614
Старые люди гордятся своей сединою,
Ею они украшают свой старческий бред,
Пусть, как решат, совершают расправу со мною,
Но не пролью на историю с мачехой свет!»
К юноше вновь обратился правитель сурово:
«Ты от касания к Федре лишён языка?»
«Нет, не услышит отец ни единого слова!» —
Твёрдо решил Ипполит, глядя в мрак потолка.
615
«Ты, властелин, не услышишь его оправданий,
Пасынка сердце сгорело уже от стыда!»
Федра промолвила громко сквозь звуки рыданий:
«Если его оправдаешь, уйду навсегда!»
Ночь шелохнулась. Забрезжил рассвет над Эвбеей.
Тусклые звёзды сгорали в небесной дали,
И становились деревья в горах голубее,
Эос-богиня летела по краю земли…
Изгнание Ипполита
616
С шумом съезжались повозки к широким воротам,
Слышались громкие крики заезжих купцов,
Стража ночная привыкла к пейзанским остротам,
Смех и улыбки бодрили афинских бойцов.
Глядя в окно, Ипполит вспомнил детство в Трезене —
Тёплое утро, роса и пахучий шалфей…
Не было лучшего царства во всей Ойкумене,
Где управлял прадед юноши, мудрый Питфей.
617
Жизнь пролетела орлом у него пред очами,
Юное сердце сжималось великой тоской…
Вдруг он услышал отца, что стоял за плечами:
«Сын виноват! Пусть решает Совет городской!»
Юноша был к приговору совсем безразличным
И на судилище это смотрел свысока,
Стал равнодушен трезенец к законам столичным —
Правит Советом старейшин отцова рука!
618
«Юноша должен быть изгнан из нашей столицы,
Строже не надо, властитель – ему мало лет,
И не нанёс он ущерба здоровью царицы!» —
Высказал мненье тирану старейшин Совет.
«Пусть будет так, как Зевесу и Деве угодно!
Можешь, изгнанник, повозку ты взять у дворца!
Члены Совета с тобой обошлись благородно,
Но у тебя с этой ночи не будет отца!»
619
Юноша в первый момент не поверил тирану,
Но осознав приговор, прыгнул кошкой в окно,
На колеснице, как ветр, пролетел сквозь охрану,
Освобожденье от смерти Советом дано!
Наедине Федра молвила мужу обиду:
«Вижу, великий Тесей, ты не любишь меня —
К вечеру этот насильник примчит в Арголиду,
И обо мне долго будет в стране болтовня!
620
Я не сказала всей правды при членах Совета,
Как он при детях бесстыдно довлел надо мной.
Я, дорогой властелин, не желаю навета,
Только твой сын надругался над царской женой!»
Вспыхнул Тесей, как огонь, от услышанной речи:
«Я разберусь в этом деле сейчас до конца!
Тайна истории этой пока недалече,
Кара богов не минует тогда подлеца!
621
Скоро узнаю всю правду, скорей в колесницу!»
Выбежал в гневе Тесей на большое крыльцо…
Напоминала царица собою усталую львицу —
Сгорбилась вся над столом, исказилось лицо:
«Что сотворила по глупости ночью безлунной?
К вечеру ложь для меня обернётся бедой,
Хлынет на голову сверху лавиной валунной!
Как мне хотелось, чтоб муж был совсем молодой!
622
Вышло, что зря опозорила я Ипполита —
Он ничего не сказал на отцовском суде!
Юноша выглядел немногословней гранита,
Слово держал, как бразды Аполлон при езде!
Но Ипполита догонит великий властитель,
Правду поведает юноша, встретив отца!
И подтвердит правоту эту Тучегонитель,
И защитит мой обманутый муж гордеца!
623
Что ожидает меня из-за женского вздора?
Непостижимо представить ужасный финал!
Не пережить мне второго суда и позора,
Гром колесниц за окном – это верный сигнал!»
В голову бросилась кровь, словно зелье вакханки,
И закружило ей разум на бурной волне,
Крикнула громко царица любимой служанке:
«Шёлковый пояс неси поскорее ко мне!»
624
Гнал возбуждённый Тесей, не жалея квадригу,
К тёплому морю, в свой маленький город Пирей:
«Скоро поможет закончить с «любовью» интригу
Бог – колебатель Земли и властитель морей!»
Вышел правитель поспешно на берег безлюдный,
В даль синевы обратил он страдающий взор:
«Славный отец, помоги! Едет сын мой подсудный,
Был слишком мягким за мерзость ему приговор!
625
Ты, Посейдон, накажи негодяя сурово —
Юный насильник унизил царицу-жену!
Ясно ли слышишь, отец мой, сыновнее слово?»
Сыну, как знак, бог отправил на берег волну…
Грозный Тесей не спешил возвращаться в Афины,
Память о прошлом заставила сесть на гранит,
Словно медузы всплывали пред взором картины:
Старый Эгей, судно с чёрным полотнищем, Крит.
626
Этот чудесный залив помнит много трагедий,
И победителей всех не забыла вода:
Здесь укрощал царь своих неуёмных соседей,
С этого брега он плыл покорять города.
Годы летели, как тучи богини Нефелы,
Был ли он счастлив? Неясен на это ответ…
Трижды пускал в него Эрос любовные стрелы,
Только недолго горел их загадочный свет.
627
С грустью глубокой поехал правитель обратно…
Много хороших деяний свершил для людей,
Где путеводная нить, что дала Ариадна,
Чтобы прожить без вины и не в стане судей?
В думах тревожных подъехал властитель к столице,
Простолюдины толпились у царских ворот.
Кинулся он из повозки в покои к царице,
Не понимая, о чём говорил здесь народ.
628
Стража ему сообщила о быстрой кончине
В женских покоях его оскорблённой жены,
Здесь же увидел рабыню в глубокой кручине
И неподвижное тело у светлой стены.
Шёлковый пояс был стянут на шее критянки,
Страх и страданье застыли в прекрасных очах,
Громко звучали рыданья скорбящей служанки:
«Быстро сгорела ты, Федра, в Тесея лучах…»
629
«Ты объясни, как случилось?» – спросил повелитель.
Молвила женщина: «Тайна поведана мне:
Федра постыдно лгала, оскверняя обитель,
К сыну стремилась сама, как волчица к луне…»
В ужас пришёл властелин от такого признанья:
«Значит, мой сын невиновен и чист, как хрусталь?
О, легковерный!» – звучали Тесея стенанья:
«С лёгкостью сына отправил в подземную даль!»
630
Выскочил он из дворца, устремился к Пирею:
«Надо отца упредить, невиновен сын мой!
В скорости бог Посейдон не уступит Борею,
Быстро знакомит виновных со смертною тьмой»
Гнал лошадей Победитель к прибрежной полоске:
«Добрый отец, не спеши! Подожди эвменид!»
Только увидел властитель – на встречной повозке
Мёртвым лежит осуждённый им сын Ипполит…
631
Спрыгнул скорбящий Тесей с колесницы поспешно,
Остановил пару встречных гнедых лошадей,
Крикнул вознице он: «Горе моё безутешно —
Это мой сын, самый честный средь многих людей!»
Тело царь на руки взял, положил на квадригу
И зашептал, наклонившись к родному лицу:
«Я, легковерный, накинул на сына веригу,
Стыдно и больно за смерть Ипполита отцу!»
632
«Издалека я увидел, как мчит колесница.
Понял, что едет в ней кто-то из царских кровей.
К скалам приблизил повозку – промолвил возница. —
Медленно ехал с товарами, как муравей.
Там, где дорога спускалась к морскому откосу,
Выполз на берег песчаный дракон или кит!
Царские кони метнулись к большому утёсу,
Там колесница разбилась, и пал Ипполит!
633
Медленно кит опустился в пучину залива,
Кони от страха умчались под сени дубрав,
Я перенёс Ипполита к себе бережливо,
В город великой Афины везти пожелав».
Небо нахмурилось, скрывшись под тёмною тучей,
Ветер поднял над горами дорожную пыль,
Скорбно шагал за повозкой властитель могучий,
Чёрные волосы стали, как белый ковыль…
Встреча вдовцов
634
Траур прошёл, только сердце болело тоскливо,
Выжжена прежняя радость чадящим огнём,
Высохло чувство к жене, как в пустыне олива,
Стал чернокудрый Тесей седовласым лунём.
Не существует лекарств от несчастий на свете —
Как хорошо понимал в эти дни властелин!
Предотвратить смерть жены не смогли даже дети —
Страстный порыв для критянки – души господин!
635
Царь охладел к демократии, власти, престолу,
Каждое утро стремился на берег морской,
Пепел сгоревшей любви доверял там Эолу,
Возле воды обретая короткий покой:
«О, как несчастны в обыденной жизни герои!
Долго ль с любимой прожил сладкозвучный Орфей?
Или Геракл, спасший дочь повелителя Трои? —
Жизни семейной лишает его Эврисфей!
636
Много ли дней наслаждался любовью Медеи
Гордость Эллады прекрасной – великий Ясон?
Возле героев всегда обитают злодеи,
Только Персей жил в любви до своих похорон!
Яркой, но краткой была жизнь царя Гиппоноя,
Как замечательно был укрощён им Пегас…
Не обращался к истории нашей давно я —
Правда о жизни героев в ней, словно алмаз!
637
Правильно мать говорила: «Ты слишком заботлив!
Хочешь весь свет осчастливить своей добротой!
Разве не видишь, как мир человека уродлив?
Лживость скрывается издавна под красотой!»
Всё может быть! И на судне прекрасном – пираты,
Капля смертельного яда – в бокале вина,
Лик Афродиты, а в сердце – жестокость Гекаты…
Всё может быть! Но любовь нам, как воздух, нужна!
638
Так царь в себя приходил над спокойным заливом,
Дух победителя вновь разгорался в груди:
«Будет жена у тирана! Он станет счастливым!
Подвигов славных немало ещё впереди!»
Сидя на камне напротив отцовской могилы,