со стороны моря. Шведы, ещё ночью заметившие её, подняли паруса с намерением присоединиться к главным силам, но встречный ветер и узость протоки не позволили это сделать. Шведская эскадра не решилась войти в Неву, чтобы помочь своим товарищам. С рассветом русские лодки пошли в атаку, невзирая на сильный артиллерийский огонь кораблей противника. Миновав зону огня шведской артиллерии, они в ожесточенном бою взяли оба корабля на абордаж. Одним из первых ворвался на «Астрильд» Пётр I. Победа была неординарной: с лодок, не имевших артиллерийского вооружения, были захвачены в абордажном бою два военных судна, оснащённых 18 пушками.
Царь писал начальнику Адмиралтейского приказа Ф.М. Апраксину о состоявшемся жестоком бое: «Понеже неприятели пардон зело поздно закричали, того для солдат унять трудно было, которые, ворвався, едва не всех покололи, только осталось 13 живых. Смею и то писать, что истинно с 8 лодок только в самом деле было. И сею, никогда бываемою викториею вашу милость поздравляю».
Успех на Неве стал первой победой зарождавшегося русского военного флота. Оба захваченных корабля после ремонта вошли в его состав. Пётр I и Меншиков были награждены орденами Святого Андрея Первозванного, участвовавшие в бою офицеры – золотыми медалями с цепями, солдаты – серебряными медалями без цепей. На одной стороне медали находился барельефный портрет Петра I, на другой – фрагмент боя и надпись: «Небываемое бывает. 1703». По правительственному заказу были изготовлены гравюры с изображением взятых судов и видом боя. Ныне в Санкт-Петербурге на берегу реки-протоки Екатерингофки на предполагаемом месте боя в дельте Невы размещен памятный знак. А сейчас эта дата отмечается как день Балтийского флота.
Потом был Гангут – гораздо более крупная победа, генеральное морское сражение, в котором тоже главным оказалось мастерство абордажного боя. После знаменитой Гангутской победы 1714 г., принесшей славу русскому флоту, последовала торжественная церемония, придуманная Петром. Генерал-адмирал Ф.М. Апраксин издал приказ «О праздновании во флоте победы над шведами при Гангуте». Сначала в Неву вошли три русские галеры, расцвеченные флагами. За ними следовали морские трофеи – захваченные шведские корабли. Затем командирская галера шаутбейнахта Петра Михайлова. Строй кораблей замыкали две галеры с солдатами. Продолжение парада было на берегу: русские победители несли штандарты и другие шведские трофеи. А замыкали шествие батальоны Преображенского полка во главе с Петром. Победители прошли через специально сооруженные триумфальные ворота с изображениями сражения и победы. На одном из них был изображен орел на спине слона и ироническая надпись: «Русский орел мух не ловит», так как захваченный фрегат назывался «Элефант».
При Петре установилась и традиция салютования. Например, в 1705 г. по приказанию вице-адмирала К. Крюйса производилась салютная стрельба с батарей по случаю тезоименитства Петра I. А в 1719 г. по прибытии в Санкт-Петербург галерного флота во главе с генерал-адмиралом Ф.М. Апраксина был произведен приветственный салют из 11 пушек при приближении кораблей к Адмиралтейской крепости. Так Петр I стал основателем военно-морского церемониала. Он понимал, что флот должен выглядеть празднично, сплачивая