надежды, кроме Бога на небе и Вашего Величества на земле», – с такими словами они обратились к русскому самодержцу. Петр пообещал армянам поддержку после войны со шведами. С годами царь стал серьезнее присматриваться к Каспийскому морю, которое считал важным для развития торговли с азиатскими странами – прежде всего, с Индией. С первых шагов на политической арене Петр I осознавал, что стране необходимо не только «окно в Европу», но и «врата в Азию». Он стремился превратить Россию не только в балтийскую, но и в черноморскую, и в каспийскую державу, понимая, насколько важна для экономики «молодой империи» торговля с Ираном. Сломив могущество Швеции, Петр провозгласил Россию империей. И сразу бросил взор на Восток. Там, за горами Кавказа, сходились торговые пути, там ждали русских единоверцев древние христианские народы. Там, за стеной Кавказа, на Россию действительно надеялись многие. А опасение Петра вызывали не столько персы, сколько османы.
Против «возмутителей и бунтовщиков»
Персидская империя в то время пребывала не в лучшем состоянии. Мятежи на окраинах, борьба за власть – все это истощало казну. Существовал риск распада Персии – и ее осколки вполне могли попасть под османское владычество. Петр считал потенциальное укрепление османских позиций опасным для России, для южных рубежей империи. Война была предрешена.
Ф. Рубо. Петр Великий на Каспии
К подготовке Персидского похода Петр отнесся основательно, опираясь на опытных офицеров, героев Северной войны. Их он посылал в разведку на берега Каспия и в горные районы.
Летом 1722 года Петр I начал боевые действия против персов на берегах Каспийского моря. Поводом к войне стало грабительское нападение на караван русских купцов в Дагестане, который входил в Персидскую империю. Император объявлял, что он вступил на земли своего «великого друга и соседа» исключительно для того, чтобы наказать «возмутителей и бунтовщиков», которые осмелились ограбить русских купцов в 1721 г. в Шемахе. Виновниками «шемахинского инцидента» были дагестанские владетели: казикумухский владетель Сурхай-хан и лезгинский предводитель Хаджи-Давуд.
Целью Петра было открыть для России ворота в Азию, прежде всего – для торговли с Индией. И – помочь христианским народам, подпавшим под персидское владычество. Это не только армяне, но и грузины, сыны Иверии, не раз просившие о поддержке московского царя. Петр планировал при благополучном исходе первых сражений по Куре спуститься к Тифлису (Тбилиси), где русских воинов ожидали союзники. Петр сумел договориться о совместных действиях и с калмыцким ханом Аюком – они не только помогли снабжению армии, но и предоставили для похода своих конников.
Новые подданные
Войска выступили из Астрахани. При поддержке флота царь во главе 30‐тысячной армии двинулся вдоль Каспийского моря к Дербенту, получив прошения о принятии в подданство нескольких дагестанских владетелей. Шамхал Тарковский Адиль-Гирей, принявший российское подданство, лично встречал императора на берегу реки Сулак. Его примеру последовал и аксайский владетель Султан-Махмуд. Петра торжественно принимали в Тарки – со всеми нюансами восточного гостеприимства. Императору пришлась по душе посуда, которую выставил Адиль-Гирей – персидского производства. Вскоре эти тарелки и пиалы уже продавались на астраханских базарах.
Но путь по дагестанским дорогам не был сплошь гладким и благополучным. Первым противником Петра в той кампании стал эндиреевский владетель Айдемир. В предгорье его войска несколько раз атаковали русских, но безуспешно. После нескольких поражений воинственный Айдемир смирился с властью Петра и принял российское подданство.
Потом и утамышский владетель Махмуд попытался встать на пути русской армии – и его войска были сметены. Эти бои, как и российский флот, который хозяйничал на каспийском берегу, производили сильное впечатление на местных феодалов, понимавших, что сопротивляться такой армии бессмысленно.
К концу лета русский император без сражения занял Дербент, тамошний владетель Имам Кули-бек не оказал сопротивления русским. Местные старейшины сравнивали Петра с легендарным основателем города – Александром Македонским. В лице русского царя они увидели не менее великого воина и правителя. Кули-бек получил от Петра генеральский чин и жалованье. При этом Петр отказался от роскошных покоев в доме владетеля Дербента. Несколько дней он ночевал в землянке на берегу моря. В наше время на месте этого царского пристанища действует музей Петра I.
Примерно в те же дни картлийский царь Вахтанг VI, союзник Петра, начал боевые действия против персов в Карабахе – влияние шаха на Кавказе заметно поколебалось.
В восточном путешествии проявилась любознательность Петра. Он стремился не столько завоевать, сколько познать этот край. Был не колонизатором, а исследователем. На новых российских территориях Петр собирался обустроить не только торговлю, но и виноделие. Его восхитили фруктовые сады в окрестностях Дербента. Царь попробовал и местный виноград. Но посетовал, что местные жители не производят «доброго вина». Для этого он переселил в Дербент нескольких венгров, с которых началось современное виноделие в Дагестане. В Гиляне и Ширване Петр хотел развести испанский табак и для этого выписал семена из Испании. Присматривался он и к местным традициям. Его восхищало, что отныне Российская империя простирается от северных берегов до засушливых горных районов Дагестана. Постаревший Петр с трудом переносил дагестанскую жару. Император остригся налысо, приказал сделать из его волос парик. Несколько недель в жаркие дни он ходил лысым в шляпе, а вечерами щеголял в парике.
Дойдя до устья реки Рубас, Петр повернул обратно и вернулся в Москву. Поход продолжили его соратники, регулярно присылавшие царю подробные рапорты. Война еще не завершилась, но в Первопрестольной императора встречали как победителя – он въехал в город через триумфальные ворота, на которых можно было увидеть изображение Дербента со стенами и башнями и две надписи: «Создал крепость сию храбрый, но взял храбрейший» и «Основан героем, а покорён великим». Высокопарно, но в главном – точно.
Бакинский рейд
А боевые действия на Кавказе продолжались. Через год русские войска под командованием генерала Михаила Матюшкина вошли в Баку. Жители этого города отправили Петру I письмо, в котором уведомляли о своей готовности перейти под власть Российской империи. Петр ответил бакинцам манифестом: «Государь император, как верный сосед и союзник шаха, пришел с своим войском только в том намерении, чтобы принять эти места в защищение от бунтовщиков. Дербенский наиб, приняв от его величества такую высокую милость, ни мало не медлил употребить оную в пользу города; потому и город Баку, для своей безопасности, принял бы российский гарнизон, который имеет быть снабжен провиантом и всякою потребностию из Дербента». Но местные власти, находившиеся под влиянием Давид-бека, закрыли ворота Баку для посланцев России. В городе расположился персидский гарнизон, который оказал сопротивление войскам Матюшкина. Только после интенсивного обстрела крепости и со стороны моря, и с высот, начальник гарнизона Дергах Кули-бек объявил о капитуляции.
Жители Баку – и приверженцы ислама, и христиане – приветствовали русских солдат: сражаться за персидские интересы они не желали. Эта победа стала решающей в кампании. Персы не могли сопротивляться напору русской армии, а в особенности – артиллерии. Сравнительно малыми силами полки Петра Великого брали под контроль города и порты.
Посольство Исмаил-бека
В итоге иранский шах Солтан Хусейн был вынужден направить в Петербург посольство для заключения мира. Показательно, что пока персидский посланник Исмаил-бек добирался до Санкт-Петербурга, шах попал в плен к мятежным афганцам, а новым монархом империи провозгласили его сына – Тахмаспа II. Разумеется, власть его оставалась зыбкой, далеко не все провинции Ирана присягнули новому шаху. Новый удар российской армии мог расколоть древнюю страну. Правда, это не входило в планы Петра: он понимал, что уничтожение Персии даст слишком весомый козырь туркам.
В такой тревожной ситуации иранские дипломаты были готовы на уступки, российские политики профессионально воспользовались этим. Будущий великий город на берегах Невы, еще недостроенный, встретил персидских переговорщиков северным ветром. По Петербургскому мирному договору, заключенному 12 сентября 1723 года, Персия признавала за Россией города Дербент, Решт и Баку, а также провинции Гилян, Ширван, Мазендеран и Астрабад – всё западное и южное побережье Каспия. Значительная территория, особенно важная для создания торговых путей через Каспий. Персия гарантировала российской армии невиданные льготы – бесплатное обеспечение верблюдами, низкие и твердые цены на хлеб, мясо и соль. Особая статья предусматривала оборонительный союз двух держав против Турции, а купцы из обеих стран получали права свободной торговли и передвижения по всей России и Персии. Также Россия обещала персидскому шаху поддержку на случай восстаний и бунтов, которые в его владениях не были редкостью. Это означало почти постоянное присутствие российских военных в Персии. Тахмаспа II не смущала потеря территорий. Он сделал ставку на сотрудничество с Петром, которого считал великим монархом. Персы получили гарантии, что в ближайшие годы Россия не начнет против них войну – и это дорогого стоило.
Врата в Азию
Россия победно распахнула «врата в Азию». На новой территории развивалась торговля, строились порты и форпосты, наиболее значимым из которых стала крепость, вокруг которой позже возник город Махачкала. Менее удачным стал проект создания порта в устье Куры.
В этой войне армия и флот, созданные Петром, доказали, что могут успешно и согласованно действовать за тысячи вёрст от столиц, защищая интересы империи. По тем временам – задача труднейшая, но петровские войны выполнили ее доблестно. Победы на Востоке доказали правоту Петра, преобразовавшего армию по европейским образцам и создавшего военный флот. В руках первого русского императора оказался инструмент, о котором и мечтать не могли его отец и дед.